Одинокий волшебник

— Чего-о? — чуть ли не взревел Озеров.

— Ничего, — усмехнулся Морозов, — задержи Лаптева и денежки Саргсяна легко найдутся.

Как бы то ни было, но майор Озеров отреагировал на слова Морозова и произвел обыск у Лаптева. Нашел в бардачке автомобиля сто тысяч рублей — номера купюр совпадали с названными Саргсяном. Пригласил понятых и всё запротоколировал законно. Но вскоре задержали самого Озерова. Оказалось, что его общение с Морозовым на пустыре релейного завода транслировалось онлайн в интернет. По задержанным, а в последствии арестованным, Озерову и Лаптеву службе собственной безопасности УВД работы предстояло предостаточно.

* * *

Морозов приехал в автосалон и долго ходил, прицениваясь и приглядываясь. Наконец подыскал себе кроссовер Лексус за шесть миллионов рублей с копейками. На него сразу же налетели навязчивые банковские сотрудники, оформляющие в автосалоне кредиты — с трудом, но отбился. Пришлось ждать ещё около двух часов, пока шло оформление, но выехал уже на собственном автомобиле с номерами. Банковские подсказали идею — надо говорить всем, что взял машину в кредит на пять лет. А то тут любят чужие деньги считать...

Он поехал домой и поставил машину в гараж, пересев на служебный Логан. Разница, понятное дело, огромная, но всё равно колёса.

На службе его сразу же вызвал к себе начальник районного отдела полковник Ухов.

— Ничего не пойму, — начал без предисловий он, — вы всегда с Лаптевым ладили, что случилось?

— Ничего особенного, товарищ полковник. Саргсян, на которого совершено разбойное нападение, вы в курсе, сообщил Лаптеву из больницы, что у него похитили десять миллионов рублей, но заявлять он об этом не будет. Лаптев попросил меня эти деньги найти и отдать ему, я отказался, и он сдал меня гестаповцам. Как оказались деньги у Лаптева — неизвестно. Но план у него был простой — пока возятся со мной, он сбежит с деньгами на Украину. Там у него родители проживают. Больше мне ничего неизвестно, товарищ полковник.

— Ладно, — махнул Ухов рукой, — Следственный комитет и ОСБ разберутся. У нас вакантная должность начальника уголовного розыска, и я предлагаю её тебе, капитан. Майора, естественно, сразу же присвоим. Согласен?

— За майора спасибо, товарищ полковник, а насчет начальника угро мне надо подумать.

— Ты лучший сыщик, Морозов, других кандидатов в отделе нет. Пришельцы мне тоже не нужны — непонятно что ещё будет. Так что соглашайся, капитан, больше трех дней тебе на раздумье дать не могу.

— Понял, товарищ полковник, разрешите идти?

— Иди, капитан, и хорошо думай.

Думай-не думай, а ответ давать надо. Но сначала дела завершить необходимо. Он проехал к Алмазу в коттедж. Время предобеденное, а для него как раз утро.

После сухих взаимных приветствий Морозов предложил:

— Алмаз, побеседуем втроём: я, ты и девушка, о которой мы говорили ранее. Как зовут её?

— Рая, — ответил Алмаз. — Я выполнил твою просьбу, и она здесь. Но я не понимаю — зачем?

— Зови её и всё узнаешь. Только сиди молча и не встревай в разговор, когда тебе покажется, что её оскорбляют. Позже тебе захочется её раздавить, разорвать, растерзать, но это без меня, извини.

Раиса вошла в кабинет и Морозов оценил её. Такая действительно может многих мужчин с ума свести своей красотой. Он приказал:

— Присядь и похоть свою пледом закрой — промежность твоя здесь не потребуется.

Раиса посмотрела недоуменно на Алмаза, бросила с ехидцей, перекидывая ногу одна на другую. Произнесла в уверенности:

— Вовочка, это что здесь за уродец раскомандовался? Давай оскопим его и заставим хозяйство сожрать. Мальчики, — она позвала охрану, но никто не отреагировал и не зашел в кабинет.

