Чёрный пёс Элчестера. Часть первая.

Между тем этот подозрительного вида оборванец и был лордом.

Лордом Фрэнсисом.

Он мог бы рассказать, как бежал сквозь ураган, оскальзываясь сапогами в мутные лужи, падая и поднимаясь. Стремясь уйти как можно дальше. Как полз по мокрым скалам, ежеминутно рискуя свалиться вниз, в грохочущее неистовство тёмного моря, как продирался через обезумевший стонущий лес, где деревья струили ветви своих вершин по небу, как струит трава свои метёлки по речному потоку...

На каменистой полянке, на которой не задерживалась вода, устремляясь вниз, в овражек по каменным природным ступенькам — юноша увидел корявую колоду. Там, в дупле упавшего, прошлогоднего ствола беглец и нашёл себе укрытие от бури...

И лежал, скорчившись от холода, на ложе из отсыревшей древесной трухи, слушая, как воет снаружи ветер и молотит дождь по мёртвому стволу.

Мысли...

Не давали покоя мысли.

Чем больше Фрэнсис обдумывал происшедшее, тем нелепее оно ему казалось.

И всё больше крепло убеждение, что, убежав из замка, он совершил чудовищную, непоправимую глупость...

Он признал за собой вину.

А какую, даже представления не имел...

Останься он — и можно было бы оправдаться, объяснить...

А сейчас...сейчас остаётся только ждать вестей и обдумывать ситуацию...

Под эти невесёлые раздумья Фрэнсис и уснул.

Проснулся он от внезапно опустившейся тишины. Она окутала лес, как нежный туман, утешая и баюкая.

Буря унеслась в неведомые дали, и над Элчестером вставало солнце.

Холод не дал молодому человеку заснуть снова. Выбравшись из гостеприимного ствола, беглец направился дальше, к городу, до которого оставалось не более двух вёрст.

И вот путник стоит на площади, никем не узнанный, и слушает речи герольда.

— ...А кто будет помогать означенному преступнику, давать деньги и предоставлять укрытие, тот будет повинен в соучастии и государственной измене!..

Вот она, разгадка. В бесстрастном холодном выражении глаз Дика, в той небрежности, с какой брат швырнул монеты в толпу...

...брат...

Упоение.

Упоение положением, которого у мальчишки никогда не было. Местом, которое он всегда хотел занять.

Неужели титул стоит предательства?..

Неужели для его брата ничего не стоила их дружба?..

Доверие?..

Боже, как же темны бездны душ человеческих...

Неужели Дик не испытывал ни малейших сомнений?.. Откуда в нём такое жестокое сердце?.. Неужели этот мальчик, похожий на эльфа, оказался столь завистлив и лицемерен?..

Трудно поверить...

А, между тем, это так.

Боль.

Но хуже...хуже всего...

...свадьба с Фредерикой!..

Быть того не может...

Зачем? Неужели то, о чём рассуждал Дик вчера вечером, правда?.. И расчётливая алчность поглотила всё в душе несчастного?..

Дик бы посмеялся, услышь он, что брат назвал его несчастным.

"Ещё вопрос, кого из нас пожалеть, братец!"

Фрэнсис почти услышал насмешливый негромкий смех Дика.

Поздно...поздно идти к королю, объяснять, просить... Зная ум Ричарда...

Поздно.

Каково сейчас Фредерике?.. Что она чувствует, поверила ли в его вину?.. Неужели поверила?.. Неужели согласна выйти замуж за Ричарда?..

Зная своенравный характер этой девушки и её независимый ум, допустить такое было сложно... В любом случае, они должны поговорить! Быть может, она согласится бежать? Пусть они обвенчаются без благословения, пусть вынуждены будут покинуть страну...если Фредерика согласится пойти на это — пусть!

Добраться до Франции, устроиться на королевскую службу — и его невеста получит ту жизнь, к которой привыкла, которая ей подобает. Деньги у него есть...

А Ричард... Ещё будет время понять. Решить, стоит брат мести или презрения.

Вспомнился недавний разговор с любимой. Вот он и оказался на месте принца Роберта...

Господи, как его леди была права!

