Хозяин порталов (Спираль миров-2).

Во дворе гулко и радостно залаял алабай Кеша, прошлогодний подарок генерала Коростина:

— Что, морда, нет хозяина дома? Поэтому у будки лежишь? — в голосе Веры проскочила нотка тревоги. — На, держи вкусняшку. Да осторожнее, здоровяк, руку отхватишь.

Она вошла в дом, повозилась в прихожей, меняя туфли на тапочки:

— Есть кто живой?!

— Мы в кабинете! — откликнулась Морана.

Вся семья называла кабинетом комнату с тремя компьютерами, купленными специально для дочерей, чтобы не было излишних споров и слёз. Хотя плакать они перестали после пяти лет, лишь упрямо сопели, принимая наказание за детские шалости.

— Есть новости? — Вера выжидательно посмотрела на Нарейсу.

— Нет и, скорее всего, не будет, если наши предположения верны — Серёжа попал во временной портал, каждый проход через него отбрасывает в прошлое другой реальности. Через два дня я иду его искать, вдвоём мы обязательно справимся.

— Мама Вера, а мама меня с собой брать не хочет, — пожаловалась Морана.

— Правильно делает. Ишь, чего удумала. Ты ещё Анне с Катериной скажи, да Хариссе звякни и тогда вся ваша банда поскачет отца с дедом выручать — будет очень весело. Особенно матерям, когда вы все там сгинете.

— Никуда мы не сгинем.

— Милая, я отца сорок лет знаю, не тот он человек, чтобы просто так пропасть, а твоя мать обязана за ним идти — это её долг. Не твой, запомни, для такого дела нужно сначала созреть вот тут, в голове, а не ниже шеи.

— Я и так уже зрелая.

— Неужели? — она внимательно осмотрела Морану сверху донизу. — Да, грудь и попа присутствуют, но этого мало.

— Ну и не надо. Подумаешь...

— Дочка, ну-ка посмотри мне в глаза, — Нарейса отодвинулась от монитора. — Так-так-так, даже и не думай — год запрета на гулянки по мирам сразу обеспечен.

— А ты не умеешь ставить блокировку.

— Найду отца и он меня научит, вот тогда вы попляшете, всей компанией.

— Так нечестно, — надула дочь губы.

— Зато очень поучительно.

Аномалия активировалась на сутки раньше, о чём Меркулов сразу же сообщил Мирошниковой. Анастасия Сергеевна появилась так быстро, что у него закралась шальная мысль, а не пряталась ли эта молодая, красивая женщина за каким-нибудь кустом? Парни из спецслужб доложили обстановку, именно доложили, так как в их разговоре проскочило служебное 'товарищ майор'.

— Андрей Никонович...

— Да-да, я вас слушаю.

— Что показывает прибор?

— Напряжённость поля выше, чем в прошлый раз, когда ваш муж...

— Понятно, спасибо. Значит радиус поражения при сработке возрастёт.

— Скорее всего. Анастасия Сергеевна, вы бы подумали...

— Уходите и отводите людей подальше.

Слова прозвучали как приказ и четыре человека торопливо двинулись по просёлку, подальше от аномальной зоны.

Лицо чувствительно обдало холодом, едва Нарейса переступила границу фиолетового круга. Мир крутнулся, тело на миг потеряло равновесие, но отработанная годами реакция не дала упасть. Намётанный взгляд сразу оценил меньшие размеры поляны, проржавевший микроавтобус да глубокие следы, уходящие прочь. Сергей, скорее всего, направился в сторону города, тут и семи пядей во лбу не надо, чтобы догадаться — хватит одной. Она вышла на основную дорогу, покрутила головой в обе стороны и пошла туда, где по всем правилам, должен находиться Санкт-Петербург. Видимо вчера прошёл дождь — там и сям подсыхали лужи. По краю одной из них чётко отпечатался протектор узкой резины, значит техника здесь имеется. Нарейса 'скакнула' вперёд, до видимого конца грунтовки, и почти сразу же вернулась на исходное место. Мирошников давно научил её передвигаться таким необычным способом, что не раз выручало при проведении спецопераций. Там, вдалеке, дорога сворачивала налево и к повороту неторопливо пылил старинный мотоцикл с милиционером в седле. Самое интересное было то, что форма на нём относилась к довоенному времени — синего цвета и без погон. Немного подумав, Нарейса изменила одежду на коричневую юбку ниже колен и белую блузку. Женский вариант 'хамелеона' представлял собой мечту любой модницы, в отличии от защитного костюма Сергея, он легко модифицировался по малейшему желанию хозяйки.

