Мара

Отец хотел купить дом в ближайшем городке.

— Пап, смысла нет. Все равно я не смогу к вам ходить, вот когда можно будет, подумаем. Да и тяжелей будет всем, тянуть будет сильнее друг к другу.

Отец долго спорил. Еле уговорила.

Огромный внедорожник давно скрылся из вида. Частично заросшая просека, неизвестно кем и зачем прорубленная, глубоко врезалась в лес.

Арина уже час неподвижно стояла с закрытыми глазами. Еще минут сорок, и она перестанет чувствовать трёх человек, ставших такими родными. Когда наступило время расставаться, даже папа, всегда спокойный и веселый, психанул.

Он кричал, что все это напоминает мерзкую пародию на фильм "Морозко", и ему плевать на всех богов и их силы, но дочь он никуда не отпустит. Что, вообще, его дернуло поверить в этот бред и тащить дочь через половину страны чтобы бросить в тайге.

Неизвестно, чем бы все закончилось, но помощь пришла от "управляющего" ее "поместьем". Совершенно неожиданно на глазах у всей семьи перед Ариной появился коренастенький мужичок:

— Приветствую, хозяйка, — мужичок поклонился, — Божедом я, леший и помощник твой, за хозяйством слежу.

Мужичок повернулся к отцу с мамой:

— Вы не волнуйтесь, дом у нас справный, место красивое и спокойное, хозяйке понравится, и проводить есть кому.

Сашка, кинувшийся поначалу закрывать Арину от неожиданно появившегося незнакомца, немного успокоился, но продолжал обнимать сестру.

— Здравствуй, Божедом, — Арина поклонилась лешему, — я Мара, но ты можешь звать меня Арина.

— Прости, Мара, — леший, поняв, что перед ним богиня, склонился и не поднимал голову, — не знал, думал ты просто хозяйка перехода.

— Ничего страшного, Божедом, — Арина поспешила разогнуть лешего, — это долгая история.

— Хозяйка, позволь Батюшке с Матушкой и брату твоему подарки поднести?

Арина кивнула. Леший раскрыл ладонь и протянул всем троим по большому светлому камню.

— С ними вы никогда не заблудитесь в лесу, и звери не нападут, — Божедом раскрыл вторую ладонь и протянул Елене Григорьевне два огромных изумруда, — а это Вам, милая, просто украшения.

"Ну, леший, хитрован, — Арина смотрела, как Божедом суетится вокруг мамы и расписывает камни, — а ведь он взятку всучил, да еще и помог, так что я, вроде как, у него в долгу".

Леший, действительно, сильно сгладил расставание — не просто так дочь бросают, а вроде как под присмотром будет.

Но чем дальше отъезжали родные, тем сильнее накатывала тоска. Хотелось все бросить и бежать за машиной, Арина следила за удаляющимися точками и ждала, вот сейчас они остановятся и вернутся, а еще она очень сильно боялась этого.

— Кхе..., — леший решился привлечь ее внимание, — хозяйка, проводить тебя?

Арина стиснула зубы, боялась разреветься при постороннем. Она глубоко вздохнула и, не открывая глаз, сказала:

— Божедом, я очень благодарна тебе за помощь, но сейчас мне надо остаться одной,...совсем одной, если кого-нибудь услышу, убью. Прости.

— Э-хе-хе, оно, конечно, я ж понимаю. Ты, если что, просто позови меня.

Леший исчез так же неожиданно, как и появился. Просто пропал с "радара" Арины. Почувствовав, что совсем одна, она свалилась на землю и завыла. Какая-то страшная тоска, дикая жалость к себе, все смерти, которые она принесла и еще принесет — вся эта оглушительная волна накрыла ее. Она не понимала, за что ей все это, сирота, которую шпыняли все кому не лень, ее прирезали на полянке только потому, что четыре мерзавца заскучали. Да, ее семья в новой жизни была светлым пятном, но и ту она вынуждена бросить. Сколько ей сидеть в этой тайге, пять, десять лет, а что дальше?

