Под конец речи Гарри слегка покраснел и отвел глаза — ему, казалось, с трудом давались слова.
— Вы должны были быть вместе, — совсем тихо сказал он. — Тогда, на пятом или шестом курсе, помнишь — я здорово разозлился на вас. Подумал: вот, они вдвоем, я им теперь не нужен. Никому не нужен... Глупо, верно? А теперь вы порознь, и я чувствую себя еще паршивее, чем тогда.
Гермиона вздохнула, подождала, пока комок, образовавшийся под ребрами, ослабит давление, и ответила:
— Ты прав. Мне тоже кое-что показалось странным. Я, если помнишь, в первый же год попыталась найти Снейпа, но не сумела добыть информацию.
— И отступила!
— Да! — Гермиона почувствовала, что начинает по-настоящему злиться. — И знаешь, Гарри, я тоже не узнаю вас с Роном. Вы знали о моем провале. Как и обо всем остальном. И ни ты, ни он не подумали предложить мне помощь. Вас не было рядом. Это не упрек, Гарри. Это просто факт.
— Если тебе нужна была помощь, тебе стоило только сказать...
Гарри не поднимал на нее глаз. По всей видимости, он чувствовал себя не совсем удобно.
— Я знаю, Гарри, — сказала она. — Вы не думали, что я не справлюсь. Вы не верили, что выскочка Грейнджер может сломаться. И я повторю: я никого не осуждаю. Каждый живет свою жизнь и по мере своих сил побеждает или отступает.
Гарри по-прежнему разглядывал ковер.
— Гарри, — она заставила себя улыбнуться. — Помнишь, когда тебе было плохо после войны, я тоже не пришла к тебе и не предложила помощь.
Он хмыкнули и, наконец, поднял глаза.
— Это значит, нам всем нужно взять и дружно исправиться?
— Это значит, нам всем нужно перестать мучить друг друга из-за собственного чувства вины.
Гарри хлебнул из чашки и скривился.
— Ты не против, если я разогрею его магией? Неохота на кухню переться.
Гермиона кивнула.
— Мне вообще хватит, — сказала она, отставляя чашку. — Я пришла почти по делу.
— Тебе нужна помощь?
— Пока только совет. Я собираюсь посетить свою собственность в Тупике Прядильщиков.
Гарри присвистнул.
— Ну, наконец, — он воздел руки горе. — Мерлин не забудет этого дня. Не прошло и четырех лет... А какой совет?
Гермиона задумалась. И правда, какой совет? Она же, если сказать честно, вовсе не за советом пришла — она пришла, чтобы оттянуть визит туда под благовидным предлогом.
— Э-э, значит, ты считаешь, надо идти? — спросила она неуверенно.
Гарри одарил ее таким взглядом, что сам Снейп помер бы от зависти.
— Я... — она замялась.
— Боишься, — подсказал Гарри.
Гермиона покачала головой.
— Если и боюсь, то не Снейпа, не дома и не его привидений. Вообще-то нет, не боюсь. Просто не хочу. Так не хочу, как ничего другого в жизни. Не знаю, почему. Может, какие-то отталкивающие чары?
Гарри пожал плечами.
— Зачем? — спросил он. — Раз он сам это тебе оставил.
Гермиона и сама не знала, как объяснить свое почти болезненное нежелание прикасаться к имуществу Снейпа.
— Если даже чары, — сказал Гарри. — За столько лет они должны были ослабнуть.
— Вот и ослабли, — пробормотала Гермиона. — Я теперь, по крайней мере, могу вслух предположить, что сделаю это.
— Хочешь, я пойду с тобой? — предложил Гарри.
Гермиона покачала головой. Ей это почему-то показалось стыдным.
— Боюсь, это для меня слишком личное, — сказала она, не понимая сама, почему прячет глаза от друга.
Гарри невесело усмехнулся.
— Как скажешь. Хотя было бы разумнее...
Но она так энергично помотала головой, что Гарри понял — лучше не настаивать.
Еще полчаса они обсуждали возможные ловушки, которые могли ожидать ее в доме Снейпа, технику охранных заклятий и новые достижения авроров в области антимаскирующих чар. Мир в душах был восстановлен.
Когда Гермиона подошла к камину, чтобы отправиться в "Дырявый котел", Гарри вдруг схватил ее за руку.
