История Часть вторая

— Данте! — сама не заметила, как перешла на ты по отношению к повелителю. Переживет. Другой вопрос — переживу ли я... — Данте, мать

* * *

!

Демон подскочил тут же, отвлекшись от созерцания новорожденного сына. Да, быстро, однако он перешел из категории соблазнителя в категорию папаши... Уж этого ребенка он точно никогда не бросит и никому не отдаст. Вот уж только не знаю, обрадуется ли Гелла такому раскладу!

— Ты же маг крови? — он кивнул, и я продолжила. — Тогда иди заговаривай кровь. Мы не можем ее остановить.

Он весьма резво кинулся к постели, и начал что-то читать. Постепенно кровотечение начало прекращаться. Кажется, она будет жить.

Данте

Гелла уже десять часов лежала в постели, не приходя в себя. Мы продолжали вливать в нее энергию — но это была скорее дань пережитому страху.

Я никогда так не боялся. Сейчас сидел и смотрел в ее бледное лицо не отрываясь. Вдруг она открыла глаза. Резко и совершенно неожиданно. Внимательно посмотрела на меня своими радужными глазами — чтобы она ни говорила, для меня они все равно будут радужными — и хрипло потребовала:

— Где мой ребенок. Дай.

Чуть позже я постараюсь ей объяснить, что ребенок и мой тоже, а пока... пока пошел за малышом. Принес, отдал — она вцепилась в него как в спасательный круг, а малыш начал издавать какие-то звуки, сильно похожие на смех. А потом вцепился своими ручонками в нее — и не выпускал.

— Как ты хочешь его назвать? — конечно, существовало несколько имен, которые традиционно давали в моей семье наследникам — но я прекрасно понимал, что спорить с Геллой по этому поводу бессмысленно — проще позволить ей назвать ребенка так, как она хочет, а потом выбрать второе, третье, четвертое имена... уже в соответствии с традициями. Да и если честно — мне было все равно, как будут звать моего сына. Главное, что они у меня есть. Мои! И никто их не отнимет!

Гелла задумалась... а потом посмотрела малышу в глаза.

— Влад. Его будут звать Влад.

Я хмыкнул. Мило — если я правильно помню те истории, которые она рассказывала раньше, Владом звали одного вампира... Помню, как долго она пыталась объяснить мне эту легенду, пока я не понял, о чем речь. Сейчас у нас это весьма редкая раса — их когда-то давно истребили... Что ж, пусть будет Влад. Мой наследник.

— Гелла, — она посмотрела на меня ну очень подозрительно. — Гелла, ты вернешься?

Она замотала головой. Впрочем, как я и предполагал.

— Скажи, во что ты ввязалась? — взгляд изменился на задумчивый — судя по всему, она просчитывала, где и когда успела проколоться и что я могу знать. — Не переживай, я просто знаю тебя. Ну не могла ты спокойно ждать моего появления!

— Почему это не могла?! — возмутилась она и тут же запнулась. Судя по всему, я оказался прав. — Ну хорошо — ввязалась. И что ты сделаешь? — последнее прозвучало с вызовом, но все-таки по-детски... Я усмехнулся (она нахмурилась еще больше) и осторожно прижал к себе. Я думал о том, что же мне предпринять. Конечно, можно отвезти ее во дворец, не интересуясь ее мнением... Но пользы? Здесь Веста была права — в клетке ее не удержишь... да и не имеет смысла. Остается только по мере сил и возможностей участвовать в ее играх — и попытаться убедить ее в том, что я ей нужен. Может, это хоть как-то изменит ее отношение ко мне?..

— Гелла, ты же знаешь, что я тебя люблю, правда? — она удивленно посмотрела на меня. — И ты знаешь, что я хочу, чтобы ты была рядом? Я даже не спрашиваю тебя, любишь ли ты меня... Знаю, что не любишь. Но я сделаю все возможное...

— А что такое любовь? Никогда не могла понять.

Я сильнее прижал ее к себе — такого признания я не ожидал. Черт, что же делать?..

