История золушки глазами крестной феи

— Как який? За опоздание!

— Скока? — прошептала Алена.

— Серебрушечку, радость моя! — он просто на глазах расцветал, собирая штрафы с подчиненных. — Ой-вей, Михалыч! Ну, шо Ви скупитесь? Шо Ви мне одну протягиваете? Да еще и трясущимися ручонками! Ви пьяный? Пьяный! Опоздав? Таки да! Два нарушения режима у дворце, Ви зацените, батенька! Цельных два! И таки шо мене с Вами делать? Простить? А?

— Прости, отец родной! — взвыл Михалыч.

— Прощаю, — дворецкий царственно махнул рукой в его сторону, а народ недоверчиво запереглядывался. — Не уволю. Но денюжкку гони.

Пришлось непосредственному Аленкиному начальнику раскошеливаться, и прощаться с кровно нажитыми непосильным трудом деньгами, как впрочем, и Алене.

— И так кожное утро, — тяжко вздохнул протрезвевший Михалыч. — А ты девонька хто?

-Та Ваша помощница, — махнула она рукой раздраженно.

— Да иди ты?! — удивился трубочист.

— Куда? — не сразу сориентировалась Алена

— Шо куда? — видимо хмель окончательно не выветрился иначе с чего мужик начал задавать такие идиотские вопросы?

— Идти, — всплеснула руками Аленка.

— А шо нужно? Ну ладно, иди, — и он поплелся в такой любимый и тепленький подвальчик, где у Михалыча был заныкан пузырек первача и стоял такой родной топчан.

— Эй, дяденька, — очнулась Алена. — А Вы же мне должны сказать, что делать-то.

— Работать, — буркнул трубочист и скрылся в дверях.

Алена замерла соляным столбом от непонимания ситуации. Даже я удивилась. Это что получается, дворецкий держит тут всяких странных личностей, для того чтобы их с утра обирать штрафами? А работать, кто будет? Алена же в трубу не пролезет.

В общем, пришлось идти к давешнему лакею за новой порцией ЦэУ и плестись чистить камины уже на втором этаже. Слава богу, сегодня было без эксцессов. Правда, на втором этаже было довольно много гостевых спален, и наша девочка умудрилась познакомиться с местными горничными. Ничего так девахи оказались. Все как на подбор кровь с молоком, крепко сбитые, грудастые и глазастые. Они Аленку быстро приняли в свой круг и договорились пойти вечером в местный трактир перекусить и пропустить по стаканчику. И, конечно же, посплетничать, куда же без этого. Это же вообще наипервейшая женская функция, собирание компромата на будущую вторую половину, в целях верчения в нужную сторону и грамотного окучивания.

Итак, вечер, рабочий день закончен, и толпа не окольцованных девиц завалилась в трактир.

— Ты ж помнишь, что ты на диете? — решила я ей напомнить о насущном.

— Ага-ага, помню, — она закивала, внимательно вчитываясь в меню и облизываясь на все прочитанные названия.

— Шо ты будешь? — спросила Анька, старшая горничная.

— Салатик капустный и паровую рыбку, — скривилась несчастная жертва похудения.

— Ты шооо больная? Желудком маисси? — удивилась она. — А по тебе и не скажешь, да и работаешь как здоровая. Шош ты така бедна и больна у дворец то поперлася? Тут работы непочатый край и за себя, и за Михалыча. Он токо один день у месяц трезвый, когда у дворецкого получку забираить.

— Слухай, Ань. А часто у вас тут такие утры как сегодня бывают? — решила уточнить Аленка.

— Та постоянно, как Моисеичу денег на колбасу для Сарочки не хватаить, он рейды проводит, — пожала плечами горничная.

— А не хватает ему постоянно, — вздохнула вторая горничная Даша. — У, прошлом месяце Михалыча у долг загнав. Теперь ему ишо три месяца проработать нужно, чтобы штрафы отработать. От мужик с горя ишо больше запил. А Моисеич его и ловит кажный раз и долг растет.

— Грустно, — вздохнула Аленка. — Но если не опаздывать, усе ж хорошо будет?

