| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Айзен с трудом встал с постели. Пить хотелось неимоверно. А еще хотелось переодеться, но он быстро вспомнил, что не во что — весь гардероб Владыки был нежно-розового цвета. Айзен почертыхался пару минут, залез в шкафчик и выудил оттуда новую бутылку саке. Все-таки на пьяную голову переносить няшный гардероб проще. Пожалуй, сегодня он не будет пить в компании Иноуэ. "Надо найти Гина, что ли. Он когда пьяный, такой прикольный."
Владыка, пошатываясь, вышел из комнаты и побрел по коридору наугад, надеясь встретить кого-нибудь по дороге. Компанию ему составляла едва начатая бутылка саке, и Айзен не скучал. Когда содержимое сосуда уменьшилось наполовину, он встретил Улькиорру. Точнее, Улькиорра его встретил — Владыка слабо реагировал на внешние раздражители, глуповато улыбался и что-то мурлыкал себе под нос.
— Айзен-сама, — Шиффер низко поклонился.
— Э? Кто здесь?
Айзен наклонился и вперился в лицо Кватры мутными глазами.
— А, Улькиорра. Привет! Будешь? — он помахал ополовиненной бутылкой.
— Я проводил вашу женщину в ее покои, — Шиффер ловко увернулся от бутылки, едва не вписавшейся ему в висок.
— Молодца! — Владыка похлопал Кватру по маске. — А проводи и меня куда-нибудь!
— Куда прикажете?
— А где Гин?
— Ичимару-сама в тронном зале, я полагаю.
— Тогда пойдем туда!
Айзен подхватил арранкара под руку и, приплясывая, потащил по коридору. Через пару поворотов Улькиорра неуверенно спросил:
— Айзен-сама, куда мы идем?
— В тронный зал! К Гину!
— Тронный зал в другой стороне, Владыка.
— Правда? Ну, тогда пошли в другую сторону.
Айзен резко развернулся, запнулся о собственные ноги и чуть не свалился. Улькиорра осторожно его подхватил и подумал, что бурная ночь, видимо, утомила не только Орихиме. Однако Владыка выглядел несравненно более счастливым, чем женщина. Значит, она хорошо справилась со своей задачей. Кватра перехватил Айзена покрепче за талию и аккуратно, но твердо направил его в нужную сторону.
* * *
Ичимару сидел на троне и бормотал себе под нос что-то вроде "Высоко сижу, далеко гляжу". Интересно, где все-таки Айзен? Неужели так распереживался из-за розового косодэ, что даже на собрание не пришел? Гину новая расцветка понравилась, ему показалось, что она чудно гармонирует с его волосами. Да и Тоусен куда-то запропастился после того, как выяснилось, что совещания не будет. Эспада разошлась по своим богомерзким делам, даже постебаться не над кем. Гин скучал.
Внезапно дверь открылась и в зал вошла странная фигура, кажется, о четырех ногах. Фигуру слегка пошатывало. Гин вжался в трон.
"Ками-сама, это что, новый уродец Айзена?"
Странное создание тем временем подошло поближе, и он смог разглядеть, что это был Улькиорра в обнимку с Владыкой. Ичимару вздохнул от облегчения и учуял сильный перегар.
"О нет, опять нажрался! Прощайте, мои бедные мозги!"
Еще одну страшную тайну Айзена знал только Гин. Когда бывший тайчо пятого отряда напивался, он становился совершенно невменяемым. Пить он мог много и долго, но его психика была менее устойчива, тем тело. Пьяного Айзена постоянно тянуло на разнообразные подвиги в зависимости от настроения: станцевать, спеть на крыше тоскливую песню, совершить революцию в Готее, убить Хинамори. В бытность капитаном он так уставал от необходимости постоянно изображать душку и всеобщего любимца, что ему просто необходимо было время от времени выпускать пар.
Единственным собутыльником Айзена был Гин, потому что в компании с другими капитанами он бы быстро спалил планы по захвату мира, которые, кстати, тоже придумал по пьяни, но они ему так понравились, что быстро стали смыслом его жизни. Ичимару каждый раз стоило неимоверных усилий удержать Айзена в казармах пятого отряда и не дать ему "пойти прям щас дать Ямамото в морду". Тогда, в Сейретее, он с пониманием относился к периодическим пьянкам. "Но теперь-то он зачем нажрался? И где он вообще взял саке? Неужели Улькиорра тайком с грунта таскает?"
