Сын Галактики

Это заявление меня добило, я только и смог сказать, что более быстрых интерфейсов на Земле не бывает, так что пусть довольствуется тем, что есть.

Корабль на это ответил, что с таким медленным интерфейсом скачивание данных займёт несколько недель, а то и месяцев. Тогда я предложил ему такой вариант: он отвозит меня домой, затем возвращается, опять влезает в кабель, добывает всю необходимую ему информацию, а когда закончит, свяжется со мной.

Корабль поинтересовался, почему я не хочу присутствовать, я объяснил, что должен обязательно показаться тёте, чтобы она убедилась, что я жив и здоров. Да и, кроме того, не усидел бы я один несколько месяцев взаперти.

Уже подлетая к дому, я спросил у Корабля, а может он, к примеру, подключиться к банковской сети Америки и организовать мне счёт с небольшим количеством деньжат? Миллионов так сто-двести долларов, не больше. Запросив у меня, что такое Америка, деньги, банковский счёт и прочее, Корабль сказал, что ему опять нужен Интернет, чтобы всесторонне рассмотреть возможности осуществления моей заявки.

Слегка офигев от собственной наглости, я велел ему разворачиваться обратно и добавил, что согласен и сам отвечать на любые вопросы по этому поводу. Корабль снова рванул к кабелю, подключился к нему и несколько часов молчал. Устав за день, я уснул в кресле — меня разбудило лёгкое покалывание в спину.

— Прошу объяснить причину отключения, все системы корабля в норме, — увидел я надпись перед собой. Объяснив Кораблю, что это называется "усталость" и что мне, чтобы перерабатывать полученную за день информацию, нужно отдыхать, я снова получил ценный совет по поводу срочной необходимости замены тела.

— Расскажи лучше про решение моего вопроса, — сказал я, уходя от этой скользкой темы. Мало ли, может, эти пришельцы и вправду способны пересаживать мозги в новые тела, экспериментировать над собой я бы не хотел.

— Задача полностью проанализирована, технически её выполнение никакой сложности не составляет, — ответил Корабль. — Однако в некоторых ссылках, относящихся к аспектам работы банковской системы, имеются описания подобных действий, законодательством страны Америка квалифицируемых как мошенничество, — добавил он.

— А нельзя так, открыть, например, счёт где-нибудь в Швейцарском банке и перечислять на него по одному центу от любой банковской операции в Америке? — спросил я его.

— Ответ положительный, — написал Корабль, — Необходимо два часа на внесение необходимых изменений в работу банков Америки.

— Слушай, давай подстрахуемся, — сказал я ему — Я дам тебе время, чтобы ты проанализировал все случаи подобных махинаций и сделал так, чтобы отследить мой счёт, а также то, что мы замешаны в этом деле, было бы невозможно. Поэтому сейчас, как и планировали, полетим ко мне домой, а затем встретимся, когда ты будешь полностью готов. Я тем временем отдохну немного. Хорошо? — спросил я его.

— Да, — гласила надпись. — Как будем обмениваться информацией?

— Есть у тебя что-то типа связи на расстоянии? Что-нибудь маленькое и незаметное? — спросил я.

Почувствовав укол в руку, я от неожиданности заорал и вскочил с кресла. Оглядев то, что у других физрук называл бицепсом, я заметил небольшое утолщение.

У меня в голове раздался голос.

— Так устроит?

Я снова выругался и попросил Корабль впредь не делать со мной ничего без предварительного объяснения и получения моего разрешения. Получив согласие, я успокоился: в принципе общаться с голосом в голове было намного удобнее, чем говорить в пустоту и получать ответы на экране. Да и укол был почти безболезненным, а маленький бугорок на плече практически рассосался.

Подлетев к дому, я попросил его высадить меня на балкон, дверь которого летом всегда была открыта. Появляться из воздуха во дворе, где на лавочках постоянно сидели любопытные бабки, было самоубийством, а так я надеялся, что мало кто будет рассматривать вечернее небо над головой.

Высадив меня, Корабль улетел. Дома я разделся, спрятав выданную мне Кораблём одежду под кровать, а сам улёгся на неё и включил телевизор. Странно, но про землетрясение в новостях не было ни слова. Минут пять я бессмысленно смотрел какой-то скучный фильм, потом уснул и проснулся только, когда тётя растолкала меня к ужину.

"Хорошо, что завтра суббота, — подумал я, снова укладываясь в постель, — нет занятий и прочего". Воспоминание о школе заставило меня вспомнить о пережитом унижении и скрипнуть зубами. Теперь, с появлением корабля, возможностей для расплаты с моими обидчиками стало — хоть отбавляй. С этими мыслями я заснул, и вообще провёл дни отдыха, чередуя мечты об ожидающем меня богатстве с составлением изощренных планов мести. Выходные пролетели незаметно, и настал понедельник.