— Ты любила своих родителей? — рискнул задать я вопрос... Но сели она сама начала тот разговор...

— Нет. Не любила.

— Тогда... ты ведь любишь Влада?

— Не знаю. Я же сказала — не знаю, что такое любовь. Знаю, что Влада буду защищать, учить, помогать... Но не знаю, люблю его ли я? Может, во мне проснулся материнский инстинкт или я подсознательно рассчитываю получить от него что-то?

Я вздохнул — Гелла в своем репертуаре.

— А как ты узнала, что не любишь своих родителей?

Она задумалась. Нахмурилась, потом удивленно на меня посмотрела.

— Не знаю. Странно, никогда не задумывалась о том, что это понятие можно определить от обратного... Откуда я знаю, что не любила? Наверное, всегда знала, что не люблю. Наверное, потому, что их смерть не была бы для меня потрясением. Забавно...

— А если умру я... — я не закончил вопрос, одновременно боясь и желая ответа.

— Не знаю. Мне будет тебя не хватать — но не буду лгать, умирать вслед я не собираюсь.

Ну хоть что-то...

— Но, заметь — это уже прогресс. В самом начале я бы с удовольствием станцевала на твоих костях... Предварительно убив, конечно... Ты ведь опасный... — замурлыкала моя вторая половинка, потершись щекой об мое плечо. И даже тот факт, что я сейчас пытаюсь тебя успокоить — тоже прогресс. Это, дорогой, значит, что я тебя уже приняла под свою опеку...

Мдааа... Под опекой-то должна находиться она, а не я... Но не буду возражать — чертовски приятно! Влад воспользовался моим состоянием для того, чтобы вцепиться в волосы. Гелла засмеялась и предприняла попытку отцепить его... не тут-то было — стоило только попытаться, как на маленьких ручках появились когти... К моим волосам прибавились волосы Геллы...

— Веста, дай ножницы!

— Гелла, кого ты там уже убивать собираешься?

— Да нет, не убивать — просто стрижку сделаю...

Последнее заставило меня начать переговоры с собственным сыном. Да, сказал кто-нибудь — не поверил бы. Остаться без волос не хотелось — это что-то вроде обязательного атрибута Высшего. Поэтому, убедив Влада в том, что волосы его матери гораздо, гораздо лучше моих, я заменил свои на ее... Да, тут пригодился весь мой политический опыт.

Гелла, обнаружив подвох, зашипела хуже разъяренной кошки и предприняла попытку уже самостоятельно уцепиться в мои волосы. Я вывернулся и уселся на дальнее кресло, где имел возможность наблюдать за моей ли, находясь, однако вне пределов ее досягаемости.

— Все равно обстригу! Веста, дай его мне сюда!

— Гелла, ты же понимаешь — мне по статусу не положено к нему прикасаться!

— Да? Очень хорошо, я это запомню...

— Что запомнишь? — поинтересовался я. К чему это она?

— Ну как же... Веста как моя компаньонка может считаться придворной дамой, так? — мы дружно кивнули. — Так. А значит никакая придворная дама не имеет права касаться Повелителя, так? — Веста покраснела, я хмыкнул. — Ни при каких обстоятельствах! — припечатала моя ли. Ммм, если ревнует — не все потеряно!

— Веста, дай мне ножницы! — вернулась к предыдущей теме Гелла.

Веста отдала несчастные ножницы моей половинке, она посмотрела сначала на ножницы, затем — на свои волосы, от которых до сих пор не отцепился Влад... с сомнением покачала головой.

Неожиданно Гелла резко побледнела и беспомощно откинулась на подушки. Вот черт! Я бросился к кровати, наклонился, осторожно отцепил Влада и отдал подошедшей Весте. Малыш не сопротивлялся, словно понимая, что не время.

— Гелла? — с тревогой шепнул я. И услышал щелчок. Развернулся, ничего не увидел... посмотрел на Весту, которая еле сдерживала смех. Так. Перевел взгляд на Геллу. В руках у нее была прядь моих волос.

