Чёрный пёс Элчестера. Часть третья.

Лорд кивнул.

— Первой должна спуститься я. И знаешь, почему? Потому что магией можно решить больше, чем мечом!

— А ещё потому, что кто-то должен следить за верёвкой, пока ты будешь спускаться, — невесело добавил юноша.

— Я могу сплести чары полёта...

— Нет уж, не стоит! — живо возразил граф. — Но пообещай мне одну... нет, две вещи.

— Слушаю, Фрэнки.

— Первое: внизу ты дождёшься, пока я спущусь, и никуда не пойдёшь одна.

Мили нежно провела рукой по его щеке.

— Я не хочу, чтобы ты вообще туда лез...

— Или ты тоже не полезешь!

Девушка покорно вздохнула.

— Хорошо, обещаю. Что же второе?

— Второе... Если верёвка кончится, ты не станешь прыгать вниз... или применять свои дурацкие чары полёта. Ты просто крикнешь мне, и я вытяну тебя обратно. И мы вместе что-нибудь придумаем. Идёт?

— Они не дурацкие! — возмутилась Мили.

— Правильно. Они трижды дурацкие... Как и вся твоя затея. Девочка моя... — он нежно привлек Милисенту к себе, обнял за плечи. — Моя взбалмошная, любимая колдунья... Зачем тебе туда лезть, нежная моя?.. Зачем тебе эта пыльная, изъеденная червями книжка? Тебя ждет Париж, твоя мудрая наставница, могущественные ведьмы Франции... Королевский двор, где я представлю тебя как свою леди... Поедем отсюда, родная моя... Поедем...

— Фрэнсис... Я не могу, прости... Я обещаю не прыгать вниз, если верёвка кончится... Более того: если она кончится, я обещаю бросить эту затею с книгой и ехать дальше...

— Дай я тебя обвяжу...

Милица подняла руки, давая молодому лорду пропустить конец верёвки ей под мышки и завязать крепкий узел над грудью.

— Слушай меня теперь внимательно, родная, — заговорил Фрэнсис, накидывая канат себе на плечи. — Ты встанешь лицом ко мне на край колодца, на колени. Я буду постепенно спускать тебя, а ты крепко держись за верёвку и, когда окажешься внутри, ногами упирайся в стенки колодца, чтобы не удариться. Внизу развяжешь узел и натянешь канат, чтобы я мог спуститься. Всё поняла?

— Да, Фрэнки, не волнуйся, — Мили с улыбкой провела ладонью по его щеке. — Всё будет хорошо.

Юноша кивнул, промолчав. Ведьма и сама прекрасно осознавала, что внизу ей может оказаться просто не до верёвки...

— Возьми, — сунул он ей за пояс кинжал. — Если будет некогда возиться с узлом, просто обрежешь конец.

Волшебница безмолвно приняла оружие.

...Верёвка завибрировала, когда девушка соскользнула с края. Фрэнсис, стоя у стенки, осторожно травил канат, позволяя ему медленно скользить по плечам. Натянувшиеся волокна врезались в шею, но бухта каната, лежавшая у ног рыцаря, медленно, но верно уменьшалась...

— Как ты? — сдавленно крикнул он. Несколько секунд длилось молчание, потом эхо донесло из глубины звонкий от напряжения ответ Милицы:

— Всё хорошо, спускай дальше. Половина осталась.

— Ты видишь дно?

— Да. Там песок и обломки дерева. Больше ничего нет.

Через некоторое время верёвка ослабла. Фрэнсис скинул её с шеи и кинулся к зеву колодца.

— Мили!.. Мили, как ты?! — закричал он.

— Не волнуйся, я спустилась, — ответила снизу Милица. — Здесь никого нет. Зато есть дверь... в смысле, решётка.

— Не подходи к ней, слышишь? Не вздумай! — заорал Фрэнсис. — Я сейчас к тебе спущусь, только привяжу канат!..

Мили лишь рассмеялась.

Юноша быстро завязал крепкий узел на остатках колодезного ворота.

— Милица, натяни верёвку!

Вскоре лорд уже спрыгнул на песок рядом с девушкой.

Темноту рассеивал только слабый свет, лившийся сверху. Застоявшийся холодный воздух был тяжёлым и омерзительным, подобным гниющей тине. Ею словно залепили нос и рот, и каждый вздох вызывал дрожь омерзения.

