Калейдоскоп. Эпизод 4

Хель достал из пакета пирожок и заставил себя жевать. Вокруг оживились, тоже вынули еду, стали ею меняться, его угостили копченым мясом и сунули флягу, обшитую мехом. Хель с сожалением отказался, и через полчаса все, кроме него с водителем, заглушили и птицу, и огромных лягушек. Но когда впереди показались высокие столбы с натянутым плакатом, протрезвели как по команде. Хель присмотрелся — ничего не написано, просто узор.

— Деревня тут начинается, — пояснил ему Девин, придерживая на поворотах. — Обозначили, чтобы никто не влез.

— А есть желающие? — удивился Хель. — Тут же много земли.

— Мы здесь фрост добываем. Знаешь, что это такое?

Хель помотал головой.

— Минерал такой, по виду и плотности вроде извести. Обложи им шкаф и сможешь мясо по году хранить, не испортится. Представляешь, сколько желающих?

Теперь он представил и загрустил. Промышленные войны, даже на уровне вирранской деревни, его не привлекали.

— Да не бойся ты! — с другой стороны засмеялся Бьёрн и огрел Хеля по спине. — Мы никому спуску не даем.

В школьном учебнике религиоведения, в разделе о теменской секте, было словечко "аминь", его Хель невольно и вспомнил.

Дома в Зеленых горках оказались такие же, как в городе, только поменьше и дерево другое. Очень много цветов на клумбах, в кадках, в горшках на подоконниках. В травах Хель плохо разбирался, но углядел, что часть растений лекарственные, а не декоративные. Гофмана сразу понесли в лазарет, Хель увязался следом, смотреть будущие владения. Да, Бьёрн правильно угадал, есть диагност. Старой модели, но в хорошем состоянии. Потом надо будет тесты запустить. А "Хирург" такой же, как в университете, тоже немолодой, зато Хель его насквозь помнит. Он так обрадовался, что чуть не забыл о больном.

— Что за шум? — из внутренней двери появилась высокая женщина. — Гофман, дурень, где тебя так?! — она бросилась к койке, сдернула одеяло и надавала Гофману по рукам, чтобы не пробовал его натянуть.

— Тетя Иссилт, акушерка, — шепнул Девин. — Она всех любит, но строит.

— Вас не строить — вот чем заканчивается, — услышала Иссилт. — В Джексона кто-то вселился?

— Нет, это он повязку накладывал, — засмеялся Девин, вытолкнув Хеля вперед. — Теперь нашим врачом будет. Его Анхель зовут.

Хель съежился под строгим взглядом. Надо же, он поверил, что приживется тут, все наладится, а теперь сообразил, что не может Ульрик один решать за всю деревню.

— Сколько тебе лет, Анхель?

— Двадцать два, — получилось с вызовом, не успел Хель перестроиться.

— Ты окончил медицинские курсы?

— Я учился в университете, на Хассалехе.

— Даже так? Что ж, отлично, тогда ты разберешься с этими устройствами. Я согласна, Ульрик, веди его к Уордену. Только сначала давай бинты поменяем.

Вдвоем они справились быстро, Иссилт и старателям дело нашла — подавать материалы. Снова обработали рану, закрепили сломанную ногу, а потом Ульрик потащил его к двери. Хель вышел, внушая себе, что все в порядке, он справился, просто женщина суровая попалась. Но тем важнее, что справился, Гофману он бы и таблеткой угодил, а это неправильно.

— Ты из-за Синдиката во внешние миры попал? — спросил Ульрик. — Нам во-он туда, труба с грибом.

— Я не помню, — признался Хель. — Только я уверен, что никаких преступлений не совершал.

— А возвращаться все равно не хочешь?

— Так не помню же. Вдруг опасно? У меня там остался... наверное, остался, если жив, хороший друг, и раз он меня до сих пор не нашел...

— То он мог тебя сюда и выслать. Ладно, заходи.

Уорден, вопреки ожиданиям, был ростом чуть выше Хеля. Лысина, животик, четыре пальца на левой руке.

— Замена Айгуль. Иссилт дала добро.

— Коль Иссилт, — Уорден встал, вышел из-за стола, и стало видно, что вместо правой ноги у него протез до колена. Брючина подвернута, наверное, ремонтировал. На столе как раз отвертка лежит. — Тебя как записать, парень?

— Анхель.

— Хорошо, — Уорден подошел к шкафу, откинул вперед дверцу и положил на нее толстую книгу. — Здесь будешь расписываться за полученную долю и выданные с общего склада вещи.

— Их нужно будет вернуть, если уеду?

— Трусы не стоит, а стол или топор — будь любезен. Устраивайся, я пока занят, позже познакомимся.

— Он такой нелюбопытный? — спросил Хель Ульрика на улице.

