В погоне за мечтой. Часть 2.

— У отца Михаила почему-то другое мнение на этот счет!

— Скверна проникает и средь служителей его... Воистину, как нет поля пшеничного, в коем ни один коло не был бы поражен спорыньей, так нет и монастыря без единого отступника...

— Как вы лихо о королевском исповеднике!

— Столица — суть кладезь пороков и средоточие зла!

У этого иезуита на все был припасен готовый ответ! Меж тем он снова перешел на личности, тыча в мою сторону указующим перстом:

— О, ехидна! Язык твой — жало изъязвляющее, зубы твои полны яда лжи, в глазах твоих — огонь преисподней, и дьявол радуется, глядя на слугу свою! Заклиная тебя святым именем господа — изыди, сосуд греха!

Попик явно вошел в религиозный раж, и того гляди, примется гвоздить не только словом, но и кулаками. А в рукопашной мне, боюсь, долго не продержаться. Поэтому я вняла доброму совету, и поспешила "изыдить": воспользовалась тем, что оппонент задрал голову к облакам в ожидании божественного ответа, подняла руки — и Иан, обхватив запястья, ловко втащил меня на яблоню. Даром, что тощий, зато жилистый и сильный.

Опустив взгляд и не обнаружив "объект" на прежнем месте, непримиримый боец с нечистью необычайно изумился — будто и не он только что сам посылал ведьму к черту. Наклонившись, монах потыкал рукой землю в том месте, где я только что стояла, ямки не нашел и, почесав бритый затылок, быстро обежал вокруг яблони. Я будто бы испарилась — ни следа, ни запаха. Кстати, о запахе — надо будет поинтересоваться, принято ли здесь купаться в реке, или отдельные энтузиасты все-таки топят бани?..

Не отыскав меня ни за, ни под, ни — как не вглядывался — на дереве, длиннорясый приуныл, вновь поскреб тонзуру, затем кончик носа, потом толстое пузо под лежащим параллельно земле крестом и, тяжко вздохнув, потопал восвояси, волоча за собой кадило точно игрушечную машинку на веревочке. Его разочарование легко было понять: схватка со злом получилась совсем не зрелищной. Я не плевалась огнем, не изрыгала проклятия, даже не очень-то и испугалась. А пропала и вовсе как-то незаметно, без языков пламени и клубов черного дыма, воняющего серой — как полагается всякой уважающей себя ведьме. Сломала мужику весь кайф...

Как только монах удалился на достаточное расстояние, Иан все в той же манере спустил меня с небес на землю, и сам ловко спрыгнул с гостеприимного дерева — это действительно оказалась яблоня-дичок. Василий, пользуясь случаем, куда-то убежал... Хотя нет, вот и он — выползает задом наперед из кустов боярышника.

— И кто это такой был?

— Батюшка местный, — парень нахмурился, разглядывая прореху на рукаве, оставленную острыми колючками: — Вернее, из соседнего монастыря. Должно быть, его на отпевание позвали...

— Ну-ка, покажи руку! — недоверчиво потребовала я.

Тот покорно протянул обе. Совершенно одинаковые — с той лишь разницей, что одна левая, а другая правая. Ни следа от ранее полученных повреждений!

— Ладно, ступай, — голос мне почти не повиновался. — А мы... Нам еще поговорить надо.

— Расскажи-ка, что вчера было? — как только "пациент" отошел достаточно далеко, чтобы не слышать, о чем мы говорим, я мертвой хваткой вцепилась в Иана.

— Ты разве не помнишь? — простодушно удивился тот.

— Помню! Но не верю. Может, мне все это просто приснилось?

Увы, воспоминания эльфа мало отличались от моих: он достаточно подробно описал дорогу, спор ос старостой у ворот в деревню, внешний вид больной руки и мои над ней шаманства.

— И все равно, это невозможно, — я покачала головой. — Допустим, это была не гангрена... не перелом... Но даже вывих не мог пройти сам собой настолько быстро! Как...

