Помещение, в которое он меня привёл, было странным. Это, скорее, огромный зал, заполненный непонятной аппаратурой. В центре что-то вроде круглой площадки за силовым экраном, а вдоль одной из стен стояли компьютеры. С другой стороны зала находились стеллажи, полки и несколько огромных экранов.

Было здесь кое-что, чему я не могла дать определение, нечто для меня непонятное, но, несомненно, очень важное для бывших хозяев.

В воздухе висела огромная, метра три в диаметре, трехмерная модель этого мира. И она вращалась вокруг своей оси. Время от времени в том или ином месте модели пробегали огоньки, а иногда начинал меняться цвет земной поверхности. На этой модели можно было рассмотреть не только ландшафт, но погодные условия в той или иной местности. Облака закручивались в вихри, где-то проходил атмосферный фронт и бесновался ураган, а где-то было безоблачно. Я так и замерла рядом с этой сферой.

— Потрясающе! Как это действует? — не удержалась я от возгласа.

— Мы не знаем, хотя и пытались разобраться, — мягко ответил сопровождающий меня эльф. Я же, замерла, изучая модель этого мира. Было в ней что-то неправильное.

— На Лирее пять материков? Я знаю только о трех, что на остальных двух, известно? Они заселены? Невероятно! — наконец -то до меня дошло, что показалось лишним, — А что это за зал?

— Если бы знать, — вздохнул Витариэль, — Мы так и не смогли разобраться, что и как здесь работает. При всём моём желании, я не могу ответить на твои вопросы,— сожалеюще покачал головой эльф, потом махнул рукой в сторону площадки за силовым полем, добавил:

— Вот в этот круг нас выбросило порталом много лет назад. И сколько мы не пытались, так и не смогли заставить его работать снова. А здесь я случайно включил вот это окно и увидел тебя, и даже смог поговорить, — и Витариэль показал на экран компа.

— Тебя же зовут Витаринэль? Кто дал тебе имя?

— Полагаю, что женщина, которая родила.

— Просто женщина? Не мать?

— Вас удивляет, что я ее так назвала? Но как же назвать ту, которая родила ребенка и бросила его? — пожала плечами я, глядя в лицо того, кто в этом мире считался моим отцом. Он, несомненно, был взволнован, удивлён, видны были и радость, и озадаченность, и недоумение.

— Бросила? Но, почему? Я и не знал кого должна родить Марисия. Хотя признаюсь, попав сюда, иногда задавался вопросом, о судьбе ребенка.

— Ну, кого-то же она должна была родить, — говорю в ответ и потихоньку разглядываю зал. И, как специально вспомнился стих из сказки:

— Родила царица в ночь, не то сына, не то дочь, не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку.

— Почему, зверюшку? — ошеломленно спрашивает эльф.

— Ну, а кто я в таком случае? Неведома зверюшка и есть. И не эльфийка, и не морф, опять пожимаю плечами я.

— Чужая везде. Для морфов — я слишком эльфийка, для эльфов — полукровка, для людей — остроухая нелюдь. Именно так называли отданного на воспитание Иране ребёнка деревенские жители.

-Я помню её, — встрепенулся эльф, — она была служанкой Марисии, — но почему нелюдь?

-Да, была, а после стала деревенской травницей и моей опекуншей, вырастила, заменила семью, — рассказываю о жизни Виты, проваливаясь в её память:

— Мы жили в деревне на границе между Льесом и Миритией. Кроме нас с Ираной, остальные вокруг были люди.

— Понятно. О чем же ты хотела договориться, дочь? — переспрашивает Витариэль.

— В первую очередь, разумеется о себе. И о своей жизни. Попытаться объяснить, что я хочу. Мне ничего не нужно ни от Сильваны, ни от Миритии. С князем Иваром мне удалось договориться, а вот Владыка Сильваны... Если честно, я его боюсь.

