На двоих: Принцесса и Воровка

Пока первый гвардеец на земле боролся с дыхательным параличом, я кинулась ко второму. Тот, на удивление, уже был готов к моей атаке. Меч он, понятное дело, не достал, чтобы не причинить мне вред ненароком, однако явно собирался остановить и обезвредить. Я же тем временем всем своим видом показывала, что бить буду точно в пах, отчего он готовился защищать своё наиболее уязвимое место. Отлично это понимая, и уже почти что нанеся удар кулаком в гениталии гвардейца, я в последний момент резко развернулась и сильно ударила локтём в его грудь, точно в солнечное сплетение. Возможно, я даже перестаралась, учитывая, как сильно позеленело лицо мужчины, когда он падал на землю.

В итоге, наша разборка заняла секунд пять, не больше. Боем или его подобием, я её точно никак не могла назвать. Во-первых, потому, что гвардейцы не могли причинить мне вред, во-вторых, я и сама действовала слишком грубо и неосторожно. В прошлом я была чуть ли не мастером рукопашного боя, так как профессия обязывала уметь себя защищать. Мои мышцы сами знали, что и как им нужно делать. В этом же мире, чтобы достичь уровня прошлого, мне явно придётся поработать над своей физической подготовкой. Однако, как бы там ни было, своего я достигла, и пока двое гвардейцев отходили от болевого шока, с лёгкими нотками торжества распахнула парадные двери. У меня получится! Я обязательно остановлю ритуал! Это — первый шаг на пути домой и к моей долгожданной мести!

Глава 4

Десятки, если уж не сотни любопытных глаз — вот что я увидела, зайдя внутрь. Стоило лишь дверям отвориться, и, среагировав на душераздирающий скрип, в сторону выхода повернулись чуть ли не все те, кто находился внутри подобия местной церкви; на удивление здешний "божественный храм" был очень похож на известные мне из прошлой жизни святыни. Как оказалось, внутри было лишь одно сплошное, просто огромное помещение: метров двадцать в длину и около пятнадцать в высоту, при этом вместо потолка здесь был сплошной купол, украшенный искусной росписью. Также здесь имелись знакомые мне с земной культуры фрески на стенах, изображающие битвы и местных святых; витражи на довольно высоких окнах; множество обитых лавок с мягкими спинками, сейчас забитых гостями; и алтарь на противоположной стороне зала, к которому от меня вела бардовая дорожка.

Единственный человек, что не обратил на меня внимание — это облачённый во всё чёрноё священник перед алтарём. В отличии от наших служителей господа, его головы не было видно, её скрывал такой же чёрный капюшон. Пока все "охали и ахали", поражённые то ли моим воскрешением, то ли наглостью сорвать ритуал, священник продолжал читать молитву, стоя спиною ко всем остальным. Не знаю, из-за молитвы или же из-за магии, но от его фигуры вверх тянулся легкий и приятный синий свет; ещё одно напоминание о том, что, несмотря на много похожих моментов, нахожусь я вовсе не дома.

Проигнорировав ошеломлённые взгляды присутствующих — по одежде можно было предположить, что в храме находятся, как знатные люди, так и другие служители церкви — я быстрым шагом двинулась в сторону священника. Похоже, раз никто не хочет вмешаться, мне самой придётся прервать его ритуал. Надеюсь, ещё не поздно. Тем временем пока одни гости с интересом меня рассматривали, другие отворачивались и в смущении прятали глаза. Вот же ж изнеженная аристократия! Так и в исторических фильмах всегда было: только сделай что-нибудь не по правилам, и они уже не знают, куда себя девать. Хорошо хоть (однако в то же время и странно), что мне никто не решился мешать. Возможно, побоялись перечить принцессе, или же находились в таком шоке от моего злостного нарушения этикета, что и слова сказать не могли.

— Ваше преосвященство? — Обратилась я к священнику, как только умела. — Прошу прощения, что прерываю. Этот ритуал больше не нужен. — Вот только чтобы я не говорила, священник всё также продолжал стоять лицом к алтарю и бубнить молитву себя под нос. — Ваше преосвященство? Вы меня слышите?

