Я опаздывала. Прямо с утра пришлось идти в аптеку, мама плохо себя чувствовала, а нужные лекарства закончились, я волновалась при мысли, что придется оставить ее одну, но она сказала, в случае чего сразу же позвонит и чуть ли не насильно выставила меня за дверь. До работы пришлось почти бежать бегом.

Кирилл стоял у входа. Сегодня было солнечно, хотя лужи еще не высохли, но он стоял под козырьком, чуть ли не вжимаясь в стену.

— Чтоб никто не видел, — ответил на мой немой вопрос, кивая головой вверх, туда, где окна.

— Я опаздываю, — хотелось пройти мимо, но он остановил, поймав меня за локоть.

— Тебе, наверно, не хочется, чтобы я на работе следом за тобой таскался? — невинно поинтересовался Кирилл.

Я остановилась. Точно, не очень хочется.

— Обещай, что придешь вечером в кафе, и сегодня я больше не буду тебя преследовать, — сказал он.

— Это шантаж? — моя вчерашняя злость мгновенно вернулась, причем изрядно увеличившись в объеме, так что даже в голове загудело.

— Это просьба, настойчивость которой вызвана обстоятельствами, — подумав, ответил он.

— Нет.

— Почему? — раздраженно спросил. — Я не зову тебя ни к себе домой, ни в какое-нибудь злачное место, ни посреди ночи. Вполне приличное предложение. Мы просто поговорим и выясним, почему неделю назад все было хорошо, а теперь — плохо?

— Ты богат, — сказала я первое, что пришло в голову.

— Что? — он посмотрел с таким недоумением, будто я заговорила как умалишенная. — То есть если я сейчас пойду и отпишу все свои деньги на благотворительность, все встанет на свои места и ты придешь на чашечку кофе? — вдруг разозлился.

Я чуть не кивнула, но он выглядел так, как будто и вправду способен это сделать. Кирилл удовлетворенно улыбнулся, поняв, что ответа не будет.

— Я жду тебя в шесть, — ровно сказал и ушел за здание, туда, где стоянка.

Все утро я была очень рассеяна. Маша несколько раз подходила исправлять ошибки в составленных мною документах. Я с удивлением увидела, что она совсем не злится и не нервничает, несмотря на нелепость моих промашек и в который раз порадовалась, что у меня такая по-настоящему замечательная сестра.

Размышления о встрече с Кириллом портили все попытки включиться в работу. В конце концов, я пришла к выводу, что так или иначе придется что-то решать и просто уставилась в монитор. Чего я хочу? Мне очень хочется узнать его лучше, нехотя призналась я себе. Чего я боюсь? В знакомом мне мире дети богатых родителей, которых я встречала в большом городе, все сплошь любители повыпендриваться, со склонностью к жестоким розыгрышам и кокаину. В нашей стране пока нет культуры денег, и еще вероятно долго не будет. Что если он окажется таким же, как они? Нет, в это я не верила. Так чего же мне бояться? Пузырьки пробежали по ногам и скопились в области груди. Бояться мне нечего, неожиданно и совершенно четко поняла я! И вообще, шептали пузырьки, в этой ситуации я прямо как мама, в которой меня всегда удивляло умение из ничего сделать трагедию. Надо быть проще!

Решение, оказывается, было совсем несложным...

Я пожала плечами и вернулась к документу. Наконец-то в голове стало проясняться, и я увидала, сколько ошибок наделала всего на одном листе.

В кафе народу еще не было, но Кирилл уже сидел за столиком и встречал меня настороженным взглядом, не зная чего ждать.

— Ты платишь, — заявила я, усаживаясь напротив.

— Ну вот, — он тут же заметно расслабился, — уже нашла преимущества в наличии денег. А хотела оставить вовсе без копейки, — пожурил Кирилл и мы синхронно заулыбались.

Я заказала только кофе, а Кирилл еще огромный кусок шоколадного торта.

— Насчет денег, — спокойно сказал он, пока мы ждали заказ. — Я ровно в семь раз беднее, чем говорят. Просто для удобства ведения бизнеса деньги клана записаны на одного человека, меня.

