Фазовое превращение

— Значит, приютите меня сегодня? — уточнил он, немного меняя тему от греха.

— Я уже сказал — располагайся. Если тебе нужно что-то посерьезнее зубной щетки и чистой одежды — скажи, я принесу.

Ален задумался. Когда он попадет домой при таком раскладе — еще неизвестно, так что, хорошо бы получить учебники, но не гонять же за ними капитана. Глупо как-то.

— Если книг не хватает, — офицер снова читал его мысли. — То могу пристегнуть планшет к своему комму. Там неплохая база данных, да и доступ в сеть есть.

— А можно? — оживился Ален.

— Почему нет-то? Отли-ичник. — капитан протянул руку, чтобы растрепать волосы Алена, но тут же опомнился.

Ален стиснул зубы. Вот так и знал, что только поставит капитана в неловкое положение. Но... он же не должен чувствовать вину за то, что его хотят, так? Или не так?

— Капитан Хидэо, — твердо выговорил он. — Если вы не задумали ничего дурного, то почему шарахаетесь от меня, как от зачумленного?

Договорив, Ален понял, что сказал лишнее. Капитан вскинул голову и уставился на него очень странным взглядом.

— Ален, а ты не понимаешь? — осведомился он. — Слушай, парень, не обижайся только, у тебя хоть кто-нибудь был?

— Это настолько важно? — выдавил Ален, краснея уже обреченно и привычно.

— По жизни — не слишком. Но... прости меня тогда за стиль общения. Я думал, что тебя смущает только моя половая принадлежность... — капитан вдруг неуверенно, зато совсем по-настоящему улыбнулся. — Извини, армия, — он развел руками. — Хотя, не оправдание, конечно.

Улыбка у него была странная. Она придавала строгому лицу какое-то пьяняще-шальное выражение. Бывает, что, улыбаясь, человек просто становится красивее. Капитан же... становился совсем другим. Настолько, что Ален едва пришел в себя.

— Вы ничем меня не обидели, — для подтверждения он замотал головой так, что волосы тоненькими прядками засыпали лоб. Он раздраженно смел их ладонью, но, кажется, помогло это мало. — Я, наверное, не умею правильно реагировать, но это моя проблема, а не ваша.

Капитан только покачал головой. Ален посмотрел вопросительно, однако пояснений не дождался.

— Наверху есть свободная комната,— заговорил офицер после паузы. — Пойдем, провожу, устроишься, как тебе удобно. Еда — в холодильнике, брать можно в любых количествах. "Это не мое" — основанием для голодовки не является. Ясно, Ален?

И снова намек на усмешку в чуть прищуренных глазах. Ладонь капитана легла на его макушку и окончательно растрепала волосы. Ален подавил внезапное желание прижаться к этой ладони щекой и весело кивнул. Он не понимал, почему капитан Хидэо стал так внезапно вести себя свободнее, возможно, чтобы не "пугать" его больше, но Алену это нравилось. Чудно получается: они так мало знакомы, а кажется, что едва ли не старые друзья.

Выделенная ему комната была крошечной, но уютной и чистой. Капитан тут же притащил комплект постельного белья и костюм из мягкой толстой ткани, вместо домашней одежды.

— Тебе великоват будет, но вряд ли сильно — капитан критически присмотрелся к толстовке с капюшоном. — Главное, чистый.

Главное, уютный, чуть не сказал Ален, но смолчал, чтобы снова чего не ляпнуть. Капитан, судя по всему, испытывал слабость к таким вещам. Рубашка, теперь костюм. Для контраста с военной формой? Тут его можно понять. Ален вспомнил свое парадное обмундирование и поморщился. Воротник натирал, даже после неоднократного смазывания жирным кремом.

— Обживайся пока, — офицер, прищурившись, посмотрел в окно. — А я... прогуляюсь.

— Куда? — вскинулся Ален, роняя подушку, на которую как раз натягивал наволочку.