К вам, как и к остальным родственникам, никаких родственных чувств я не испытываю. И мне ничего от вас не нужно. Я просто хочу, чтобы все оставили меня в покое. Воспитывать меня поздно и совершенно бесполезно. И потом, я достаточно взрослая, чтобы сама строить свою жизнь, без опекунов со стороны так называемых родичей. Совет я приму, но решать за себя, как мне жить, не позволю, — пытаюсь донести до собеседника свою позицию.

— Расскажи мне о себе, — тихим голосом просит Витариэль, потом словно очнувшись, замечает, что мы всё ещё стоим недалеко от входа и показывает рукой в сторону гостевой зоны в этом непонятном зале.

— Пошли сюда, здесь есть место, где мы сможем присесть и поговорить. Присаживайся, Витаринэль, — эльф кивает в сторону диванчика и кресел, стоящих у одной из стен. Сам, в свою очередь, тоже с комфортом устраивается в одном из кресел и начинает пристально меня разглядывать.

-Ты очень похожа на меня. От матери, кроме цвета волос, ничего и не взяла. И это меня радует. Как и то, что вы с Марисией не похожи характерами. Мне действительно интересно узнать о тебе все, тем более, что ты уже почти взрослая, а я, так и не смог, до сих пор с тобой познакомиться. Девочка, ты не представляешь, что я почувствовал, увидев тебя в этом окошке связи, услышав голос и твое имя! Мы столько раз пытались отсюда выбраться — и неудачно. Хотя бы сообщить о том, что живы. — Голос Витариэля дрожал от избытка чувств, глаза повлажнели, он вцепился руками в подлокотники кресла, словно не знал, что с ними делать.

— Не думал, что под Северными горами есть такое сооружение Древних. Карта, которую нашел магистр Даррилен, сообщала лишь о небольшом поселении у подножия гор. Мы были так рады, когда поняли куда попали, а потом пришло жуткое отчаяние. Все наши попытки выбраться отсюда оказались безрезультатными. Витаринэль, ты не представляешь, как я сейчас счастлив! — взволнованно рассказывал эльф.

А я думала о том, что же интересно такого, они здесь смогли нарыть за пару десятков лет. Надо отдать им должное — взволнованны и обрадованы, но в своем уме и памяти. Спятивших нет, и не впали в отчаяние от безысходности ситуации. И тем не менее, чтобы они здесь не нашли, их находки и информация о них, не должны покинуть это место. Во избежание. К тому же, подозреваю, что терпение у Дариена не железное, и его надолго не хватит, поэтому необходимо поскорее завершить этот разговор.

А ведь еще есть и дядюшка с инстинктами заботливой няньки. А Лувинуэль... Ооо! Вот это, вляпалась! А сколько будет нытья и занудства! Если Дариен здесь, значит, наверх они так и не вернулись, тогда там сейчас, наверное, большой переполох! Да уж, сходила в разведку...

— Будет лучше, если вы будете называть меня просто Арина, или Ариша. Мне так проще, к тому же имя, данное при рождении, мне никогда не нравилось. И мне будет приятнее, если меня будут называть тем именем, которое мне нравится. Я согласна рассказать немного о себе, но боюсь, что Дариену скоро надоест ждать и...

— И он ворвётся сюда, чтобы нас поторопить, — со смешком продолжает фразу, которую должна была сказать я Витариэль.

— Рассказывай Арина. Мне хочется узнать о тебе как можно больше.

— Итак. Около двадцати пяти лет назад в горной обители богини Леты, княжна Марисия родила ребенка. А поскольку ребенок внешне был очень похож на своего отца, то и имя ему дали соответствующее — Витаринэль. До трех лет девочка находилась в обители, а потом ее перевезли в маленькую деревушку в людском королевстве Льес, почти на границе с Миритией. Там девочку отдали на воспитание травнице Иране. Где она и жила до двадцати лет.

— Арина, почему ты говоришь о себе, как о посторонней? — интересуется Витариэль.

— Мне так легче рассказывать. Пожалуйста, не перебивайте меня, и так сложно собраться с мыслями. Я немного волнуюсь, если честно. И боюсь тоже.

-Не нужно меня бояться. Откуда ты знаешь про храм и остальное?

