Состояние перманентного шока усугублялось неспособностью спать, и сенсорной перегрузкой из-за избыточного зрения, на фоне ватной тишины коридоров. Пожалуй, я всё же и впрямь, если и не сошёл с ума, то пережил серьёзную ломку психики. Я как-то перегорел, и что, как мне видится, начал явно тормозить . Что было очень плохо для нашего дуэта. Кузьма обладал великолепной реакцией и инстинктивным чутьём на опасность, но вот способности к планированию своих действий или анализу обстановки, им проявлены не были. К тому же, как оказалось, столь великолепные навыки в охоте и сражениях он демонстрировал только против тех врагов, что встречались ему ранее, а вот импровизировать он не умел. Мне повезло, что я осознал эту простую истину на примере пещерной совы, (простая драная сова с двумя здоровенными бельмами слепых глаз, и поверьте это не самый крутой сюр, что мне там встретился) которая значительно уступала нам размерам, и объективно не могла выиграть бой у Альтера, но тем не менее успешно гоняла явно растерянного осьминога. Так что стратегию для боя с новыми врагами приходилось искать опять же мне. Угу, "стратегия от планктона", трепещите в ужасе твари пещер. Стоит ли говорить, что рисковали мы нападать только на тварей меньше нас и то пару раз чуть не преставились, напоровшись на стаи. Вообще именно тогда я впервые не то чтобы осознал, но начал догадываться, насколько же в сущности бестолковой была моя жизнь и сколь мало мне известно из того, что помогло бы в чрезвычайной ситуации. Дитя цивилизации, шаг влево, шаг вправо от неё и уже не знаю что делать. Не факт конечно, что многие опытные спецназовцы и прочая классика попаданства (ага, типа ученого с ноутбуком) имели бы в такой ситуации серьезное передо мной преимущество... но временами собственная неспособность построить нормальный план, к примеру, по пересечению небольшой пещеры, в которой ошивается небольшая стая костяных червей, раздражала. Неимоверно.

Впрочем, в нашем случае мои планы были лучше, чем ничего. В результате я не рисковал даже ненадолго отключать своё сознание, или слишком уж углубляться в себя. Простое движение вперёд оказалось чрезвычайно опасным приключением, чтобы пускать его на самотёк.

Тоже глупость, как оказалось.

Как итог, благодаря подобному ритму жизни, да ещё и в условиях, когда ты не имеешь возможности даже приблизительно измерить время, я достиг состояния старенького компьютера. Ничему не удивлялся, беспристрастно и неторопливо анализировал обстановку, невзирая на временные ограничения, и невозмутимо координировал действия тела исходя из безэмоциональной оценки ситуации. Весьма полезно, с одной стороны. Можно даже сказать, что именно благодаря этому подобию боевой медитации, ну или транса, (особый вид урбанистического боевого транса — "я вернулся с работы, хочу спать") мы, тем не менее, несколько раз избежали смерти. Однако, с другой стороны, чем дальше, тем медленнее становилась моя реакция на изменение обстановки. Собственно, я должен поблагодарить этот Чудо-Глаз (на тот момент идентифицированный мною как простой глюк), за встречу с ним. Только после неё, заодно оценив, сколько времени у меня ушло на определение непрямой угрозы (а в этих пещерах почти всё, что непонятно — опасно), стало ясно, что мне критически необходим отдых. Поэтому, отпустив вожжи контроля над Кузьмой, я дал ему заняться своими делами.

Ранее, в таких случаях он либо начинал охотиться, выискивая что-то знакомое из ранее съеденного и убегая от остального, либо отправлялся на безошибочные поиски столь любимых им участков выступающей сверкающей породы. Правда, теперь, находясь вдалеке от родных охотничьих угодий, он предпочитал не вступать в схватки без моего присмотра, в те редкие моменты, когда уже я зависал, ворочая своими уставшими мозгами. Вот такой своеобразный симбионт из нас получился. Чем вызвано такое здравомыслие моего партнера, мне было решительно непонятно, хотя, по некоторым причинам, такое положение дел меня устраивало. Мы вообще на удивление неплохо понимали друг, особенно учитывая то, что никаких эмоций или мыслей со стороны друг друга не ощущали. Фактически после первых суток (часов/дней/недель?) пути, мы добровольно разграничили свои сферы деятельности. Я строил планы и вообще придавал смысл нашей жизни, (не спорю временами тупо находя приключения на наши символические задницы) заодно пытаясь понять как драться против очередного монстра или выбраться из не менее очередной природной ловушки, а Альтер — управлял телом и иногда отказывался выполнять мои указания, безошибочно определяя в них смертельную опасность. Ну, чисто мистер Мозг и мистер Мускул, мда.

Как бы то ни было, осьминог совершенно спокойно отнёсся к моему существованию и практически всегда выполнял то, что мне нужно, начиная самостоятельную игру, только тогда, когда каким-то образом понимал, что я сознательно отошёл на второй план.

