Прощание с Авалоном

— Я попытаюсь, — кивнула Полякова, поднимая браслет к губам и начиная отдавать какие-то краткие команды. К ее браслету была подключена не только Лин, но и все остальные системы приюта, и она могла управлять ими, не сходя с места.

— В принципе... — снова осторожно встрял профессор Тамник, — нам известен их способ сообщения с воздушными потоками... Подключите свой браслет к терминалу, я перешлю вам информацию.

Все время, пока шла передача данных, двое человек в комнате не слушали возбужденно переговаривающихся профессора и сестер. Алиса и Слепая Анна, словно вслушиваясь в далекий неслышимый голос, или в самих себя, застыли в разных местах директорской комнаты, и стояли неподвижно, в ожидании неизвестно чего.

Первой на это обратила внимание Мэй.

— Алиса, — негромко окликнула она, — с тобой все в порядке?

— А?.. Не знаю, — качнула головой та. — Мы что-то делаем не так... Мне кажется.

На это изречение, даже сказанное тихим голосом, обратили внимание почти все.

— Послушай, — задумчиво произнес Тамник, на лбу которого обозначилась глубокая складка, — ты хочешь сказать, что после вашего симбиотического взаимодейств... после того, как она была с тобой соединена, между вами сохраняется какая-то связь?

Алиса, если честно, об этом не думала. Теперь же, услышав это, она поразилась собственной глупости. Прислушалась к себе.

— Ничего такого не чувствую. Но только...

— Информацию получила, — отрапортовала Полякова, — частота моделируемая. Могу перекрыть ее помехами.

— Чувствую! — воскликнула Алиса, внезапно четко осознав одну очень важную вещь.

Директриса в шоке уставилась на свою воспитанницу.

— Мы тебя внимательно слушаем, Девятнадцатая, — сказала она.

Вообще-то, Алиса соврала. Никакой связи она не чувствовала. Но когда старший техник сказала, что может прямо сейчас прервать плач жемчужницы, доносящийся до небес, Алисе вдруг стало дурно. И, не мешкая, она высказала эту важную вещь, которую осознала.

— Нельзя делать этого, послушайте! Нельзя затыкать Королеве рот! Она не хотела нас наказывать. Все это время она беседовала с Небом... и, наоборот, сдерживала его! Но она умирает. И если... как только она умрет, Небо обрушится на нас.

— Буря становится сильнее и приближается, — сказала Слепая Анна в наступившей звенящей тишине. — Примерно девять баллов. Синоптики Авалона пытаются удержать ветряной фронт силовыми полями и погодными ракетами. Они думают, что удерживают. Но удерживает их она.

Рука ее указывала на аквариум. Жемчужница безмолвно парила в нем, как в замкнутом мертвеющем небе, слабо светящаяся. Тысячи ее отростков переливались, медленно угасая.

— Девять баллов, — пробормотала Мэй, — на Авалоне не было зарегистрировано бурь и штормов сильнее шести, ну максимум семи.

Что-то щелкнуло. Это скрепка в руках мисс Грант переломилась на две части.

— Верад, что нам делать? — сухим голосом спросила она.

— Займитесь людьми, — чужим голосом сказала слепая девушка. — Я займусь Народом Тумана. Я выхожу.

Глаза ее угасли, стали невыразительными и блеклыми.

— А? — удивленно спросила Анна. — А?..

— Кларисса, выведите ее! — приказала мисс Грант, приходя в себя и начиная действовать. — Ира, свяжитесь с погодной службой, объясните им ситуацию. Профессор, поставьте в известность военных, пусть они отдадут соответствующие приказы Авалонскому гарнизону. Мэй, Алиса! Вынесите жемчужницу... Королеву на воздух. Кларисса, возьмите медицинский катер и отвезите Королеву как можно дальше от приюта к западу. Сделайте все, чтобы она выдержала до подхода ветра. Оставьте ее на пути бури и быстро возвращайтесь обратно. Все всё поняли?

— Да! — хором ответили присутствующие.