Разумеется, ноль реакции. Ещё и среди гостей появилось какое-то волнение, все зашептались и некоторые даже начали вставать со своих мест. Понимая, что медлить нельзя, я обошла священника и стала между ним и алтарём. Однако когда я увидела его спереди, даже поперхнулась от удивления. Во-первых, передо мной абсолютно точно стояла женщина: слишком уж нежные у неё были руки и черты лица; во-вторых её глаза, да и половину лица вместе с ними, закрывала неуместная золотая маска, на щеках же чёрной краской были нарисованы дорожки от слёз, или же что-то вроде этого. Она продолжала читать свою молитву, абсолютно не обращая на меня внимания.

— Ваше преосвященство? — Рискнула я тронуть её за плечо, не видя другого выхода привлечь внимание этой женщины.

Вот только в итоге я сразу же пожалела об этом поступке. Всё вокруг вмиг пошло кувырком. Уж не знаю почему, но женщина пронзительно завизжала. Инстинктивно я ту же отдёрнула руку и поспешила закрыть уши руками. Однако это ни капли не помогло. Более того, теперь уже и моя фигура была освещена этим непонятным нежно-синим светом. Особо плотное его скопление было возле моих рыжих волос, которые в спешке я так и не успела причесать. С ужасом в глазах я наблюдала за тем, как свет вокруг испаряется, и вместе с тем в моих волосах становится всё больше и больше седых волос, которые в конечном итоге сформировали цельную и плотную седую прядь. Все вокруг в гробовой тишине наблюдали за происходящим у алтаря. Только когда необычное голубое свечение, наконец, окончательно исчезло, женщина в чёрном оборвала свой визг и, сняв с лица маску, уставилась на меня с непередаваемыми страхом и отвращением одновременно.

— Богохульница! Нет... Демонское отродье! Твоя душа неспокойна! Тебе не обмануть меня, демон в обличии человека! — Кричала женщина во весь голос.

Хоть она и смотрела мне в глаза, складывалось такое впечатление, будто ни к кому конкретному не обращалась. Я же тем временем терялась в догадках. Как? Неужто эта монашка, или кто она там, смогла понять, что моя душа заняла тело местной принцессы? Но ведь, по идее, это невозможно... Хотя о чём это я? Вселение одной души в чужое дело, как ни посмотри, тоже противоречит привычной логике. А, значит, всё может быть. Вот только, что теперь делать? Если она расскажет, что души принцессы здесь больше нет, меня, скорее всего, убьют, как злостную преступницу. Вот же ж чёрт...

— Простите меня, — попыталась я вставить хоть слово. — Я не хотела прерывать вашу молитву, но...

— Демонское отродье прикоснулось ко мне! — Продолжала она гнуть своё. — Мои душа и тела осквернены чёрной магией! Богиня мне этого не простит!

— Вы ошибаетесь, я...

— О, моя милостивая богиня Диида! — Упала женщина на колени, со слезами на глазах смотря в потолок. — Молю вас, простите свою грешную слугу! И пусть я не заслуживаю прощения, клянусь сделать всё возможное, что очистить свою душу! Пусть моя кровь смоет сегодняшний позор! О, великая богиня Диида, примите меня в свои объятия!

Я и слова сказать не успела, как вдруг женщина достала из-под чёрной рясы небольшой кинжал и вонзила его себе прямо в грудь. Чистый мрамор под её ногами тотчас окрасили капли крови, женщина повалилась на бок со стеклянным взглядом и под дружные крики собравшихся зрителей. Даже я, несмотря на то, что уже давно привыкла видеть смерти других, не сдержавшись, всё-таки вскрикнула. Слишком уж это было неожиданно и, пожалуй, по-фанатически безумно.

— Виктория! — Услышала я строгий оклик откуда-то сверху.

