| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Как транспортное средство наш трактор — выше всяких похвал, хотя опять же — нужны специализированные прицепы. Однако даже без них, на примитивной самодельной волокуше из брёвен — "Мужик" без особого напряжения тащит тонн пять со скоростью выше гужевой повозки.
Поэтому, как-то так незаметно — заводские испытания первого экземпляра трактора превратились в "полевые": транспортных проблем оказывается — в городе накопилось "выше крыши". От вывозки мусора, до транспортировки грузов с полустанка.
Волей-неволей, пришлось присмотреться к оставшимися "лишними" деталям... Как говорил, я заказывал их с тройным или даже пятерным запасом — зная качество изготовления на советских заводах. Из всего этого добра, я выбрал самые "товарновыглядящие" для "эталонного" образца" и, главное — наиболее соответствующие линейным размерам.
Среди отлитых мной "безрамных остовов", один был почти идеальный по размерам, но с большой длинной трещиной в чугунном корпусе. Недолго поразмыслив и прочитав кое-что из инфы на компе, я нагрел его паяльными лампами до примерно 300 градусов и электродом с намотанной на него тонкой медной проволокой, самым слабым током попробовал заварить...
Впрочем, не особенно надеясь на успех.
Знамо дело, я потом удивлялся больше всех — когда это удалось!
Хроноаборигены не понимали всей сложности проблемы — да и к моим "чудесам" уже успели привыкнуть, поэтому не удивлялись... Типа, ничего особенного — этот "контуженый" и, не так ещё могёт — экая невидаль.
Присобачив к этому остову детали "второй очереди" — получили второй трактор, который у меня тут же "прихватизировал" Клим для своего кооператива.
Ещё один "остов" получился при отливке без трещин, но слегка "поведённый"...
Тут уже Клим сам подсуетился — после нашей с ним совместной поездки с "эталонным" образцом в Белокаменную на Выставку. Я в то время был сильно занят в Нижнем Новгороде, о чём речь будет ниже.
Он собрал всех своих "рукастых да головастых" из "Красного калибра", стариков-мастеров подтянул на совещание и, раскинув мозгами — они сперва нагрев деталь до красна, затем выправили её какой-то самодельной приспособой. Затем, медленно — в течении суток, охладили в остывающей печи.
И, оп-ля — всё готово!
Конечно, Клим использовал мои "роялистые" контрольно-измерительные инструменты: без них — "на глазок", ничего бы у него не получилось...
Ну, а далее перебрав оставшийся брак и подогнав его вручную, кооператоры собрали третий трактор.
Это имело свои последствия... Правда, уже довольно поздней осенью — я опять забежал вперёд.
Спохватившись, что останется не при делах, Ефим Михайлович Фирстов — владелец "почтовой станции" (местного частного конно-транспортного предприятия то есть), тоже захотел обзавестись таким девайсом как трактор.
— Только членам кооператива, — наотрез отказал Клим, — самим такого добра пока не хватает.
— Когда же?
— Через год, а может — другой.
Тот, за голову хватается и бороду на себе рвёт:
— Да, к тому времени я разорюсь!
Клим, только плечами пожал — мол, твои проблемы.
С месяц подумав, понаблюдав за развитием событий и выбирая между "Сциллой и Харибдой" — быть свободным или быть при деле, нэпман пришёл ко мне в офис и, пряча глаза молвил:
— Ну, не лежит у меня душа к этим "артелям", да "кооперативам"! Что такое "моё" я понимаю, а что такое "наше" — нет, не понимаю... Разумеешь про что я, Серафим Фёдорович?
— Прекрасно разумею, Ефим Михайлович!
* * *
Кооперативы во времена НЭПа, особенно "промысловые" — то есть производящие промышленную продукцию, пользовались всевозможными льготами и налоговыми послаблениями — не говоря уже об моральной поддержке. Частников-нэпманов же, Советское государство — практически в открытую гнобило и, не скрывало — что спит и видит их всех в гробу. Любую газету откройте и увидите там карикатуру на представителя этой части населения — обязательно жирного пузана с загребущими жадными руками.