— Не спрашивай так. Плохая примета. Я не суеверный, но, вообще, армия — рассадник такого мракобесья. К ужину не вернусь — про холодильник я уже говорил.

Капитан ушел, не прощаясь. А еще говорит, в приметы не верит. Ален упал на кровать, крепко прижав к себе несчастную подушку. Винтовку капитан брать не стал, но Ален уверен был, под куртку что-то сунул. И вряд ли зонтик.

Ален понимал, что задание есть задание и капитан выполнял бы его, даже если бы он, Ален, не подвернулся, но не ощущать своей вины не мог. Ведь... ведь он тоже имеет к этому всему отношение. И сегодня, возможно, если бы на него не напали, капитан спокойно сидел бы дома. Ален знал, что только сам себя травит, но остановиться не мог. Проще злиться, чем сходить с ума от беспокойства.

К ужину капитан не появился. Ален облазил весь дом, пытаясь найти себе занятие, не заходил только в спальню капитана. Прошел карту сетевой стратегии, прочитал свежий выпуск местных новостей, сводку по Союзу. Поел нехотя, и засел на подоконнике с чашкой сладкого отвара, не сводя глаз с калитки.

Если капитан отправился в поселение колонистов, то дорога шла через лес. Даже если Эктор прав и специальная обувь у капитана Хидэо есть, там хватает и других радостей. Особенно ближе к территории первопоселенцев. По слухам, они не жалели боеприпасов и маскировали их так, что не каждый детектор улавливал.

Когда стемнело, Ален из принципа постарался заснуть. Закутался в одеяло с головой и долго считал кошек, пока не сообразил, что думает уже совсем о другом. Мозг, отдельно от своего владельца, пытался применить приемы анализа, вбиваемые в Академии, и вычислял, где, вероятнее всего, может сейчас находиться капитан. Но не хватало ни навыков, ни данных.

Промучившись с полчаса, Ален вскочил, оделся, поколебался пару секунд, натянул поверх своего свитера одолженную капитаном толстовку и решительно пошел к выходу. У двери он остановился. Что-то зацепилось за край сознания, не давая сделать шаг на улицу. Закусив губу, Ален внимательно осмотрелся. Точно: дверь старенького шкафа приоткрылась и в щель были видны тяжелые ботинки странной расцветки. Капитан Хидэо забыл их надеть?!

Нет, эти были совсем новые, запасные, наверное. Вряд ли капитан будет против, так ведь? Ален быстро переобулся. Ботинки были велики, но сойдет. Конечно, в лес он идти не собирался, но так было спокойнее. Из оружия Ален взял охотничий нож, который лежал на столе в кухне. Импульсную винтовку ему все равно не утащить далеко, а на дикого... они ночью спят, но на дикого можно и с ножом. Главное, не растеряться, как несколько дней назад.

Вечером на улицах было немноголюдно. Те, кому не сиделось дома, предпочитали коротать время в одном из двух баров или в подпольном казино. Все, конечно, о его существовании знали, но от властей и медкорпуса, курирующего поселок, скрывали. И даже не для того, чтобы не закрыли, а... это было что-то внутреннее, принадлежавшее только поселку и его временным обитателям. Почему-то, затягивало очень быстро. Здесь вообще все происходило быстро. В два-три месяца люди пытались вместить едва не целую жизнь. У некоторых получалось.

Жалко только, не выходит себя долго отвлекать посторонними мыслями. Ален почти на цыпочках прокрался вдоль освещенных окон, из-за которых доносилась музыка, и нырнул за ограду. Поле вокруг поселка на ночь ставили всегда, но оставляли достаточно широкий проем для тех, кто не успел вернуться засветло. Чтобы хотя бы сократить количество нередких прежде несчастных случаев. Предъявить обвинения колонистам так ни разу и не удалось, слишком уж удобным прикрытием были землевики. Разумеется, "ворота" охранялись системами безопасности, но только на вход. Поэтому Ален покинул территорию беспрепятственно. О возвращении он старался не думать. Если все будет тихо — можно подождать до рассвета, когда поле снимут, если же что-то случится... тогда будет не до конспирации.

