Если долго смотреть в Бездну...

— Ты угадала с красным платьем принцесса. Я даже испугался, когда увидел тебя в нём.

Хлопаю на мужа глазами. А в затылке онемение. Я не хочу понимать, о чём говорит барон Зигмунд. Но, чтобы не было непоняток, Зигги набирает комбинацию символов на своём наруче. И перед ним возникает голограмма. Это не я, но... это лямбда. Похожая на ледяную кобру. Потому что ей около трёхсот лет. Может, это моя прародительница? Ледяной ужас сжал сердце. Зигги не проверяли на соответствие, а если...

— Успокойся, принцесса. У барона Зигульфа не было детей от этой чистокровной. Его наследник уже обучался в Академии на момент той истории.

Смотрю на Алонсо, получаю подтверждающий кивок. Успокаиваюсь, продолжаю разглядывать невинно убиённую лямбду. Если предок Зигги имел такие же ручищи, то женщина и слова сказать не успела. Барону достаточно было просто сжать пальцы на её шее... А с платьем я действительно угадала. Разница в рисунке, вытканном на аксамите и на шёлке. А цвет и фасон... Как такое может быть?

— Ты будешь сопровождать меня на Саар, принцесса. Ты и Зигфрид.

— Когда?

— Послезавтра.

Молча киваю. В мыслях эта страшная история. И... почему-то, зрелище истерзанного тела клона, которое Вителлий Север ломал и разрывал голыми руками. Может, он меня ненавидит? Или ненавидел в тот момент? Ситуация, практически, та же. И консул уничтожил клона, не в силах переступить через Евгенические законы? В мирах Союза о Евгенических законах ничего не знают, вот и...

Глава третья. О резиденции и образе жизни баронов фон Фальке, увеличении семьи барона и о посещении Воробышком Бездны

На Саар отправились вчетвером. Алонсо воспользовался своей яхтой. Корабли-буксировщики тащили рейдер с телом отца Зигги. Я так поняла, что корабль встанет на вечную стоянку на семейном кладбище. Вместо склепа. Комментировать не стала. В конце-концов, что я понимаю? Может быть, так и надо. Да и тревожить после стольких лет прах отца Зигмунд не пожелал. И это правильно. Набираем скорость. Корабли "склеились" в единое целое, перед тем, как нырнуть в нуль-переход. Мы пошли за ними. Проводили их с орбиты Модены, и встретили на орбите Саара. Яхта Алонсо вдвое быстрее, чем стандартные рейдеры. Что уж говорить о буксирах.

Периметр космодрома меня потряс. Я привыкла к военным базам, но... Но! Здесь это выглядит, как кусок захваченной территории, которую всё время пытаются отбить обратно. А, может быть, так оно и есть? Пересели с катера в бронированную махину, ощетинившуюся дулами мощных излучателей, пулемётов и не знаю, чем ещё. Старательно удерживаю Зигфрида от попыток понажимать символы, подёргать рукоятки и попереключать тумблеры. Малыш недовольно ворчит. Зигмунд взял сына на колени. Тогда только наследник затих. Смотрит круглыми глазами на панораму, демонстрируемую обзорным экраном. Я тоже смотрю. И мои глаза, наверное, круглы, как у детёныша.

Едем под конвоем летучих тварей, похожих на птеродактилей. Излучатели гудят на грани слышимости, готовые к стрельбе. Твари не подлетают близко. Осторожничают. Но у меня создалось ощущение, что они ждут: а вдруг заряд аккумуляторов закончится? И боезапас иссякнет? Или ещё что-нибудь произойдёт, и вкусное содержимое металлической коробки станет доступным. Ожидание ощущается почти физически.

На дорогу падает громадное дерево. Наш водитель сметает его ракетным залпом. Проезжаем не снижая скорости. Саарец (?) извиняющимся тоном говорит:

— В последнее время, такие сюрпризы всё чаще, господин барон. Чистки давно не производились.

