Пол в нескольких местах взорвался щепой. Пули шили и потолок и кровлю. Хельга упала от выстрела, что прошел прямо перед ней. И следующий пробил пол прямо рядом с ее шеей. Фрол отпрянув в угол, водил стволом по полу, пытаясь понять, куда пальнуть. Китаец присев на колено быстро задергал затвор, выпуская вниз, в пол, четыре пули подряд. И после этого завозился с карабином. Похлопал по подсумку, и вытащил из него всего один патрон.

— Тихо-о! — Громыхнул снизу бас. — Хватит палить. — Ах ты падла старая! Говоришь — никого нет! Я тебя в печь башкой засуну. Эй вы! Наверху которые! Вы кто?

Китаец оглядел Фрола и Хельгу и поднес палец к губам.

— Я Ефим шестипал, — громыхнул между тем снизу голос. — Не отсидитесь. У нас пулемет! Да я с парнями и стрелять не стану! Сейчас просто выйду из дома, — и вас вместе с ним — спалю.

— Не стреляй, господина! — Вдруг с чудовищным акцентом отозвался ему Ли. — Я ходя! Китаица.

— Ходя? — Переспросили снизу.

— Ходя.

— Ты еще тут откуда, черт косорылый? — загремел снизу Ефим. — Бросай оружие вниз!

— Плохо русски говорить... Сдаюся. Спускаю вам оружие и патроны. — оттарабанил вниз китаец. —

Китаец жестом показал Фролу, чтобы тот приоткрыл ему люк. Фрол ни шиша не понимал, но спрашивать времени не было. Он аккуратно оттянул люк на небольшую щель. Китаец тем временем еще раз показал Юролу и Хельге палец, и за ремень спустил свой пустой карабин прикладом вниз.

— Оружие сдаю, — Сказал вниз Ли.

— Давай! — Карабин снизу выдернули из рук, и он исчез.

— Патроны сдаю, — Оповестил Ли.

Китаец вытащил из ножен длинный кинжал-бебут, положил его рядом, расстегнул ремень, и так же закинул за один конец его вниз, в люк.

— Отпускай! — приказал кто-то внизу. —

— Держи — улыбнулся китаец. — Хвост ремня с подсумками вырвался из рук китайца. Но совсем пустой она не осталась. В ладони у него осталось характерное кольцо от милсовской гранаты.

Фрол охнул, но ничего не успел сказать. Грохнуло! Пол подскочил. Мгновенно все заволокло едким дымищем.

Китаец подхватил свой бебут. И с пронзительным криком — вэй хундан!!! — ринулся через дыру люка, вниз.

Фрол вослед посунулся к проему. Один из попавших в поле зрения бандитов на полу шевелился. Фрол коротко прицелился, и пальнул — тот дернулся и затих. Китаец внизу страшно кричал, что-то стучало и звенело. Фрол быстро откинул затвор, выкинул стрелянную гильзу, и загнал в ствол новый патрон. Больше врагов в люк он углядеть не мог, поэтому — эх-ма! — нырнул вниз, стараясь отвести подальше от себя штык. Ударом пригнуло к полу. Нога не выдержала, согнулась, припал на колено. Мелькнула мысль — "слаб!". Выпрямился, водя перед собой длинной, несподручной здесь винтовкой.

Взрыв перевернул комнату. Стекла из окон исчезли. Полка в красном углу упала, рассыпав по полу иконы. Скамья лежала подломленной. Надлавки обвалились, скинув и разбив горшки. Побелку на печке посекло, и она обвалилась кусками. Там и сям лежали вповалку тела бандитов. Один из них вывесился в выбитое окно, лежа животом на подоконнике, свесив туловище на улицу, а ногами оставшись здесь — на спине его алела разваленная сабельная рана, — и Фрол поразился силе удара китайца. Сам китаец, загнав в угол одного из бандитов, со страшной скоростью полосовал его бебутом. Бандит истошно кричал, выронив винтовку вместе с отлетевшими пальцами. Попытался закрыться культей, — что-то у него еще отлетело от руки. И наконец с четвертого-пятого удара он мешком упал в углу с прорубленным черепом.

