Довод подействовал, и был принят следующий вариант — купаются все нагишом, а потом "мальчики не подсматривают за переодевающейся девочкой". Мы купались и резвились в приятной чистой воде, пока не замёрзли до судорог. Настроение было необыкновенное, всё казалось восхитительным. Я между делом поймал речного рака, что заставило нас внимательно просмотреть мелководье, но других представителей этого вкусного семейства мы не обнаружили. Запомнилась также метровая рыбина, с плеском выпрыгнувшая из воды прямо перед моим лицом. После купания мы все, стуча зубами от холода, вылезли на берег и загорали, все стеснения уже оказались полностью забыты и казались нам смешными. Утка готовилась и издавала восхитительный аромат, мы радовались жизни и смеялись по поводу и без повода.
Место оказалось чудесным и, в отличие от пляжей у нас дома, не загаженным мусором. Природа представала перед нами в своей первозданной красе, вокруг бурлила жизнь. Я отчётливо видел стайки рыбок, проплывающих в прозрачной воде, и небольшую щуку, притаившуюся среди водной растительности. Над нами много раз пролетали утки, над озером рыбачили крупные белые чайки.
Наблюдая за чайками над озером, я заметил какое-то движение на противоположном берегу и сказал ребятам не вставать и затаиться. До противоположного берега было не более ста метров. Мы все втроём напряженно уставились на заросли камыша и чуть не вскрикнули от удивления, когда кусты раздвинулись, и на берег выехал самый настоящий рыцарь на коне! В сверкающих пластинчатых доспехах, в красном длинном плаще с какой-то золотой вышивкой, с мечом на поясе и длинным копьём, поднятым вверх. К нам тихо сзади подбежал непонятно где пропадавший последний час Роки и, припав к земле, едва слышно зарычал:
— Люди там. За водой. Много. С лошадьми и оружием. Видел уже таких.
Я также тихо собаке ответил, что мы уже видим незнакомца, но пока только одного. Тем временем рыцарь спешился, и его конь сразу же пошёл к воде утолять жажду. Сам рыцарь зашёл в воду по колени.
— Неужели он будет плавать прямо в доспехах? — удивился Пузырь. — Он же утонет!
— Красивый какой, совсем молодой. Жалко если утонет... — шептала Фея.
Но рыцарь, который и вправду выглядел не старше двадцати лет, глубже в воду не пошёл. Он снял с боков лошади пустые бурдюки и наполнил их водой из озера, потом умыл своё лицо и вышел на берег. Его конь напился и также послушно пошёл за хозяином. В это время на берег выехали еще несколько всадников — все с оружием, но одеты гораздо проще — без плащей, без доспехов, лишь потёртые кожаные безрукавки или куртки, вместо мечей на поясе топоры. У многих на спинах оказались пристегнуты круглые деревянные щиты без всяких гербов или рисунков, лишь обитые по контуру металлическими полосками. Слуги или рядовые охранники обоза, догадался я, так как на берег следом за всадниками выехали несколько крытых фургонов, запряжённых парами лошадей. Из одного фургона вышла высокая темноволосая женщина в длинном почти до земли ярко-синем платье с узорами. Она недовольно осмотрелась и что-то отрывисто сказала всадникам. Похоже, приказала не останавливаться и ехать дальше, так как все всадники, и рыцарь тоже, сразу повернули лошадей от озера и поскакали по берегу дальше в лес. За ними скрылись и фургоны. Через минуту ничто не напоминало о проехавшем обозе.
* * *
Мы молчали ещё несколько минут, а потом стали живо обсуждать неожиданную встречу.
— Поплыли на тот берег! — упрашивал нас Пузырь. — Я всю жизнь мечтал стать рыцарем, и вот увидел настоящего рыцаря! Поплыли, посмотрим, куда они делись.
Я был не против плыть через озеро, но вот Фея стеснялась и отказывалась наотрез.
— Да вы что?! Никуда я не поплыву! Что будет, если они вдруг вернутся за водой, а я в таком виде. Поэтому ни за что! Вы плывите, а я пока утку сниму с вертела и порежу на куски, и рака приготовлю.
