Сейчас "Укавэйра" плавала в фотосфере, на глубине всего в пятисот миль. Её зонды парили в солнечной короне, непрерывно перехватывая радиопередачи.
За десять тысяч лет язык файа совершенно изменился, но "Укавэйра" почти сразу расшифровала и его, и язык людей, явно имевший отношение к языкам Линзы. Обитатели "Товии" выучили оба языка Эрайа за несколько минут. Вэру не хотел вновь прибегать к прямому вводу информации в мозг, но выбора у него не было. Иным способом выучить, — не просто заучить несколько тысяч слов, а овладеть, как родными, двумя совершенно различными языками он за это время не успел бы.
— Бедные наши головы! — сказала Хьютай после окончания процедуры. — Теперь они вмещают четыре языка, чуть ли не по сто тысяч слов в каждом! Так мы быстро исчерпаем резервы нашей памяти и присоединимся к душам "Укавэйры", хотя она и говорит, что свободного места у нас ещё много больше, чем занятого воспоминаниями!
Точно так же "Укавэйра" могла передать им и всю информацию о Эрайа, но Анмай отказался. Древний и несовершенный способ познания нравился ему гораздо больше.
Я люблю разбираться во всем сам, — ответил он машине, — и заполнять пробелы незнания фантазией. Пусть это и примитивно, но зато намного интереснее!
........................................................................................
Теперь дни напролет они проводили у экранов, неотрывно глядя вниз. Эрайа была воистину Дивным Миром. Больше полумиллиона лет назад на её южном континенте, Куайа, появились первые разумные существа, тогда ещё называвшие себя просто айа — народ. В теплом и неизменном климате у них не было нужды в цивилизации, и та возникла совершенно случайно. До этого айа жили, как дикари, в вечнозеленых лесах и бескрайних степях Куайа.
Первый их город был построен в каменистой дельте великой реки Рэр, больше тридцати тысяч лет назад. К этому времени айа уже прошли длинный путь развития. Они достигли поразительного физического и, отчасти, душевного совершенства. Научившись строить плоты, они постепенно заселили все прибрежные острова. Но единственный океан Эрайа был столь широк и бурен, что северный континент, Ламайа, — Новая Земля, — был открыт и заселен лишь после создания паровых судов, неподвластных страшным тайфунам, непрерывно бушующим в экваториальных широтах планеты. Это произошло двадцать пять тысяч лет назад.
Анмай думал о прихотях природы и случайностях, от которых зависит развитие цивилизаций. Колонизация огромного девственного материка необычайно ускорила развитие айа. Новый Свет скоро превзошел Старый. Если бы эволюция задержалась на сотню миллионов лет, если бы два единых сверхконтинента успели распасться на десяток меньших, — такого резкого рывка просто не было бы. И айа не успели бы войти в промежуточную стадию Кунха...
Впрочем, случались в их истории и катастрофы. Эрайа не минули войны и противостояние сверхдержав. Потом чума муравьиного коллективизма поглотила всю планету, всего за пятьдесят лет начисто разрушив цивилизацию, и чуть было не погубив сам разум. Но в результате, после пятисот лет безвременья, возникла единая раса, — анмайа, позднее заселившая ещё восемь тысяч планет...
И вновь Анмай подумал о случайностях. Если бы не две больших луны Эрайа, в особенности внутренняя, Уку, отдаленная от неё всего на сто двадцать две тысячи миль, и при диаметре в три тысячи миль обладавшая тонкой атмосферой, — анмайа вряд ли всерьёз увлеклись бы космонавтикой. Если бы не обладавшая жизнью и пригодная для быстрой колонизации Уртара, — анмайа не стали бы так развивать её и осваивать астроинженерию. И, если бы не Главный Компонент, — чёрная дыра, они никогда бы не создали ни установок Эвергет, ни межзвездной империи. И не погибли бы двадцать две тысячи лет назад, попав в западню квантового вырождения, слишком много и слишком неумело используя Йалис.
Тогда, за триллионную долю секунды, Эрайа превратилась в абсолютно мертвый мир. Полгода спустя к ней пришел последний уцелевший корабль анмайа. Они восстановили биосферы всех трех миров, но остаточные эффекты квантового вырождения оказались столь сильны, что заставили их навсегда уйти в бездну Вселенной. Они основали новую цивилизацию, — Империю Маолайн, в центре их галактики, а потом попытались создать вторую, в Линзе. Там их звездолет потерпел катастрофу, а их потомки одичали и выродились. А потом Межрасовый Альянс уничтожил и Империю...
Лишь на одной из его заброшенных планет файа, — изгнанники и полудикари, давно забывшие свою родину, — вновь, случайно, открыли Йалис, — и вновь при помощи черной дыры, Бездны, вскоре поглотившей их мир...
Анмай усмехнулся, вспомнив, что всё это, — создание про-Эвергета, Возрождение, положившее начало величайшей, Третьей Культуре, — всё это дело его собственных рук. Сейчас он сам уже в это не верил...