— Я же сказала — обстригу! — и торжествующе ухмыльнулась. Внимательно посмотрела на мое лицо, хихикнула, аккуратно отложила прядь в сторону и начала копошиться в своих волосах.

— Что, блохи?

Внимания на меня не обратили. Наконец, похоже, Гелла нашла то, что искала, подняла ножницы, отмеряя... и через секунду сунула мне прядь.

— Видишь, моя прядь больше, чем твоя... Так что считай — я откупилась и ты мне еще должен остался. Чувствую себя будто бы пьяной... Но нужно спать. Все вон!

Немного офигевшего меня Веста вытащила из комнаты. Выходя, Веста шепнула, что поведение Геллы сейчас, скорее всего, результат энергетического перенасыщения...

Я потом еще долго крутил в руках прядь, но так и не решил: как все это понимать?

Столица Дорвана, Дисатр. Невольничий рынок.

— Обратите внимание на этот образец женственности! Она усладит Ваши ночи, она принесет Вам сказочное наслаждение! И все за 2000 золотых монет! Обратите внимание на эти черные густые волосы! А эти глаза — такого синего цвета вы нигде не найдете! А эти губки!.. А фигурка!..

При этом продавец не упускал случая сам обратить снимание на вышеуказанные части моего тела. В этом мире я оказалась недавно — всего-то неделю назад. Я не жалела о том, что так резко сменились декорации моей жизни: новый, судя по всему магический мир, новые расы, которые я раньше считала сказкой... и моя роль во всем этом — рабыня. Да, если меня продолжат расхваливать также, как и до сих пор — прямая мне дорога в наложницы какого-нибудь толстенького, лысенького... А, впрочем — мне-то что? Я никогда не придавала сексу значения больше, чем он того заслуживал, и за свои двадцать лет успела перепробовать практически все... Я прекрасно знала, что декорации могут меняться сколько угодно — но начинка будет одинаковой в любом мире, населенном разумными. Но декорации тоже заслуживали внимания...

Мой мир перестал представлять для меня интерес давно. Но раздражать стал совсем недавно — когда исчезла такая на первый взгляд мелкая, но, как оказалось — важная часть меня. Гелена. Уже скоро исполнится год, как она погибла.

— 3000 золотых монет? Три тысячи! Кто больше?..

Торги шли своим ходом, а я стояла и вспоминала. Хотя от меня ничего не требовалось, кроме как стоять на этом помосте в легкой одежде, которая ничего не скрывала и иногда заставляла меня ежиться от прохладного ветерка, и казаться таинственной и желанной.

Нас с ней почти ничего не объединяло. Мы не учились в одной школе, не учились в одном ВУЗе, не были знакомы наши родители... Нет, мы просто встретились на одной вечеринке: она была далекой и таинственной, а я земной и страстной. Я помню, как ушла в какую-то комнату вдали от шума, а чуть позже там появилась Гелла. Она села напротив кресла, в котором расположилась я... И так мы сидели и молчали. Часы пробили два ночи, мы встали, попрощались с хозяевами бала и уехали каждая к своей жизни. Именно тогда я перестала нарочно искать смерть.

Мы встречались еще пару раз — и так же сидели и молчали. Но я никогда не чувствовала неудобства, и рядом с ней не было одиночества. И, думаю, для нее тогда тоже одиночество исчезало. Я знала, что она занимает программным бизнесом, но этот бизнес составлял только часть ее доходов. Откуда поступали остальные, я не знала, но мой отец, вполне комфортно чувствовавший себя в современном криминальном бизнесе, как то сказал...

— Марина, милая, ты же знаешь, чем я занимаюсь... И знаешь, что это опасно. Я знаю, что твои задания, на которых ты настаиваешь, когда тебя направляют в горячие точки... тоже не курорт. Но, милая, хуже и твоего занятия, и моего дела может быть только то, чем занимается твоя Гелла. Потому что она не просто в большой политике-она в очень большой теневой политике. И знает она слишком много, чтобы прожить долго, понимаешь?