Мы с Пузырём нырнули с разбега в воду и наперегонки поплыли к противоположному берегу. Я приплыл первым, вышел на берег и сразу заметил отпечатки конских подков на песке и следы человека в узких длинных ботинках со шпорами. Чуть дальше по берегу озера, оказывается, проходила дорога. На ней оставались многочисленные следы лошадей и колёс. Мы с Пузырём походили по тому берегу ещё несколько минут и поплыли обратно.
За время нашего отсутствия Фея уже полностью оделась, сняла утку с вертела, порезала ее на куски, а также залепила рака в глине и теперь пекла его на углях. Мы ели, скармливая кости Роки и обсуждая планы на будущее. Сомнений не было, все трое горели желанием попасть в Эрафию и дойти до Холфорда. Обсуждались только детали — когда мы туда пойдем, какое снаряжение потребуется, как оденемся, что скажем своим родителям, насколько долго мы пробудем в Холфорде и что там собираемся делать.
В результате, был принят следующий вариант: выходим сразу после окончания учебного года, родителям все трое говорят одно и тоже — что идём в поход со всем классом и учительницей на десять дней. Каждый выбирает за оставшиеся дни себе подходящую одежду и обувь.
Фея назначается ответственной за походную посуду. Ей нужно найти чугунный котелок, соль, сухари, приправы, деревянные или стальные без всяких надписей ложки, пару ножей, а также взять у сестры из сарая походный рюкзак советского типа — прочный зелёный брезентовый без всяких надписей и фирменных этикеток.
Пузырь должен уговорить родителей купить палатку, но не абы какую, а сам должен выбрать в спортивном магазине подходящую. Дело в том, что мне выпросить палатку не получилось бы — у меня дома палатка уже имелась, но совершенно не подходила для наших целей. Это был ярко-оранжевый четырёхместный шатёр с черными надписями на финском и английском языках, с пристегивающимися на "липучках" противомоскитными сетками и алюминиевым каркасом... Трудно было придумать какую-то ещё вещь, которая бы сильнее демаскировала нас в чужом мире. На ум приходил разве что спортивный мотоцикл без глушителя.
Моя задача была обеспечить всех в предстоящей дороге едой. То есть купить разных рыболовных крючков, грузил, несколько мотков лески, небольшую сетку, прочитать в Интернете, как делаются верёвочные силки для птиц, как завязываются всякие альпинистские узлы, найти завалявшийся где-то дома универсальный туристический набор: лопатку, топор, пилу, нож со многими лезвиями...
— Ты же у нас следопыт-охотник, как Илона говорила. Кому же кроме тебя этим заниматься? — убеждала меня Фея.
Также моей обязанностью стало выяснение всех подробностей о культуре Эрафии, о городах и маленьких посёлках. Насчёт самых маленьких посёлков наиболее важно, так как мы решили представляться, что мы все трое из какой-либо крохотной глухой деревеньки, чтобы объяснить как-то свою неосведомлённость.
Солнце стало клониться к горизонту, и мы стали собираться домой. Мы с Пузырём ещё раз быстро искупались, потом оделись. Я затушил костер водой из озера, угли и золу смешал с мокрым песком из озера, утрамбовал, а потом накрыл место нашего костра ранее срезанным куском дёрна. Место стало выглядеть как прежде — если не знать, что здесь были люди, ни за что не догадаться! Я подозвал Роки и объяснил, что наш отряд уже идёт домой. Мы пролезли через камыши и вышли на берег озера. Фея попросила нас с собакой не торопиться и не лезть вперёд — она хотела попробовать вернуться назад по своим записям в тетради.
Это выглядело, как забавная игра. Фея называла очередную примету, и мы все втроём наперегонки искали её вокруг в лесу:
— Дерево вроде берёзы с тремя стволами, но гораздо темнее кора
— Вон оно!
— Так, ствол дерева с одной стороны покрыт мелкими оранжевыми грибами.
— Вот это дерево!
— Так... не разобрать собственный почерк... а, нужно пройти между двух наклонённых стволов деревьев, и там будет поляна с синими колокольчиками.
— Вот здесь идти, а вон и поляна.