Быть может, во Франции появится возможность восстановить своё доброе имя, хотя бы в глазах отца. Написать ему, объяснить... Быть может, время смягчит отцовский гнев, любовь к сыну окажется сильнее наветов Дика?.. Пока не попробуешь, не узнаешь...

Грустно и больно, но такова правда. И он сам виноват в случившемся, раз был настолько доверчив!

Надо просто выждать.

И, пока никто не предполагает, что беглец может вернуться, надо встретиться с Фредерикой. Пока ещё есть время...

Значит, в обратный путь к замку Элчестер!

...Полдень лорд встретил у небольшого озерца в лесной чаще. Ивы склонили плакучие ветви над зелёной водой, прозрачной и тихой, как июльский день. Солнце игриво плескалось в безмятежной глади, дразня рыб, охотившихся на мошкару, путалось в камышах...

Лес звенел от томной тишины.

Жара повисла меж ветвей.

Фрэнсис не смог удержаться от искушения хоть чуть-чуть сполоснуть одежду и искупаться.

Надев пояс, где висел кошелёк с золотыми монетами, прямо на голое тело, юноша с наслаждением врезался в мягкую воду, окутавшую его, как шёлковые простыни. Он нырял, резвился и плавал, как карась, выкинув на время все дурные мысли из головы, и вдруг услышал тихий мелодичный смех.

Фыркнув, чтобы выплюнуть попавшую в рот от неожиданности воду, молодой человек повернулся к противоположному берегу — и почувствовал, как густая краска заливает его щёки.

Там, под раскидистой ивой, стояла девушка в воздушном шёлковом платье, голубом, как вода родника. И её белокурые волосы свободно струились по спине и плечам. И прозрачные, как капли, серьги качались вдоль лица, подчёркивая его ясную, какую-то светоносную, чистоту...

А за её спиной возвышался дом. Небольшой дом, сложенный из крупных камней, под соломенной крышей.

Фрэнсис невольно потряс головой. Он готов был поклясться, что ещё минуту назад никакого дома там не было! Не мог он не заметить жилья, да ещё такого приметного!

— Славный денек, благородный рыцарь! — крикнула между тем девушка. — Как водичка?..

— Залезь и испробуй! — буркнул весьма неучтиво Фрэнсис, немало смущённый ситуацией: он голый в воде, а девица стоит и зубоскалит...

— Да не смущайтесь, сэр рыцарь! Давайте я отвернусь, вы оденетесь и зайдёте в гости! — хохотала-заливалась девица.

И не страшно ей, одной, в лесу, к себе мужчину зазывать...

Или...не одной?

— Моя одежда не на том берегу, — проворчал Фрэнсис.

— А тут озеро, а не речка! Вы оденьтесь, да по бережку-то обойдите, прекрасный сэр, и новости мне поведайте. А то живу я одна, ничего не знаю, не вижу... Но чувствую, дивные новости нынче у нас в графстве!

Не отвечая, юноша мощными глубокими гребками поплыл к тому месту, где сох его наряд. К счастью, платье, как и меч, оказалось на месте.

Стиснув зубы и отбросив смущенье, молодой лорд выбрался из воды и принялся одеваться, ежеминутно ожидая либо глупых замечаний с того берега, либо — того хуже — нападения разбойников.

Всё было тихо.

Закончив с одеванием, юноша прицепил меч и направился прочь от озера, в глубь леса, как вдруг навстречу ему из-за куста вышла давешняя девушка.

Загородила дорогу.

Улыбается... Пряди на грудь перекинула, перебирает...

И над озером висит нехорошая тишина.

Ждущая.

— Нет, сэр рыцарь, так просто от моего озера ещё никто не уходил... — голос журчит, словно вода по камушкам переливается. — И вы без своей платы не уйдёте...

И пошла, а трава под ногами не колышется...

Фрэнсис положил руку на рукоять меча.

— Чего ты хочешь?..

— Говорю же, пока новости послушать хочу. Посидим на берегу, поговорим... Добром прошу, сэр рыцарь.

И ясная такая улыбка на губах, как солнце на волнах...

Фрэнсис решил набраться терпения и покорно вздохнул.