Зигги задумчиво смотрит на меня. Сожалеет, что взял с собой? Касаюсь его руки кончиками пальцев. Улыбаюсь. Надеюсь, храбро. На самом деле, мне очень страшно. Алонсо в своё время предупреждал меня, что в лесах Модены опасно. Но мы летали с ним на открытой гравиплатформе. А здесь... Какие же здесь твари, что от них надо прятаться под тяжёлой бронёй и разгонять их, поливая огнём мощных излучателей? Вернутся т'хассы, надо их расспросить. Собаки выметнулись откуда-то всей стаей, как только наш катер приземлился. Как они нас отследили через нуль-переход? Непонятно. Но стая бездновых пёсиков отправилась знакомиться с территорией. А нас встречал один из подданных баронов фон Фальке. На танке, ага.

С восторженным умилением смотрел на Зигги старшего и младшего, почтительно склонился перед Алонсо, ах нет! Перед герцогом де ла Модена-Новарро. Мой синеглазый муж излучает силу и властность. Рождённый повелевать. Вот так. И я... погулять вышла. На меня посмотрели без интереса. Поначалу. Потом глаза встречающего расширились и он сделал шаг назад. Знаком с семейной галереей. Я похожа на эту лямбду. Не копия, но... похожа. Мы одной крови, — она и я.

Зигги придурковато-ласково улыбнулся, и опомнившийся слуга, вытянулся во фрунт. Знаком и с семейным темпераментом баронов фон Фальке. Едем. А я думаю: Алонсо сказал, что Саар относительно безопасен. Относительно чего? Бездны? Или неведомого Рапалля? Или Рапалли? Как правильно? Подъехали к очередному периметру. Забором данное сооружение назвать язык не поворачивается. Встали на площадку. Далее пешком? А где скафандры высшей космической защиты? Сидим, ждём. Непонятно чего. О! Сияние, окутывающее ограждение начинает заполнять площадку. Замигал какой-то индикатор. Скосила глаза: система свой-чужой. Наконец, мы оказались окутаны этим перламутровым светом. Машина поднялась в воздух и её втянуло в периметр. Сияние образует купол, под которым находится горстка зданий и... я думала, что это просто название, оказалось, что слово цитадель — определение типа сооружения, являющегося резиденцией баронов фон Фальке. Она... подавляет.

Мы въехали во внутренний двор, люки раскрылись, Зигги передал мне сына, вылез наружу и вытащил нас обоих. С помощью Алонсо. Демонстрация "двойной заботы"? Сначала Алонсо продемонстрировал своим барона Зигмунда, теперь барон демонстрирует своим герцога Алонсо. Прочим моим мужьям сюда лучше не соваться. Не поймёт общественность такого изобилия. Маленький Зигги радостно лепечет: Лонсо, Лонсо... Пытается что-то рассказать. Но слова у него пока, в большинстве, свои. Мы его учим, и он запоминает, но всему сразу не выучишь...

Послышались взволнованные возгласы и команды. Т'хассы явились. А нас уже взяли в кольцо. Спинами к нам, стволами наружу. Зигги успокаивающе говорит

— Отставить. Это собаки баронессы.

Т'хассы умильно улыбаются, демонстрируя всем пятнадцатисантиметровые клыки, и виляя хвостами. Когда хвосты бьют по танку, он заметно вздрагивает. Щенки уже облазили весь двор. Зигфрид вырывается, тянет ручки к своим товарищам по играм. Поставила сына на ножки. Собрался шагнуть, покачнулся и был подхвачен отцом, сказавшим:

— Завтра поиграешь, сын. Сегодня мы провожаем дедушку.

И на пространство двора опустилась тишина...

Минута молчания. Сколько их уже было в моей жизни?.. Зигги повернулся и пошёл внутрь Цитадели. Он ориентируется в местных хитросплетениях, как будто здесь вырос. Впрочем, может быть, отец обучал его не только семейной истории, но и знакомил с семейными владениями. Потом спрошу при случае. А пока мы с Алонсо следуем за хозяином. Несмотря на угнетающий внешний вид, внутри Цитадель напоминает оазис. Сады и цветники, фонтаны и ручьи. Как будто не в огромном здании, а в небольшом парке. Жилые зоны вписаны в природные. Выглядит это как маленькие одноэтажные домики, пристроенные к внешней стене и выходящие в сад. У каждого домика сад свой. Жителей не видно, хотя участки ухоженные. Все на охране периметра? Возможно. Дошли до подъёмника. Жилая секция командного состава наверху. А баронские покои вообще под крышей? Неважно. Доберёмся, — узнаем.