— М-м-м, в семь раз?.. То есть попал бы не в начало рейтинга женихов, а в самый конец? — стало смешно. — Это, конечно же, все меняет! Теперь волноваться больше совершенно не о чем! — казалось, сарказм в моем голосе сложно было не заметить.

— Вот и прекрасно, — невозмутимо отозвался Кирилл с таким видом, будто все сомнения благополучно разрешились. Похоже, вопрос денег он считал полностью исчерпанным и мне не оставалось ничего другого, кроме как прикрыть эту тему.

Заказ принесли на удивление быстро. Подозреваю, только благодаря его улыбке и размеру чаевых, которые он оставил в прошлый раз. Слухами земля полниться...

— Сладкоежка? — было почему-то очень приятно наблюдать, как стремительно исчезает торт с его тарелки. — Прямо как мой брат.

— У тебя есть брат? — неожиданно заинтересовался Кирилл и даже очередной кусок отложил. — А где он? Какой он?

— В Канаде живет.

— Так далеко? — Кирилл добавил в голос сочувствия, четко уловил промелькнувшую во мне горечь. Как это у него получилось?

Разговаривать о брате не хотелось. Больше интересовал вопрос касательно меня самой. Как бы так перенаправить разговор и узнать, что ему нужно? Хотелось спросить, но я боялась — вдруг ему не нужно ничего. Но, похоже, он и сам раздумывал о чем-то похожем.

— Федора, — вдруг подобравшись, начал Кирилл. — Мне... очень трудно бывает на новом месте. Я здесь никого не знаю... кроме тебя.

Я с интересом следила, не склонит ли он голову набок.

— Ну в общем, хотелось бы, чтоб у меня был друг, с которым можно, к примеру, сходить в кино, и погулять, и выпить кофе. Ты же не бросишь меня в незнакомом городе совсем одного, беззащитного и одинокого? — тут его голова все-таки наклонилась к левому плечу. — По крайней мере до тех пор, пока я не найду еще парочку друзей.

Да уж, про беззащитного и одинокого это он сильно загнул!

— Что? — тут же настороженно спросил, заметив, что я давлюсь от смеха.

— Мне кажется, хотя я полностью не уверена, что я знаю, когда ты врешь.

— Что? Как ты определяешь? — на его лице застыл неподдельный интерес. Понятное дело, хочет узнать, чтоб впредь не повторять своей ошибки!

— Не скажу, — твердо ответила я. — Хочу обезопасить себя на будущее. Так что ты помни — если соврешь, я увижу!

Он не стал настаивать, понял, наверное, что с таким козырем я добровольно не расстанусь.

— Так что, мы будем... друзьями? — как-то неуверенно спросил Кирилл. А его глаза, которые и сейчас растворяли меня без остатка, спрашивали совсем о другом. Я вздохнула. Он понимает, озарило меня, он прекрасно понимает, что возникшее между нами притяжение ничем не остановишь. Просто подходит издалека, чтобы не напугать. И правда, не может же он прямо сказать — мы оба знаем, что между нами случилось. От этого не отмахнешься и не забудешь. Это догонит нас с тобой и раздавит, если мы будем поодиночке. Только вдвоем мы сможем с этим справляться, только вместе.

Такие мысли нужно отгонять! Это просто мои фантазии, я никак не могу знать, о чем он на самом деле думает, убеждала я себя. И отвела взгляд.

— Да, конечно. Постараемся найти тебе хорошую компанию, а до тех пор я тебя не брошу, — улыбнулась я. Как будто могла отказаться!

— Ну и прекрасно, — спокойно подытожил разговор Кирилл, немедленно отправляя в рот последний кусок торта.

Так все и пошло. Мы встречались каждый вечер. За неделю пересмотрели весь репертуар нашего небольшого кинотеатра и я показала ему все интересные места Волжанска. Кроме своего тайного, туда я пока была не готова пускать никого, даже человека, от которого во многом зависело теперь мое счастье, а может и жизнь. Наши отношения не выходили за рамки дружбы, но иногда, когда в очередной раз его глаза замирали и превращались в ловушку, из которой невозможно вырваться, мне казалось Кирилл с трудом сдерживает желание ко мне прикоснуться.