Мотоциклист мимо не проехал — остановился напротив и заглушил двигатель:

— Куда путь держим, красавица?

— В город, товарищ милиционер.

— В город? Хорошее дело. А почему с пустыми руками или обокрали?

— Нечего нести, вот и руки пустые.

— Понятно. А откуда идёшь?

— Оттуда, — Нарейса махнула рукой назад.

— Ага, а путь, значит, держишь туда, — милиционер показал пальцем за спину.

— Конечно, это же логично.

— Логично-то логично, вот только кажется мне, что ты красавица заблудилась.

— С чего вы взяли?

— Документики есть?

— Нет.

— Ну как же так? Собралась в город, работать или учиться, а без подтверждения личности нигде не берут. Вдруг ты шпионка какая?

— Что тут можно нашпионить — сколько деревьев в лесу?

— А вот это мы и должны выяснить. Садись-ка милая на заднее сиденье — прокачу с ветерком до сельсовета.

Пружины мотоциклета жалобно скрипнули, не рассчитанные на большую массу нового седока. Милиционер удивлённо скосил глаза, разглядывая приплюснутую покрышку:

— Эк тебя, девонька, родители раскормили, а по внешнему виду и не скажешь.

— У нас в семье, все такие...крепкие, товарищ лейтенант, — Нарейса наконец вспомнила, что означает одна 'шпала' в петлицах.

Проехать с ветерком не получилось — обод заднего колеса нещадно стучал на кочках, вызывая у водителя гримасу недовольства. При въезде в село вообще произошла неприятность — от острого камня лопнула покрышка. Лейтенант скрипнул зубами, бросив мрачный взгляд на попутчицу:

— Неудачный сегодня денёк.

Пока добрались до сельсовета, с блюстителя порядка пот потёк градом, оставляя грязные дорожки на пыльном лице. У входа, на скамеечке, чинно сидели двое мальчишек в белых рубашках, чёрных шортах и с красными галстуками на шеях.

— Васька, вы почему не на занятиях? — лейтенант строго посмотрел на вихрастого ученика с большой россыпью конопушек.

— Дядя Егор, нас завуч послала к председателю за ватманом, будем плакат рисовать к дню Рабочего и Колхозницы.

— Молодцы. Илья Христофорович где?

— Столовку проверяет, скоро должен подойти.

'Варьку он там проверяет, а не столовую' — уловил чуткий слух Нарейсы в тихом бурчании дяди Егора.

Они прошли в душный кабинет с табличкой 'Председатель тов. Травнис И.Х.'. Милиционер сразу же схватился за графин, сделал несколько мощных глотков и облегчённо выдохнул. Достал из кармана галифе платок, не первой свежести, намочил водой и тщательно протёр лицо и шею:

— Садитесь, гражданочка, — он указал на табуретку у стены, увешанной разнообразными плакатами, призывающими бороться и трудиться на благо социалистической Родины.

'Красавица', неожиданно перешедшая в категорию 'гражданок', машинально отметила тарелку громкоговорителя в углу, портрет Сталина; массивный двухтумбовый стол со стопкой бумаг, лампой, и перекидным календарём; стандартный сейф с облупившейся многослойной краской. Морана как в воду глядела, предполагая о провалах в прошлое. Только человек с очень богатой фантазией мог принять окружающую обстановку за театральную. Лейтенант подёргал ящики у стола, дверь сейфа, сунул в галифе связку ключей и попросил никуда не отлучаться. Дверь в помещение захлопнулась, два раза щёлкнул внутренний замок, давая понять — 'вам, девушка, никто доверять не собирается'.