Фрол держа свою винтовку завернул за печь. Там прижавшись к стене стоял бандит с осоловелым взглядом и дрожащим револьвером в руке. Бандит и Фрол выстрелили одновременно. Левый глаз у Фрола забило, так что мир вполовину померк. А бандит вздрогнул, неуклюже перетоптался на месте, и выронил револьвер. Тот серебристой рыбой медленно выскользнул из пальцев и грохнулся на пол. Бандит тяжелым шагом преодолел расстояние между ними, и ухватил винтовку Фрола за ствол. Фрол попробовал дернуть назад, попробовал кольнуть вперед — бандит держался крепко, в глазах у него плескалось отчаяние.

— Ах ты жихарь запечный!.. — Рявкнул Фрол, борясь за берданку. А в голове опять мелькнуло — "ослабел. Перемочь не могу...".

Бандит отвел от себя винтовку. Фрол пнул его лаптем снизу, и попал удачно — в самое причинное место. Бандит заскулил сгибаясь, и Фрол наконец продрав сопротивление, всадил штык куда-то в мягкое. Бандит хрипло выдохнул, — и бездушной колодой повалился на бок.

Фрол быстро наклонился, и оставив винтовку в левой руке подхватил револьвер. Глянул бегло сбоку на заправленные в барабан головки снаряженным патронов, и снова оглядел хату. Угроз не было. Глянул в окна. Но там кроме нервно поводивших ушами, привязанных лошадей, никого не было. Слабость накатила волной, и он едва не наощупь опустился на стоявший у стены сундук.

Китаец шатаясь выбрался из угла. Утираясь от крови, оглядываясь, обо что бы вытереть бебут.

— А ты ловок, ходя... — В два приема проговорил Фрол, все никак не осиливая вволю вдохнуть воздух.

— Пояс жалко, — сообщил Ли, углядев у стены жалкие остатки своей сбруи, которую разметало взрывом. — Хороший был пояс. Надежный.

Фрол протер кулаком слезящийся левый глаз. Кажись не выбило, и не повредило, только надуло воздухом.

— Погляди, может у этих пояс найдешь.

— Само-собой...

Китаец протер свой бебут у застывшего на полу бандита, и перевернув его, начал обыскивать тело. Фрол вспомнил, что ему и самому надо немного подлататься — на предмет верхней одежды. И сапог. И патронов.

Он хотел отставить винтовку к стене, у сундука, и ткнулся в мягкое. И тут только углядел, что в углу, между стеной и сундуком лежала, свернувшись в клубок, хозяйка хаты.

— Ах тыж чертовы дела!.. — Выругался Фрол. — Мать. — Он затормошил ее. Мать. Ты как? Жива?

Женщина не двигалась.

Фрол перевернул ее с бока на спину. И тут женщина открыла глаза.

— Ой ты лишенько... — Тихонько сказала старуха.

— Ну мать, — облегченно вздохнул Фрол. — Ты чего? Чего не отвечаешь-то? Ты как? Никуда не подранена?

— А я не знаю, — ответила старуха. — Ничего понять не могу. Как громыхать стало...

— Да, вижу, наверно жива. — Обрадовался Фрол. — Крови нет. И не оглохла даже. Дай помогу встать.

Фрол поднял старуху на ноги. Она огляделась, и чуть снова не упала.

— Ой лихо лихое!

Фрол осторожно усадил старуху на сундук.

— Ты посиди мать, отдышись. Сейчас я тебе водички...

— Все в порядке? — Опасливо спросила сверху из люка сверху немка.

— Ах ты ж ёп!.. — Снова ругнулся Фрол, потому что в суматохе он начисто забыл о немке. — В порядке! Наша взяла, Хельга. Спускайтесь! Я вас подхвачу.

Немка высунула вниз ноги, неловко развернулась, и съехала в проем. Фрол ее подхватил. Поставил на пол.

— Грюсс Готт!.. — Немка побледнела, оглядев забрызганную кровью комнату. — Альмахтигер Готт...

— Да етить! — Фрол, забоялся, — не хватало еще, чтобы немка хлопнулась в обморок. — Не смотрите, Хельга. Вам плохо?

— Я в порядке... Слабым голосом ответила Хельга. — Я, пожалуй, выйду на двор.

— Нет! — Нельзя. — Ухватил ее Фрол. В деревне может еще кто-то быть. — Вот. Встаньте у окна. Только не в полный портрет. Притаитесь. Смотрите во двор. Если кого увидите — сразу скажите. Понятно?

— Да.

