| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Однако это мне быстро надоело. Физиология, конечно, требовала, вот только одной физиологии двадцатилетнему юноше мало. Тем более, если юноша был воспитан на стихах поэтов Серебряного века, на классической литературе с ее вечными вопросами, на которые нет ответов... Мне хотелось не банального соития, хотя, конечно, в списке желаний это присутствовало. Но пока тело желало физической близости, душа жаждала близости духовной. Чтобы нашелся тот, кто поймет, кто примет к сердцу все твои печали и заботы, кто разделит с тобой твою нелегкую судьбу. Ведь в двадцать лет судьба всегда нелегкая, не так ли? Увы, тогда я и подумать не мог, как может быть по-настоящему тяжело...
В общем, духовного поначалу было довольно много. Был спорт, то есть много друзей, точнее, приятелей — друзей много быть не может. Ведь друг — это даже больше, чем родственник, больше, чем даже жена. Там — связь все-таки кровная, то есть, непререкаемая и непрерывная. А вот друзей соединяет именно духовное родство. Впрочем, как оказалось позже, и кровное, и духовное братство могут разрушаться. И брат может идти против брата, отец — против сына, и друг — против друга... Но это только в экстремальном случае... Когда война...
Впрочем, об этом — в другой раз.
Итак, был спорт, были друзья. Был театр — я занимался в театральной студии. Была музыка — я собрал группу, научился играть на гитаре, выступал в неких зачаточных подобиях клубов... Одним словом, мои акции в компаниях существенно возросли. И, конечно же, возрос процент обращавших на меня свое внимание особ противоположного пола. Я не мог не отметить сей факт. Поэтому также стал проявлять инициативу, которая и привела меня к закономерному результату.
...Если честно, я не помню, как произошло мое знакомство с моей первой женщиной. Точнее, не совсем помню. После армии я — угораздило же меня — пошел служить снова. Точнее, уже работать. В тюрьму. Точнее, контролером СИЗО — следственного изолятора. Так получилось, что мать меня сватала на Южный машиностроительный завод к одному ее знакомому. Мол, цех секретный, зарплата классная, условия подходящие. Но почему-то допуск в этот секретный цех я не прошел. И меня зачислили в какой-то отстойный подвал, где целый день что-то ревело и рычало, короче шум стоял просто адский. Я проработал в этом цеху ровно два дня, а потом написал заявление по собственному желанию. Кстати, допуск в этот "секретный" цех я ждал почти месяц.
Работать в таких адских условиях я никак не хотел — домой я пришел в первый день оглохший. И получать за эту работу сто восемьдесят рублей "грязными" — то есть, без вычета налогов — да пошли такие работодатели на хутор! А тут из военкомата, точнее, по наводке военкомата, ко мне домой заявился сотрудник УВД, точнее, ИТУ — исправительно-трудовых учреждений. То есть, с зоны пришел товарищ. И предложил мне, так как я служил во внутренних войсках, продолжить свою, так сказать, внутреннюю карьеру.
Так как я пришел сержантом служить в днепропетровскую тюрьму, то мне давали звание старшего сержанта, оклад 150 рубчиков чистыми, общагу бесплатную — малосемейку, паек, форму, ну и там разные льготы. А поскольку после армии отношения с родителями, мягко говоря, не складывались, то я, конечно же, сразу подписался на службу.
Общага была прекрасной! Фактически, однокомнатная малосесмейка — одна комната с закутком, так сказать, спаленкой — ее завесили шторкой. И там могли уединятся пары для углубленного изучения внутреннего мира друг друга. Жили в комнате как бы четверо, но так как мы работали в разные смены, то фактически жили только двое — я и мой друг Вадик Малахов. Кухня была махонькой, но нам хватало. Тем более, что или я что-то притаскивал из дому, или Вадик из кулинарии приносил готовую еду, или питались в нашей столовке.
Но самым главным преимуществом нашей общаги было то, что рядом была общага радиозавода. И там было полно девушек, работавших на этом заводе. Теперь вам понятно, почему так важно было в комнате иметь тот самый, задрапированный тканью закуток?
Парни мы все были молодые, часто — недавно отслужившие, так что в соседнюю общагу наведывались постоянно. Один раз наведался и я. А дальше — дело техники.
Дело в том, что после 1986 года в СССР проникли модные веяния брэйк-данса. А я уже кое-что умел — дела "вертушку", китайский фляк, вертелся на коленке, в общем, нижний брэйк мог сбацать на раз. Ну, и сбацал. Покорил женскую составляющую. И одна из эиой составляющей составила мне компанию вплоть до постели.
Мой первый секс был очень прост — я знал, что и куда вставлять, но не знал технологию этого процесса. Почему-то я был уверен в том, что как только орган Х соединяется с органом Y, то дальше произойдет автоматическое взаимодействие разных потенциалов, а я буду только наблюдать и получать от данного процесса некие ощущения. Причем, как ранее поведали мне более опытные товарищи, ощущения приятные.
Первый облом случился сразу после того, как мы разделись.