— Богемия! Займись детьми. Все должны быть внутри приюта через десять минут. И Ирина! Начинайте наглухо закрывать все окна и двери. Я сделаю звонок в правительство... Да поможет нам Бог.

Мэй с Алисой ухватились за пластиковые ручки аквариума и помчались вниз.

Жемчужница тускло переливалась в голубой воде, и Алиса шептала себе под нос: "Держитесь, держитесь... Ваше Величество". Ей было все равно, что жемчужницы неразумны. Она знала: Королева услышит ее.

Входные двери автоматически распахнулись, и мощный поток ветра ударил им в лицо.

Шторм

На улице дул сильный ветер, и сорванные с деревьев листья носились по двору, будто души потерянных детей. Оказавшись там, и женщина, и девочка вздрогнули: над Авалоном нависла разросшаяся на пол неба сизо-черная стена надвигающегося шторма.

— Сейчас прибудет Кларисса, — глядя на клокочущее небо, сказала Мэй. Лицо старшей швеи выражало внутреннюю борьбу.

— Что с вами? — спросила Алиса.

— Слишком невероятно! — раздраженно воскликнула та, всплеснув руками, оглядывая пронизанный молниями, пульсирующий грозовой фронт, нависающий над плато, и медленно приближающийся. — Почему это происходит именно сейчас, именно с нами?!

Секунду Алиса думала, и мысли ее метались, как листья по ветру, столь же беззащитные и мельтешащие.

— Потому что мы виноваты, — дернув плечом, ответила она.

— Да! Мы, оказывается, чертовски виноваты!.. Но сильнее нас виноваты эти военные, и профессиональные охотники, которые жемчужниц поймали больше в пятьсот раз!.. Виноваты музеи и гостиницы по всей галактике, коллекционеры, которые все это время скупали нить, вышивки, гобелены и аппликации! Виноваты ученые, которые вовремя не додумались, что жемчужницы, быть может, разумны!..

Алиса поняла, почему в этой сдержанной женщине клокочет такой сильный гнев. Она любила жемчужниц, любила их больше, чем все остальные. Считала их самыми прекрасными в мире существами, наверное. И думать не думала, что, отрывая от облаков и продлевая с помощью растворов их жизнь, причиняет жемчужницам боль. А теперь оказалось, что она — сестра ордена святых Терезы и Дианы — три с половиной года учила детей злу!

— Почему, ответь мне, Алиса, отвечать за все четыре года авалонского экспорта жемчужниц должны мы, мы с тобой?!

— Зло жемчужницам причиняли все, — ответила девочка, не раздумывая. — Но, по-моему, хорошо, что отвечать за него будем мы. Потому что мы с вами их любим. А только так и можно по-настоящему ответить...

Худая, высокая и некрасивая, старшая облачная швея посмотрела на свою девятнадцатую ученицу пронзительно, как никогда — и отвернулась, пряча лицо.

На них упала тень — катер опустился прямо во двор. Листья бились о корпус, и стелились по нему, будто умоляя пропустить их внутрь. Защитное поле гудело громче, чем ветер. Доктор Кларисса махала рукой из кабины, показывая, чтобы садились быстрее. Алиса с Мэй подхватили аквариум и, ежась от холода, боком поднялись по узкой лесенке, очутившись в переходнике. Дверь закрылась, разом стало тихо — только в ушах звенело от этой резкой перемены.

— Садитесь быстрее! — позвала Кларисса, высовываясь из кабины пилота. — Верад велела лететь к ее пещере, и там встретить бурю. А ветер движется вперед, надув на усилия погодников, и мы не успеем, если не поторопимся!

Алиса с Мэй поставили аквариум между задних сидений кабины, и плюхнулись в них, поспешно пристегиваясь. Кресла были мягкие, специально чтобы скрадывать полетные перегрузки.

Кларисса стартовала резко, выводя катер вверх, и бросила его в полет на максимальной скорости.

— Подтвердите переключение на автопилот, — попросила бортовая система.

— Подтверждаю... Пфф, там уже десять баллов! Святая Диана, я ничего подобного в жизни не видела, — сказала Кларисса, нервным кивком указывая на грозовой фронт.