"Славное местечко для Эдгит".

Эта мысль была скользкой и леденящей, и Фрэнсис постарался отогнать её от себя. Что бы тут их ни поджидало, с Эдгит оно не связано...

Милица подняла руку, и над её ладошкой вспыхнул колдовской огонёк. Неуютный и зловещий, он всё же хорошо осветил всё вокруг. В его голубых переливах молодые люди подошли к толстой чугунной решётке. Ведьма коснулась замка, и между её пальцами и металлом полыхнула белая ослепительная вспышка...

...Фрэнсиса отбросило к дальней стене, воздух заполнило облако шипящего белого пара, ещё раз полыхнуло... Милица пронзительно вскрикнула...

Позабыв обо всём, молодой человек бросился к ней и помог сбить пламя с платья. На волосы и лицо Милицы налипла сажа, рукава обгорели, а пальцы покрылись волдырями от ожогов...

— Господи... что это было?..

— Я... Я не подумала, что на замке может быть заклятье... Встретились два заклинания: моё и прежнего хозяина... Это бывает в магических практиках...

Зубы волшебницы лязгали, а голос дрожал.

Фрэнсис ласково провел рукой по её волосам.

— В последний раз на моей памяти ты была такой чумазой, когда я вытащил тебя из болота... Я уже начинаю жалеть, что дал тебе слово не мешать заниматься магией. Эти занятия вам, леди, не к лицу.

Милица негромко рассмеялась, превозмогая боль, и выскользнула из рук Фрэнсиса.

— Идём! Посмотрим, чьё заклятье победило...

— Я и так вижу.

Волшебница обернулась — и оторопела.

Решётки не было. В дымящемся проёме, где та когда-то находилась, открывался взгляду длинный тёмный коридор, уходящий в толщу скал.

— Оно же...оно же было очень сложное...

— Дорогая, — невозмутимо объяснил рыцарь. — Если к замку с секретом подбирать ключ, это тонко, изящно и долго. А если снести его ломом, это грубо, некрасиво — и действенно. Считай, ты просто снесла всю филигранную работу здешнего мастера паршивым примитивным ломом...

— Сэр рыцарь, да я просто не удержу лом! — шутливо возмутилась волшебница.

А потом, не двигаясь с места, подняла перед собой руки и что-то прошептала...

Голубой призрачный туман заструился с кончиков её пальцев, наполняя штольню, и в глубине коридора что-то заворчало, вздохнуло, а потом раздался пронзительный визг, от которого закладывало уши; визг, превращавшийся в ураганный ветер, рвавший волосы и одежду...

Фрэнсис пригнулся, а Милица стояла с реющими в струях вихря волосами, и не опускала поднятых рук.

И воцарилась тишина...

— Магические ловушки я уничтожила, — прошептала девушка, обернувшись к своему спутнику. — Они были недалеко от входа, чуть дальше по коридору... Идём.

— А обычных ловушек там нет? — осведомился Фрэнсис.

Милица покачала головой.

— Заклятье отслеживает любые.

Они медленно вступили под скалистый свод. Девушка осторожно приподняла край платья, чтобы он не зацепился за остатки решётки.

Фрэнсис достал из ножен меч.

Несколько шагов в темноте.

Вспыхнул голубой огонёчек магического светильника. В мертвенном свете стали видны источенные водой стены коридора, слюдяные блёстки на нависающих сталактитах...

Тёмный тоннель плавным изгибом уводил куда-то за мощный скалистый выступ.

Перед поворотом Милица на секунду замерла, прислушиваясь.

Тишину нарушало только их дыхание.

Спутники завернули за угол...

...Стражи загородили коридор, и тупыми тусклыми глазами смотрели на незваных гостей. Одежда на этих омерзительных тварях давно истлела, и лишь жалкие клочки болтались на высохшей мёртвой плоти. У некоторых сама плоть обвалилась, обнажив трухлявые кости... Ни губ, ни волос — обтянутые пергаментной кожей черепа.

Ведьма шарахнулась назад, налетев на Фрэнсиса, который стоял, заледенев от ужаса.

— Что это? — выдохнул юноша одними губами.

— Вурдалаки!!! — взвизгнула Милисента не своим голосом. — Ожившие мертвецы!