Кому такое понравится?
В ответку, частный капитал со временем научился здорово приспосабливаться и маскироваться под вполне — с коммунистической точки зрения, пристойные в идеологическом плане "коллективистские" образования — сбрасывая с себя этот "ярлык" проклятия. Появилось такое явление, как "лжекооперативы".
Что это?
Частник формально создаёт кооператив и записывает в его члены своих родственников, друзей, знакомых или просто вымышленных лиц, а для производства продукции использует наёмный труд. В принципе, ничего незаконного и, как выяснится уже в конце эпохи НЭПа: свыше половине всех промысловых кооперативов — можно смело поставить приставку "лже"... По такому пути, кстати, идёт мой бывший заместитель по ОВО Чеботарёв: в нашей с ним обувной артели "Красный Лабутен" — числятся друзья-сослуживцы, а сапоги тачают вольнонаёмные мужики из окрестных сёл. Председатель и члены правления делят прибыль "по понятиям", а работяги — без памяти рады возможности прокормить семьи далеко не ездя на "отхожие промыслы" — откуда бывает, не все возвращаются в родные избы...
Мне лично — до одного места, лишь бы всем было хорошо!
Клим Крынкин же, Председатель кооператива "Красный рассвет" — придерживался другой точки зрения: наёмный труд он использовал лишь в самых исключительных случаях и только для совершения какой-нибудь разовой работы.
* * *
Ну, это я несколько отвлёкся.
— Прекрасно Вас понимаю, Ефим Михайлович, — отвечаю нэпману, — но что посоветовать и чем помочь — прямо не представляю... Хотя постойте!
Тот, притормозил уже почти у самого порога.
— Вот только что вспомнил: в нашем недавно открывшемся исправительно-трудовом лагере, сидит... За сущие пустяки! Один довольно опытный юрист: в законах разбирается — ещё поискать таких. Может, он Вам что посоветует?
— Да, как же я...?
— Обыкновенно: приходите в администрацию лагеря и говорите цель своего визита. Вам выписывают разовый пропуск и проводят в Юридический отдел.
Посомневавшись, тот наконец решился:
— Хорошо! Я попробую воспользоваться вашим советом, Серафим Фёдорович.
Уже вдогонку крикнул:
— Забыл предупредить: услуга платная!
Иосиф Соломонович знал что "советовать" и вскоре после "консультаций", Фирстов преобразовал свою частную лавочку в автотранспортное предприятие — артель "Красный путь". Клим, вволю уже "наигравшись" с техникой, передал ему оба трактора и половину "Мотыг" — сбросив на Ефима Михайловича весь транспортный головняк своего кооператива.
За отсутствием пока специальных прицепов, к "Мужику" цепляли гуськом штук пять-десять простых мужицких телег и, он легко пёр их — весело "попёрдывая" нефтяной копотью из выхлопной трубы.
К зиме, стараниями Ефима Михайловича Фирстова и его "лжеартели" "Красный путь", два раза в день — утром и вечером, от Ульяновска до Ульяновского полустанка и обратно стал ходить "автопоезд". Кроме грузовых телег, в его составе имелась пассажирская, на которой за умеренную плату и в сравнительном комфорте, можно было доехать до нужного места.
Ну, это я по своему обыкновению — опять сильно опередил события...
* * *
Естественно, такое событие стоит того, чтоб его как следует пропиарить!
Ещё шли испытания, как во все издания — с которыми сотрудничали, мной и Братом-Кондратом были тиснуты восторженные статейки о невероятном успехе ульяновского кооператива "Красный рассвет", лично его председателя и группы комсомольского актива. К статьям, в изобилии прилагались фотографии трактора "Мужик" с Кузьмой Климовым за рулём, сделанные единственным местным фотографом-любителем.
Товарищ Анисимов после моего второго напоминания дал телеграмму в Губисполком РКП(б) об успехе волостной партийной ячейки, под его мудрым руководством добившегося...