— ...По-волшебству, — закончил мою мысль Иан, и равнодушно зевнул. Для него это было само собой разумеющимся, и вовсе не казалось неправдоподобным, чудовищным, диким... Одно дело — колдовать по книге, точно следуя предписанному ритуалу, приносить кровавые жертвы для обретения могущества — это, конечно, плохо, но хотя бы объяснимо и с натяжкой понятно. Но я-то ничего подобного не делала, просто кривлялась, работала на публику!

Оставалось сделать единственный мало-мальски правдоподобный вывод: отправившись вместе с другими мужчинами на лесоповал, Вася испугался валящегося дерева, упал и вывихнул руку из сустава. Разумеется, она сильно опухла и начала болеть — но не почернела, как мне показалось с перепугу и от недостатка света. В крестьянских домах в окна вставляли не стекло и не горный хрусталь, а пласты какого-то мутного полупрозрачного минерала, а то и вовсе натягивали бычий пузырь, не пропускающий излишков света. Дарья, волнуясь за сына, позабросила домашнее хозяйство, вот и испортился на плите целый горшок супа, или протух кусок приготовленного для варки мяса. А мои камлания, как ни странно, помогли: вращая руку во время укладки в лубки, я могла как-то незаметно вправить сустав на место. Узнав же о том, что им занималась ведьма, парень безоговорочно поверил в чудесное излечение и позабыл о боли...

В такое сложно было поверить — но мне этого очень хотелось!

Узнав о напавшем на нас с Ианом и отходившем Василия по хребту кадилом священнике, староста донельзя обрадовался:

— Как удачно! — он потер руки: — Вот сразу и обвенчаем голубков, пока отец Игнатий здесь!

— Теперь считаете жениха подходящим — за принца сошел?

— Да пусть его, — мужик махнул рукой. — Танцует, поет, играет — лишь бы Ладушка была счастлива! Ведь все для нее, для доченьки единственной копил — а на тот свет с собой не возьмешь... Пусть тешатся, пока молодые, а я и троих прокормить смогу. Эх, свадебку закатим! Только бы вам, госпожа ведьма, на празднике лучше не показываться, святому отцу глаза не мозолить. Криком всю свадьбу испортит... А то и в епархию донесет!

— Я не боюсь епархии: авторитетная комиссия засвидетельствовала, что я — белая ведьма... Но так уж и быть, спрячусь на сеновале, высплюсь как следует на дорожку... Кстати, а баня в вашей деревне какая-нибудь имеется?

Баня в деревне была — правда, одна на всех. В первую очередь париться отправились жених с друзьями, потом невеста с подружками, а третью, в знак особого уважения, уступили мне. И даже послали в помощь какую-то девчушку: полить водой, потереть спинку... Сервис на грани фантастики!

— По вам и не скажешь, госпожа, что из лесу вышли! — щебетала банщица, за разговором взбивая пену на мочалке из особой "мыльной" травы. — А вот спутник ваш с ног до головы успел клещами обвешаться, чисто пес бродячий — прости, Господи!

— Ему вчера тоже ты спинку терла? — усмехнулась я. — Вот ведь неожиданная радость!

— Н-е-е-ет! — прыснула малолетка. — Сперва он один мылся. А потом как-то котел с горячей водой неожиданно протек, и в каменке что-то загорелось... В общем, пришлось кузнецу следить, чтобы тот баню не запалил.

— Да уж, по части разрушений у него настоящий талант. И наследственная пиромания.

Свадьба удалась на славу — даже сеновал, на котором я по официальной версии пряталась от сурового священнослужителя (а на самом деле банально отсыпалась) всю ночь, казалось, притопывал и приплясывал. Иан был в ударе — против эльфов церковь, очевидно, ничего не имела... или просто ничего пока о них не знала. Впрочем, самозваного настоятеля самостийного лесного скита сложно было заподозрить в тесных сношениях с государственным религиозным институтом. Что вовсе не мешало ему венчать, крестить и отпевать. Как мудро заметил отец счастливой невесты: "Главное, чтобы бог был в сердце". На некоторые вещи в провинции смотрят проще... и, наверное, правильнее.