— Так то оно так, да только они найдут к чему придраться.

— И куда я попала? — схватилась за голову Алена.

— Зато к прынцу поближе. Или ты передумала? — вкрадчиво спросила я.

— Та нет! Не передумала, — рыкнула Алена на весь трактир.

— Ты чего? — удивились барышни.

— Та так, ниче. Вы мне лучше о прынце расскажите.

— А шо прынцы? Обнаковенные, люди как люди, правда, до девиц охочие, но так энто же понятно, дело-то молодое. Иногда подойдет, обнимет, знаишь так крепко, к груди прижмет и пацалует! А цалует йих высочество, просто ух как! Ну и не только! И тоже ух!

— И шо это 'Ух' часто бывает? — спросила Алена размечтавшуюся Ганну.

— Ага, раз в неделю.

— Тю, — сплюнула Алена разочарованно. — А я то думала.

— Та не, ты не поняла, с каждой. А нас-то горничных тут больше десятка.

— От мужик, — восхитилась вторая, — и главное, каждый раз у него это так обстоятельно, шо чувствуешь себя прынцессой.

— И как у него там ишо ничего не стерлось? — зло спросила Алена.

Это же нужно, пол дворца конкуренток и каждая у него в постели уже побывала. И это только горничные. Я уверенна, что он еще и по придворным дамам таскается. А нужен ли Аленке такой ходок?

После полученной новости, Алена сильно пригорюнилась и едва ковырялась в салате и рыбе. Но, вовремя вспомнив, что это и есть весь ужин, поднажала и приговорила еду до последней крошки. Пока барышни расправлялись со своими порциями, они успели рассказать Алене еще много интересного про дворцовый быт, но слушала она невнимательно, полностью погрузившись в раздумья. Когда с ужином было покончено, Аленка не вытерпела и под благовидным предлогом сбежала домой, по дороге роняя слезы и шипя:

— Кобели, какие же они усе кобели...

Глава 3.

Вот так у нас и потянулись дворцовые будни. Утром Алена усиленно тренировалась. Мы уже даже существенно похудели, осталось пяток кил скинуть и можно штурмовать будущего супруга. После тренировки, она принимала водные процедуры, возле бочки с дождевой водой, куда сбегалось прятаться в кустах половина села. Уж больно завлекательно смотрелась на ней мокрая мужская рубаха. Потом легкий перекус и быстренько во дворец, чтобы не дай бог не попасть пред светлы очи дворецкого. Алена пока успевала, хотя было пару случаев, когда Иосиф Моисеевич буквально после нее становился в дверях со своими любимыми часами и со счастливым выражением на лице ждал опоздунов. Дальше Алена занималась чисткой каминов, сбором информации о будущем жонихе и дислокации предполагаемых противниц. Как я и думала, в его постели не побывали только дети и старушки. А все что старше тринадцати и младше пятидесяти, входило в сферу интересов принца. Кроме того, за очередность попадания в венценосную постель шла нешуточная подковерная война между горничными, кухарками и другой прислугой. Если горничные еще как-то были организованы и устанавливали график, то менее организованные поварихи пробивали себе путь в койку половниками...

Видя такую картину, Аленка все больше стала задумываться о том, а нужен ли ей такой красавец, или ну его в пень. Я ее активно поддерживала, но от увольнения из дворца отговаривала всеми силами. У нас появился доступ в дворцовую библиотеку, что самое существенное — бесплатный. После тщательно проведенной работы Аленка взяла привычку прятаться в библиотеке до вечера и рассматривать книжки с картинками, а потом и читать их. Как-то, ей к ногам упала одна из плохо поставленных книг, причем раскрылась она на тааааком интересном месте, что наша красава не успокоилась, пока не изучила тщательнейшим образом ее вдоль и поперек. И название у книженции было не нашенское 'Камасутра, трактат о любви'.

— Фиалкаааа, — опешила она. — А какая тут у нее растяжка должна быть, шоб вот так раскорячиться?