С тех пор его народ уже не знал задержек на своём пути. Файа лишь возрастали от знания к знанию, от силы к силе. Через две тысячи лет они превзошли своих предшественников. Затем они заселили всю Вселенную, пересекая её из края в край на своих светоносных кораблях, и превращая звезды в невообразимые города. А затем, пять тысяч лет назад, исчезли, — их путь увел их в иные, невообразимые миры, за пределы этой Вселенной. Но в покинутое ими будущее вторглось их прошлое...
А одинокая пара вернулась на свой Первичный Мир, — мир, обреченный сгореть всего через триста сорок дней. Анмай думал, что его соплеменники должны хотя бы попытаться спасти свою великую родину, — иначе они перестанут быть файа. Но "Укавэйра" не обнаружила никаких признаков спасательных работ. И им оставалось лишь с тоскливым и грустным любопытством смотреть на родную планету, — мир, изменивший историю Вселенной.
........................................................................................
Двадцать тысяч лет Эрайа населяли лишь растения и звери. Леса поглотили поля и дороги, реки смыли мосты. Гигантские плотины дольше иных творений рук сопротивлялись времени, — но и их разламывали медлительные движения планетной коры. Уцелевшие доверху занесло илом. Бесчисленные машины изржавели в неузнаваемый прах. От их создателей не осталось даже праха. Исполинские города превратились в девственные джунгли. Жизнь торжествовала всюду, но квантовое вырождение оставило почти незаметные следы в структуре материи, и они наложили на неё свою печать. Потом порожденные им противоестественные конгломераты элементарных частиц всё же распались, рассеялись бесследно, — а оставленные ими необратимые изменения в генах сохранились...
Когда файа привезли сюда людей, тем пришлось вести настоящую войну с агрессивной, переродившейся природой. Как водится, человек победил, — теперь жизнь Эрайа была лишь тенью прежней, ведь и файа тоже вели эту, сейчас уже забытую войну. Люди создали свою цивилизацию, и Эрайа стала их родиной. Они восстановили старые города анмайа и построили свои. Их было больше миллиарда, и даже бесконечная война не слишком мешала им увеличивать население и развивать промышленность.
Как узнал Вэру, общая численность населения, — миллиард людей и двести миллионов файа, — в точности соответствовала экологически оптимальной. Сейчас все файа жили на южном континенте. Они медленно, но неотвратимо проигрывали свою Игру. Люди заняли уже весь северный материк, а позиции файа на южном подвергались постоянным атакам, рейдам и воздушным налетам. В ответ файа совершали набеги на людей, разрушая их города. Их крейсера и линкоры бороздили экваториальный океан, небезуспешно громя конвои из Ламайа в Куайа и обратно. Многие острова у побережья Куайа файа превратили в военные базы, на других уже обосновались люди...
Экваториальные к ним не относились. Их окружали силовые щиты, хотя лишь одна из Небесных Башен действовала. У её основания жили файа, возвращавшиеся на Эрайа после смерти. Другие искусственные острова оказались совершенно пусты.
Куайа населяли примерно поровну файа и люди. Здесь файа ещё удерживали не только большую часть побережья, где стояли величайшие и древнейшие города айа, но и околополярные степи, — и довольно плотно заселяли их.
Анмай с тоской и восхищением смотрел на Тайлану, столицу Эрайа, — древнейший город его расы, восстановленный в точности. К приходу файа он стал огромным болотом, неотличимым от простиравшегося здесь пятьдесят тысяч лет назад. Сейчас обширная дельта Рэра вновь стала геометрически правильной сетью широких каналов, разделявших россыпь таких же геометрических островов, покрытых пышной зеленью парков. На них стояли многочисленные пирамидальные здания, очень похожие на корабли Первой Культуры, такие же огромные, — две мили в высоту, только не серебристо-зеркальные, а чисто-белые, с пышными темно-зелеными поясами отклоненных наружу террас.
Анмай помнил, что именно по образцу чудом сохранившихся описаний Тайланы Армфер Тару, его приемный отец, построил Новый Город Товии, ныне обратившийся в ничто, и тоска сжимала его сердце. Он смотрел на арки колоссальных мостов, соединявших острова и сами здания на огромной высоте, на плотины и шлюзы в русле Рэра, на изначальные сооружения айа, — бережно сохраненные, они оставались неизменными.
Сейчас никто уже не помнил, что воплощал образ узкой пирамиды с наклоненными наружу стенами восьми уступов, хотя даже Файау строила так и свои здания, и межзвездные корабли. Но, глядя на первые — самые первые пирамиды, Анмай ощутил, что за пределом памяти бьется нечто, бессильное обрести форму. Он вздрогнул.
Он видел другие города файа — меньшие, но более красивые, без подавляющих размером громадин, маленькие селения, иногда просто отдельные большие здания. По сравнению с ними даже самые большие города людей казались убогими. Файа всегда, изначально были хорошими строителями. Но люди, в отличии от них, обращали больше внимания не на форму, а на содержание своих творений...