Это была истерика. Все, что накопилось за десять лет, сейчас выходило с воем и слезами.

10.

Очнулась Арина от холода, она сама и все в радиусе пяти метров было покрыто льдом, бедная Яся свернулась у нее на груди и пыталась отогреться.

"Ох, мамочка! Это что же, я такую красоту натворила? — Арина отряхивала вещи ото льда. — Прилично меня накрыло, надо будет следить за собой".

Перенеся вещи на сухое место, Арина окинула их взглядом.

"О-хо-хо,...как я все это потащу, это мне в теории сорок шесть, а тело-то десятилетий девочки".

Довольно приличного размера рюкзак, не альпинистская махина, конечно, но все же, был увешан, как новогодняя елка. К нему были приторочены: сменная обувь, теплый коврик, куртка, отец даже маленький котелок привязал.

"Бог с ним, с котелком, — Арина с вздохом перевела взгляд на пару коротких японских мечей, — ну и что. Имею право!"

Это был каприз и блажь чистой воды со стороны Арины. Ну, нравилось ей читать в фентезийных книжках как супер-пупер эльф изображает мясорубку. Вот и пришлось Александру Витальевичу тащить эти самые мечи аж из Японии.

"Картошку ими буду чистить. Как чемоданы без ручки — и пользоваться не умею, и бросить жалко".

Со всеми расставаниями и истериками день фактически пропал, до устройства на ночевку оставалось, максимум, часа четыре, но Арина решила пройти на пробу пару километров, чтобы учесть ошибки и уже завтра выйти на планируемые девять-десять километров в день. Ходить по тайге это не по лесу в Подмосковье и уж тем более не по асфальтированной дороге, и такие простые десять километров для города становятся дневной нормой для тайги.

Уже вечером сильно уставшая Арина, сидя перед костерком, раздумывала:

"Быть отшельницей, как оказалось, мне не грозит, мало того, у меня есть подданные, и значит, хозяйка я не формальная, а самая что ни на есть настоящая и вести себя должна соответственно. А я? Устроила истерику, теперь вообще решила клоуном работать, прусь через тайгу нагруженная как ослик. Это Лев Николаевич самолично в огороде ковырялся, ему позволительно, он гений... Но и крутую феодалку корчить тоже смешно, значит, будем искать компромисс... утром, оно все мудренее".

Приняв решение, Арина устроила спальное место на прогретой костром земле и заснула, все дневные переживания и усталость сработали, как самое лучшее снотворное.

К утру она порядочно озябла и чтобы согреться устроила зарядку, пыталась даже героически махать мечами, благо, ножны побоялась снимать, и ухо хоть и болело, но было на месте. Метрах в двухстах удачно нашёлся родничок, и после умывания Арина привела себя в порядок, заварила чай и позвала лешего:

— Божедом!

— Да, хозяйка. Желаешь чего?

— Присаживайся, позавтракаем вместе. Разносолов нет, не унести мне их было.

— Дак, как же, хозяйка, развеешь..., — начал причитать леший.

— Божедом, ты не похож на серого мужичка, а я не тяну на грозную столбовую дворянку. Ты, скорее, наставник мне, а не помощник, и тем более, не слуга, по крайней мере, пока не перестану быть соплячкой. И зови меня Ариной.

Леший убрал придурковатое выражение с лица и улыбнулся.

— Хорошо, Аринушка, я рад, что ты так решила. Только хозяйство у тебя большое и существ различный под рукой будет много, а с ними надо быть разной.

— Вот ты меня и научишь, — Арина подмигнула лешему, намекая на его недавнее лицедейство. — Да, и еще, — уже серьезнее заговорила она, — по поводу различных существ. Я хоть и богиня, но очень молодая и временами рядом со мной будет опасно.