Утром пятницы от встретил меня у входной двери Сбербанка. За все это время Кирилл вообще редко бывал в офисе и если бывал, то только в кабинете Бориса Сергеевича, а мимо меня проходил, просто вежливо кивая, вероятно, чтобы лишний раз не смущать. Хотя это не помогало — все и так уже знали, что вечера мы проводим вместе. Сложно скрыть что-нибудь в городе, где появление любого нового жителя — уже событие. А если и еще такого, как Кирилл... Подозреваю, что вот-вот мама устроит мне серьезный допрос с пристрастием.

— Привет, — он опять прятался под козырьком. Как мило, мои губы тут же растянулись в улыбке.

— Я хочу пригласить тебя на ужин в Волгоград, — важно сообщает Кирилл тоном, не предусматривающим никакой возможности отказаться.

— Дотуда 60 км, — удивляюсь я, не понимая, зачем тащиться в такую даль просто для того, чтобы что-нибудь съесть.

— Но зато там есть прекрасный португальский ресторан, где вкусно кормят. Один из моих любимых.

Я растерялась.

— Что тебя пугает? — спросил Кирилл, не отлипая от стены.

— Ну, я не знаю что это за место, что мне надеть, — призналась я. Кто его знает, как положено выряжаться в ресторан? У меня выбор одежды не настолько большой, а чувствовать себя не в своей тарелке совсем не хотелось.

— Совершенно обычное место, одевайся, как хочешь, — пожал плечами Кирилл, — хотя есть, конечно, соблазн сказать, что туда пускают только в прозрачных открытых платьях, — задумчиво улыбнулся.

Я грозно нахмурилась.

— Я узнаю, что ты врешь, — напоминаю и он морщиться. То, что я могу уличать его во вранье, похоже, не очень-то ему нравиться. Вполне возможно он готовит какую-нибудь каверзу, чтобы вытянуть из меня, что именно его выдает. О, да, когда-нибудь он вытянет из меня это признание, говорят его глаза. Но не сейчас. Он продолжает:

— Ладно, проехали. Еще что-нибудь?

— Мама... — выдавила я. Это было препятствие посерьезнее — когда ей сообщат (а рано или поздно это случится), что я ездила так далеко с Кириллом и об этом знали все, кроме нее, то надолго обидится и будет плакать. Мамины слезы я переносила с большим трудом.

— Да, об этом я подумал. Поэтому я за тобой заеду. Познакомишь меня со своей мамой, я вызову ее безоговорочное доверие и никаких проблем... она отпустит тебя хоть на край света, — он говорил легко, как будто даже не сомневался, что так и будет. А ведь так и будет, поняла я! Он определенно растопит мамино сердце всего минуты за две.

Что, собственно, и произошло. Мама осталась чрезвычайно довольна тем, что он обещал вернуть меня в целости и сохранности, к тому же не очень поздно. Она даже сказала, чтобы мы не спешили и ехали по дороге осторожно, соблюдая все существующие правила движения.

Избегая дальнейших маминых благословений (неизвестно до чего они дойдут) я подтолкнула Кирилла к двери, где он оперативно догадался, что пора уходить.

Надо признать, Кирилл вообще не выделялся на фоне наших городских жителей — одет обычно, даже просто, пачки денег из карманов не торчат и машина у него оказалась неброская, маленький пежо, в нашем городе и получше имеются. Это меня обрадовало, я с удовольствием уселась на мягкое сидение. Вокруг было очень уютно и пахло Кириллом.

До Волгограда мы добрались минут за сорок. Я совсем не соскучилась по городу, видимо, дурных воспоминаний осталось больше, чем приятных.

— Не очень любишь здесь бывать? — спросил Кирилл, изредка поглядывая в мою сторону.

— Ну, почему... Тут есть красивые места.

— Но жить здесь не хочется? — констатировал он видимый факт.

— Ни за что, — подтвердила я и услышала, как Кирилл вздыхает.