"И не увидите" подумала Алиса, но промолчала. Ей не хотелось говорить, и все мысли выветривались, кроме одной, самой главной: "Держитесь, Ваше Величество, пожалуйста, держитесь!" — которая стучала в голове, словно глухой отзвук сердца. Ладонь сама собой легла на пластик аквариума, где плескался раствор, и в растворе — умирающая жемчужница. Пластик был холодный и сухой.

— Алиса, — прошептала Мэй, наклоняясь, — что бы ни случилось, знаешь, я...

Резкий вираж катера, заходящего на посадку, вжал их в кресла; Мэй охнула, и не сумела договорить, но Алиса и так поняла, что именно хочет сказать ей воспитательница. И даже слабо улыбнулась от неожиданного чувства нежности, едва ли не впервые в жизни коснувшегося ее. Но улыбка померкла, и чувство растаяло — Алиса физически ощущала, как Королева угасает, и как вместе с ней гаснут... другие жемчужницы... много... целый жемчужный род. Это с каждой минутой становилось все отчетливей и все больней.

"Вы хотите сказать, что после контакта между вами и жемчужницей поддерживается какая-то... связь?" — Алиса закрыла глаза.

— Садимся! — прокомментировала Кларисса, проверяя датчики.

Катер на максимальной скорости опускался, чтобы сесть у гряды Тирольских гор, прямо у входа в пещеры, во мраке которых обитала Большая Верад. Буря была уже милях в четырех отсюда, и черный, разлинованный молниями шквал занимал две трети неба, постепенно поглощая его целиком.

— Держитесь, сейчас тряхнет! — тряхнуло, и головокружительное движение кончилось: катер замер, почти упершись носом в скалу.

— Я взяла всепогодники, — вскакивая, заявила Кларисса, вытаскивая из багажной полки три комбинезона, серебристо-серых с желтыми полосками, так хорошо знакомых Алисе. — Одевайтесь!

Алиса залезла в комбинезон, закрепила молнию, застежки и капюшон. Нажала клапан и спустила весь лишний воздух, чувствуя, как плотно прижимается к телу непромокаемая двойная ткань.

— Хотя бы от дождя и от ветра, — удовлетворенно отметила Кларисса. — Чего молчите?.. Пойдем?

Ветер снаружи студил даже сквозь комбинезон. Он громко и протяжно выл, беспрестанно бил в грудь и в спину, пытаясь закружить, свалить с ног. Глаза приходилось закрывать из-за пыли и мелких камешков, носящихся в воздухе и бьющих прямо в лицо.

Не глядя, женщины вытащили аквариум и поставили у самой скалы.

— Что дальше?! — прокричала сквозь вой и свист Кларисса, прикрывая руками глаза и рот. — Ждем Верад?

Мэй кивнула, вжав голову в плечи. Начал моросить беспорядочный, мелкий дождь.

Алиса подошла и села на корточки возле Королевы, стараясь не отпускать руку, потом обняла аквариум и склонила голову. Ей казалось, что в звуках ветра витает неслышный шепот — но как ни пыталась, она не могла расслышать, кто шепчет, и что.

— Боже мой! — минуту спустя произнесла Кларисса потрясенно. Алиса подняла голову, и увидела, что на лице доктора отчетливо проступил страх. Мэй молчала, закрыв рукой рот и расширенными глазами глядя туда же — в грозу. Ветер уже не выл, а свистел как-то удушенно и тонко, мечась между скалами и замершими у их подножия людьми. В нем тоже сквозил страх — в "свободном ветре райского Авалона", — и девочка ясно услышала его. Тогда Алиса встала, обернулась... и посмотрела.

На них накатывала стена мрака размером с весь мир. Авалонское небо, воспетое в пасторальных пейзажах и голографических видах, украшающих квартиры и офисы по всей галактике, стало стеной пульсирующих, кишащих молниями, надвигающихся черных облаков.