— Мальчики позже с тобой развлекутся всем скопом, не торопи события, девочка, — усмехнулся Морозов, — не торопи. Я сейчас размышляю, Раиса, тупая ты или не очень? Тупые начинают говорить, когда с них кожу частично сняли, косточки поломали, груди поджарили и кипятильник в энное место вставили. А не очень тупые почти сразу говорят, чтобы им соль на раны не сыпали. Так что выбираешь, девочка, быструю смерть или помучиться предпочитаешь? Рассказывай! — крикнул Морозов.

Раиса вздрогнула и залепетала:

— Вовочка, что за дела, Вовочка? Что несет этот дебил?

Алмаз сидел в кресле, не шевелясь, и только сжимал зубы, пока ничего не понимая. Он верил Морозову и пока терпел.

— Мне удалось установить, что именно ты, Рая, сняла слепки с ключа, который Алмаз всегда держал при себе. Но экспертиза не подтвердила сей факт, что слепки снимались. А почему? Потому что ты, Рая, обработала ключ спецсоставом, после которого микроследов вещества не остаётся. Но следы раствора остаются, и они идентичны на твоих руках и ключе. Так что ты попалась, девочка, это раз. Кому отдала оттиски? Сама скажешь?

Раиса молчала, видимо раздумывая, как поступить.

— Думай, девочка, думай, — продолжил Морозов и повернулся к Алмазу, — эта девочка сама себе на уме. Она тройной агент — получала деньгами и спермой от тебя, от Черепахи и еще от одного человека, которого пока называть не стану. Именно ему она отдала слепки ключа и собиралась с ним уехать к морю. Но и с ним она не собиралась жить. С такими деньгами она бы завела себе гарем мальчиков. Она очень любит мальчиков, Алмаз. Давай пойдем ей навстречу — ты пригласи десяток бомжей повонючее, чтобы они её хором отодрали во все дырки разом, а потом разговор продолжим, раз она молчит.

— Не надо, — тихо возразила Раиса, — я действительно сняла слепки и отдала их...

— Стоп, — прервал её Морозов, — пока не называй имя. Я всё правильно рассказал?

— Да, всё верно. Что теперь со мной будет?

— Понятия не имею, — ответил Морозов, — это Алмазу решать, не мне. А пока посидишь у него в подвале.

— Но она не назвала имя, — возразил Алмаз.

— Пусть её посадят на цепь в подвале, а имя я тебе сам назову, Алмаз.

Когда девушку увели, Морозов пояснил:

— Не хотел, чтобы Раиса видела твою реакцию на своего главного любовника и заказчика. Он думает, что голова, а им во всю вертит Раиса. Именно она ловко подсказала мысль хапнуть твои денежки, и ты бы не увидел их никогда уже с завтрашнего дня.

— Не понял?

— Не понял, — ухмыльнулся Морозов, — конечно, не понял. Ты же подписал, Алмаз, приказ об отпуске директору "Промбизнесбанка".

— Подписал и что?

— Именно ему Раиса отдала слепки ключей, и они бы завтра уже улетели на юга с твоими денежками. Поэтому деньги необходимо забрать сегодня, они по-прежнему в твоем банковском сейфе, только директор замок у него поменял. Вечером привезёшь мою долю на пустырь промзоны, ты знаешь.

— Ты так доверяешь... а если не привезу?

— Я уже сказал тебе, что не обижусь.

Алмаза аж передернуло, до него только сейчас дошел смысл, что обижаться станет не на кого.

— Ты так просто можешь меня завалить? — ошарашенно спросил Алмаз.

— Просто так, Алмаз, даже чирей на попе не садится. Зачем мне тебя валить? Ты слово держишь. Однако, мента обмануть не в падлу. Но мы сразу с тобой обговорили, что ты обратился ко мне, не как к менту. Ладно, проехали. Что делать с директором — сам решай, но я бы две с половиной единицы на него повесил. С девкой тоже определишься, но помни: оставишь для сброса напряжения такую красоту — отомстит при первом же удобном случае. Клясться и божиться станет, но таким верить нельзя. До вечера, Алмаз.