— Это ты еще Москву не видела, — пробормотал он.

Ресторан и правда оказался довольно простым. Мне здесь сразу понравилось — вокруг тихая гитарная музыка и очень приятные, немного острые запахи вкусной еды. Кирилл вызвался сам выбрать мне блюдо, я с радостью согласилась. Названия были незнакомы и тратить на изучение меню целый час не хотелось.

Мне принесли что-то похожее на рыбную запеканку, ужасно вкусную и самое интересное, я не смогла понять, из чего же это приготовлено. А перед Кириллом поставили куски мяса прямо на шипящей сковородке.

— Угадал? — каждые две минуты довольно спрашивал Кирилл, всячески напрашиваясь на похвалу.

— Да, очень вкусно! Только... — нерешительно мнусь, как будто что-то боюсь сказать.

— Что? — замирает Кирилл в ожидании.

— Это нормальная еда для старушек? — интересуюсь невинным голосом. С самой первой нашей встречи я частенько его этим поддеваю. Он всегда неизменно смущался, как смутился и сейчас. Иногда мне очень хочется спросить, почему он так странно себя повел, узнав, что я молода, но что-то внутри постоянно останавливает — пока лучше не знать.

В остальном ужин прошел легко и приятно. Только одно немного испортило настроение — Кирилл мимоходом упомянул, что уедет по делам до понедельника.

— Но к полнолунию я точно вернусь, — улыбнулся он, как ни в чем не бывало, даже не подозревая, какая волна всколыхнулась во мне от его слов. — Вдруг ты захочешь пригласить меня на прогулку под лунным светом. В летнюю ночь хорошо купаться в реке, как говорят.

Вилка замерла в моих руках. Полнолуние, а я почти про него забыла! До чего странно... с того самого первого раза я ни разу не забывала о приближении полной луны.

— Если, конечно, захочешь, — подчеркнул он, увидев, что я напряглась. А после стал рассказывать, как в детстве ездил с отцом на рыбалку и с тех пор при слове "река" он видит перед собой берега, сплошь усеянные людьми с удочками на складных походных стульчиках.

Потом принесли десерт и кофе, а я все чаще ловила себя на непривычной мысли — жутко хотелось протянуть руку и прикоснуться к Кириллу. Если бы нас не разделял стол, я бы, наверное, не удержалась.

Домой мы приехали почти в полночь. Ночью лифт отключают, поэтому я стала подниматься по лестнице, а Кирилл, пообещавший маме проводить меня прямо до входной двери, шел следом. Шел молча, но я была уверена, что сегодня он не уйдет просто так. На последнем пролете он все-таки меня позвал. Я стояла на пару ступенек выше и когда обернулась, оказалась, что его глаза сейчас прямо на уровне моих, и он никогда еще не был ко мне так близко. В этот раз, когда меня потянуло к нему мягкой волной, страшно уже не было, я просто попала в теплое течение и поплыла, а окружающая вода была гладкой и нежной. Я почувствовала его руки на своей талии. Очень теплые, от них по телу расходились волны тепла. Так и должно быть. Очень медленно он приблизился ко мне и легко поцеловал в губы. Потом заглянул в глаза, как будто ждал ответа. Я подняла руки и провела по его плечам, шее и волосам. Было такое ощущение, что я делаю что-то такое, что уже не раз делала раньше. Я не знакомилась с теплом его кожи и крепостью его мышц, я как будто вспоминала их. Теперь он обнимал меня гораздо крепче и поцеловал еще раз, настойчивее. Дыхание сбилось, я почувствовала жар его рук, губ и этот жар стал наплывать на меня и путать мысли. Я немножко отстранилась.

Он все еще придерживал меня за талию.

— Я, наверно, должен сейчас остановиться? — с улыбкой спросил и я кивнула с благодарностью за то, что он не спешит. Подумалось, что притягивающая нас сила совсем не просто притяжение. Больше похоже на воспоминание, мне были знакомы его глаза, и тело, и улыбка. Ничего в этих ощущениях не удивляло, скорее с облегчением узнавалось.