— Ты... Гермиона, если что-то узнаешь о Снейпе... Ты скажи сначала мне, ладно? — не поднимая на нее глаз, пробормотал он. — Ну, чтобы я узнал раньше, чем авроры. А то мало ли, что им в голову взбредет... а мы, все-таки, друзья.
Гермиона улыбнулась. Ее грела его забота.
— Конечно, Гарри. А ты сообщи Рону, хорошо?
Гарри кивнул. Гермионе показалось, нехотя. "Ну и ладно, попрошу Джинни", — решила она. Не хотелось думать о плохом — они так хорошо расстались...
Джинни уже ждала ее в "Дырявом котле" — она стояла у стойки и болтала с Томом.
— Мы должны немедленно поесть, — сказала она Гермионе. — Я уже сделала заказ. Ты согласна на плотный ланч?
Гермиона пожала плечами — после пирожных с Гарри она не чувствовала себя достаточно голодной для обильной трапезы.
— Соглашайся, — посоветовала Джинни. — Тебе не повредит. А мне не поможет.
Джинни развела руки в стороны и засмеялась. Гермиона тоже улыбнулась. Джинни располнела. Впрочем, Гермиона тоже давно рассталась с формами девочки-подростка. После войны Джинни не могла нормально есть. Рону пришлось уложить ее в госпиталь. К счастью, это не было последствием проклятия. Колдомедики наложили на девушку какие-то успокоительные чары, которые повлияли настолько хорошо, что Джинни начала есть много, как никогда. Впрочем, полнота оказалась ей к лицу.
— Ты не беременна? — спросила Гермиона, рассматривая стол после того, как Том выполнил заказ. Свободного места не осталось совсем.
Джинни покачала головой.
— Решили нет спешить?
— Гарри не хочет. Говорит, пока не готов, — нехотя ответила Джинни. — Не готов стать хорошим отцом. Он иногда и сам как ребенок... Так что я не слишком настаиваю.
Некоторое время они ели в полном молчании. Наконец Джинни, утолив первый голод, подняла взгляд на Гермиону.
— Так что у тебя за дела с моим мужем? — спросила она. — Он попросил не тревожить его сегодня в первую половину дня. Сказал, важная деловая встреча. Я была удивлена, увидев тебя.
— Да так, работа, — Гермиона неопределенно помахала а воздухе вилкой. — Он не сказал тебе, что я приду поболтать?
— Ты приходила поболтать? Может, он неправильно тебя понял... Ладно, к троллям работу, — отрезала Джинни. — Как твоя жизнь? По-прежнему — борьба?
— Что-то в этом роде, — Гермиона улыбнулась. — Хотя твой муж уверен, что я в последнее время не слишком энергична.
— Это из-за Снейпа?
Гермиона удивленно посмотрел на нее.
— Ах, брось, Герми, — Джинни поморщилась. — Мой муж бредит поимкой Снейпа с тех самых пор, как выяснилось, что ты его жена.
— Воскресшая ненависть?
Джинни покачала головой.
— Может, это из-за Рона? — предположила Гермиона.
Джинни настороженно глянула на нее и снова уставилась в тарелку.
— При чем тут Рон?
Гермиона удивленно посмотрела на нее. Джинни заерзала на стуле и вдруг выпалила:
— Герми, я, наверное, не должна тебе этого говорить, но мы, тролль задери, подруги. И я не хочу видеть, как ты чахнешь. Так вот, забудь о Роне, хорошо?
— Джинни, ты...
— Что ты так вцепилась в моего братца! Он что, какой-то особенный? Может, вам есть о чем поговорить? Или он умеет что-то необыкновенное? Прости, не верю. Во всяком случае, когда вы были вместе, он еще вряд ли мог блеснуть...
— Джинни, я...
— Ты, — Джинни решительно ткнула вилкой в направлении Гермионы, — заслуживаешь счастья. С этим ты не будешь спорить, глупая ты корова?