Бла, бла, бла...
А я без ведома, но от имени Председателя Ульяновского волисполкома — отправил краткую, но информативную телеграмму по адресу:
"Москва, Кремль, Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) товарищу Сталину".
В которой отчитался перед Генсеком об ошеломляющем успехе кооперативной промышленности. Ответа мы с Фролом Изотоповичем не дождались, но уверен: если телеграмма дошла до адресата — тот её запомнит.
А товарищ Кац и без всякого напоминания отчитался перед руководством НКВД, и лично товарищем Феликсом Дзержинским, об первых успехах курируемого им лично "Особого проектно-технического бюро Љ 007".
Без всех этих "понтов" — конечно, никак: не пропиаришь сам себя — тебя никто не пропиарит!
Однако, это чуть было не сорвало нашу поездку в столицу на "Всероссийскую сельскохозяйственную и кустарно-промышленную выставку", где я собирался презентовать своё детище.
Ульяновка испытала "девятый вал" нашествия начальства всех ведомств и уровней. Среди губернского, я снова увидел уже знакомого по прежним "торжествам" заведующего агитационно-пропагандистским отделом (АПО) Нижегородского Губкома РКП(б) Жданова. Андрей Александрович, как мимо пустого места пройдя мимо меня, долго жал руку сперва державшемуся весьма скованно товарищу Анисимову, после него — весьма словоохотливому Кацу, затем принарядившемуся — как на свадьбу любимой дочери Климу, потом — весело скалящему зубы чумазому Кузьке Домовёнку. И, лишь переручкавшись со всем нашим партийным и комсомольским активом, протянул "краба" мне — уставившись на мои горевшие рубиновыми "кубарами" петлицы:
— А Вы кто у нас будете, товарищ?
Сперва, ладонь к козырьку форменной фуражки со звездой и как отчеканил:
— Свешников, Серафим Фёдорович — Заведующий оружием ОВО Ульяновского полустанка.
— Аааа... Охраняете, значит.
— Охраняем, товарищ Жданов!
— Ну... Тоже — очень нужное дело!
Потеряв ко мне всякий интерес, тот возвратился к группе местных товарищей возле трактора.
Под управлением Кузьма, трактор ещё раз проехался по центральной Советской улице перед приехавшим на презентацию начальством, вызвав шквал аплодисментов. Всё это действо снималось уже на кинокамеру, затем был групповой снимок — на котором меня тоже можно было заметить, если хорошенько приглядеться.
Вслед за старшими товарищами из "руководящей и направляющей", приехали почти все члены Губернского исполкома РСКМ. Опять же, я предоставил всё удовольствие с ними общаться Ефиму Анисимову "со товарищи", а сам предпочёл стоять несколько сбоку, поменьше говорить — да побольше слушать.
Затем, уже "с глазу на глаз", я делал своим топ-комсомольцам конструктивные замечания:
— Ребята, вас заметили! Однако, чтоб вас не просто заметили — но и оценив, подтянули к себе "на вершину", вы должны...
Дальше, чисто психология.
Однако, одного "трактора" здесь будет явно маловато: "ответственные" — очень не любят "подвигаться"... Нужен другой — какой-то неординарный ход.
Чтоб такое придумать, а?
Был грандиозный митинг, на котором я выступил почти в самом конце — с ничего не значащей, но пафосной речью...
Впрочем, как и все.
После, традиционный банкет в "Красном трактире", где я опять чувствовал себя как на свадьбе — дальним бедным родственником со стороны невесты-бесприданницы...
Морду не набили и том спасибо!
Подождав когда все хорошенько "наберутся", не попрощавшись, поднялся "в номера" — где меня уже давно ждали:
— Ну что, Софья Николаевна? Ознаменуем начало эры тракторостроения в России ударным сексом?
И полночи мы с ней:
"Пых, пых, пых... Пых, пых, пых... Пых, пых, пых...".
Только пыль из-под перины — пароходными кольцами!