Воздух дрожал, плача холодным дождем. Горы ждали удара, сжавшись и будто став меньше. Ветер выдул с них туманы, всегда покрывавшие хотя бы подножия — и теперь каменные склоны, поросшие лесом, казались голыми, молча сплотившимися перед наступающей грозой.

Браслет Клариссы что-то пробормотал.

— Одиннадцать баллов, — глухо произнесла доктор. — Погодники поняли, что ничего не могут сделать. Отступают... На всех прилегающих территориях начата эвакуация.

Только сейчас происходящее стало реальным, для всех троих. Алиса поняла, что они уже не в сказке, которую открыли и колонизировали сорок лет назад. Не на курорте, билет на который считался удачным выигрышем в межпланетной лотерее.

Рай оживал, повинуясь гневу и боли расы жемчужниц, и превращался в ад у них на глазах. Черная стена полыхающей разрядами смерти катилась по холмам, сметая все на своем пути — в конце этого пути были они с Королевой.

— Надо улетать! — закричала Кларисса, хватая Мэй за руку. — Надо...

— Верад! — воскликнула Мэй, указывая рукой.

Все трое обернулись в сторону пещеры. В двадцати шагах от них, из темного зева показалась блестящая, угольно-черная голова, покрытая мелкой чешуей. Двухметровая голова медленно выплыла из пещеры, блеснули мрачные серые глаза. Показались покатые плечи, первая пара ног. Разряды в небе желтыми искорками отражались на блестящей чешуе. Озаренная светом молний, шагающая ритмично и медленно, Большая Верад казалась мифическим драконом, плывущим в грозовом небе и внимательно оглядывающим его.

Шестиметровое тело, несомое тремя парами ног, уже покинуло пещеру, и лишь волочился по мокрой почве почти такой же длинный хвост. Верад вышла на простор, и подняла голову, всматриваясь в небо, вслушиваясь в ветер.

Уроки телепатии и экстрасенсорных дисциплин изредка проходили в глубине пещер, но всегда в полной темноте. Девочки не видели ее при свете, и могли лишь догадываться, каким чудовищным созданием является старейшая из учительниц приюта. Главная достопримечательность планеты и, может быть, всего Двенадцатого сектора. Она была и красива, и пугающа. Даже буря, кажется, немного стихла; по крайней мере, ветер лишь плачуще стелился у земли, а молнии стали проблескивать реже.

— Что нам делать, Верад? — крикнули Мэй и Кларисса одновременно.

"Уходите", сказал пульсирующий голос в Алисиной голове. "Вы не можете помочь"

— Алиса, идем! — скомандовала Мэй, разворачиваясь, прикрывая рукой глаза.

Алиса не двинулась — она уже поняла.

"Оставьте ее", сказала Верад, не глядя на суетящихся людей, их мысли, пылающие страхом, и крошечный катер, испуганно гудящий защитным полем. Закрытые глаза ее были обращены в самый центр Бури, и казалось, она слышит ее голоса.

— Оставить?! — крикнула Мэй, в глазах которой появились и ужас, и гнев одновременно.

"Вы мешаете. Мы не сможем с Ним договориться, если вы будете мешать мне"

— Тогда мы должны уходить все вместе! Эту бурю не остановить! Пусть королева умирает, мы переждем...

— Нет! — крикнула Алиса пронзительно. — Не говорите этого! Не говорите! Он слышит!..

Жуткий всплеск ветвящихся молний подтвердил ее слова. Это было прямо как в сказке, но Алиса уже поняла, что сказка кончилась, не успев начаться. Облачко не сплетет сегодня жемчужный узор — на кону стоят вещи, более серьезные и важные, чем жизнь одного или нескольких человек. Взрослые так медленно понимают реальность, потому что не верят в сказки. Алиса не знала, как объяснить все это учительницам — но знала, что если уйти ей, прямой виновнице — гнев Неба обрушится на всех остальных.

— Если не договориться, — закричала она, стараясь перекричать ветер, — буря не успокоится. Это не такая буря. Ее не переждешь! Она пойдет дальше, и придет в город, и пройдет сквозь щиты, и тогда...

Мэй и Кларисса дернулись совершенно синхронно, как будто получили по пощечине.