Зато файа строили навеки. Многие сооружения Первой Культуры, отлитые из субстали, отлично сохранились и поныне. На полюсах Эрайа возвышались шпили, — спирали узких игл, вздымавшихся всё выше, так, что центральные вонзались прямо в стратосферу. Ажурные вечные мосты перекрывали морские проливы. Назначение многих причудливых конструкций уже нельзя было угадать, назначение других не вызывало никаких сомнений.
Ещё задолго до Катастрофы анмайа демонтировали на планете все установки Эвергет, но возведенные для них колоссальные укрепленные здания, — плоские купола на массивных многоугольных основаниях шириной в милю, — сохранились и поныне. Построив Небесные Башни, анмайа снесли и космодромы, но телескопы "Товии" нашли несколько, построенных позднее, — один в Тайлане, один у южного полюса, другие в крупнейших городах. На них садились крылатые и конические астроматы. С их помощью здешние файа общались со своими собратьями на Уртаре. Небольшие корабли с термоядерными двигателями добирались до неё всего за две недели. Изоляция Эрайа оказалась неполной. "Укавэйра" с легкостью установила это, но так и не смогла выяснить, откуда сюда пришли файа и люди.
— Мы уже можем проникнуть в их сети мгновенной связи и в основные системы управления, но это нельзя сделать незаметно, — призналась она. — Чтобы получить нужную информацию, нам придется взломать их коды и перехватить управление. Это равнозначно объявлению войны. В этой системе их технический уровень отстает от нашего на тысячи лет, но в других их системах он значительно выше. Их столица, — одна из гигантских не-планет, но чья и где, — пока что неизвестно...
— А если мне... нам... спуститься вниз и попробовать выяснить это? — спросил Анмай.
— Это секретная информация, её не так просто узнать, — но для нас это лишь вопрос времени. Впрочем, если вы хотите встретиться с файа и людьми...
— Хочу. Ведь они, — последние живые существа, которых мне суждено увидеть.
........................................................................................
После этого разговора Анмай с особым интересом наблюдал за жителями Эрайа. О присутствии невидимой "Товии" они не знали, — лишь самый совершенный инфракрасный телескоп смог бы обнаружить её. Но наблюдения за космосом с поверхности Эрайа не велось. Зачем? Файа всецело полагались на защитный периметр, — а "Товия" уже проникла внутри него. К тому же, они были заняты совершенно другими вещами, находя удовольствие в войне с иной расой, длившейся уже два тысячелетия. Они никак не контролировали людей, — это сделало бы всю Игру бессмыслицей, — но убивали их без всякой жалости.
Вэру эта бессмысленная война возмущала. Здесь обнаружились черты противостояния на Уарке, — его собственной истории, — и это вызывало у него особенно жаркий стыд. В самом деле, не много радости видеть, как потомки с упоением повторяют худшие твои ошибки. Здесь не шли в ход технические и иные хитрости, файа действовали в лоб, — устраивали набеги всякий раз, когда им этого хотелось, а также держали множество людей-рабов. Обнаружились и жертвоприношения пленников...
Файа относились к людям, как к ценной дичи, которую нужно беречь и разводить, — но лишь затем, чтобы демонстрировать свою хитрость и удаль, убивая её. Правда, сейчас внизу царил относительный мир, — точнее, Анмай не обнаружил признаков больших войн. В последнее время файа было уже не до людей. Предстоящая гибель Первичного Мира и для них была достаточно трагична, да и отношения двух рас, живущих рядом два долгих тысячелетия, не сводились к одним военным конфликтам, — они оказались очень запутанными и сложными.
У здешних файа хватило ума не пытаться завершить Игру Эрайа победой, — своих сил им бы всё равно не хватило, а помощь извне лишила бы затею последних крупиц смысла. К тому же, файа внизу лишь формально составляли единство. Они жили множеством отдельных городов, селений, общин. Каждая из них была, по сути, независимой, в том числе и в своём отношении к людям. Кое-где файа содержали "своих" людей, и те искренне поддерживали их, — даже в войне со свободными собратьями. Но вот файа, помогавших людям в войне, не нашлось, — их презрение к ним было повсеместным и абсолютным. В иных общинах процветало самое натуральное рабство, в иных, — жертвоприношения, живо напомнившие Вэру историю его родины, Фамайа. Он знал, что должен всё это прекратить, но, в то же время... хотел сам поучаствовать в Игре, — хотя, конечно, не на стороне палачей...
При уникальном могуществе файа такие Игры были неизбежны. Они могли творить всё, что угодно, — потому, что никто не мог помешать им. Проблема была примитивна до крайности, — и потому почти неразрешима. Прекратить Игру силой было несложно, — но вступать в войну с собратьями "Укавэйра" всё же не хотела: этому мешал древний и сильнейший запрет на междоусобную рознь у файа, и вполне реальная опасность бесславной гибели.
........................................................................................
Всего пять дней "Товия" кружила над Эрайа. На шестой (335-й до дня "С" по его личному календарю), день Анмай решил сесть. "Укавэйра" не возражала, — ведь "Товия" прибыла сюда именно для этого.