— Бежим отсюда! — решился Фрэнсис, с силой дёргая девушку назад, от медленно надвигавшейся шеренги трупов.

...И врезался в такого же монстра, перегородившего дорогу.

Вскрикнув от омерзения, рыцарь непроизвольно ударил мечом — и развалил нежить надвое...

И почувствовал, как зашевелились волосы на голове, когда обе половинки чудовища поползли к нему...

Крича от ужаса, Фрэнсис рубил и рубил мечом этот ползущий кошмар, пока Милица трясущимися руками развязывала свой мешочек.

А потом всё накрыл её звонкий голос ...

— О Ступающая-во-Тьме! Владычица Безмолвия! Услышь мой голос, летящий к тебе!

Густая тишина тяжёлой липкой тучей обволокла коридор. И несказанный холод обрушился лезвием топора, холод, от прикосновения которого коченела сама душа...

— О ты, чей приход неизбежен! О ты, не знающая преград и замков! О ты, чьи оковы не разбить! Вложи свою печать в мои руки и дай мне Силу наложить её на тех, кто осмелился прервать сон, данный тобой! Да обуздаешь ты их своей властью!..

"Вурдалаки" замерли, остановив свою жуткую размеренную поступь, застыли дёргающиеся останки у ног лорда...

Волшебница высыпала из мешочка на ладонь два крохотных шарика — то средство, которое они с Фрэнсисом делали вчера вечером, и слегка дотронулась до них пальцем.

Шарики зашипели, и горьковатый голубой дым поплыл в воздухе, обволакивая мертвецов.

— Силой, скрытой в цветах мёртвых, Силой смерти связываю вас! Её властью повелеваю вам вернуться в свой сон, прерванный чужой волей! Да упокоитесь вы навеки, да не коснется вас более ничей призыв! Силой, данной мне Свет Несущим, запечатываю заклятье!..

Облако дыма качнулось, накрыв тварей, а когда рассеялось, на полу лежали лишь кучки праха...

Фрэнсис обнял Милицу, прижав к себе.

— Родная...

Ведьма прерывисто вздохнула и отстранилась. Ему почудилось, или она украдкой смахнула слёзы с глаз? Голос Милицы подрагивал, хотя волшебница и старалась говорить спокойно:

— Идём дальше.

— А кто такие вурдалаки? Я о них не слышал...

— У нас в Словакии так называют ходячих мертвецов... Они пьют кровь живых людей... Только наши легенды по-другому эту нежить описывают. — И вдруг с неожиданной яростью волшебница выплюнула: — Не хочу я разбираться, кто они такие!.. Вурдалак есть вурдалак, отвратительная мерзость! — девушка передёрнула плечами, словно от озноба. — Всегда даже историй о них боялась до визга...

— Да и сейчас чуть не сбежала, — улыбнулся Фрэнсис. — А ведь знала, что тут такое может быть!

— Знала... Мне бабка очень много заговоров рассказывала против них, должна же я была проверить!

— Моя сумасшедшая колдунья...

— Идём дальше! — Милица улыбнулась. — Вряд ли книгу хранили именно здесь...

— А откуда берутся такие твари? — полюбопытствовал рыцарь. — Ну, со здешними понятно: их прежний хозяин поднял. А у вас в Словакии чего мертвецам на кладбищах не лежится?

— А почему у вас в замках призраки расхаживают? — ответила вопросом Милица. Фрэнсис смущённо пожал плечами и умолк.

Через несколько шагов Милица остановилась и обернулась к Фрэнсису, прижав палец к губам. Рыцарь замер, прислушиваясь.

Тишина...

Только доносится звук мерного падения капель, откуда-то из глубины коридора...

И движение...

Пронзительный визг вонзился в уши, юноша оттолкнул Милицу к стене, меч со свистом прошил воздух — и на лицо графа брызнула кровь.

У ног корчилась разрубленная напополам летучая мышь.

Милица вопросительно поглядела на своего спутника.

— Эта тварь бросилась на тебя, — пожал плечами молодой человек, вытираясь. — Откуда мне знать, обычный это нетопырь или очередная мерзость?

Ведьма нагнулась и подняла одну из половинок.

— Скажи, любимый, у обычного нетопыря бывают такие клыки?..