Фрол сам бросился к двери. Прямо в распахнутой двери навзничь лежал дородный детина, глядя слепыми глазами куда-то за потолок. Прямо между красивых бровей вразлет, чернело неровное отверстие от единственного пойманного им гранатного осколка. В руках детина держал здоровенное ружье-пулемет.

— Надо же, — не обманули насчет пулемета... — поразился Фрол.

Он опасливо высунулся на крыльцо. Никакого движения не было. Болтанулся в проеме — но никто не пальнул. Тогда Фрол выскочил на крыльцо, подхватил одно из ведер, и вернулся в комнату. Углядел неразбившийся горшок на полу, окунул его в воду, протянул старухе.

— Вот. Ты попей, попей мать. Разбавь испуг.

Старуха жадно глотнула. Раз, другой. Опустила горшок себе на колени, и заплакала.

Фрол постоял рядом, не зная, что тут сказать. Глядеть на старуху было тяжко. Поэтому он обернулся, и пошел обирать бандитов. Надо было торопиться. Пока тела не остыли, и вши, со всякой прочей дранью, не начали перескакивать на новых, более теплых хозяев.

Револьвер он сунул в карман. Это был знакомый армейский наган, офицерского образца, и с ним все было ясно. Подлаживаясь к трупам, примерил к своей стопе сапоги. Вышло не справно: — у которых ноги оказались мельче. А два здоровяка, — в дверях и в окне; (последний по всему и был тот самый главарь-шестипал, потому что лишний палец у него на левой руке отыскался), — были стопами сильно здоровее. Фрол прикинул, не помогут ли тут двойные портянки, но поостерегся, — так можно было доходиться до мозолей, причем в самом неприятном месте — под ногтями. Поэтому он просто стащил с главаря его красивые форсовые сапоги, и связал голенища утяжными веревками вместе — на обмен. С курткой вышло лучше. Один из покойников поделился с ним чем-то вроде двубортного бушлата черного цвета, как морского, но не похожего фасоном на наших моряков. Также отыскались котомка с едой, и нужным в походе барахлом, с которым Фрол решил разобраться позже. Полторы пачки патронов для нагана. Винтовки были разномастные, и короткие, неизвестного образца, под незнакомый патрон, и русские армейские. Фрол взял на плечо две русских винтовки. Набил на ремень пять патронташей, но патронов в них было не ахти.

Вытянул из рук мертвеца пулемет, и забросил его вместе с ремнем с пулеметными подсумками на плечо, мысля разобраться с ним позже. У долговязого покойника в кобурке на брючном ремне, обнаружился еще небольшой револьвер, с коротким стволом и длинным барабаном. Корпус был зализанным, скрывая механику, а пуговка спуска была складной. Фрол посмотрел барабан. Тот был полным. Он хотел передать револьвер китайцу, — но тот уже прибарахлился большим револьвером, который споро навешивал себе на новый ремень. Фрол секунду подумал, и подошел к Хельге.

— Вот. Возьмите.

Хельга отрицательно мотнула головой.

— Согласно положению нашей организации, я не могу.

— Бандитам начхать на ваши положения. Поверьте, — лучше его иметь, коль припечет. Возьмите. Сдадите мне в конце пути.

— Я не умею обращаться.

— Тут ничего сложного, — уверил Фрол. — Смотрите. Здесь складная пуговка спуска. Пока она сложена вперед — эта штука не насторожена; вот этот выступ не даст случайно тронуть механизм. Особенно когда пистолет в кобуре. Понадобиться пальнуть — отведите спусковой рычаг вниз, и потом жмите на него. Будет выстрел. Пять жимков — пять выстрелов. Запомнили?

— Запомнила. А потом?

— Если после пяти выстрелов будет какое-то "потом" — дела пошли по пиз... — Фрол крякнул. — нехорошо пошли дела. Тогда подпустите, — и лупите рукояткой.

— Ясно.

— Спрячьте этот кобур так, чтоб никто не видел. Но чтоб легко достать.

— Ясно, — повторила Хельга, изыскивая удобное место в кармане своего передника.

— Вот так.

Когда собрали все трофеи, Фрол подошел к столу, потряс котомку, и извлек оттуда кус зеленого от чеснока сала, и большой ломоть хлеба. Взял нож. Примерился дрожащим лезвием, думая сколько отпластать, балансируя между опытом и совестью. Чертыхнулся, взял целым куском, подошел к старухе.