— Ирана в детстве рассказала обо всём. Во мне начала просыпаться магия, и опекунша решила отправить меня учиться в Эйдану, в Школу. Я уехала с торговым караваном. На третий день пути на нас напала банда степняков. Все погибли.

-Как же тебе удалось спастись? — интересуется Витариэль.

-А я и не спаслась. Мне пробили голову ударом палицы. Там на поляне я и умерла вместе с остальными.

-Что ты такое говоришь, Арина? — вскрикивает эльф, — ты ведь жива, здорова!

— Да, жива. Крестьяне возвращались из города и подобрали полутруп, местная травница выходила, помогла. А потом я поехала в Эйдану и поступила учиться. В этом году я должна уже получить диплом.

-Когда это было? — помертвевшим голосом спрашивает эльф.

— Что было? — не понимаю я вопроса .

-Сколько лет прошло, когда это случилось? Ты помнишь в какой день и какого месяца ты едва не переступила Грань?

-Прошло больше четырёх лет. Это было летом. Я помню какой это был день. Но вам зачем это знать?

-В тебе что-то изменилось после ранения? Появились видения, чувство, что в твоей голове живёт еще кто-то? Другая душа или память другой жизни? — не отставал Витариэль. Он впился в меня взглядом и не отпускал. Лицо искажено мукой, переживанием, словно его что-то мучает. Но он, не решается об этом поведать.

-С чего вы решили, что во мне должны были произойти какие-то изменения? — на вопрос вопросом отвечаю я.

-Потому что иначе и быть не может. Потому что будь по-другому — ты бы не выжила! Потому что именно в этот день, мы с магистром Дарриленом провели запрещённый ритуал из раздела магии Крови. Мы хотели призвать душу, которая смогла бы нам помочь отсюда выбраться. Нам не хватало знаний, а призванная душа должна была их дать. Душу должны были вселить в моё тело, а потом изгнать специальным ритуалом. Но у нас ничего не вышло! — Витариэль вскочил с места и заметался по залу, потом подбежал ко мне, наклонился, и глядя в упор выдал, — это ведь в тебя вселилась эта душа? Да? Поэтому ты называешь себя другим именем. И рассказываешь о своем прошлом, словно о жизни постороннего, да?

Я молчала, вытаращившись на обезумевшего эльфа. Из всего его рассказа я поняла, что они здесь проводили запрещённый ритуал, с целью призыва души, и призвали меня. Чёрт возьми! И что теперь? Признаться? Достаточно и того, что знает уже двое, нет трое, я забыла о Даргоне, которому рыжий скормил сказочку про Древнего. С другой стороны -ритуал запрещённый. И чем это может мне грозить?

-Говори! О Эйм, богиня мать и все боги Лиреи! Арина, это ведь твоё настоящее имя, так? Тело моей дочери умирало и в него вселилась твоя душа, — уже спокойнее начал рассуждать эльф, разглядывая меня мрачным взглядом.

— Ритуал был на моей крови, и целью был я, но поскольку ты моя дочь, то призванная сущность заняла это тело. Скажи же что-нибудь! — рявкнул Витариэль и вцепившись мне в плечи, хорошо тряханул. И откуда только силы взялись?

-Да, меня зовут Арина. Это моё настоящее имя, и моя душа вселилась в тело вашей дочери. И что теперь? Проведёте ритуал изгнания? Убьёте?

-Глупости ты говоришь, — внезапно успокоился Витариэль. Ты всё равно моя дочь. Кровная связь это подтверждает. Никакого ритуала я проводить не буду. И никто про это не будет знать.

-Трое уже знают.

-Кто?

-Даринэль. Он заподозрил по моему поведению, что я не совсем та, за кого себя выдаю, — тихо отвечаю я.

-А остальные?

-Дариен, — кусаю губы, а потом решаюсь показать браслет:

— Он надел мне его на руку четыре года назад. А потом наши браслеты активировались. Мы с ним можем общаться на расстоянии, чувствуем эмоции друг друга. И ещё. Я хотела восстановить некоторые знания из прошлой жизни, и применила одно ментальное заклинание. В результате, Дариена по связи тоже втянуло в моё прошлое. Он знает всю мою жизнь. Видел своими глазами.