Вот и в этот раз, постояв пару минут на перекрёстке безымянных туннелей, он неторопливо заскользил в только ему известном направлении. Впрочем, вру, вероятно, поднапрягшись, я мог бы понять с какой стороны идут ветры "марева", и соответственно примерно определить, где располагается очередная медитативная стенка... ну или особо сильный хищник, бывало и так. Но я слишком устал, и вообще, доверял в этом вопросе восьмилапому куда больше, чем самому себе. У него осечки с сюрпризами случались куда реже, чем у меня.

Даже не в пол, а в четверть глаза, наблюдая за действиями Кузьмы, я погрузился в отвлечённые размышления. Весёлого в моём положении было мало и все без исключения шаги, предпринятые мной в этом мире, не приносили ни понимания, ни облегчения. Собственно, я капитально застрял на этапе первичного накопления информации. Даже если на время забыть про бесплодные попытки понять, явь или сон вокруг меня. Если смириться с возможностью существование существ вроде Кузьмы, а так же не обращать внимания на безумность этих пещер... в общем, я даже боюсь представлять, что ждёт меня на желанной поверхности. Если оно вообще есть, это "наружи", вполне вероятно что мне суждено вечно плутать внутри. От этого было тоскливо, и, что уж скрывать, страшно. Как говорится, ничто так не пугает человека, как неизвестность. А страх подавляет волю и подтачивает решимость. Я уже без всяких шуток рассматривал возможность вернуться назад. Вот только мало того, что этот вариант попахивал неделями, а то и годами подземной жизни с моей последующей деградацией до уровня Кузьмы, если конечно выживу, так помимо этого, и мосты были сожжены, прямо сказать, очень качественно. Вероятно, сейчас мне вернуться назад будет столь же "просто", как и выбраться наверх. В итоге, к состоянию постоянного страха за свою жизнь и рассудок примешивалась растущая с каждым днём уверенность, что я не успеваю. Как ни крути, а такими темпами возвращение домой займёт неопределённо долгое время. Время, которого у меня определённо немного.

Плюс, с моей стороны присутствовало пусть и пока ничем не обоснованное, но вполне разумное опасение моего симбионта-носителя. Я его не понимал. Совсем. Живое и вполне самодостаточное существо, хищник, привыкший охотиться в одиночестве, и вдруг так спокойно отнёсшийся к ренегату в своем разуме. Это... как минимум подозрительно и странно.

Ну и усталость. Усталость от неопределенности, усталость от нескончаемого калейдоскопа природного безумия, усталость от постоянной готовности отразить неожиданное нападение. Честно слово, хотелось лечь и помереть. Правда Кузьма бы не понял, и вероятно не допустил. Да и, стоит пожалуй себя немного похвалить, всё же вариант самоубийства я пока не рассматривал. Человеческая жажда жизни неистребима — доказано мною. Достаточно лишь найти цель. Для меня ей служили два фактически детских желания — вновь увидеть небо и родителей. Смешно, 25-летний здоровенный... в прошлом, лоб очень хотел домой к маме. Мда.

Однако, как не странно, в постоянном перечислении своих бед, а так же в тихом жалостливом плаче по самому себе, я находил необходимый источник сил. Злость. Очень хотелось натравить Кузьму на того, кто выкинул эту шутку со мной, неважно какому миру и пантеону принадлежит этот неведомый весельчак, а потом с наслаждением почувствовать, как затрещат его шейные позвонки под нашими щупальцами. Впрочем, вероятно сначала был бы правильнее сломать ему руки и ноги, а потом начать сворачивать их в малоаппетитные рогалики, начиная с пальцев. И это были, так скажем, самые черновые и милосердные из планов, коим, вероятно, никогда не будет суждено сбыться. Чтобы я там себе не придумывал, но существу, способному провернуть со мной такую шутку, мне в ближайшем обозримом будущем, противопоставить нечего. Ещё я фантазировал на тему, что я сделаю, когда вернусь домой, получался впечатляющий список. Даже слегка обидно за серость моих прошлых человеческих дней. Ну, зато в результате эмоциональная разгрузка получалась на диво удачной. Стоило часа два понакручивать себя, как уже хотелось ползти дальше вперёд, надеясь, что за углом поджидает тот самый недруг, виновный во всех без исключения моих бедах, ну или выход домой, от него бы я тоже не отказался.

На этих мыслях я, пусть и не взбодрившийся, но определённо куда более решительный, разбудил разум и потянулся к телу Альтера. Надо было направить его поохотиться и трогаться дальше в путь. Если я ничего не путаю, то какой-то прогресс в пути вверх, мною все же достигнут. По крайней мере, очень хотелось в это верить.

На этих приятных мыслях я вновь вернул внимание на грешную землю, привычно испытав головокружения от необычности зрения, и замер, так и не пошевелившись. Признаться честно то, что я видел вокруг, заставило меня испытать отнюдь не приятное удивление и ощутимо напрячься.

В этот раз Альтер превзошёл сам себя, на стене напротив нас исходя "маревом", притом куда более густым, чем обычно, обнаружилась очень богатая жила приметного кристалла. И всё бы ничего, есть даже ощутимый плюс в этой находке, я впервые ощутил исходящее от осьминога чувство — какое-то неоформленного восторга. Однако, очередной раз припомним народную мудрость, "свято место — пусто не бывает". Вот и эта пещерка была набита всякими тварями так, что буквально яблоку не было куда упасть.