Гермиона открыла было рот, чтобы ответить, и тут же его закрыла. А чего, собственно, она заслуживает? Не от Рона, не от Гарри и, уж конечно, не от Снейпа — от него вряд ли кто-либо имел именно то, что заслуживал. От жизни. В глубине души она все еще хранила осколки детской уверенности в том, что заслуживает всего самого лучшего просто потому, что родилась на свет и к тому же всю свою сознательную жизнь была хорошей девочкой, поступала правильно, не причиняла никому зла... Ну, почти никому. А если причиняла — то не без повода. Конечно, теперь, после войны лелеять подобную уверенность было смешно. Но Гермиона бережно хранила в себе эту маленькую девочку. Она любила прислушиваться к ней, верила ей и надеялась, что когда-нибудь именно у нее — у этой внутренней маленькой Гермионы — все сложится, все будет хорошо. Так хорошо, как не может быть у нее самой — взрослой, реальной, отягощенной памятью и страхами.
— Счастье... — пробормотала она. — Его получают не потому, что заслуживают, верно? Просто потому, что умеют его испытывать...
Вот и вся мировая справедливость, — подумала она. Что там сегодня Гарри говорил: перестал чувствовать? А ведь он действительно умел это — раньше, когда они учились в Хогвартсе и были не разлей вода. А вот она и тогда была, в общем-то, эмоциональной калекой.
Джинни выжидательно смотрела на нее, и Гермиона поняла, что должна продолжить.
— Счастье, Джинни, — это вытянуться на полу у горящего камина с хорошей книгой в руках. Или в ванне с ароматом сирени. Или даже просто в постели, на накрахмаленных до хруста простынях после трудного дня. Главное и непременное условие — хорошая книга.
— Ты просто не понимаешь, как здорово, если все то же самое, только заменить хорошую книгу умелым мужчиной, — ответила Джинни, отодвигая опустевшую тарелку.
— Отстань, Джин. Я замужняя женщина, — Гермиона невесело засмеялась.
— Я тоже, — Джинни пожала плечами. — Тем более.
Потом они пили кофе, и Гермиона удивлялась тому, что все еще способна есть пирожные. Ей больше не хотелось говорить о Роне. Наверное, надо было надавить на Джинни, чтобы выяснить, что стоит за ее странной отповедью. Но не хотелось. Поэтому она рассказывала о работе.
— Пол? — Джинни вылавливала из ее рассказа то, что ее интересовало больше всего. — О, твоя работа начинает мне нравиться. Значит, Пол. Сколько ему?
В магазин женского белья они так и не попали.
Глава 4
Отыскать и избавиться, да, Гарри? Лучше избавиться, не отыскивая. Ужасный человек. Ужасный дом. Кто бы мог подумать, что в Европе еще можно найти такой отвратительный уголок. А говорят, земля дорогая... Впрочем, чары. Добротные отталкивающие чары — не только антимаггловские, но и рассчитанные на волшебников. Пожалуй, никто кроме Гермионы не углядел бы в полуразрушенном сарае вполне приличного дома. Ну, не приличного, но, по сравнению с окружающим безобразием... По крайней мере, он цел — единственный во всем квартале.
Сколько времени ушло на то, чтобы сломать печати, она не обратила внимания. Ей было важно сделать это аккуратно. Не хотелось объясняться с дежурным нарядом авроров. В том, что авроры приложили руку к сигнализации, можно не сомневаться. Ей столько раз и намекали, и прямо говорили, что хорошо бы ознакомиться с документами, хранящимися в доме и банковском хранилище Снейпа, что можно было не сомневаться в интересе Министерства. Не хотелось давать аврорам повод заглянуть в гости. Так же аккуратно Гермиона сняла охранные заклятия — они оказались на удивление простыми.
Войдя в дом, она едва не задохнулась. От всего сразу — и от пыли, и от убожества, и от восхищения, и, — наверное, в первую очередь, — от навалившейся тяжести. Казалось, давит сам воздух — густой и напряженный. Через несколько мгновений ощущение пропало. Осталась только потревоженная пыль. Гермиона чихнула. Она понимала, что удушье и тяжесть не были иллюзией. Дом насквозь пропитан магией — совершенно незнакомой, вероятнее всего — охранной, возможно, темной. Неприятные ощущения исчезли, скорее всего, потому, что Гермиону признали. Хорошо, что Гарри не увязался — его бы тут просто расплющило. Если бы он вообще сумел порог переступить.