Морозов вернулся в отдел и сразу же прошел к Протасовой. Она сидела, уткнувшись за столом и "зашивалась" делами. У районного полицейского следователя в производстве несколько десятков уголовных дел. У следователя СК области всего несколько без всяких десятков, и зарплата повыше. Уровень тоже, естественно, выше. Но даже на простую районную бумажку требуется время, секретарю бы не хватило, а следакам как-то хватает, ибо требуют без отговорок. Что поделать... Например, зарплата директора предприятия и простого инженера отличается в сто крат. На Западе ни в одной стране нет подобной разницы, но у нас одно слово — Россия! Звучит гордо, без всяких оксюморонов.

Морозов замкнул дверь в кабинете изнутри, подошел к Нине и опустился на корточки, поглаживая её колени и поднимаясь выше...

— Ты где с утра виагры объелся? — спросила она после секса, одевая трусики.

— Нигде, — пожал плечами он, — захотелось элементарно расслабиться. Может, уволимся с этой службы на хрен?

— Уволиться? — переспросила Протасова.

— Ну да, задолбали количеством и требованиями. Создадим своё детективное агентство и сами себе хозяева. Или чем-то другим займемся, предлагай, дипломы юристов у нас есть.

— С чего такие грустные мысли? — спросила Протасова.

— Не знаю... Ухов предложил должность начальника угро, а это не только за себя отвечать.

— О-о! — воскликнула Протасова, — радоваться надо, многие бы мечтали об этом, а ты увольняться. Что ты, кстати, ответил?

— Ничего, обещал подумать.

— Подумать он обещал... — возмутилась Протасова, — и это ответ лучшего сыщика. Понимаешь, Ваня, мы все на одном уровне в поле или на земле, а ты уже будешь на лестнице. Мы все можем проходить так всё время, а на лестнице не ходят, по ней поднимаются. Помнишь, как у Игоря Губермана:

Секретари и председатели,

Директора и заместители —

Их как ни шли к е. не матери,

Они и там руководители.

С лестницы уже не пошлют землю пахать. Это уже маленькое, но руководство. Так что тут думать нечего, я считаю.

— Ладно, поживем — увидим, — ответил Иван, — ты вечером к родителям заходи, я чуть позже подойду — вот с ними и посоветуемся о моём назначении.

— Хорошо, почему ты не со мной?

— У меня ещё встреча, — ответил он.

Работая следователем, Протасова не касалась оперативной работы, но знала, что она существует реально. Что агенты засекречены и работает с ними конкретный сотрудник. Неплохая отмазка для жены или сожительницы, если потребуется. Но она не ревновала, считая своего Ивана порядочным человеком.

Всё шло по плану и вечером на пустыре у промзоны Морозов переложил деньги в багажник своего автомобиля. Он, как и Алмаз, оба сдержали свои обещания по отношению друг к другу. Расстались... нет, не друзьями, но были готовы помочь друг другу в нужный момент. Морозов специально отправил Нину к родителям, чтобы спокойно переложить деньги в свой домашний тайник.

Поужинав, Иван выслушал мнение родителей по поводу предложенного назначения. Оно совпадало с мнением дочери.

— Давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны, — предложил Морозов, — ни зарплата, ни карьера меня особо не волнуют. Надо стремиться прожить жизнь комфортнее. Это означает, что должность оперативника более спокойная, чем начальника угро, не надо не за кого отвечать. Деньги — вопрос важный, естественно, но я и так зарабатываю неплохо. Многие считают меня лучшим сыщиком, а потому обращаются за помощью. И я эту помощь оказываю неофициально, естественно, и не бесплатно. Бесплатно только солнышко светит, когда туч нет. Про мышеловку врут все, там мышка жизнью платит, а птичка в клетке свободой. Нет, я не беру взяток — это удел жадных и тупых. Ко мне, например, обратился очень богатый бизнесмен. Пятнадцать лет назад у него убили сына. Убийцу взяли по горячим следам, и он отсидел пятнадцать лет. В колонии его пытались убить не один раз, но провидение спасало его. Через пятнадцать лет покалеченный, он пришел к тому самому бизнесмену и заявил, что станет искать настоящего убийцу. Бизнесмен понимал, что возможностей у того мужчины практически нет и обратился ко мне. Никто в органах слушать не стал ни отсидевшего срок человека, ни отца убитого, не смотря на его богатство. Дело закрыто, преступник взят с поличным на трупе. А он, по утверждению, просто проходил мимо и вызвал милицию. Опер попросил его перевернуть труп, потому на руках обнаружили кровь. Но, как говориться, долго ли, коротко ли сказка сказывается, но я нашел настоящего убийцу. Суд прежнего оправдал, а бизнесмен мне выплатил солидную сумму. Вы считаете это взяткой? — спросил Морозов.