Минут за двадцать по записанным приметам мы прошли обратно пройденный нами километр и остановились перед холмом с пещерой. В последний раз уже все вместе мы взобрались на холм и огляделись. Как же здесь было всё-таки чудесно! Я отметил для себя направление, где солнце коснулось горизонта. Вот он запад, туда нам ходить нельзя ни в коем случае, если не хотим неприятностей с орками. Дорога к Эрафии, оказывается, лежала в сторону холмов на горизонте. Возвращались в обратном порядке — сперва Фея, потом я с Роки, последним Пузырь. Илона услышала лай собаки и вышла из дома нас встречать:
— Ух, как вы загорели за сегодня! Ну, рассказывайте, где вы были. Ходили в форт? Роки не хулиганил?
Мы рассказывали про свой путь к озеру, и было видно, что Илона эту местность хорошо знает:
— ...Будете если идти возле той поляны с синими цветами, сорвите мне букет. Эти цветы называются "Глаза Лютеции", по одной из грустных легенд Эрафии о прекрасной девушке, не дождавшейся своего любимого с охоты. До самой смерти Лютеция ходила по лесам, искала своего возлюбленного и плакала, а где на землю падала ее слезинка, там вырастал цветок. Выжатый из этих только что сорванных синих цветов сок, размешанный в тёплой немного подсолённой воде, навсегда восстанавливает ухудшившееся зрение и позволяет некоторое время после применения видеть в темноте не хуже подземного дварфа.
— ...А как раз за вот теми кривыми погнутыми стволами, про которые ты говорил, растёт один-единственный кустик мандрагоры. Про него многие знают, и очень часто оказывалось, когда мне корень мандрагоры требовался, что меня кто-то в тот день уже опередил. Очень сильный ингредиент, во множестве зелий используется. Но рвать его нужно осторожно, иначе можно серьёзную травму получить или даже умереть от двойного удара звуком и магией. Я его обычно долго заговариваю, прежде чем достать из земли. Но, если не умеете заговаривать, можно длинную верёвку привязать к стеблю возле самой земли и издалека дернуть, только не менее чем за пятнадцать шагов отойти нужно.
— ...Это и есть дуб, только разновидность другая. Жёлуди осенью на нем вырастают с палец длиной, а на этих листьях дуба лесные гномы настаивают своё знаменитое горькое пиво. Будете если в гномьем поселке Камень-на-Реке, обязательно попробуйте их пиво. Горькое пиво почти не течёт, оно густое, словно сметана или свежий мед. Можно пить, не хмелея, этот напиток по многу кружек. Но если перебрал всё же свою норму, то тут уже ничего не поможет. Даже самые крепкие из воинов дварфов или троллей не держались на ногах, пьяными падали под стол и засыпали.
Но, оказалось, что даже Илона, хотя и исходила район малого озера вдоль и поперёк, не знала про тот островок, на котором мы сегодня отдыхали.
— Да, молодцы, такое скрытое место обнаружить. Сразу видно, что у вас в команде есть следопыт. А кострище, кстати, в Лесу Между Мирами можно и не тушить. Огонь вскоре сам собой стихает, и через какое-то время не остаётся никаких следов. Зола пропадает, опять растёт трава. Но в других мирах следы нужно прятать, особенно возле перехода в Лес Между Мирами, чтобы по вашим следам не прошли любопытные и не выяснили, что вы из другого мира.
* * *
В этот же вечер мы начали прорабатывать родителей насчет похода. Мать Ленки сначала всполошилась, услышав, что планируется поход на целых десять дней. Но, узнав, что в поход вместе с её дочкой идём мы с Пузырем, сразу успокоилась. Отец Ленки не возражал и только поинтересовался, сколько всего одноклассников пойдёт в поход и сколько учителей. Фея и Пузырь молчали, не решаясь врать. И тогда я, не краснея, ответил, что пойдёт наверняка почти половина нашего класса, и из параллельного класса ещё несколько человек собирались присоединиться. А из учителей пойдет физик и, наверное, учительница английского со своей дочкой. И что вообще поход давно планировался школьным кружком "Юных десантников" и маршрут прорабатывался, и карту уже составили...