— Как вас зовут, леди?..

— Эдгит. Слышали обо мне, благородный сэр?

И усмехнулась, а взгляд колючим стал.

Злым.

Зелёные глаза...

Фрэнсис стоял, не веря себе. Поражаясь сходству...

Зелёные глаза. Светлые, почти белые волосы волнами по плечам, лицо светится...

Лилия над трясиной.

Такое же чувство всегда вызывал у него младший брат.

Неужели?..

Но эта женщина выглядит их ровесницей...

Эдгит...

— Мои дети, говорят, очень на меня похожи, — рассмеялась опять эта лесная нечисть. — А вы, наверное, с Диком знакомы, коли так приглядываетесь?.. Им и сила от меня переходит, только вот они сами не подозревают о том...незачем им знать, до поры...

Фрэнсис невольно отступил на шаг.

— Так вы та самая леди Эдгит, что была невестой Харальда?.. — в замешательстве пробормотал он.

— Да, благородный сэр, — потупила взгляд девушка, и впервые в голосе её прозвучала грусть... — Мы жили в этом доме, который разорил Гирт со своими мерзавцами... — и вдруг Эдгит вскинула голову, и лорд Элчестерский помимо воли попятился. На этом лице не осталось ничего человеческого. Лишь одна слепая, безумная ненависть. Глаза Эдгит побелели, а клыки вытянулись, напоминая змеиные.

— Но пусть этот проклятый род не надеется, что я прощу! — прошипела она. — Я успокоюсь только тогда, когда изживу их проклятое семя до последнего выродка, а мои дети поселятся в их замке!.. Век за веком я соблазняла глав этого рода и отдавала им своих детей, надеясь, что одному из моих крошек повезёт...и на этот раз, я чувствую, моя давняя мечта сбылась! — зубки её оскалились в гримасе злобной радости, а взор полыхнул белым пламенем. — Я чувствую, что-то изменилось в замке!

— Но ведь Харальд уже отомстил, леди Эдгит... — невольно понизив голос, выдохнул Фрэнсис.

Эдгит негромко, медленно рассмеялась.

— Гирту и его дружкам. Да. Но я прокляла весь их род... Харальд звал меня с собой, но я не могу простить свою поруганную честь! Если он так малодушен, пусть уходит! Харальд обрёл вечный покой, и я не удерживала его...ах, как это предательство похоже на мужчин их рода!

"Она сошла с ума"... — похолодев, осознал Фрэнсис.

— Но ведь уже полвека, как их род уничтожен! — воскликнул он. — Зачем же вы мстите нам? Наша семья не имеет никакого отношения к роду, причинившему вам столько горя! Мы даже не саксы, мы норманны! Леди Эдгит...вы знаете об этом?

Леди Эдгит медленно повернула голову, и нехороший огонёк зажёг холодную глубину её зелёных глаз.

— Ты сказал: наша семья?.. — медленно проговорила она. — Неужели судьба подарила мне такую удачу, и ко мне пожаловал сам лорд Фрэнсис?.. Старший, законный сыночек... Второй Гирт...

Фрэнсис попятился.

Она наступала на него, оскалив острые зубки, чем-то похожие на щучьи, и внезапно на жертву волной накатило ощущение чего-то липкого и холодного, как гниющая тина, затхлого и склизкого... Это незримо изливалось из Эдгит, заполняя воздух вокруг.

Юношу замутило. Тёмный, глухой ужас поднимался в сердце, ужас от присутствия мерзкой, отвратительной твари, которая может к тебе прикоснуться.

Которая вознамерилась тебя сожрать.

В голове лихорадочно проносились сотни историй о привидениях, но ни одна из них не говорила о таких монстрах.

"А ведь Харальд был таким же! — полоснула догадка. — Иначе как же он сумел бы перегрызть горло своему противнику?.."

От догадки лучше не стало.

В нос ударил запах разлагающихся водорослей. Эдгит улыбалась...она словно пила его ужас, раскручивая вокруг себя чёрный водоворот страха и отвращения.

Фрэнсис тихо проскулил и, липкими от холодного пота руками, стиснул рукоять меча.