— Какая же это взятка — это восстановление справедливости, — ответил Протасов. — И сколько заплатил?

— Много это или мало, но мою зарплату за пятнадцать лет.

— Солидно, конечно, солидно, — подтвердила Протасова старшая. — И такие возможности часто бывают?

— Бывают, на жизнь хватает. Хотел, вот, Нине авто купить, но что говорить коллегам? Хотя... можно сказать, что в кредит купила. Как ты, Нина, какую марку предпочитаешь?

— Никакую, — ответила она, — ты же себе уже взял и меня иногда подвезешь. Нет?

— Может быть, ты и права, одной машины нам хватит.

На следующий день Морозов отказался от должности начальника угро.

* * *

Сегодня утром на рапорте (всеобщая планерка в отделах УВД) начальник ОП по району (ранее РОВД) представлял нового начальника отдела уголовного розыска майора полиции Вертинского Андрея Дмитриевича. После рапорта сотрудники собирались у своих непосредственных руководителей. Вертинский знакомился с личным составом.

Когда очередь дошла до лейтенанта Белоусова, то пояснил, отвечая на вопрос, что должен работать в паре с капитаном Морозовым, но тот действует всегда один.

— В чём дело, Морозов? — спросил недовольно майор.

— Лейтенант Белоусов уже четко объяснил, что я работаю всегда один. Так в чём дело, Вертинский? — спросил без внешних эмоций Морозов.

Личный состав угро прикрыл рты ладонями, а майор сжал кулаки и "наливался кровью".

— Теперь будешь работать в паре с лейтенантом, Морозов, это приказ, — чуть ли не брызгая слюной, распорядился майор.

— Не буду: приказ незаконный, Вертинский.

— Изволь обращаться ко мне по Уставу, Морозов! — уже рассвирепел майор, — а за неисполнение приказа ты будешь наказан.

— Начальник — всегда пример для подчиненного, и я следую ему, Вертинский. А посему объясняю, что работать одному мне разрешил полковник Ухов, наш начальник отела полиции по району. Отменить его приказ у вас нет полномочий, товарищ майор. И последнее — тыкать и наказывать будете свою жену на кухне, это понятно, Вертинский? — выкрикнул Морозов.

— Да я, я...

— Чего тут якать, — усмехнулся Морозов, — беги, жалуйся полковнику, он у нас добрый — к груди прижмет, пожалеет.

Вертинский в ярости сжал кулаки, вскочил и бросился к Морозову, пытаясь нанести удар по лицу. Но капитан перехватил кулак и вывернул руку майору, надел наручники.

— Это уже не хамство, а статья, майор, — с издевкой произнес Морозов, — статья 286, часть вторая, превышение должностных полномочий, там до пяти лет, но это не мне решать.

Дежурный по отделу доложил Ухову:

— Товарищ полковник, капитан Морозов новенького Вертинского в наручниках в камеру посадил. Наручники, правда, снял с него в камере.

— Что-о?! — закричал Ухов в телефон.

— Да не знаю я ничего, не знаю, — залепетал дежурный.

Полковник вмиг спустился на первый этаж и подошел к камерам. Дежурный сразу же подбежал.

— Выпускать? — спросил он.

— Разберемся, — ответил Ухов и прошел в кабинет начальника угро.