— А кто третий?

-Даргон. Ему сказали, что я нужна здесь, потому что немного разбираюсь в игрушках Древних. Так как у меня перерождённая душа.

-Это ерунда, можешь не обращать внимание. Я практически уверен, что Даргон не поверил ни одному слову. Да и кто поверит в сказку?

Выходит, я не просто так сюда попала. Получается, именно благодаря этим хреновым экспериментаторам меня и затянуло в тело Витаринэль. А если бы не они, что тогда со мной бы произошло? Душа бы умерла окончательно? Или нет? Брр! Страшновато как-то! Смотрю на Витариэля и задаю мучающий меня вопрос:

— Я понимаю так, что вы собираетесь сохранить в тайне кто я такая? Почему?

-Ты моя дочь!

-Не аргумент! Мы познакомились только сейчас, почувствовать отцовские чувства к ребёнку, который был нежеланным и при этом скрыть, что в теле этой полукровки переселённая душа? Не верю!

-Твоё право, — Витариэль устало вздохнул и бросил в мою сторону виноватый взгляд:

-Ты можешь мне не верить. Я этого заслуживаю. Возможно ранее, до попадания сюда, меня можно было бы назвать беспечным, легкомысленным, но испытания, которые выпали нам, многое во мне изменили. Ты моё дитя по крови, родству, и духу.

-Духу? Это как?

-Я причастен к тому, что твоя душа попала в тело моей дочери. В какой-то степени, я причастен к твоему второму рождению. Значит ты моё дитя. И я ответственен за тебя.

-Вот только не нужно говорить об ответственности, пожалуйста! Я достаточно взрослая, и вполне самостоятельная, чтобы принимать решения.

— Арина, я не собираюсь управлять твоей жизнью, но я хотел бы в ней присутствовать. Пока я тебе чужой, и ты воспринимаешь меня как угрозу, но я надеюсь, что всё ещё может поменяться. И я войду в твою жизнь как родственник. Подумай!

-Зачем вам это нужно Витариэль? — я растерялась, его слова выбили меня из колеи. Эльф вздыхает, смотрит на меня с непонятным выражением, а потом говорит:

— Любому существу нужна семья, поддержка и любовь. Семья у меня есть, и пусть у нас довольно прохладные отношения, но я всегда могу рассчитывать на их поддержку в силу кровных уз. А вот знать, что ты кому-то дорог, не безразличен.... Я хотел бы просто иметь дочь, которой я был бы нужен просто так, а не в силу своего положения или уз. Прости, это звучит сумбурно...

-Я поняла, спасибо за откровенность, — всё еще с сомнением глядя на Витариэля, ответила я:

— Я согласна попробовать.

-Я рад этому, — улыбнулся Витариэль. Внезапно мой браслет слегка завибрировал, кто-то пытался со мной связаться. "Дариен беспокоится" — почему-то решила я.

Нажимаю камень активации и открываю окошко связи, на экране появляется рассерженная физиономия Вейра. Вот уж, легок на помине. И как только разобрался с работой компа? Дариен, что ли, показал, как можно вызвать кого-то из нас? А злой какой, глазки сощуренные, зрачки в ниточку вытянулись, по вискам чешуя бежит. Мамочки! Теперь я, кажется, знаю, что значит выражение "страшно красивый". Это про Вейриша.

— Светлого дня, дядюшка. Дурной сон приснился, или съели чего нехорошего? Увы, я сейчас не могу вам ничем помочь, очень занята. Попросите магистра Шейриэля, он вроде немного умеет лечить. Или Лувинуэль поможет, — нервное напряжение сказалось на моём поведении. Я сейчас явно была неадекватной, иначе с чего бы мне ему так хамить? Довела до бешенства, сказав несколько фраз. Но и роль покорной овечки мне претила. Дядин рявк, кажется был слышен и без всяких средств связи по всем трём уровнях.