— Возьми, мать. — Он оглядел разгромленную избу и мертвых бандитов. — С нашей революционной благодарностью... Тела из дома свезите в ближайший овраг...

Старуха взяла сало и хлеб, и судорожно сжала их в руках.

— Если появятся сподручники этих — Фрол махнул на тела. — Скажи, — красные убили. Пусть знают.

— Сынок, скажи, — спросила она Фрола подняв на него запавшие глаза. — Будет когда снова такое время, — чтоб не все подряд. А чтоб хоть какие одни бандиты нас грабили?

Фрол дрогнул, отвел глаза.

— Будет мать. Для того народ и поднялся. Чтоб всех грабителей извести. Скоро будут новые времена.

— Дожить бы... — Задрожала подбородком старуха. — Хоть глянуть, напоследок.

— Доживешь мать. Обязательно доживешь.

Фрол обернулся к остальным.

— Уходим.

На улице китаец повернулся к Фролу.

— Возьмем коней!

— Мы на автомобиле, — отрицательно качнул головой Фрол.

— Я возьму, — Сказал Ли, бросившись к привязанным коням, и осматривая их. — Лишним не будет. Двух возьму; одного, и заводного.

— Кормить-то их чем? — Спросил Фрол.

— Сейчас посмотрю тороки, — китаец бросился проверять сумки у седла. — Не ладно. Нет с собой у них корма. А ведь кони не тощие, кормят они их где-то... Жалко. Справные кони. Я бы всех взял. А теперь — местные съедят.

— Идем, — приказал Фрол.

Фрол прибавил ходу, вяло чертыхаясь. Когда он шел сюда, его обстукивала одна винтовка. Теперь по нему барабанили пара прикладов, патронташи, и пулемет.

— Давайте я помогу, — сказала ему, догоняя, Хельга. — Понесу.

— Не надо, — буркнул Фрол.

— Давайте. Так быстрее будет.

— Ладно... — Фрол сгрузил Хельге на руки винтовку.

— Давайте еще.

— Ну держи. — Отдал и вторую, чувствуя, как после болезни изнемогает под тяжестью ружья-пулемета. — Не тяжело?

— Нет.

— Где ваш автомобиль? — Спросил китаец, — он также тяжело дышал под неудобным грузом.

— Сейчас... — Пропыхтел Фрол.

До опушки, где оставили автомобиль, они добрались быстро и без плутаний. Он стоял где оставили. Но с пустой кабиной, и без водителя.

— Ах ты ж... — Фрол остановился, скинув с себя ремень пулемета. А где ж наш американец? Неужто сбежал, слякотник? Кэмрон? Кэмрон?!

— Кусты за спиной зашуршали. Фрол мотнул туда пулемет, китаец вскинул свой карабин.

— Донт шут. Ит'с ми... — между шуршащих ветвей показалась куртка и комбинезон водителя.

— Вот этот молодчяга! — Обрадовался Фрол. — показал китайцу на водителя. Это наш водитель. Русского не знает. Иностранец. Услыхал нашу пальбу в деревне. Но не убег. А зато спрятался, так чтоб видеть машину. Толковый! — Фрол повернулся к водителю, показал пальцем на Ли, и сжал одну свою руку другой, изобразив рукопожатие. — А это товарищ Ли!

— Водитель помахал китайцу рукой.

Фрол забросил пулемет в кузов, перехватил у Хельги винтовки.

— Едем!

* * *

Машина шла тряско. И Фрол чертыхался в кузове, болтаясь между зерновых мешков, пытая устройство незнакомого ружья-пулемета. Пулемет был грязный, нечищеный, с точками ржи по стволу и затвору. Видать, толком бандиты за ним и не ухаживали, с тех пор как черт знает где его добыли. С помощью винтовочного набора и шомпола, Фрол умаслил пулемет, и сладил его части обратно. Теперь он занимался боеприпасом. Патроны были незнакомыми, — не такими как в русских винтовках. Хранились они в закрытых, сильно изогнутых рожках-обоймицах, с окошками на боку. А те хранились в двух специальных поясных футлярах. Обоймиц в этих футлярах был полный комплект. А вот патронов было не богато. "Не то что бой выдержать — даже деревенскую драку мужиков не угомонишь", — мрачно подумал Фрол. "Однако, — все лучше, чем один бердан".