Ален не знал, чем ему может помочь прогулка на свежем воздухе, но так было все равно лучше, чем ворочаться без сна под одеялом. Да и есть хоть какой-то шанс встретить капитана. Потому что других путей в поселок ночью действительно не было.

Отходить далеко от мерцающей стены Ален не стал. Насколько он помнил, по периметру поселка были установлены камеры, но в радиус их действия ближайшие несколько футов не попадали. Куда более важным считалось видеть, что происходит на расстоянии, и не подпустить вероятного противника ближе. Ален признавал, что это не лишено смысла, только вот... чинили бы эти камеры чаще, чем их, шутки ради, разбивала местная малышня. Родители даже, с демонстративной снисходительностью, выплачивали администрации санатория штрафы, но приструнить детей не торопились.

Кстати о первопоселенцах. Ален остановился, пристально вглядываясь в едва разбавленную светом двух тонких серпиков темноту. Через пустошь, левее крайних деревьев, крались две сгорбленные фигуры. Их груз Ален не разглядел, но, судя по походке, несли они что-то тяжелое. Человека?!

Ален понимал, что делает глупость, но не удержался и, пригнувшись, бросился к зарослям. Разумнее было бы вернуться и сообщить администрации о подозрительных личностях. Но неизвестно, примут ли его слова всерьез, а так он хоть узнает... что можно узнать, преследуя колонистов в их лесу, Ален предпочитал не додумывать. В голове крутилась единственная мысль, не попал ли в беду капитан, поэтому остальное становилось неважным.

Неизвестно, правда, к лучшему ли. Ален остановился на едва заметной тропинке и растерянно огляделся. Ориентироваться здесь нелегко было даже днем, а сейчас лес и вовсе превратился в мешанину черных ветвей, без намека на направление. Разумеется, колонистов он упустил. Тихо радуясь собственной одаренности, Ален задумчиво почесал лоб и попытался вспомнить, что он слышал о выживании в здешних условиях. В брошюре для выздоравливающих этого не было, но в администрации ему говорили, что все лесные тропы пересекаются в одной точке. Оттуда же самые широкие ведут обратно к поселку и дальше, к реке и хуторам первопоселенцев.

Можно было бы просто вернуться назад, компас у него с собой был, но Ален все еще надеялся встретиться с капитаном. Тем более, если он появится в поселке сейчас, то придется слишком много объяснять. Камеры вряд ли его засекли: иначе и колонисты не разгуливали бы там с сомнительной поклажей. Так что, до утра его не хватится никто.

Ален вытащил из-за ремня нож, нажал кнопку на рукояти и подождал, пока над лезвием не засветится зеленоватый голографический кубик. Сканер достаточно примитивный, но радиус охвата до сорока футов. Сведения будут поступать о любом крупном объекте, хотя кое-какие параметры он все же задаст. Вдруг... Надо только поточнее угадать. Ну, насколько это вообще реально. Рост капитана — шесть футов, возможно, чуть выше, а вот вес... Сто пятдесят восемь фунтов? Пусть будет. В тяжелой куртке, да с оружием.

Ален медленно пошел вперед, стараясь смотреть одновременно и перед собой и по сторонам. В памяти всплыла страшилка, что путешествие сошедшего с тропы заканчивается обычно в могиле. И вряд ли в виду имелись пресловутые землевики, потому что страшилка местная, а колонисты столь защищаемых ими существ боялись куда меньше, чем жители поселка. Может быть, это было предупреждение, что лезть глубже в жизнь планеты пришельцам не стоит?

Сканер пока упорно молчал. Это было и хорошо: значит, рядом никого нет, и плохо: капитана поблизости нет тоже. Ален отгонял мысли, что капитан или отправился совсем в другую сторону, хотя это вряд ли — там степи с трех сторон на десятки миль, или... И никаких или!