Нарейсу подобные выходки совершенно не взволновали — милиционер поступает так, как предписано законом. Сбежать можно всегда, но этот человек наверняка имеет информацию о муже и, предположительно, о других 'попаданцах'. То-то он особенно не удивился, встретив подозрительную женщину, словно каждый день приходится кого-то задерживать. Она не питала иллюзий относительно возможности затеряться среди местных — здесь надо прожить не один год, пока среда обитания не сгладит заметные отклонения в манере речи и поведения.

Глава 5. Попаданка Нарейса.

Швед рысью проскочил от сельсовета к столовой и застал председателя в пикантной ситуации, тот что-то нашёптывал на ушко краснощёкой поварихе, поглаживая пышное бедро.

— Илья Христофорович...

— Товарищ участковый, ну что за привычка врываться в самый неподходящий момент, — Травнис недовольно убрал руку с вожделенного места.

— Самый и есть подходящий — новый гость появился.

— Да что им тут, мёдом намазано что ли?

— Может и намазано. Пойдём, я её в твоём кабинете на замок закрыл.

— Погодь, ты же сказал — гость?

— Да какая разница, в конце концов.

— Чего в свой кабинет не потащил?

— Решётки на окне нету, не дай Бог сбежит.

— Ладно, идём Пинкертон. Варенька, я ещё зайду попозже, нужно проверить расходную смету.

— Заходите в любое время, товарищ председатель, — поиграла глазками молодуха.

На подходе к сельсовету местного главу обступили пионеры и потребовали, на два голоса, дать им ватман, иначе строгая Нина Васильевна заставит сидеть до полночи. Травнис немного подумал и согласился, что да, не стоит расстраивать завуча с её сложным характером. Швед дважды щёлкнул замком и посторонился, пропуская хозяина кабинета. Илья Христофорович на мгновение замер, увидев кого задержал участковый на этот раз:

— Егор Кузьмич, ну что же ты...такую красоту и в клетку. Мадемуазель, не скажете как зовут столь прелестное создание?

— Анастасия...Эстварра.

— О-о-о, Эстварра, так и чудится Испания...коррида, матадор...

— Товарищ Травнис, ты кажется бумагу мальцам должен.

— Что? Ах, да, Нинка же меня потом поедом есть будет за бюрократические замашки. Сейчас-сейчас...

— Гражданочка, пройдёмте в мой кабинет, нам здесь...кхм...не совсем удобно будет разговаривать.

— Как скажете, гражданин начальник, — Нарейса величаво проплыла мимо председателя, судорожно вытирающего вспотевшую лысину.

— Ну-с, начнём, — рука лейтенанта привычно расстегнула планшет, извлекла чистый лист с карандашом и написала — 'Протокол'.

— Помолясь? — прозвучало в ответ с лёгкой насмешкой.

— Гражданочка, Бога нет.

— Не доказано.

— Давайте не будем отвлекаться на религиозные диспуты, есть более важные дела. Например — установление личности неизвестной, задержанной в приграничном районе.

— Устанавливайте, я не против.

— Фамилия, имя, отчество и род занятий.

— Мирошникова Анастасия Сергеевна, майор гозбезопасности Российской Федерации.

— Что? — Швед сердито бросил карандаш на стол. — Издеваетесь? Решили прикрыться нашими органами? Да кто вам поверит...ну надо же, майор, очень смешно. Поаккуратнее с такими заявлениями.

— Егор Кузьмич, почему вы решили, что я из ваших органов?

— Ну как же...гозбезопасность...

— Небольшая адаптация под реалии этого мира.

— А вы, значит, из другого, как та пятёрка...Впрочем, не ваше дело — Аэлита с Марса.

— На Марсе нет жизни.

— Мне без разницы, — участковый хлопнул ладонью по столу. — Вы будете отвечать на поставленные вопросы или мне вызывать наряд красноармейцев?

— Они приедут в любом случае.

— Догадливы, однако. Там с вами будут разговаривать уже другие люди и поверьте, не столь дружелюбно.

— Товарищ лейтенант, один вопрос можно, пока я ещё здесь?