Как минимум половина из находящихся в трансе тварей была мною пока не видана, и около четверти особей существенно превосходили нас размером, до кучи проблем часть помещения оккупировала целая куча хрустальных тараканов.

Не сказать, что я хороший стратег, но в один из периодов наиболее близких к сумасшествию, я вывел "теорию об опасности хищников туннелей". В её основе лежало наблюдение, согласно которому подавляющее большинство тварей пещер питались также как и Кузьма, то есть буквально впитывали жертву. Из чего уже следовали три жизненно важных вывода.

Во-первых, согласно "первой теореме восьминогого землянина" выходило, что для поглощения врага общая масса атакующих тварей должна превышать массу поглащамых примерно в десять раз. Иными славами рой ос поглотит одного богомола, в то время как тот же богомол запросто поглотит одну, а то и десять ос за один присест. Эта теорема была доказана, как и вышеописанным невезучим богомолом, так и мной. Если умудриться выцепить, к примеру, одного таракана, то поглотить его удавалось без проблем, а вот если я касался сразу нескольких особей, то поглощение шло куда медленней, вплоть до остановки и обращения процесса вспять с нарастанием массы тараканов. Сам я в подобном "перетягивание каната" не участвовал, но наблюдал не раз. Фокус, надо сказать, был очень рискованным. Стайные хищники пещер обладали просто феноменальной слаженностью, и зрелище того, как жертва вмиг оказывается погребена под огромной копошащейся массой, удивляло меня только поначалу.

Во-вторых, "Первая аксиома восьминогого мудреца" гласила — невозможно поглотить жертву мгновенно. Думаю тут объяснять ничего не нужно.

В-третьих, согласно "Второй аксиоме единственного из известных пещерных мудрецов" твари одной видовой принадлежности могли временно или на постоянной основе объединять свои силы в охоте. Те же богомолы обычно ходили парами или тройками, значительно реже четвёрками, и частенько жрали друг друга, а вот твари помельче почти всегда объединялись в крупные рои и редко поедали собратьев.

Собственно из этих правил и строилась тактика и стратегия всех схваток в пещере, с той лишь разницей, что твари оценивали угрозу инстинктивно, а я допер до всего разумом, ну и худо-бедно наловчился использовать местность в свою пользу.

За неимением палки и обезьяны, приходилось демонстрировать наличие разума таким образом.

И хотя я и ни разу не юный натуралист, но даже мне было понятно, что такая экосистема на первый взгляд не жизнеспособна, закон сохранение энергии, или в данном случае, массы, никто не отменял.

Впрочем, меня это мало волновало. Куда интересней было придумать для каждого вида гастрономическое прозвище, так психологически легче было их поглощать. Так, к примеру, те же хрустальныеа тараканы стали — стайными леденцами, богомолы — мечтой китайца, броне-кротоножка— метро-колбасой, сам я шёл под индексом такояки-каннибала.

Вот так и развлекались. Ну что поделать у каждого свой уникальный путь в безумие. Ну, по крайней мере, хочется верить, что хоть в этом ты уникален.

Однако, вновь возвращаясь к канве повествования, ситуация, в которой я оказался, была очень опасна. При соприкосновении с местными хищниками зачастую происходит сцепка, и отлипнуть, а соответственно и убежать от них становится очень сложно, а в такой толпе, практически и невозможно. И хотя пока весь местный бестиарий, как на мифическом Ноевом ковчеге был на удивлением мирен, оставаться мне тут не хотелось. Уже моя неожиданно проснувшаяся интуиция настоятельно требовала покинуть пещеру. И я в кои-то веки её услышал и решил послушать.

Не буду описывать, что я чувствовал вначале, пробираясь между застывших в трансе тварей. Как я замирал каждый раз, когда случайно задевал любого из монстров. Да, к несчастью я сам был вынужден рулить непривычным телом, Сволочь, тварь безмозглая, не реагировала ни на какие раздражители. Правда, уже после второго незапланированного столкновения до меня дошло, что всем наплевать на мою активность, и под конец, из пещеры ловко выпрыгнул, стартовав с головы гигантской уродливой землеройки, ошалевший от своей наглости осьминог, удерживая в лапах четыре "леденца". Коих мне так и не суждено было доесть. Спустя десяток секунд после того, как я выбрался из "пещеры для медитации" вход в неё с влажным чавканьем закрылся, и на стене появился давнишний глаз, на этот раз щеголявшей девственно белой радужкой. Сначала он разгневанно уставился на меня (хоть убей, не знаю, как определил его эмоции), и до меня как-то сразу дошло, что сейчас меня будут есть. Взглядом, ага.

Однако, не судьба. Толком не сфокусировавшись на мне, зыркало зло скосилось в право по коридору посреди которого я застыл. И от туда, куда смотрел Глаз, повеяло чем-то, что я, просвещенный мангой и прочей лабудой, назвал бы жаждой убийства.