— Ни я, ни Иссилт в людях не ошибаемся. Кстати, жить у нее будешь. Айгуль жила, так что комната теперь пустует. Там и книги остались какие-то.

У Хеля голова кружилась. Записали одно имя, фамилию даже не спросили, врачом сделали, хотя вернись он сейчас в Союз, заставили бы с самого начала учиться, еще и добычей делиться собираются.

— Народ в Горках здоровый, ты увидишь, — продолжал Ульрик. — Переломы-ссадины бывают, ну, с ними ты справишься. Простуды мы и так лечим, травами, а если что-то серьезное — так оборудованием управлять не возраст, а умение нужно. Не подгоняйся из-за возраста, короче.

— Постараюсь, — улыбнулся Хель.

Дом Иссилт находился по-диагонали от лазарета, на той же стороне улицы, что жилище Уордена. Или там что-то вроде администрации, просто уровень формальностей такой низкий — Хель не разобрался. Подошли к крыльцу одновременно с Иссилт, она несла закрытый полотенцем таз.

— Это все твои вещи?! Ох, какая жалость, что ты не девка.

Хель стиснул зубы. Да, он и сам иногда так думал. Хотя, если верить Нику, на копях вполне ею был, даже по одежде.

— Дурак, я бы тебя тогда одела с ног до головы, а так думать придется, — засмеялась Иссилт.— Но ничего, придумаем, красавцем будешь. Еще и женим.

— Не пугай мальчика, — Ульрик снова уронил ему на плечо руку. — И накорми для начала. Я завтра с утра зайду.

— А Гофман? — Хель с надеждой оглянулся на лазарет.

— Я ему снотворного дала, чтобы вместе с койкой не удрал. В остальном — лучше нас с тобой, его такой ерундой не угробишь. Пойдем лучше комнату смотреть.

Раз Иссилт не беспокоилась за человека ей не чужого, то Хелю и вовсе не стоило. Он зашел в дом и снял с плеча доставшую сумку. Интересно, здесь одежду руками стирают? Он не против, он не умеет.

— Не разувайся, так иди, — позвала Иссилт, и Хель послушался.

В проходной комнате с круглым столом посредине его встретил большой кот, полосатый, с бандитской мордой и темно-кирпичным носом. Кот сидел на комоде и смотрел так, что Хель поздоровался. Котяра кивнул, точнее, наклонил голову и принялся вылизывать белую манишку.

— Кошек не видел? — изумилась Иссилт, вернувшись за ним.

— Видел. В зоопарке. На Хассалехе их не принято держать.

— Из какой ты дыры! — посочувствовала она. — Смотри, здесь положишь чистое, а это корзина для грязного белья. Будешь складывать сюда и раз в неделю выставлять на крыльцо. Только бумажку на корзинку с именем прикрепи. Сети как таковой на Вирре нет, есть рации и... — Иссилт сдернула чехол с настенной панели. — Она подключена к серверу, на котором хранятся фильмы, игры, еще разная чепуха. Мы раз в год покупаем пакеты из Союза и Мурзима. Пользоваться, думаю, умеешь.

— Да. И помочь с настройкой, если что.

— Зря сказал, точно пригодится. Да, а вот это, — она ткнула в текстовый файл, — аналог мессенджера. Можешь отзывы писать о кино для тех, кто еще не смотрел.

Он выучил, где находится ванная и туалет, как пользоваться кухонной плиткой и что за отломанную дверцу холодильника оторвут голову. Получил охапку постельного белья и красивое лоскутное покрывало. Пока застилал, Иссилт разогрела суп с тефтелями и нажарила яиц. Хорошо, вина не предложила, иначе Хель наконец бы заревел.

Ночью запираться не стал. Иссилт сказала, что его дело, она все равно не зайдет. Кровать стояла возле окна, выходившего в огород, светила большая луна, но с открытой дверью спокойнее. Хель смотрел в потолок и не мог заснуть, слишком много впечатлений для одного дня. На ногу вдруг что-то упало, и раньше, чем заорал, он сообразил — кот. Кота звали Пудинг и Морда, одно не прижилось. Он прошел по Хелю до груди и остановился, внюхиваясь в лицо.

— Твою мать, — с трудом выдохнул Хель. — Сколько ты весишь, котяра?

Тот переступил лапами, и Хель испугался, что уйдет, обидевшись. Он накрыл ладонью ушастую голову и осторожно погладил. Кот поначалу молча терпел, а потом лег, вытянув передние лапы Хелю до шеи. Задняя часть придавила живот.

— Я занял твое место, — понял Хель. — Ладно, мсти.

Он тихонько чесал коту уши и смотрел на обрезанную фрамугой луну. Наверняка два года назад он считал, что все кончено. Оказывается, именно тогда все началось. Кот вздохнул и заурчал.