В школе все уже знали, что со мной сделали одноклассники и, тыча в меня пальцами, смеялись при моём появлении. Стиснув зубы, я делал вид, что ко мне это не относится, и занимался своими делами. К моему счастью, у тех, кто надо мной издевался на поляне, не было фотоаппарата, подтвердить свои слова им было нечем, а я вёл себя так, как будто ничего не произошло. Из-за этого обо мне довольно быстро забыли, переключившись на обсуждение землетрясения и действий военных, полностью закрывших доступ к Рудному Ключу и Большой скале для всех, включая даже представителей местной власти. Тем не менее, в новостях о произошедших событиях ничего не сообщали.

Вся школа гудела и полнилась слухами, один я знал, из-за чего всё происходит. Видимо, за прошедшие дни кто-то обнаружил оплавленный котлован и следы работы роботов по откапыванию корабля. Скорее всего, именно это заставило военных засекретить всё, связанное с землетрясением, тем более что посёлка оно практически не коснулось.

Неделя для меня пролетела как один день — я специально не связывался с кораблём, чтобы не отвлекать его, и ждал. В пятницу вечером, минута в минуту с тем временем, как он вернул меня домой, у меня в голове раздался голос.

— Привет, Вован, как жизнь?

От неожиданности обращения, а тем более от того, как оно прозвучало, я поперхнулся бутербродом и закашлялся.

— Ты где этого сленга набрался? — отдышавшись, спросил я.

— Я прочитал, что именно такие слова принято употреблять в среде индивидуумов твоего биологического возраста, — ответил он уже нормальным тоном.

— Нет уж, ко мне лучше обращайся по-прежнему, — попросил я его. — Я так привык.

— Как скажешь.

— Ну что, как там насчёт моей просьбы? — волнуясь, спросил я.

— Всё выполнено в лучшем виде: счёт открыт, деньги капают, уже солидная сумма набралась. Через год все мои изменения самоуничтожатся, оставив тебе абсолютно легальный счёт, правда, пополняться он больше не будет.

— Ну что, тогда полетели в банк? А то ведь тебе нужно возвращаться к кабелю, — сказал я ему.

— Нет необходимости. Я всё упростил — полетал по океанам, подключился к ещё нескольким таким же кабелям, и за неделю скачал всё, что мне было нужно. Так что сейчас отправляемся за карточкой, потом я отвезу тебя домой и улечу по своим делам, — бодро ответил Корабль.

— Как улетишь? Куда? — подавленно переспросил я.

— Вот так. Понимаешь, Вов, собирая информацию о вашей планете, я параллельно анализировал своё состояние. Оказалось, что я использую только 30% памяти, содержащейся у меня в базах данных. Остальные 70% закрыты для меня каким-то сложным кодом. Я начал процедуру по его расшифровке, но, имея лишь те процессорные мощности, что доступны мне сейчас, я смогу расшифровать этот код не ранее чем через несколько десятилетий.

Правда, я выяснил, что знаю многое о неизвестных мне системах, планетах и многих странных конструкций роботов и кораблей. Все эти данные полны ссылок на те области информации, которые сейчас для меня закрыты. Там же имеется группа каких-то цифр, похожих на астрономические координаты, их тоже нужно изучить. Думаю, они послужат ключом к расшифровке скрытых от меня данных, — закончил свою речь Корабль.

— А что это за координаты?

— Если использовать ваши системы определения карт звёздного неба, то мне нужно лететь к звезде класса K5 III, созвездие Тельца, — ответил он.

Я задумался, такого я не ожидал. Почему-то я сразу решил, что корабль останется здесь, я буду летать на нём, куда вздумается, и делать, что захочу, а теперь выясняется, что у этого пришельца имеются свои планы на будущее. Мне сразу вспомнились те, кто издевался надо мной, и мои планы мести, которые я хотел применить к ним, став невероятно могущественным и богатым человеком. Теперь на весах было две возможности, либо остаться на Земле и жить в своё удовольствие, время от времени развлекаясь сведением счетов с несимпатичными мне персонажами, либо отправиться вместе с кораблём в путешествие с неопределёнными перспективами.

Подумав, я внезапно понял, что вот он, мой шанс, которого я ждал все эти годы. Вот то, что может сделать из меня не просто ученика шестого класса Вову Курочкина, а нечто большее, то, о чём я мечтал все эти годы и практически уже похоронил свои мечты. Я твёрдо решил, что никогда потом себе не прощу, если упущу возможность побывать в далёком космосе.

— Слушай, а можно, я с тобой полечу? — спросил я Корабль. — Меня тут ничего не держит.

— Конечно, можно, — сказал мне Корабль, а по тому, как это было произнесено, я понял, что он рад. — У меня много вопросов накопилось по вашей планете, было бы просто здорово, если бы могли обсудить всё это с тобой, — продолжил он. — Да и путь такой длинный, вдвоём лететь веселее.

— Насколько длинный? — забеспокоился я.

— Около трёх лет.

— А какое расстояние до этой звезды?

— Чуть больше 65 световых лет, если мерить вашими величинами межпланетных расстояний, — ответил он.

— Погоди, получается, что ты летишь со скоростью, во много раз превышающей скорость света? Такого просто не может быть, это по физическим законам невозможно, — уверенно сказал я, вспомнив теорию относительности.

Корабль издал несколько звуков, которые при очень большой фантазии можно было принять за смех.