Ответственные товарищи не расходились-разъезжались — ждали ещё более "ответственных" товарищей из САМОЙ(!!!) Москвы. Шептались, что даже "САМ(!!!) Дзержинский — а то и Троцкий(!) приедет-прибудет.
Вот только этого мне и не хватало!
Это был уже явный перебор и, я заметно нервничал. Однако, ни Железный Феликс — ни тем более Лев Революции (слав те Господи!) — в Ульяновск явиться не соизволили.
Вместо них, с сильным опозданием прибыла небольшая комиссия из столичной НКВД, во главе с человеком — про которого, я даже на "винчестере" в своём компе ничего не нашёл. Члены комиссии, не проявляя никакого "поросячьего" восторга, деловито обследовали — как обстоят дела в Ульяновском исправительно-трудовом лагере и особенно в "ОСТБ-007", пересчитали всех зэков, пересмотрели все бумаги... Побывали в бывшем женском монастыре — где одним из государственных строительных трестов вяло велись восстановительные работы... И, не высказав — ни удовольствия, ни — неудовольствия, уехали.
— И, чего спрашивается, приезжали? — недоумённо вопрошаю.
Товарищ Кац, только плечами пожал.
Однако, из-за этого "визита" мы выбились из загодя составленного мной графика и сильно опаздывали в Москву, на Выставку!
Чуть ли не за рукав, "выдернул" Жданова из вагона и объяснил ситуацию "на пальцах".
— Не волнуйтесь, товарищ... Ээээ...
— Моя фамилия Свешников.
— Не переживайте, товарищ Свешников — не помню вашей должности! Партийное руководство губернии будет держать "руку на пульсе".
Ну, хоть обнадёжил и, на том спасибо!
* * *
Уезжая на Всероссийскую выставку в Москву, я напоследок "озадачил" зэков-проектировщиков из "шараги", сперва их поощрив и мотивировав на дальнейшие трудовые подвиги:
— За ударный труд по проектированию созданию трактора и сборного домика, всем без исключения объявляю благодарность! Ура, граждане!
— Ура...
— Кроме "благодарности", по три дополнительных часа в "комнате свиданий" в неделю каждому.
-УРА!!!
Зэки поймали меня и принялись подкидывать в воздух, иногда забывая ловить...
Наконец когда устав, меня поставили более-менее вертикально, поставил "ОСТБ-007", следующие задачи:
— Граждане! Чтоб наше с вами взаимопонимание и сотрудничество продолжалось в позитивном ключе, надо — кроме модернизации самого трактора, на его основе создать универсальный стационарный двигатель, могущий найти применение в самых разных отраслях народного хозяйства.
Обращаюсь к "архитекторам:
— От деревянного "зодчества" переходим к каменному. Требуется разработать типовой двухэтажный четырёх-квартирный кирпичный дом для более обеспеченной категории граждан. Могущий в случае необходимости легко переоборудоваться в предприятия соцкультбыта.
Сперва, меня не поняли:
— Извините, гражданин начальник: "предприятия"... Чего?
— В продовольственные или хозяйственно-бытовые магазины, места общественного питания — небольшие ресторанчики, столовые, буфеты... В фельдшерские пункты и, прочие объекты здравоохранения и образования. В библиотеки или избы-читальни, наконец!
Кидаю на стол папку с моими предварительными набросками:
— Задача ясна?
— Ясна, чего здесь неясного...
— Тогда выполнять!
Глава 28. Первая Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка 1923 года.
"Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка", предшественница Всем живущим в эпоху "ррразвитого социализма" хорошо известной ВДНХ и проходившая в августе 1923 года в Москве — была первым мероприятие подобного рода и такого масштаба в Советской России. В проектировании её временных деревянных павильонов, строившихся без двух месяцев год — на конкурсной основе принимали участие лучшие архитекторы страны, впервые применившие приёмы "русского архитектурного авангарда" — впоследствии воплощённого в различных капитальных постройках по всему СССР и даже миру. А впервые опробованные здесь основные организационные меры и решения — на подобных мероприятиях, будут находить применение вплоть до начала 21 века.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