Меня слушали все, в том числе Фея и Пузырь, которые даже рты от удивления пооткрывали. Я же красиво и убедительно излагал про дальний поход со сплавом по реке на байдарках, расписывая ожидаемые прелести походной жизни. Понял, что пора останавливаться, когда отец Феи мечтательно произнес: "Эх, а не тряхнуть ли нам стариной, мать? Возьми отпуск в июне, и пойдём как в молодости вместе с ребятами на байдарке". У Феи сделалось испуганное лицо, Пузырь под столом пригрозил мне кулаком, однако обошлось. Мать Феи ответила: "Куда тебе с больной спиной в поход c ночёвками в палатке? Совсем слечь захотел в больницу? В августе на Чёрное море поедем, вот там сколько хочешь в палатке лежи на горячем песке".
Короче, родители Феи оказались не против. А вот с Пузырём было сложнее. Ему отец поставил условие: чтоб ни одной двойки в году, иначе не видать сыну похода как своих ушей. У Пузыря наклёвывалась двойка по химии и едва-едва натягивалась тройка по английскому. Пожалуй, с самого первого класса Пузырь не учился так прилежно, как в следующие три недели! И я, и Фея ему помогали изо всех сил; занимались с ним по вечерам, подсказывали на уроках, просили за него учительницу химии принять позже срока давно пропущенную им контрольную работу. С учительницей английского Пузырь находился в весьма плохих отношениях, поэтому она упрямилась и наотрез отказывалась помогать ему вытянуть годовую тройку. Но мы, в конце концов, нашли способ задобрить её, познакомившись с её сынишкой и подарив ему всех гигантских кузнечиков из Леса Между Мирами. И наш общий труд дал свои плоды. Не только вытянулись тройки по химии и английскому, но даже вышли у Пузыря сразу три пятёрки в последней четверти — по физкультуре, по музыке и, о чудо, по геометрии! Отец Пузыря настолько гордился успехами своего сына, что дал ему денег и на рюкзак, и на палатку, и на настоящий тесак-мачете!
С моими предками я разбирался сам. Отчим у меня попал недавно в тюрьму на три года, так что спрашивать его персонального разрешения не требовалось. Да я его никогда и не любил, так как считал виноватым в том, что мои мама и папа расстались пять лет назад. После развода мой настоящий отец стал сильно пить, и в прошлом году попал под электричку... А получить разрешение у моей матери было проще простого. Она совершенно спокойно восприняла десятидневный поход, когда я сказал, что даже девчонки из нашего класса пойдут. В гостях у нас как раз находилась мать Феи, и она тут же подтвердила, что разрешила дочери идти в десятидневный поход. Отдельных "премиальных" денег за отличное окончание года мне мать не давала — считала, что это само собой разумеется, что я должен учиться на "отлично". Но карманные деньги она мне регулярно выделяла, так что свинья-копилка у меня была почти полной.
Я разбил копилку, пошёл в спортивный магазин и купил всё, что мне требовалось. В том числе такую забавную вещицу, как огниво — маленький весь шершавый кусочек металла, а к нему ещё каменный брусок. Стукаешь их, и летит множество искр. Но главное, я решил не покупать шестнадцатискоростной велосипед, о котором давно мечтал и на который копил деньги уже больше года, а купил в спортивном магазине настоящий небольшой арбалет! Я сразу влюбился в своё оружие. Деревянное анатомическое ложе под форму руки, двойная струна-тетива из металлического тросика, специальный рычаг для взвода, система предохранения от случайного выстрела, десять металлических стрел и набор разных сменных наконечников: и "бронебойные", и широкие для охоты, и наконечники-гарпуны. Можно было стрелять этими специальными стрелами или шариками-дробинами как с двух рук, так и с одной руки. Хотя для меня и тяжеловато было удерживать оружие на одной вытянутой руке, но Пузырю это удавалось без особого напряжения. К арбалету прилагался кожаный чехол для ношения оружия на спине или на поясе, а также плоскогубцы для выдёргивания глубоко застрявших стрел. Были и дополнительные стрелы, но у меня банально не хватило на них денег, хотя упаковку с сотней свинцовых дробин для стрельбы я всё же смог купить.