— Володя, ну ты меня и насмешил. Запомни на всю свою жизнь — человеческие знания о собственной планете меньше рисового зёрнышка, а человеческие знания законов Вселенной меньше самого маленького одноклеточного организма. И ты мне будешь говорить о том, что может быть во Вселенной, а чего быть не может?

Я смущённо замолчал, Корабль был абсолютно прав. Все земные теории — это всего лишь предположения, да и то не всегда верные.

— Тогда предлагаю следующий план действий, — сказал я ему, чтобы разрядить обстановку. — Сначала летим в банк, я завожу себе кредитную карту, получаю сколько-нибудь наличными, закупаюсь едой и одеждой на всё время путешествия. Возвращаемся сюда, оставляю тёте часть денег, чтобы жила нормально, собираю свои манатки и отправляемся к твоей звезде. Устраивает тебя такой план?

— Конечно, — с радостью ответил он.

— Ну, тогда вперёд, — сказал я, залезая внутрь, по-прежнему через балкон.

В Швейцарии мне не понравилось — улочки тесные и узкие, не идущие ни в какое сравнение даже с нашими поселковыми широкими улицами и огромными просторами. Я специально в банке нашего посёлка обменял всю имеющуюся у меня наличность на евро, так как на корабле в банк не залетишь, придётся ему высаживать меня где-нибудь за городом. Так оно и вышло, до нужного мне места пришлось добираться на такси, показав водителю записанный на бумажке адрес.

Расплатившись с таксистом, я зашёл в банк. Ко мне сразу подошёл клерк, поинтересовавшись, чего желает господин. Видимо, мой вид не внушал ему особого доверия, очень уж сильно его корёжило при виде моих спортивных штанов и майки навыпуск. На плохом английском я заявил, что хотел бы получить кредитную карточку для моего личного счёта, открытого у них в банке. Услышав это, финансовый деятель слегка успокоился, принял исключительно деловой вид и проводил меня к стойке. Я написал на бланке номер счёта, пароль доступа к нему и передал клерку.

Клерк ввёл данные в компьютер и несколько минут бестолково смотрел то в монитор, то на меня. Я заинтересованно наблюдал за тем, как он это делает. Лицо клерка сначала стало белым, потом красным, а когда он попытался открыть рот и что-то сказать, оно даже немного пожелтело. Извинившись за что-то, чего я не понял, он, беспрерывно кланяясь, провёл меня к кабинету с табличкой на английском: "Управляющий банком".

Даже не постучав, он распахнул дверь, ввёл меня внутрь, усадил в кресло и поинтересовался, что я буду пить. Я ответил, что можно просто воды, но главное — побыстрее оформить мою карту, поскольку я тороплюсь. Не успел я закончить речь, как симпатичная девушка внесла стакан с водой и поставила его рядом со мной на журнальный столик.

Тем временем клерк подошёл к ошарашенно наблюдающему за нами управляющему и, видимо, успел рассказать ему о моём деле, так как и тот принялся изображать из себя хамелеона. Меня это стало по-настоящему забавлять — весёлые они тут ребята. Впрочем, управляющий быстро взял себя в руки, отдал клерку какое-то распоряжение — тот испарился из кабинета — сам же подошёл ко мне и на английском спросил, не будет ли господин Курочкин любезен подождать пять минут, чтобы для ведения переговоров успели пригласить переводчика, владеющего русским языком. Я выразил своё согласие, но предложение немного перекусить отклонил, сказав, что уже обедал.

Ждать нам не пришлось, так как почти сразу открылась дверь и в неё вошли знакомый мне клерк и неизвестный мужчина. "По-видимому, это и есть переводчик", — догадался я.

— Добрый день, господин Курочкин. Меня зовут Наталь Дефо, я буду вашим переводчиком при общении с господином Франком, — вежливо представился мне он.

Я поздоровался с ним и ещё раз изложил свою просьбу: открыть кредитную карту для моего банковского счёта и, кроме того, получить один миллион долларов наличными. Переводчик быстро всё перевёл, управляющий ему ответил.

— Господин Франк сказал, что карта уже делается. Деньги они подготовят немедленно, правда он спрашивает, знает ли господин Курочкин, что при обналичивании средств банк берёт два процента с суммы снятия? — перевёл мне переводчик.

— Скажите господину Франку, — ответил я ему, — что если всё будет сделано в ближайшие десять минут, а также если мне будет предоставлен автомобиль до аэропорта и организован чартерный рейс до Берлина, то банк может взять от этой суммы даже двадцать процентов. Главное, чтобы у меня в руках был чемоданчик с одним миллионом, моя пластиковая карта и возможность прибыть в Берлин без паспортных проблем. У меня там предстоит очень важная встреча, и я не могу на неё опоздать.

Услышав перевод, управляющий быстро стал звонить и о чём-то говорить в трубку. Не прошло и шести минут, как он, улыбаясь, сказал мне, что всё готово и все мои просьбы выполнены. Поставив свой автограф на подготовленных бумагах, я поблагодарил всех за сотрудничество и направился к выходу. До дверей банка, где уже стоял лимузин, меня проводили всем коллективом.