Искомую развязку он едва не пропустил. Не пройти узкую просеку помогла только содранная для ориентира кора старого дерева. В виде герба Союза — семиконечной звезды — содранная. Но если бы не тусклый свет голограммы, Ален бы ее не рассмотрел.

Нащупав ногой заросший травой участок чуть в стороне от дороги, Ален уселся, прислонился спиной к стволу дерева и положил нож на колено. Он понимал, что поступок совершил не слишком разумный, но бродить по дому, едва не грызть перила — намного хуже. Бездействия и бессилия он не выносил. Лучше уж иллюзия деятельности. Хотя сейчас, когда снова приходилось просто ждать, было очень сложно не думать о том, что он может утром вернуться в пустой дом один.

Через полтора часа на голограмме появилась яркая точка. Ален едва удержался, чтобы не вскочить. Даже соответствие параметрам не гарантировало того, что это именно капитан. Шляться тут мог кто угодно, особенно из местных. Ален на всякий случай поглубже заполз в темноту между деревьями и прикрыл голограмму ладонью.

Но прошло несколько секунд, и сигнал исчез. Ален обеспокоено осмотрел зеленый кубик со всех сторон — бесполезно. Как не было. Но... Он выключил сканер, включил еще раз — без изменений. Алену стало страшно. Даже лес, до этого равнодушно-знакомый, показался жутковатым. Внезапно, рядом мелькнула тень, и Ален полетел на траву, чувствуя, как жесткая ладонь зажимает ему рот.

— Я ведь и убить мог, — послышался вдруг почти задыхающийся от ярости голос капитана. Тяжесть тела, придавившего Алена, исчезла, вспыхнул свет небольшого фонарика на запястье офицера. — Ален... я не стану комментировать, не ругаюсь я при детях, но объясни мне, какого... — завершило фразу невнятное шипение. Видимо, подобрать цензурное слово он так и не смог.

Как и при первой встрече с капитаном, говорить Ален был не способен. Рот открывался, а звуков не было. И воздуха в легких тоже. Заметив его состояние, капитан тут же замолчал, сдернул с плеч куртку и завернул в нее пытающегося вздохнуть Алена.

— Прости, — негромко проговорил он, прижимая Алена к себе. — Я не сразу понял, что это ты. И хорошо, что вообще понял... — капитан осекся. — Может быть, тебе стоит выпить?

Ален кое-как кивнул. Капитан сунул руку под куртку, во внутренний карман, вытащил плоскую флягу, отвинтил крышку и поднес горлышко к губам Алена. Тот сделал два небольших глотка, стараясь не пролить ни капли. На глазах выступили слезы от крепости напитка, но стало немного легче, и уменьшилась резь в груди. Больше пить он не стал: даже в таких дозах алкоголь влиял на него слишком сильно.

— Сейчас станет легче, — пообещал капитан, убирая флягу и снова его обнимая.

Ален доверчиво ткнулся затылком в его плечо и замер так, мысленно прослеживая путь капель алкоголя вниз по пищеводу. Тело еще не расслабилось, но дышать стало легче. И он по-прежнему не боялся капитана, пусть тот мог и собирался его убить. Наоборот: от этого "мог и собирался" становилось еще теплее. Ален, несмотря на шок, понимал, агрессия была направлена не против него. И... как же спокойно рядом с бойцом уровня капитана Хидэо.

— Ну, ты как? — спросил офицер.

Его дыхание щекотало ухо. Ален улыбнулся и постарался отстраниться, но капитан не отпускал. Тогда Ален просто сполз пониже, прислонившись щекой к его груди. Адреналин в смеси с выпивкой давал странный эффект. Ален вроде бы и понимал все, но отстраненно, как наблюдатель. И очень хотелось заснуть. Вот так, в гарантированной безопасности, под чуть сбивчивое биение сердца под ухом.

— Але-ен. — его довольно сильно тряхнули за плечо.

Он недовольно забормотал что-то, но тут же опомнился и подскочил, путаясь в куртке. Правая нога тут же отказала. Ален шлепнулся на траву и осторожно ощупал лодыжку. Было больно.