Я понимала, но мне было все равно. Отец воспитывал меня один после того, как мать от нас ушла. Я росла, не зная забот, а потом у меня появилась идея фикс — я хотела в армию... потом в специальные войска... потом помоталась по горячим точкам, выполняя секретные задания... Мой отец думал, что эти я занимаюсь до сих пор — но он ошибался. Армия мне наскучила давно, тогда я потеряла смысл и цель — и предприняла попытку самоубийства. Потом еще, потом еще одну... Знаете, говорят — если долго смотреть в бездну, бездна посмотрит на тебя? Не знаю, что увидела во мне бездна — но умереть я не могла. Меня не трогали пули, меня обходили неприятности... срывались засады... Я всегда выходила сухой из воды. И вскоре решила — раз смерть не хочет меня видеть сейчас, пусть сама решает, когда... И с тех пор считала себя ее Жрицей. Считала — а иногда в голове всплывали предательские мысли: а не сошла ли я с ума?

Сейчас я была наемным убийцей. Если бы мой отец узнал... это его взбесило бы. Потому что все, что он делал в жизни — он делал потому, что, уходя, мать сказала, что он не сможет ничего добиться в жизни, что он никто... И еще потому, что все деньги, которые он зарабатывал — были для меня. Но это была моя жизнь, и я делала с ней то, что хотела, а ради отца... Ради отца просто скрывала от него то, что могло ему причинить боль.

Того, кто был виновен в смерти Геллы, я убила сама. Конечно, он сумел убедить следователей, что Гелла упала сама. И так многим была выгодно ее смерть... неудивительно, что дело весьма резко замяли.

Как я смеялась, когда ничего не помогло! Через пару дней после ее смерти начался такой фейерверк! Отец говорил, что многие тогда не удержались на своих постах, а многие не сохранили и жизни. Я их не жалела — людей я вообще не жалела. На мой взгляд, они не в своем большинстве жалости недостойны.

Но того Карнева я достала — потому что... что он делал у нее в квартире в момент ее смерти? Что заставило обычно спокойную Геллу выйти на балкон, что заставило опереться на него так, что подломилось перила? Пусть он ее не толкал — но он был виновен.

Хотя позже, встретив его — я поняла, что, убив его, я проявлю милосердие. У него был такой вид будто еще чуть-чуть — и он полезет в петлю.

И вот сейчас я стою здесь — на помосте невольничьего рынка. На меня пялится толпа — заплатить требуемую сумму смогут немногие, остальные просто пришли на бесплатное представление. И как после этого жалеть людей?

— 10000 золотых монет! Продано господину в черном!

Меня наконец спустили с помоста — ужасно печет солнце — и отвели обратно в бараки. Там мне предстояло ожидать конца представления, после которого меня отдадут новому владельцу. Господин в черном... Явно слуга, но слуга ценимый, доверенный. Его манера держаться, его взгляд... даже его одежда — все говорило об этом.

В бараке были пара демонов, гномов, оборотней, людей... и, что самое удивительное — темных эльфов. Торгуют даже собственными сородичами! Гнилой мир. Впрочем, наш не сильно отличается.

Мои бывшие хозяева так и не поняли, что я из другого мира. Судя по всему, они придумали занятный способ доставать невольников — наняли пару магов, те в свою очередь сварганили порталы, которые выхватывали людей из самых разных мест. Когда в их секретном убежище появилась я — улов уже составлял человек десять. Маги так и не выжили — их портал выпил до дна. И это хорошо — они-то точно заподозрили бы неладное, а так... Торговцы просто решили, что маги где-то просчитались.

Можно было убить их тогда — их было немного. Но я делать этого не стала. Что бы я делала потом, оказавшись в чужом мире (а что чужой, я поняла сразу, наткнувшись на пару эльфов и демонов среди моих похитителей) без знаний, оружия... да денег, в конце концов! Лучше пока затаиться и разведать обстановку — и плыть по течению... топя попутчиков и тех, кто оставался на берегу.