Тонкие заострённые иглы, украшавшие хищную пасть, могли бы составить гордость ядовитой змеи: длинные и изогнутые, с аккуратным желобком, по которому ещё катились капли какой-то желтоватой дряни.

Влюблённые переглянулись. Милицу сотрясла дрожь отвращения, и девушка отбросила тварь далеко в сторону.

— Наверное, я плохая колдунья, — посетовала она. — Опытная ведьма на моём месте прибрала бы эту пакость в мешок: говорят, клыки, когти и крылья именно такого нетопыря хороши в магических составах... Но, Фрэнки, меня воротит от одного его вида!

— Тебя трудно осуждать, — хмыкнул рыцарь. — Но прислушайся!

В воцарившейся тревожной тишине молодые люди отчетливо расслышали странную возню и попискивание под потолком пещеры, и ещё две летуньи спикировали на непрошенных гостей.

Одну постигла участь её товарки: Фрэнсис стремительно рассёк нетопыря мечом, — а вторую испепелила молния, сорвавшаяся с тонких пальцев Мили.

И летучие мыши накинулись отовсюду...

— Фрэнсис, сюда!.. — крикнула ведьма, хватая рыцаря за рукав. — Прижмись ко мне плотнее!.. Стена!..

Фрэнсис привлёк к себе любимую, а ведьма, раскинув в стороны руки, удерживала мерцающий купол серебристой сферы, укрывшей людей.

Хлопанье бесчисленных крыльев слилось в ровный гул, похожий на гул моря, и чёрные волны кожистых перепонок бурлили у неприступных светящихся границ. Границ, хранивших двоих путников, как утлая лодка, застигнутая штормом...

Лицо Мили застыло от немыслимого напряжения, словно всё неисчислимое полчище крылатой нечисти бесновалось на хрупких ладонях волшебницы.

— Фрэнки... Я не удержу их долго... — прерывисто выдохнула она.

Фрэнсис покрепче прижал к себе ведьму и нежно провел рукой по её волосам, сбившимся в чёрные сосульки от сажи.

— Значит, ты должна убить их прежде, чем они израсходуют твои силы, моя девочка.

Милица подняла на него беспомощный взгляд.

— Успокойся, — ровно ответил ей граф. — И верь в себя, как я в тебя верю. Вспомни, что говорил дракон? Ты мало используешь тёмную сторону своего таланта, мой ангел. А сейчас, думаю, самое время...

— На что ты намекаешь?

— Что ты сделала с разбойниками? Чем эти твари лучше? Одну ты уже испепелила...

— Свет Несущий, какая же я дура!

— Давай, любовь моя, устрой им показательное аутодафе! — рассмеялся рыцарь.

Милица закрыла глаза и быстро зашептала, но юноша улавливал только отдельные слова:

— Леди Саламандра, о Танцующая-в-Пламени, услышь мой призыв и приди мне на помощь... Излей свою Силу в мои руки и наполни мой дух...

Дальше лорд ничего не сумел разобрать: поверх серебристой сферы возникла другая, бурлившая зловещим багрянцем, горящая алыми и золотыми сполохами. Твари с писком кинулись врассыпную, словно блики света обжигали им крылья. Фрэнсису показалось, что воздух стал сухим и горячим, когда защитный кокон, поглощая удар огненной сферы, вспыхнул на миг белым ослепительным заревом. Жаркая волна окатила весь коридор — и пропала. На волосы ведьмы и её спутника, плавно кружась, оседали облачка невесомого пепла...

Девушка обессиленно съехала по стене на каменный пол. Плечи её вздрагивали от беззвучных рыданий, которые она безуспешно пыталась сдержать, закусив костяшки пальцев. Фрэнсис опустился рядом, привлёк девушку к себе, обнял, ласково шептал слова утешения...

— Я — никудышная ведьма! — вдруг горько прорыдала Милица.

— Если бы ты была никудышной ведьмой, моё солнышко, нас сожрали бы эти твари, — не сдержал улыбки лорд.

— Если бы ты мне не подсказал, они бы тоже нас сожрали!.. — уже в голос провыла Милица. — Я израсходовала уже два заклинания! Сегодня я не смогу больше ни призвать огонь, ни упокоить мертвецов!.. А мы ещё даже не на полпути!..