— Да как тебе сказать? — я покраснела, а потом побледнела. — Чуть получше, чем у остальных. Кхм.... Наверное. Я так не пробовала, как-то не довелось. Мой фей таким затейником не был.

— А ты глянь, у книжки-то странички усе затертые и даже шось написано по бокам. Шо это? Сейчас прочту. Ааа. '...с Анютой три раза, или поза не удобная, или девка не та...'. А тут ищо '... глубокое проникновение и множественный оргазм у всех!!!'. Фиалка!!! Шо ЭТО???

— Кхм. Похоже, настольная книга нашего прынца, — подтвердила я очевидное.

— Да ну, не нужон мне такой у хозяйстве! Он же меня заездить за пару дней, — возмутилась она.

— Вот светлая мысль, мон шери! — мурлыкнула я, еще чуть-чуть и я отговорю ее от этой глупости.

Но книжка сыграла свою положительную роль, и заинтересовала Алену в получении больших знаний. Дальше она искала книжки с картинками и наткнулась на журналы светской хроники. Порассматривала наряды, повздыхала да и начала читать, что там написано. Потом она дорвалась до женских романов, а после них прочитала свой первый приключенческий роман о рыцаре без страха и упрека. И под впечатлением от прочитанного решилась взяться за перевоспитание непутевого принца. Так прошло две недели. И вот сижу я себе на каминной полке в библиотеке, Аленка убежала выносить последнее ведро с золой, как она влетает в комнату с перекошенным лицом, выпучив глаза.

— Эй, ты чего? — прошептала я, икнув от удивления.

— Бал! Через неделю! Шо делать? — она выпучила глаза.

— Какой бал? — не сообразила я сразу.

— Маскарадный.

— Тогда точно идти! — постановила я, рассматривая ее похудевшую и ладную фигурку. — Мы почти готовы!

— У чем? Платя то нетуууу, — взвыла она горестно. Вот кто бы сомневался, извечная женская проблема, при переполненных полках и ломящихся шкафах полное отсутствие того самого единственного платья, в котором не стыдно выйти в люди. У Алены правда ситуация была несколько другой и одеть на предстоящий бал ей и правда было нечего.

— Да не переживай ты так, — махнула я рукой. — Будет тебе платье. Ты лучше скажи, когда бал?

— У конце неделииии, — все так же не успокаивалась она.

— Ну и хорошо, — я потерла ручки от удовольствия. — Он наверно начнется вечером часов в восемь, значит, ты там появишься часиков в девять, вся такая таинственная и прекрасная, как летний сон.

Алена, замерев как истукан, смотрела на меня в диком напряжении, а потом, отмерев, выдала:

— А платя? И шоб красивое! — и смотрит на меня с требовательной надеждой.

— Сказала же, будет! Наколдую, фея я, или погулять вышла, в конце концов? Ты мне, что не доверяешь? — вкрадчивости и шипению моего голоса могла бы позавидовать змея. — Вон там, в уголке, твои любимые журналы светской хроники, иди фасон себе придумывай, а потом мы его в жизнь воплощать будем.

Ох, с какой скоростью она кинулась к кучке журналов! Это нужно было видеть! И закопалась в них по самую макушку, периодически тыкая то в одно платьишко, то в другое и вещала 'ХОЧУ!' или 'МОЕ!'. Причем энтузиазм она проявляла в отношении платьев исключительно с корсетами и юбкой с кринолином.

— Ален, а вот как ты думаешь, — попыталась я воззвать к ее благоразумию. — Как твой седьмой размер будет смотреться, когда тебя перетянут как рюмку? А попа твоя, на что будет похожа? Ты же будешь как воздушный шарик, который перетянули пополам и он вот-вот лопнет. Или как две деформированные сардельки — переростки! Пожалей психику окружающих! Кроме того, ты же на свой зад неприятностей огребешь. Мужики, глядючи на твои, вываливающиеся из корсета груди, закапают слюной весь пол. А то, что грудь будет именно вываливаться — могу дать голову на отсечение. Тетки, видя, как мужики на тебя облизываются, и тянут в твою сторону похотливые ручки, ринутся выдирать тебе волосенки. И что тогда? Какой на этом фоне прынц? Если тебе придется от окружающих отбиваться?