Алонсо устроили в гостевых покоях. Пять комнат и неизменный сад. Поскольку, чем выше, — тем меньше количество жилищ, то жилая площадь и сады больше. Гостевые покои граничат с баронскими. У нас тоже жильё невелико по площади. Мне отведены пять комнат, не считая удобств: небольшая гостиная, кабинет, комната для занятий рукоделием, гардеробная и огромная спальня с кроватью-аэродромом. Малышу — детская из трёх комнат: гостиной, учебной и спальни. У барона пять комнат, как и у дорогих гостей: большая гостиная с камином, кабинет, небольшая, в отличие от моей, спальня, оружейная и гардеробная. К каждой секции примыкает отдельный сад. Впрочем, в оградах имеются калитки. В моём саду, помимо цветников и плодово-ягодных деревьев и кустов, имеется небольшой пруд с золотыми рыбками. Ага, и водяные лилии в нём растут. Красиво. Освещение, вероятно, искусственное. Но уровень технологий позволяет создать неотличимую от натуральной световую систему. В саду детёныша мавританские газоны с мягкой травкой и цветами и множество игровых приспособлений. Качели-карусели-горки и всякое такое, как говорит Зигги. Водоёмов нет. Есть крохотный ручеёк бегущий по камням, поросшим скальными растениями. Живописно. И радует не только глаза, но и уши. Журчание воды... Для малыша здесь большой кусок мира.

Если отбросить, что все эти изыски оборудованы внутри крепости, атакуемой местной фауной, а, возможно, и флорой, то бароны очень уютно устроились. Интересно, где находится портретная галерея, о которой говорил Алонсо.

Прежде портретной галереи ознакомилась с комнатой связи. Из кабинета барона есть выход в официальное представительство. Односторонний портал. Туда пройти можно, а оттуда, — только кружной дорогой. Паранойя. Знакомое явление. Отправились втроём. Детёныш передан нянькам, вымыт, переодет, накормлен и спать уложен под восхищённое воркование. Т'хассы оставлены с ним. Мало ли что... Собаки сыты и довольны. "Хороший мир, хорошая охота", как сказал Острозубый. Вот и славно. Ещё бы птичками какими обзавестись, которые на местных птеродактилей поохотятся, и вообще отлично заживём. Надо с зятем поговорить на эту тему. Ройхи, наверное, этих тварей поедать не захотят.

Проследили за прибытием рейдера командора фон Фальке. Зигги, сцепив руки за спиной, наблюдал, как сажают корабль. Не стала выяснять, почему мы не встречаем его на месте. Обычаи везде свои. А в данном конкретном случае, полагаю, ещё и вопросы безопасности учитываются. Вдруг, что-нибудь не заладится и эта металлопластовая махина рухнет на головы встречающих, вместо того, чтобы тихо опуститься на подготовленную для неё площадку. Там, на кладбище, кстати, не один корабль. Семейная традиция?.. Не буду спрашивать. Со временем всё узнаю. Ещё двенадцать лет впереди. С перерывом на вынашивание-вскармливание близнецов. Десять с половиной лет здесь и полтора года в Делоне. Точнее: шесть лет здесь, полтора года в Делоне и четыре с половиной года опять здесь. Потом, — Модена.

Рейдер встал точно в центре предназначенной для него площадки. Буксиры отправились на базу, а мы, прихватив отдохнувшего наследника, — порталом на кладбище. Собралось всё население Цитадели. За вычетом состава боевых дежурств. Площадка ограждена толстенными цепями, прикреплёнными к... якорям. Символично... Рейдер на вечном приколе. Небольшая плита с выбитыми на ней именами экипажа. Зигги обновил список, добавив рождённых в Империи детей. Тех, кто участвовал в последнем рейде, и нескольких, погибших ранее. Не так много их было. Но... никто не забыт. Короткая речь. Прощальный залп из реактивных ружей. И... возвращаемся. Пешком. Зигфрида отец взял на руки. Малышу пока тяжело идти.