Мой организм продемонстрировал мне боевой настрой, но ощущений не было. И когда я таки догадался соединить орган Х с органом Y, ничего не изменилось. С таким же успехом я мог заменить свой орган простым средним пальцем. Как оказалось, это был не самый худший вариант. Одним словом, я осуществил стыковку, но не почувствовал последствия. Такое впечатление, что просто попал пальцем в небо. Ну, не совсем пальцем, и не совсем в небо, но никакого там блаженства или наслаждения не было. Ну, вот вы месили тесто? Руки в него залипали? А ощущения какие были? Вот так и у меня — куда-то вляпался, а куда — не понятно. И такое чувство, что надо что-то делать.
Чисто интуитивно я стал совершать возвратно-поступательные движения. Даже не знаю, почему — видимо, какие-то древние инстинкты или рефлексы сработали. Но результат проявился очень скоро — девушка, лежащая подо мной, застонала и каким-то низким утробно-хриплым голосом прорычала: "Саша, я тебя сейчас съем!"
Позже я узнал из курса физиологии, что женщина испытывает оргазм раньше, нежели мужчина. И что она способна испытать этот оргазм многократно, а не только единожды, как мы, мужчины. Даже, блин, обидно. Но в тот момент я и того самого единственного раза не прочувствовал. Ну, какое наслаждение от того, что вы пихаете свой палец в тесто? Вам будет как-то прикольно осуществлять данный процесс? Ведь даже банальной щекотки вы не получите!
Одним словом, формально мужчиной я стал — моя первая женщина была вполне удовлетворена. Вот только я так и не понял, что это было?
Больше я эту рыжую матрешку не встречал....
Я так и не понял, кого я могу считать своей первой женщиной? Ту девушку из общаги радиозавода или ту, кто был после нее? Или, может, по-другому? Была ли Лиля моей первой женщиной. Точнее не так — была ли моей первой женщиной Лиля? Как-то стерлась из памяти дата моего первого полноценного сексуального контакта с женщиной. Потому что по времени первым сексуальным контактом был тот, в общаге. А если по ощущениям и по технологии, то Лиля все же смогла показать мне тот мир, о котором я только догадывался. Но в который я смог попасть только через некоторое время.
Наверное, для мужчины это не так важно. Женщина все же отдается, поэтому, наверное, для нее первый раз впускать в себя чью-то плоть — это событие! Сокровенная тайна! Это ведь даже не поцеловаться, это более интимная близость! Короче говоря, я не запомнил даже имени той женщины, которая была у меня первой — вот не помню и все! Зато Лилю помню. Так что пусть она будет моей первой женщиной. Ведь иначе как писать — первый раз я стал мужчиной с какой-то незнакомой мне женщиной, с которой так и не познакомился? Просто анекдот какой-то, честное слово! "Постель — не повод для знакомства!"
В общем, ясно одно — первая женщина у меня все же была!
Правда, полноценным мужчиной она меня не сделала...
Если откровенно, то я никак не мог определиться, чего я хочу. С одной стороны, хотелось романтики, поцелуев и всяких там сю-сю-сю, вздохи-ахи. С другой стороны, тело настоятельно требовало грубого физического удовлетворения путем полового контакта с особью противоположного пола. И как совместить духовное и физическое — я еще не знал. В попытках самоутверждения на сексуальном поприще я, как одержимый, стремился в первую очередь все же к физическому контакту. Потому что в духовном плане никак не мог найти ту девушку, с которой было бы не скучно более 10 минут. При этом она должна была вызывать желание встретится с ней еще и еще раз. Ну и привлекать не только умом, но и физическими параметрами. А получалось либо одно, либо другое. То есть, либо она влекла к себе только телом, но как только открывала рот не для сексуального контакта, а вербального — так сразу хотелось этот контакт свести к минимуму. Либо наоборот — слушал бы и слушал, но не смотрел бы...
Нет, конечно, были и коктейли. То есть, были девушки и для души, и для тела. Но не стопроцентные в обоих ипостасях. Так сказать, слабоалкогольные. Не изысканные коктейли ума и эротики — типа самбуки, с привкусом кофе, нет. В лучшем случае, Кровавая Мэри. А чаще — водка с пивом. Ну или самогон с вареньем. Не пробовали? Дикая смесь!
Одним словом, не было рядом не то, что идеала или оптимума — не встречались даже результаты выше среднего. Возможно, я тогда был слишком переборчив. Или считал себя птицей высокого полета. Не знаю, как оно было на самом деле. Хотя, если принять во внимание факты — студент института физкультуры, спортсмен, кандидат в мастера спорта, рост метр восемьдесят семь, стройный, мускулистый блондин, играет на гитаре, поет, занимается каратэ, играет в любительском театре... По-моему, достойный экстерьер. Вот только этот экстерьер архитекторы противоположного пола постоянно пытались улучшить ...
Но не будем о грустном.