Но моя прочувствованная речь не произвела на Аленку никакого впечатления. У нее перед глазами была картинка, как она в роскошном бальном платье, возможно еще в маске, вышивает на балу, а мужики возле нее так и падают, и сами в штабеля укладываются.

— Хочу как прынцесса, — она посмотрела на меня с такой мольбой и убежденностью в собственной правоте, что я решила уступить. Хорошо, но мне же никто не запрещает наглядно показать Алене, что она не права.

— Ладно, будет тебе платье как у прынцессы. Давай-ка закроем дверцы библиотеки, хотя в это время тут все равно никого нет, и я немного поколдую.

Аленка быстренько сбегала, закрыла двери, и замерла недалеко от камина в радостном ожидании. Плюс библиотеки был еще вот в чем, тут было большое зеркало во весь рост, что давало возможность нашей будущей красавице и покорительнице мужских сердец оценить себя со всех сторон.

— Начнем с корсета и нижнего белья, — сказала я и сосредоточенно представила себе нужные элементы будущего гардероба. Миг и искомое лежит у ее ног. Еще я наколдовала чулочки, подвязки и кое-какие другие дамские мелочи. Аленка подняла подвязку, покрутила ее в руках и так удивилась.

— А это на шо одевать? На руку? А зачем? Шоб красивше было? — зачастила она.

— Ох, ты горюшко мое, — вздохнула я. — И вот как ты собралась прынцессу из себя изображать, если ничего не знаешь? На ногу это одевается. На ногу!

— А зачем? Там же его нихто не увидит! — и главное такое неподдельное изумление на лице, как же, такую красоту прятать. Чем-то она мне напомнила обезьяну с очками.

— За надом! Так! Делаешь то, что скажу и не споришь. Сымай с себя все шмотье. Шо ты так на меня уставилась? Мне твои телеса не интересны, будем из тебя даму делать, — не выдержала я этого цирка и прикрикнула на нее.

Алена помялась-помялась, да и разделась до исподнего, а вот дальше ни в какую. Пришлось ее долго уговаривать, но таки получилось. Потом она хихикала над панталончиками, с прорезью по шву между ножками, но одела без вопросов.

Цирк начался, когда я стала ее затягивать в корсет! Вот представьте: немаленькая такая девица с огромным бюстом (на одну грудь меня положить, второй прихлопнуть, мокрого места не останется). И маленькая, хрупкая я, пытающаяся затянуть ее в этот пыточный агрегат. Сначала я пыталась затягивать Алену собственными силами, порхая у нее возле пятой точки и тихо матерясь. Силенок моих явно не хватало. Потом я вспомнила, что я, в общем-то, существо магическое и, треснув ее дрыном по спине, чтобы Аленка выдохнула, колданула со всей дури. Ее и затянуло. Грудь не то, чтобы вывалилась, она нависла над корсетом двумя огромными шарами, доставая Алене до подбородка. Милая ложбинка, которая должна была образоваться в итоге, превратилась в пропасть между двумя горами. А глазоньки-то как выкатились! Ух! А ртом то мы чего так воздух хватаем? И шо ты мне родная, там шепчешь? Ты же именно этого хотела? Я еще раз оглядела дело рук своих, но уже с тыла. Там история повторилась. Такими же круглыми холмами оттопыривалась и попа, но это уже смотрелось поаппетитнее чем бюст.

— Ну что, это то, что ты хотела? — спросила я у Алены, которая хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

— Нет! — просипела она еле слышно. — Сними с меня это!

— Ты уверенна? А как же платье как у прынцессы? — воспитательный эффект нужно было закрепить. Я не злая, я просто вдумчивая и ценю свое время. А то если я сейчас Алену пожалею, то она мне своими капризами весь мозг вынесет.

— Уверена!!! Сымай! — бедняга была на последнем издыхании.

Я щелкнула пальцами, и с нее тут же свалился корсет. Аленка от облегчения сползла по стенке и радостно мне улыбнулась.