Идём медленно, храня молчание. Наверное ещё и поминальная служба предстоит. Зигги уделяет большое внимание обрядам. Даже в баронствах протащил меня через часовню, не удовольствовавшись объявлением баронам о браке. Впрочем, Алонсо тоже сначала отправился со мною в храм, а потом уже в мэрию. И Вителлий Север назвал меня женой по патрицианскому обряду. Получается, что только барон Алек пренебрёг условностями. Хотя, может быть, прокусив мне руку, он и заключил брак по обычаю стражей? Не знаю... да и неважно это всё. Есть хочется. А заикаться о еде нельзя. Зигги не в том настроении. Отца похоронил.

Прошли в крохотный храм. Как я и ожидала. Поминальная служба, к счастью, короткая. И правильно. Командор Зигибранд фон Фальке умер незнамо сколько лет назад. Мне было двадцать шесть лет, когда мы встретились с Зигги. Он уже был сенешалем барона... как же его звали?.. Не важно! Но его сенешальство означает, что он не первый год жил в баронствах. То есть, его отец мёртв не менее шестидесяти пяти лет. А то и более. Наконец-то командор обрёл последнее пристанище. Среди своих предков.

Покидаем храм, возвращаемся... в комнату связи. К барону подбежал вестовой, доложил о срочном вызове, поглядывая на меня. Не нравится мне это. Не иначе, консул заскучал.

Точно. Орёт, как потерпевший.

— Я такой дурости даже от синеглазого не ожидал! Отправиться с чистокровной на Саар! Барон, ты меня разочаровал!

И, обращаясь непосредственно ко мне:

— Кариссима, у тебя час на сборы.

Молча смотрю на распоясавшегося военного. Час. Значит, корабли консула уже в мирах Союза. Значит, уже связались с Моденой. Или... Смотрю на Алонсо, приятно улыбающегося Вителлию Северу. Зигги тоже улыбается. Фирменной змеиной улыбкой. Похоже, мои мужья намерены выяснить отношения. В мирах Союза запрет отца, да живёт он вечно! теряет силу. Начинаю злиться... Жаль, что запулив чем-нибудь в голоэкран, не попадёшь в собеседника.

— Уди! Уди!

Малыш Зигфрид присоединился к мужскому разговору. Не понравился ему тон собеседника... Вителлий Север холодно смотрит на ребёнка. Никогда муж не умел разговаривать с детьми. Девятимесячному малышу не скомандуешь "кругом марш!" А я, вдруг, испугалась. Все эти диверсии... И резко спросила консула:

— Что с отцом?

Ледяное пламя полыхнуло в сузившихся от злости глазах. Но консул, всё же, удостоил меня ответом:

— Император, да живёт он вечно! живёт и здравствует.

Помолчали. Не могу же я при двоих своих мужьях орать на третьего, отсутствующего. Сыну дурной пример подавать. Решит потом, не дай Бог, что жена так и должна себя вести... Что-то я ещё спросить хотела... О!

— А почему Саар вызывает у тебя такие эмоции, Вителлий Север?

Тигр показал клыки. То есть, консул улыбнулся мне, блеснув зубами.

— Спроси у синеглазого, кариссима. И собирайся.

— Я не...

— Час, кариссима. Даже меньше.

С этими словами консул разорвал связь. А я требовательно уставилась на Алонсо. А на меня с изумлением смотрят связисты.

— Так значит госпожа баронесса...

— Занимайтесь своим делом, парни.

Зигги недоволен. Ещё бы! Теперь придётся думать об обороне родовых владений от внешней угрозы. Алонсо запросил связь с Моденой, переговорил с Тито и успокоился.

— Малая эскадра, Зигмунд. Максимум, который консул может задействовать в мирное время.

Наивные люди! Вителлий Север не задумается спровоцировать где-нибудь бунт, чтобы получить право увеличить контингент "миротворцев".

— Пусть приходит. Саар всегда готов к встрече с имперцами.

— Господин барон, лагеря обесточены. Мы не тратим энергию на поддержание периметров.

— И не надо, Генрих. У наших гостей будет оружие.