Подняв голову, я тут же нервно сглотнула слюну и попыталась перевести дыхание. Практически над парадной дверью располагалось что-то вроде небольшой императорской ложи, к которой вела расписная лестница вдоль стены. В том, что ложа предназначалась для самых важных персон в империи, я даже не сомневалась, так как выглядела она богаче, чем весь храм вместе взятый. И хоть окликнул меня мужчина средних лет с короткой тёмной стрижкой, я не сводила взгляда с человека возле него. Отсюда я не могла точно разглядеть его внешность, но сразу отметила длинные седые волосы и, главное, корону на его голове. Как ни посмотри, но это наверняка император. Молча сидит и перебирает бородку. Дьявол! Что тут сказать? Кажется, я конкретно влипла. Ну или если говорить прямо, то я в полной заднице.

* * *

Его высочество, принц Александр Шереметьев, первый на наследование престола, сидел за столом в своих апартаментах и задумчиво перебирал письменную ручку в руках. Сегодняшние события в императорском дворце его действительно удивили. День должен был закончиться погребальной церемонией его племянницы, однако в самый последний момент Виктория пришла в себя, после чего заявилась в божественный храм. Как ей это удалось — непонятно. Вместо ответов с каждым новым фактом у Александра появлялось лишь больше вопросов.

С одной стороны, смерть Виктории была бы выгодна Александру. Так уж повелось, что чем больше детей у претендента на императорский престол, способных унаследовать трон после него, тем выше его позиции среди знати, с которой, хочешь не хочешь, но временами приходиться считаться. До этого у них с Виктором — его младшим братом и главным соперником в противостоянии за трон — был паритет, по четыре ребёнка у каждого. Смерть Виктории могла всё существенно изменить в сторону Александра, ведь её мать иметь детей уже не может. Однако всё сложилось иначе. Правильно говорят, что нужно самому браться за дело, если хочешь быть уверенным в результате. Александру следовало самостоятельно позаботиться о приготовлении похорон племянницы, а не доверять всё этому идиоту Олегу! Если бы только его второй сын действовал быстрее. Отключи он Викторию от артефакта хотя бы на час раньше, и всё могло бы сложиться совсем по-другому.

Однако, к сожалению, уже ничего не изменить. Да и, с другой стороны, после всего, что дочь Виктора натворила, Александр, возможно, сможет извлечь большую выгоду из жизни племянницы, чем смерти. Её сегодняшнее поведение несомненно пошатнёт уверенность аристократов в способности Виктора управлять целой империей. Мол, если он и со своей семьёй справиться не может — куда ему доверять целое государство? Слухи всегда распространяются с огромной скоростью и, наверняка, сегодняшние события во дворце уже являются главной темой для обсуждения в светских кругах. В итоге, мало кого будет интересовать, что девочка была не в себе после длительного нахождения между жизнью и смертью. Авторитет брата пошатнётся — и это факт. Возможно, даже их дядя, нынешний император, усомниться в своём "любимчике".

Кроме того, Александр до сих пор не мог понять, что именно сегодня произошло в божественном храме. Отложим на время странное поведение Виктории; его доверенные шпионы во дворце как раз выясняли, что именно с нею произошло. Дело в том, что не менее странным было и поведение императора, сидевшего рядом с ним. Как только Виктория зашла в зал, тот жестом руки приказал не мешать ей и с любопытством наблюдал за каждым движением девушки. Именно поэтому она и смогла беспрепятственно вмешаться в ход ритуала, пока, не выдержав, Александр наконец не окликнул её. Что бы это могло значить? Особую привязанность императора к двоюродной внучке? Или же его дядя догадывался о том, что вот-вот должно произойти нечто из ряда вон выходящее? С другой стороны, возможно, ничего странного тут и не было. Всего-то подозрения Александра о том, что на троне империи сидит тронувшийся рассудком старик, в очередной раз подтвердились.