— Не волнуйся, хозяюшка, живность я оповещу, чтобы держалась подальше, остальные же или духи как я, или нежить всякая. Духам твои всплески, конечно, неприятны, но не убьют, а нежить и так порождения смерти, считай, что рабы твои. И откуда ей взяться-то, нежити, если предшественница твоя не появлялась тут тысячу лет, почти всю и извели.

— А нежить только я могу поднимать?

— Не только, но ты или погост должна открыть для подъема нежити, или дать разрешение колдуну, так что без твоего ведома и позволения тут и чихнуть нельзя. А тысячелетних погостов, открытых Мараной, почитай, и не осталось вовсе.

— Понятно... Божедом, у меня просьба маленькая. Я с вещами не рассчитала, не унесу одна столько.

Арина еще договаривала, а леший уже махал на нее руками:

— Хозяюшка, даже не думай об этом. И вещи, и тебя вмиг доставим, нешто тебе самой сотню верст пёхать, находишься еще. Да и хозяйство твое в порядке содержалось, так что вещички твои не сильно и пригодятся. — Леший шустро подхватил рюкзак. — Сейчас я короткую дорогу открою и минут через десять будем дома.

11.

Никаких загадочных порталов, переносящих всех и вся, Леший строить не стал, просто для духа леса это не нужно, он всегда ходит коротким путем. И через десять минут Божедом вывел Арину к большому озеру.

— Какая красота! — Арина восхищенно замерла, дымок тумана закрывал противоположенный берег, и казалось, она стоит на границе сказочного и реального миров. — Далеко оно от моего дома?

— Ближе, чем ты думаешь, — леший спустился к берегу. — Водян, — позвал он.

Из воды показалась голова классического водяного.

— Хозяйка, это Водян, дух всех рек и озёр в твоих землях, — представил его леший.

— Здравствуй, Водян, — водяной сильно стеснялся. Арина не знала, как далеко это озеро от ее будущего дома, но сразу решила подружиться с хозяином этой красоты. — Какое чудо у тебя в хозяйстве, — она показала на воду.

— Спасибо, хозяйка, — похвала Арины сделала водяного немного смелее, — вы домой или погуляете?

— Домой мы, Водян, хозяйка только с дороги.

— Сейчас, сейчас, — водяной нырнул в воду, и через минуту из тумана выплыла симпатичная лодка с резными штевнями.

Что-то подсказывало Арине — это не последнее чудо на сегодня.

Божедом сделал несколько гребков, из дымки тумана показался высокий берег с густо растущими до самой воды соснами.

Лодка подплыла к небольшому причалу, от него широкая лестница поднималась к крыльцу приземистого дома из крупных бревен, стены и крыша были густо покрыты мхом, и с такой маскировкой домик совершенно скрывался в зелени деревьев. Окошки дома были не привычной всем формы, а имели неровно изогнутую в верхней части раму, что придавало и ему, и всему, что видела Арина, сказочный вид.

"Мне кажется, если я моргну, все исчезнет. Наверное, у него и курьи ножки есть", — по мере того, как Арина поднималась по лестнице из половинок бревен, сказочный домик открывался ей все больше, и оказалось, что с курьими ножками она почти угадала.

Одним краем дом опирался на берег, а вторым на массивные столбы, так что они с успехом заменяли сказочные ножки избы Бабы-Яги.

От крыльца дома поднималась еще одна лестница. Арина положила вещи на скамеечку у входной двери и, решив оставить осмотр дома на "сладкое", побежала смотреть, куда же ведет еще одна лестница.

Оказалось, Арина владеет не одним домом, а небольшой усадьбой, к остальным постройкам которой и вела лесенка.

На небольшой площадке, куда она вышла, расположились аккуратная банька, небольшая избушка на очень высоких столбах, сарайчик и просторная беседка. Вся площадь между постройками была застелена досками. Непонятное строение на высоченных столбах было лабазом, а не смотровой вышкой, как подумала Арина, но все равно не удержалась и залезла наверх, очень уж хотелось посмотреть сверху на свое хозяйство.