Айзен тем временем выпутался из объятий Кватры и попытался сесть на трон, но приземлился на колени Ичимару.
— О, Гин! А мы тебя ищем!
Гин торопливо спихнул Владыку с колен и вскочил с трона. Айзен плюхнулся на сиденье и радостно улыбнулся.
— Ги-ин, как же я рад тебя видеть! Давай выпьем! — и опять помахал бутылкой.
Ичимару вздохнул, но бутылку принял. Выносить пьяного Айзена на трезвую голову было совершенно невозможно. Однако, кажется, его не будут убивать за то, что он посмел сидеть на троне. Значит, теперь, когда Соуске большую часть времени представляется Владыкой Лас Ночес, по пьяни в нем пробуждается старый добрый гобантай-тайчо, милый и сентиментальный. И то верно, в Хуэко Мундо еще одну революцию не устроишь.
"А ведь я, пожалуй, даже соскучился по прежнему Айзену-тайчо", — подумал Гин, делая глоток саке.
— Улькиорра! — весело выкрикнул Айзен. — Дуй в мою комнату, поройся в шкафу и притащи сюда все саке, какое там найдешь. А потом собери тут Эспаду. Будем тусить!
Ичимару чуть не подавился выпивкой. Тусить? Это что-то новенькое.
— Айзен-тайчо, а как же дела?
— Дела подождут! — отмахнулся тот. — Сегодня я желаю отдыхать и веселиться.
— Да, Айзен-сама, — Улькиорра поклонился. — Должен ли я пригласить сюда вашу женщину?
Владыка на секунду задумался, потом допер, что Шиффер имеет в виду Орихиме, и покраснел. Просто удивительно, как этот поганец умудряется все про всех знать.
— Не надо. Пусть эээ... отдохнет. Да. Выполняй приказ.
Кватра снова поклонился и вышел из зала.
— Айзен-тайчо, — осторожно начал Гин, — о чем это он? У вас появилась женщина?
Айзена перекосило. Вспоминать о прошедшей ночи не хотелось, отчасти еще и потому, что воспоминаний как таковых у него не сохранилось.
— Да не обращай внимания, Улькиорра почему-то решил, что Орихиме моя новая фаворитка. Сбрендил, наверное. Кстати, а где старина Тоусен?
— Это я у вас хотел спросить.
— А я тут при чем? Я его со вчерашнего дня не видел.
* * *
Орихиме сидела в своей комнате и страдала. Ее переполняли ненависть и отвращение к самой себе.
"Как я могла так поступить? Я ведь не такая, я всегда любила Ичиго, только его, еще с начальной школы. А теперь я предала его уже дважды, и к тому же таким чудовищным образом! Я дурная, порочная, падшая женщина! Я его недостойна! И поделом мне, буду теперь до конца жизни торчать в Хуэко Мундо, так мне и надо!"
В тот день последние остатки разума и здравомыслия Орихиме приказали долго жить. Смирившись с тем, что этой ночью она потеряла невинность, причем не с кем-то, а с самим Владыкой Лас Ночес (слабое, но все-таки утешение), она пыталась проанализировать свое поведение, чтобы хоть как-то себя оправдать. Ибо, будучи девушкой правильной и романтичной, Иноуэ наивно полагала, что чисто физически не может лечь в постель с нелюбимым.
"А может быть, это была просто детская безответная влюбленность, а теперь я повзрослела и мне понравился зрелый мужчина? — пришла в ее голову новая мысль. — И вообще, Ичиго, кажется, совсем не интересуется девушками, все время где-то пропадает, кого-то спасает... Ему не до меня."
Предательские мысли, прочно укоренившись в не отягощенной интеллектом головке Орихиме, развивались все дальше и дальше, рисуя в ее больном воображении невероятные картины, до ужаса напоминавшие сцены из когда-то поглощаемых ею в неимоверных количествах любовных романов.