Как бы там ни было, реакция святой трау на появление Виктории удивила даже его. Во-первых, было любопытно узнать, что, оказывается, в церкви ещё остались истинные фанатики своего дела, искренне преданные богини. Так уж повелось, что все представители церкви, с которыми ему приходилось иметь дело, были алчными, продажными и абсолютно безнравственными. Временами Александр даже сомневался в том, верят ли они сами в свою богиню, а тут... Хоть трау рассталась со своей жизнь глупо и бессмысленно, по крайней мере, она сделала это с искренней преданностью своему дело.

Во-вторых, Александр не понимал, что так сильно могло напугать служительницу церкви. Он знал, что трау, как и все в церкви, умеют управлять аурой, и не считал реакцию женщины обычным помешательством. Она что-то увидела своим аурным оком? Или её так сильно ужаснули седые волосы Виктории, которые, кстати, являлись отдельной темой для размышления? Сейчас весь императорский дворец, да и наверняка не только он, чуть ли не гудел, пытаясь понять, подарил бог Виктории своё благословение, или же, наоборот, проклял за богохульство. Вот только, учитывая реакцию трау, Александр не сомневался в том, что вторая версия будет преобладать в большинстве своём. Ему же это было только на руку: скандалы вокруг семейного клана брата равнялись укреплению его собственного.

Самому же Александру не нравился ни вариант с проклятием, ни с благословением. Он вообще не отличался верой в высшие силы, считаю, что до этого скатываются лишь слабые, беспомощные люди, вроде слуг и простолюдинов, которые сами в своей жизни ничего не могут добиться. Во всём произошедшем он видел чей-то личный умысел и хорошо спланированный план. И, пожалуй, он бы мог заподозрить здесь какую-то третью сторону, если бы не характер Виктории. Его племянница всегда была слабой, робкой и абсолютно безвольной. Предположение о том, что она решила бы вести собственную игру является просто безумным, а значит... Это всё Виктор. Вот только чего его младший брат хотел добиться всем этим спектаклем?

Видимо, каким-то образом ему удалось обманывать Александра все эти полгода, что Виктория была без сознания, лишь имитируя тяжёлое состояние дочери. Это бы объяснило и то, почему Виктория сегодня была такой бодрой, ведь если бы она действительно проснулась лишь немногим ранее — ей бы определённо предстоял долгий реабилитационный период. Как ему удалось скрывать это от шпионов Александра во дворце — большой вопрос, который ему ещё предстояло решить. Скорее всего, без предательства тут не обошлось.

Ну а насчёт того, зачем всё это его брату, Александр видел лишь одно объяснение. Похоже, Виктор с помощью подобного спектакля хотел выставить свою дочь чуть ли не святой, тем самым получив поддержку церкви в предстоящей битве за трон. Как-никак это он пригласил именно эту трау проводить сегодняшний ритуал, зная о её преданности своему делу и, видимо, надеясь на то, что она прямо тут Викторию святой и объявит. Ну а провернуть подобный трюк с волосами с помощью магии не так уж и сложно. Конечно, чтобы повлиять на молекулярную структуру чего бы то ни было нужно иметь высокий уровень владения магией, однако уж у кого-кого, а у второго принца империи ресурсов для этого предостаточно. Вот только реакция трау смешала Виктору все карты. И это по-настоящему странно.

Какая бы неприязнь не была у Александра к Виктору, он его глупцом не считал. Александр считал Виктора опасным для себя и это — высшая форма уважения. Так с чего его брат так резко отупел? Почему вдруг решил, что церкви будет хоть какое-то дело до того, "святая" у него дочь или нет? Уже несколько веков эти паразиты живут по правилу: "мы с теми, с кем выгоднее". Да и вообще, не легче ли было позвать на сегодняшний ритуал продажного священника, подкупить его и быть уверенным в том, что всё пройдёт без непредвиденных ситуаций? Неужто Виктор решил, что уж если истинная фанатичка уверует в святость его дочери, то и церкви будет уже некуда деваться? Да нет, всё равно какой-то бред получается. Может ли быть, что Александр что-то упускает и, на самом деле, Виктор к произошедшему не имеет никакого отношения?