К моменту, как новая хозяйка поднялась на смотровую вышку, выглянувшее солнышко разогнало туман, и Арина поняла, почему леший хихикал на ее удивленный вопрос: "Зачем они переплывали озеро, а не вышли с другой его стороны?"... Это был остров.

После того как немного улеглись ее восторги, Божедом представил остальное "население" усадьбы:

Домовушка — Ольга или Оля, как она сама себя назвала, очень милая, "уютная", молодая женщина.

Дворовой — совсем еще подросток, чуть старше Арины, оказавшийся младшим братишкой Ольги. И последним был банник — Листик, эдакое странное существо, больше всего напоминающее березовый веник с ручками и ножками.

Все трое смотрели немного настороженно. Оно и понятно, много лет жили, фактически, сами себе хозяевами, а тут привели девочку, даже не подростка, ребенка совсем, и оказывается, что она новая хозяйка.

"Лучше бы меня, действительно, отшельницей запихнули, — Арину совсем не радовала перспектива выстраивания отношений с духами, которым она навязана в качестве хозяйки, — и за что мне маленькой все эти сложности, — она тяжело вздохнула, — ладно, будем решать проблемы по мере их поступления".

12.

"Завтра первое сентября. — Арина сидела на небольшом балкончике лабаза, она так и продолжала использовать его как смотровую вышку. — Будь все просто, я бы собиралась в четвертый класс, а будь все еще проще и совсем не так фантастично, я была бы сорокашестилетней теткой. Даже не знаю, какая жизнь мне нравится больше: сложная, простая или очень простая".

Уже три месяца Арина жила в тайге, тоска по любимым стала не такой острой, и жизнь в сказочном месте стала приносить удовольствие. Все, вообще, разительно отличалось от того, к чему готовилась десять лет. Арина захихикала:

Как в анекдоте:

Спрашивает как-то верблюжонок свою маму:

— Мама, посмотри, какие у лошадки ножки стройненькие, тоненькие, а у нас почему такие кривые лапы?

— Зато мы по пустыне пройдем, а лошадь не сможет, завязнет.

— Мама, посмотри, какие у лошадки зубки ровненькие, а у нас почему такие кривые и гнутые, и слюна все время течет?

— Зато мы можем колючки есть в пустыне, а лошадь не сможет.

— Мама, посмотри, какая у лошадки спинка гладенькая, красивая, а у нас чего там такое болтается?

— Зато мы в пустыне можем две недели без воды выжить, а лошадь не сможет.

— Мама, а зачем нам все это в зоопарке?

Курсы по выживанию, охота, способы заготовки продуктов и прочее:

"И зачем мне все это в комфортабельном санатории?"

Домом занималась Ольга, двором и маленьким огородиком управлял Тим, в бане хозяйничал Листик, а Арина жила на всем готовом, гуляла по лесу, занимаясь своей охотой богини смерти, и боролась со скукой.

Десять лет ее жизнь была четко распланирована, и она строго следовала плану, на скуку просто не оставалось времени. А сейчас? Сколько ей сидеть в тайге? Что будет дальше? Неизвестность и невозможность самой планировать свою жизнь раздражала.

Отношения с обитателями острова понемногу налаживались. Ольга, как и положено домовихе, занималась домом: готовила, убиралась и прочее. Выполняла она свою работу образцово, с Ариной была вежлива, но прохладна и всегда держала дистанцию. Листика не интересовало ничего кроме обожаемой им бани, и если не нарушать немногие установленные правила, он был вполне дружелюбен. Водян мало чем отличался от Листика, возился со своими реками, озерами, болотцами и не лез в чужие дела.

Самые лучшие отношения сложились с дворовым. Тим и Арина были почти ровесниками, и обоим было немного скучно. Когда Тим возился в огороде, Арина иногда присоединялась к нему, дворовой рассказывал, как это быть духом места, и раскрыв рот, слушал рассказы Арины о мире за пределами острова. Ольга частенько ругала Тима за то, что он, якобы, надоедает хозяйке, но быть если не друзьями, то приятелями им это не мешало.