"Айзен-сама вчера, кажется, пытался признаться мне в любви. Наверное, моя забота растопила лед, сковывавший его одинокое сердце, разожгла в нем огонь, в котором и сгорела моя бедная душа! Так вот почему я не смогла отказать ему — это бы разбило ему сердце! Он же только притворяется сильным, а на самом деле совсем беспомощный, даже до туалета дойти не в состоянии, и такой стеснительный — не может попросить проводить его. Конечно, ему нужна женщина, и после всего, что было между нами, я, как последняя идиотка, сбежала с утра. А вдруг он подумает, что я сделала это, потому что перепила саке, а потом передумала и собираюсь его бросить? Решит еще, что это как-то связано с его физическим недостатком, ой, не недостатком, а особенностью, и что будет — подумать страшно! Что же я натворила? Надо срочно найти его и успокоить, а заодно удостовериться во взаимности и глубине наших чувств!"
* * *
К тому моменту, когда убедившая себя в страстной любви к Айзену Орихиме добралась, наконец, до тронного зала, попойка была в полном разгаре. Стол ломился от всевозможных емкостей с самопальным алкоголем из секретных лабораторий Заэля Апорро. Ннойторра, Гриммджоу и Ямми глушили его в чистом виде, а Гранц-младший с явным наслаждением потягивал через соломинку коктейль такого же нежно-розового цвета, как его волосы и косодэ Владыки.
О существовании самогонного аппарата знала вся Эспада, однако Айзену до нынешнего дня о нем не докладывали. Им даже каким-то образом удавалось прятать его от Гина, который в данный момент, щурясь, с интересом наблюдал, как Заэль, жахнув стакан коктейля, закусывает очередным фраксьоном. Гриммджоу скорчил недовольную рожу и занюхал самогонку выуженным из кармана рыбьим хвостом. Ямми плотоядно поглядел в сторону оставшихся фраксьонов Октавы, однако тот показал ему не очень-то убедительный кулак и выдал огромный пакет с собачьим кормом. Ямми удовлетворенно захрустел.
Ннойторра окинул собутыльников презрительным взглядом, прихватил мензурку с самогонкой побольше и подошел к похрапывающему Старрку. Тот потянул носом и резко проснулся.
— Старрк! Это че? — послышался пронзительный голос из-под стола.
— Это не для тебя, мала еще, — пробурчал тот, запихивая обратно под стол блондинистую головку. — Джируга, ты Тоусена-сама не видел? Надо б эту в его детсад пристроить.
— Не, его не видел. Ща найдем для твоей мелочи няньку.
Ннойторра повертел головой и обнаружил искомую персону рядом с Ичимару.
— Халлибел! Эй, Халлибел!
Треста слегка повернула голову и одарила Джиругу уничижительным взглядом. Тот ничуть не смутился, вытащил из-под стола Лилинетт и помахал ею.
— Поиграй с деточкой!
Халлибел в момент подлетела к Квинте, выхватила у него возмущенно ругающуюся девчонку, отвесила хаму пощечину и гордо удалилась в дальний угол кормить Лилинетт утаенными от Ямми пирожными.
— Ну вот, — удовлетворенно хмыкнул Ннойторра, потирая щеку, — тайфун и цунами нейтрализованы.
Заэль, тщательно отмеряя содержимое разных бутылочек, смешивал очередную порцию розового пойла.
— Слушай, — встрял Гриммджоу, — а как твой коктейль называется?
Октава замер и растерянно захлопал ресницами.
— А... Нет названия. Забыл придумать.
— Так назови его в честь меня — "Пантера"! — оскалился Секста.
Гранц придирчиво его оглядел и сморщил носик.
— Нет, ты для него слишком голубой. Да и какая из тебя пантера? Кот он и в Хуэко Мундо кот... Но в целом идея мне нравится, — Октава вперился в потолок и подумал минутку. — Пожалуй, назову его "Ягуар"!
* * *
Айзен в гордом одиночестве восседал на троне, окруженный пустыми бутылками из-под саке. Он начинал трезветь, и это ему совсем не нравилось. Организм настойчиво требовал продолжения банкета. Исчерпав все свои запасы выпивки, Владыка хотел было попробовать ту дрянь, что пили арранкары, однако побоялся — вовремя вспомнились изготовленные Заэлем очки. А вдруг от этого адского пойла внутренности наружу повылазят или еще что похуже случится? Например, необратимая мутация бывшего шинигами со смертельным исходом.
— Айзен-сама! — Орихиме медленно подошла к трону и остановилась примерно в полуметре от Владыки.