Гермиона подняла палочку и приступила к сканированию помещения. Она предполагала, что это не займет у нее много времени. Комнатенка, в которую она попала, едва переступив порог, оказалась довольно тесной. Всей обстановки — стол, кресло, диван, небрежно сдвинутые к окну. С потолка свисает шнур с жестяным подсвечником, напоминающим о банке из-под тушенки, сверху — неопрятный желтовато-серый колпак, призванный считаться абажуром. Гермионе хотелось поскорее закончить с мерами безопасности, чтобы приступить к самому интересному. Стены комнаты от пола до потолка были скрыты рядами книг. Но даже ради книг Гермиона не стала торопиться и проверила дом так тщательно, как только могла. Это ведь дом Снейпа, Пожирателя Смерти и просто кошмарного человека. Ее мужа. Который вполне мог оставить тут парочку сюрпризов специально для нее. Неприятных таких сюрпризов. Что-нибудь из репертуара Синей Бороды.
Поиск подвоха довольно быстро увенчался успехом. За книжными стеллажами обнаружились пустоты. К этому Гермиона была готова — снаружи дом выглядел хоть и не большим, но и не крошечным. Кроме этой комнатки в нем должны бил найтись и другие помещения. К тому же, не могла в одной этой комнатенке тесниться семья из трех человек. Где-то им надо было готовить еду, спать. В бытность свою профессором Хогвартса Снейп вряд ли проводил здесь много времени — он, насколько Гермиона помнила, не отлучался из школы ни на выходные, ни на праздники. Значит, он бывал здесь летом и, возможно, во время Рождественских и Пасхальных каникул. Но и для столь недолгого пребывания этой комнаты было слишком мало — даже для такого спартанца, как профессор Снейп. А впрочем, кто сказал, что Снейп был спартанцем? Он жил в хогвартском подземелье — так же, как все слизеринцы. Но в его личных апартаментах Гермиона никогда не бывала. Конечно, она сомневалась, что увидела бы дизайн в стиле ампир, но вполне готова была допустить, что профессор не отказывал себе в минимальном комфорте.
Если в доме и были ловушки, на Гермиону они не реагировали. Во всяком случае, пока. Поборов желание немедленно заняться книгами, она подошла к одному из стеллажей, за которым обнаружила лакуну, и, одно за другим, попробовала несколько отпирающих и демаскирующих заклинаний. Стеллаж не двинулся с места. Гермиона спрятала палочку и принялась внимательно разглядывать книги на полках. Прикасаться к ним она, разумеется, не спешила — книги могли быть хорошо защищены. Она вновь с кривой усмешкой подумала о Синей Бороде и маринованных женах.
— Почему же вы меня не пропускаете? — спросила она у книг.
Вслух. Это, наверное, выглядело глупо — но тишина становилась гнетущей. Даже с улицы не доносилось ни звука. Книги, разумеется, не ответили. Гермиона вынула палочку и сделала еще несколько попыток открыть проход. После чего перешла к следующему стеллажу, скрывавшему за собой пустое пространство. Здесь ей повезло больше. Когда она попробовала с помощью магии, не прикасаясь, вынуть одну из книг — наименее пугающую как видом, так и общим ощущением исходящей от нее магии, — книга вместо того, чтобы, повинуясь палочке Гермионы, покинуть полку, провалилась внутрь, а стеллаж развернулся, открывая короткий коридор. Сделав по нему всего три-четыре шага, Гермиона оказалась на тесной кухне.
— Это, по-видимому, мой рабочий кабинет, поэтому сюда меня впустили, — пробормотала девушка. — Следуя этой логике, надо попытаться проникнуть в спальню.
Она невесело ухмыльнулась, представив себя в спальне Снейпа. Но о спальне она тут же забыла, поскольку увидела камин. Нет, скорее, очаг. Закопченный, с тяжелым ржавым экраном, крюками и жаровней. К нему примыкала дровяная печь с плитой. Поэтому назначение очага осталось для Гермионы загадкой. Может, он в свое время был подключен к каминной сети? Зачем тогда жаровня и крюк? Если печь сложили позднее, логичнее было бы складывать ее прямо на месте очага, а не рядом. А газ, кажется, в этот квартал так и не дотянули. Может, разве что до фабрики — Гермиона вспомнила торчащую в перспективе улицы наполовину обвалившуюся трубу.