Итак, как я уже упоминал, тело жаждало физической близости, посему мозг частенько попадал в положение stand-by. Потому что или мне не по душе была очередная кандидатка на близкие отношения, или же душевная близость совершенно не предполагала перехода к близости физической. Если быть предельно откровенным, то и душевной-то близости не было. С одной потрындели о том-о сем, но на второй раз уже как-бы и поговорить не о чем — разве что обязательная программа по переходу к произвольной. То есть, к постели. Хотя я еще не силен был даже в обязаловке — не умел флиртовать, намекать на продолжение разговора в интимной обстановке. Потом с другой потрындели — и снова список тем для разговора примерно один и то же...
Одним словом, либо наша беседа рано или поздно сползала на фривольные темы, где я еще был очень и очень наивен, либо девушка мне становилась неинтересна еще до появления двусмысленных шуток и анекдотов.
Лиля была театралкой. То есть — занималась в театре пантомимы при Дворце студентов института инженеров транспорта. И как-то так получилось, что наша театральная студия, в которой я занимался, перекочевала из Дворца культуры машиностроителей в ДК ДИИТ. Там нас приютили наши коллеги — самодеятельные актеры. И в этом ДК мы пытались создать свои спектакли, чтобы потом с ними ездить на гастроли, зарабатывать копеечку. Времена были перестроечные, везде создавались кооперативы и всякие там артели, поэтому артисты уже смекнули, как можно зашибать деньги на "халтурах". Раньше это было как бы нелегально — приезжали, скажем, в какое-то село какие-то там цирковые студии, ансамбли, драмкружки, показывали сельским жителям свои программы, приобщали, так сказать, к культуре. Ну и платили им наличкой или даже — в суровые 90-е — продуктами питания. И все были довольны — артисты получали бабло или жратву, селяне — не выезжая из села — культурную программу. Иногда весьма неплохого качества, кстати.
В общем, два театральных драмкружка слились в экстазе — мы помогали друзьям-студентам в плане репетиций, они нам предоставили свою базу. И, конечно же, не могли не слиться в таком же экстазе актеры и актрисы обеих студий. Таковы законы жанра!
Лиля была, что называется, не девочкой. И, как выяснилось потом, спала она со многими. Ну, просто у нее на секс был довольно свободные взгляды. В том числе и на его разновидности. И как только я её смог уговорить посетить мо1 скромное жилище — отдельный частный дом, то мы очень быстро оказались в постели. Причем, голые.
Сам процесс начался, на мой взгляд, очень банально — Лиля стала целовать мою грудь, живот и перешла в нижнюю зону. Это явилось для меня откровением — я не был сторонником свободной любви и поцелуи куда-то кроме губ даже не мог себе представить. А тут были даже не поцелуи, а попытки проглотить самое ценное, что есть у мужчины. Но, слава Всевышнему, Лиля не стала пускать в ход зубы, но зато поставила меня перед выбором — она провернулась на 180 градусов и познакомила меня с особенностями женской анатомии. Когда я оказался лицом к нижней части ее неплохого тела, то даже не понял, что именно я должен делать. Отчасти, ее довольное урчание при поглощении моего сокровенного и самого дорогого для меня органа, подсказало мне направление моих действий. Но воспитание, образование и романтические представления о взаимодействии полов не позволили мне опуститься до контактов лингвального характера. Поэтому максимум, на что я смог себя уговорить — это была скромная попытка погладить ее интимные зоны пальчиком. Впрочем, судя по ее реакции, это было правильное решение.
Кстати, ее старания доставить мне удовольствие не увенчались успехом — моё второе "Я" не реагировало и было так же инертно, как и мой палец, ласкавший Лилины сокровенные места. Ну, не чувствовал я ничего — и все тут! А девушка старалась, стонала, видимо, ей нравился процесс! Ну как тут не подыграть? И я изобразил стоны, стал дергаться, в общем, имитировал бурное наслаждение пополам с восторгом! Позже я узнал, что в физиологии есть специальный термин — "оргазм"! Лиля все же засомневалась и немного погодя задала мне вопрос, который я не сразу понял:
— Ты кончил?
Когда я осознал всю глубину и важность вопроса, то смог простонать:
— Дааааа!
Одним словом, та ночь стала последней в моём сексуальном ликбезе. Так получилось, что дальше романтическо-поэтическая сторона процесса взаимодействия полов заняла в моей жизни первое место и о физиологии я не задумывался до тех пор, пока не получил первый облом на этом поприще. И вот когда моя первая любовь завершилась полным фиаско, когда я внезапно понял, что мало говорить красивые слова и что ахи-вздохи при луне могут быть только прелюдией, а нужно что-то еще более существенное, вот тогда я и смог соединить в единое целое физиологию и психологию, романтику и реальность, инь и янь.
А самое главное — я понял, что женщине нужны не только слова, но и поступки. Причем, поступки мужские. А если более развернуто — женщина нуждается в преклонении, защите и домашнем очаге. Если все эти три составляющие совпадают — вы можете быть спокойны за свое будущее. Если нет — рано или поздно вы получите разрушенный очаг, разбитые надежды и сломанную судьбу.
Но об этом — немного позже...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