— А, это ты, Хинамори, — пьяно заулыбался тот. — То есть, я хотел сказать Орихиме!
"Ксо, у них даже имена похожие, как бы не забыть, — подумал он. — А ведь она как нельзя кстати!"
Встав с трона, Айзен наклонился к Иноуэ, так что расстояние между их лицами сократилось настолько, что он мог видеть ее достаточно отчетливо.
— В чем дело? Ты выглядишь такой несчастной.
— Я пришла, чтобы исполнить любые ваши желания! Теперь я по-настоящему и навеки ваша!
— Улыбнись, — Владыка протянул руку и дотронулся до лица девушки. — Когда солнце исчезает, всем становится грустно.
Он придвинулся совсем близко и прошептал ей на ухо:
— Тебе всего лишь надо улыбаться, хоть немного.
— Хорошо, Айзен-сама, — прошептала покрасневшая Орихиме, изо всех сил пытаясь улыбнуться. При виде Владыки весь ее пыл куда-то исчез, оставив лишь страх и смущение.
— Умница, — одобрительно кивнул головой Айзен. — А теперь принеси мне кувшин того, что пьет Эспада, и две чашки.
Девушка тут же кинулась выполнять просьбу. Раздобыв спиртное, она протянула Айзену наполненную чашку, но тот покачал головой и с ласковой улыбкой голодного крокодила произнес:
— Сперва отпей ты из моего кубка.
Орихиме хотела было возразить, но вспомнив, чем закончились ее вчерашние попытки отказывать Владыке, обреченно поднесла чашку к губам. Как ни странно, напиток оказался довольно приятным на вкус — Заэль Апорро, то ли желая услужить, то ли просто в качестве очередного эксперимента угостил ее не обычной самогонкой, а тем самым "Ягуаром".
Опустошив чашку, Иноуэ почувствовала себя значительно лучше — ей стало гораздо спокойнее переносить присутствие Айзена, который снова сидел на троне, опершись головой на руку, будто выжидая, и улыбался каким-то своим мыслям.
"Хм, надо же, не сдохла и не мутировала. Значит, и со мной все будет в порядке. Можно пить!"
— Налей-ка и мне, Орихиме, — протянув руку, изрек он.
* * *
Прошло примерно полчаса, и коктейль произвел на Айзена поистине сказочное воздействие. Удовлетворив потребность в алкоголе, Владыка расслабился и не заметил, как впал в странную меланхолию. Вспомнились Готей-13 и его обитатели, со многими из которых у него были связаны далеко не лучшие воспоминания.
— Орихиме, ты ведь бывала в Обществе Душ? Знаешь всех капитанов и лейтенантов?
— Да, Айзен-сама. Не то чтобы знаю, но видела многих.
— Ну и как они тебе?
— Э-э-э... Довольно милые...
— Милые? — Айзен зло расхохотался. — Ты их действительно не знаешь. Уроды они там все! Моральные и физические. Думаешь, это я плохой? Слушай сюда, я тебе щас все про всех расскажу. Вот взять моего бывшего капитана, Хирако Шинджи. Это вот главный урод во всем Обществе Душ. Ты не представляешь, что мне пришлось пережить, пока я был его лейтенантом.
— Шинджи? Кажется, я его помню... Он из тех ребят, что живут на каком-то заброшенном складе в Каракуре. Такой высокий блондин?
— Ага, белобрысый дрищ. Доставал меня круглые сутки, вздохнуть спокойно не давал. Соуске подай, Соуске принеси, Соуске, я же сказал тебе прибарахлиться, Соуске, какой же ты зануда!
— А Соуске — это ваше имя, Айзен-сама? — поинтересовалась Орихиме, отхлебывая коктейль.
— Представь себе. И знаешь, оно мне даже нравилось, пока я не стал лейтенантом этого придурка. Но слышать свое имя каждые три минуты вперемешку с руганью просто невыносимо! И одевался-то я не так, и ходил не туда, и читал не то, и прическа у меня лоховская. А у самого три волосины, зато до задницы! А от его мерзкой рожи пустые сами в пыль распадались! Я ему как-то говорю — "Тайчо, вы хотя бы на собрании рожи не корчите", а он мне в ответ — "Соуске, ты же все равно ни хрена не видишь!" А разве я виноват, что у меня зрение плохое?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