— Только один — мы не на вечерних посиделках.

— Куда отправили Мирошникова?

Швед некоторое время разглядывал безмятежное лицо задержанной, решая для себя сложную дилему — стоит или нет что-либо рассказывать.

— То-то я гляжу фамилия знакомая. За дружком значит подались?

— За мужем.

— Ай-ай-ай как необдуманно, — он с деланным сочувствием покачал головой. — Ну прямо декабристка какая, а не шпионка.

— Долго ещё будете веселиться? — её глаза холодно блеснули.

— Это вы тут клоунаду устраиваете. Цирк Шапито на выезде, — разозлился участковый. — Майор...гозбезопасность...Ещё Кларой Цеткин назовитесь.

— Мною проведено 128 боевых операций, ликвидировано 232 боевика с применением холодного оружия — люблю, понимаете ли видеть, как душа врага отлетает во тьму.

Швед незаметно пощупал кобуру с наганом, мало ли что сотворит явно сумасшедшая женщина. Вон какие когтищи, такими и глаза выцарапать недолго.

— Где Мирошников?

— Сейчас узнаете, — он покрутил ручку аппарата, вызывая коммутатор. — Але, двенадцатый, але...Спите там что-ли? Дай 33-бис...Ожидаю-ожидаю...Товарищ капитан, это участковый Швед...Мною задержана подозрительная женщина...Да, оттуда...Не могу, мотоциклет сломан...Лучше четырёх...Совсем не преувеличиваю...Когда будет?...Долго...Прекрасно понимаю...Есть...Отбой. Вот так, гражданочка, скоро прибудет конвой и отвезёт вас в Парголовское управление НКВД, где и находится якобы ваш муж.

— Может мне пойти им навстречу? Так быстрее будет.

— Ну что вы. Зачем бить нежные ножки по буграм и ямам? Такая вся ухоженная и как простая работница или крестьянка по грязной, пыльной дороге? Приедет авто и спокойно довезёт куда надо. Если не секрет, к какому дворянскому сословию относитесь? Погодите, не отвечайте, попробую сам догадаться. Баронесса? Нет, слишком просто. Графиня? Вроде бы похоже, но...всё равно мелковато, а вот княжна, да из окружения императора...Угадал?

— Егор Кузьмич, смотрю на вас и удивляюсь — умный, образованный человек, правильно излагаете мысли, не спотыкаетесь на каждом слове и вдруг в такой глуши. Нет, чтобы искоренять преступность в Москве, Ленинграде или ином крупном райцентре, а вы тут...с алкоголиками и хулиганами беседы проводите, да задерживаете невинных девушек. Я понимаю, куда партия послала, там и нужно исполнять служебный долг — это правильно, дисциплина должна соблюдаться.

— Сразу видно, что не рабоче-крестьянская косточка, такие рассуждения развела. Алкоголики и хулиганы есть наш народ. Не понимают — научим, не хотят — заставим, а вы чужие в прямом смысле слова. Думаете, мне интересно разговаривать с пришлыми? Будь я советским писателем — возможно да. Первая пятёрка ваших — обычные работяги, правда с искажённым мышлением, но это поправимо.

— А я, выходит, непростая?

— Те люди вели себя иначе — нервничали, ругались, требовали отправить к верховному начальству для передачи важных сведений. Вы слишком спокойны для человека, попавшего в непонятную ситуацию. Каюсь, как услышал про души и тьму, сразу подумал о невменяемости.

— Теперь мнение изменилось?

— Конечно, и поэтому пусть разбираются другие инстанции — моё дело задержать, опросить и проводить дальше.

— Могли и не делать этого, чисто по-человечески.

— Обязан. Вам ли не знать порядок, если вы действительно сотрудник органов, а не взбалмошная девица с очень богатой фантазией.

— Егор Кузьмич, не желаете поговорить как сотрудник с сотрудником или просто, как обычные люди?

— Поговорить? — Швед на мгновение задумался. — Можно, отчего нельзя. Машина всё равно придёт не ранее, чем через час. Вы действительно убили пару сотен человек?