И чёрная пелена стала тоньше.

Не рассеялась, нет, но уже не давила так на волю и разум.

Эдгит яростно взвыла и лязгнула зубастой пастью, очутившейся вдруг совсем близко...

"Железо! — с яркостью отчаяния озарило Фрэнсиса. — Некоторая нечисть боится железа — человеческого металла, закалённого на чистом огне! А сила Эдгит... Эдгит ведь утопилась! Её сила связана с водой..."

Юноша вытащил меч из ножен.

— Спрячь! — приказ хлестнул бешеной упругой плетью. — Убери! Ты надеешься отбиться от меня этой никчёмной железкой?.. Дурак... Убери его, и твоя смерть будет относительно лёгкой, мальчик Фрэнки...

— Я рискну тебя не послушаться, — криво усмехнулся молодой человек, гигантским усилием воли заставив себя остановиться и поднять оружие.

Навстречу этой выжившей из ума нежити.

Она почему-то тоже остановилась.

— Да что ты мне сделаешь?.. — насмешливо швырнула Эдгит в лицо своему противнику. — Меня нельзя убить, ничтожество, я давно мертва!

— Разве мёртвые женщины могут рожать детей?.. — с сарказмом поинтересовался юноша. Он уже понял, что меч заставляет призрак держаться на расстоянии.

— Такие, как я, могут многое! — неприятно рассмеялась девушка. — Да в моих детях только половина человеческого: от их дурных отцов! Знай мои крошки, на что способны, они бы правили миром!

— Ох, как же в тебе силён грех тщеславия! — насмешничал лорд Элчестер. Эдгит скрипнула зубами. — У твоих детей болотная тина вместо сердца!

— А ты недалек от истины, — согласно хмыкнула призрачная красавица. — А ещё у них разум, чистый, как воды родников, и такой же холодный, такой же незамутнённый глупыми привязанностями! И обаяние, как нежность самой воды в жаркий полдень, им нельзя не верить, их нельзя не любить, моих крошек... А ты, со своими дурацкими обвинениями, что ты делаешь в лесу, одетый, как бродяга?! Дику удалось получить твою долю?.. Я чувствовала это!..

— Он получил. Но сможет ли удержать?..

— Ты, ничтожный глупец, поганое семя Гирта, ты не уйдёшь отсюда живым, даже не мечтай... — фыркнула взбешённая Эдгит. — Ты смеешь угрожать моему сыну...

— Леди Эдгит, а я в детстве так сочувствовал вам... — вдруг тихо и горько проговорил лорд Элчестерский. — А вы... С вами случилось самое худшее, что может случиться с душой человека на этой земле: пытаясь мстить злу, вы сами стали злом, его частью. Леди Эдгит, такой ли некогда вас любил Харальд?.. Он стал карающим мечом справедливости, он не изменял добру и своей любви к вам, а вы... Стремясь отомстить, вы изменили себе, вы потеряли даже свою чистоту, отдавая себя потомкам Гирта, как последняя продажная девка...

— Гирт забрал мою чистоту! — в бешенстве взвизгнула она. — Теперь пусть его выродки расхлёбывают!..

— Насилие не способно убить невинность души. Её можем убить лишь мы сами... Вы должны простить, леди Эдгит, и не мучить себя ещё больше. Тем более что род Гирта давно погиб...

— Лжец! — сухо отрезала она. — Трусливый лжец! Что ты, мальчишка, можешь знать о добре и зле, как ты смеешь выговаривать мне?.. Я убью тебя!

— Может, я и не смел бы, если бы из-за вашей несправедливой мести не страдала ни в чём не повинная девушка, моя возлюбленная, моя невеста. Она чиста, как голубка, добра и невинна... Такою же, верно, когда-то были и вы, прекрасная Эдгит. Чем перед вами виновна хотя бы эта девушка, что вы желаете ей той же судьбы, что забрала вашу жизнь?..

Эдгит низко и злобно засмеялась.

— Что ты можешь знать о том, какой я была? Я сама уже не помню! Меня не интересует твоя девка! Пусть... Пусть испытает то же, что и я! Будет знать, как клясться в любви отродью Гирта!