Наспех постиранное платье высохло очень быстро — такое в моем мире позволяли себе только заведомо синтетические материалы. Молодцы, паучки! Клиновидные вставки из другой ткани в юбке и высохли позже, и выглядели так, точно побывали в коровьих зубах. Деревня — всякое бывает... Ничего, мне не на бал, не так уж и заметно.

Богатырски перекусив (стыдно признаться, но обед и ужин не уступали завтраку), попарившись с дороги, по-человечески выспавшись в душистом сене и на время забыв о существовании младенцев, я чувствовала себя до неприличия хорошо. Обнаруженные на пороге сеновала кринка молока и курник со свадебного стола наполнили душу любовью ко всему человечеству. На редкость милая деревенька!

Главная улица напоминала поле битвы: тут и там бойцы, потерпевшие сокрушительное поражение в сражении с зеленым змием, в одиночку и группами по несколько человек обнимали землю-матушку. Надеюсь, у них хватило ума не наливать Иану — не хватало еще подростка спаивать!

Кристально трезвого эльфа я нашла в компании жениха и невесты — он травил байки из нелегкой эльфячьей жизни, а те радостно хихикали и на два голоса упрашивали "сыграть еще".

— Ну, как свадьба? — поинтересовалась я.

— Ой, спасибо, госпожа ведьма, удалась! — рассмеялась юная невеста: — Прошка с Андрюшкой подрались!

— Надеюсь, серьезно пострадавших нет?

— Что вы! Упились оба до зеленых чертей, да и заспорили, у которого они зеленей да волосатей...

— И кто же победил?

— Дружба! — хором воскликнули молодожены, и в один же голос рассмеялись. Все-таки не зря существует этот мир, пока в нем есть место для такой вот любви. А у меня, видно, судьба какая-то корявая, что просто быть счастливой никак не получается... Взглянув на руку с переливающимся обручальным кольцом, я вздохнула и почувствовала, как меня с непреодолимой силой потянуло в Старгород...

— Можно интимную просьбу? — понизив голос, спросила я.

— Какую? — зарделась невеста.

— Застегните на мне платье, пожалуйста! Сама никак не дотянусь...

Подхихикивая себе под нос, Лада уважила просьбу дорогой гостьи.

Глава 4.

После объявления о намерении немедленно тронуться в путь, не дожидаясь окончания свадебных торжеств, у меня возникло такое ощущение, словно я родилась и выросла в деревне со звучным названием Тырдыщ, и теперь меня по-соседски всем миром снаряжают на покорение столицы. Матрена научила, как менять младенцу подгузники, и подарила стопку чистых пеленок и рожок для кормления. Староста снарядил неподъемную торбу съестных припасов — в основном, остатки со свадебного стола. Кузнец вызвался подвезти нас на телеге до следующего по тракту крупного населенного пункта, Старой Ляли, туманно бросив: "Сено в городе всегда нужно". Лада упорно подсовывала огромное стеганное одеяло из своего приданого. В каждом дворе, стараясь не отставать от соседей, одаривали путешественницу кто во что горазд — по-видимому, в Старой Ляле мне придется нанять подводу, чтобы отвезти все подарки.

Наконец, настала минута прощания. Увидев поданный экипаж, я так и застыла, запрокинув голову: если прежде телега в моем представлении выглядела как четыре колеса и платформа со средних размеров стогом между ними, то с этого дня я больше не смогу думать о сене, оперируя категориями меньше тонны. Это был настоящий СТОЖИЩЕ, с большой цифры 100, высотой с двух, а то и трехэтажный дом. Тянули перегруженную повозку флегматичные рогатые быки — они шагали со скоростью никуда не спешащего человека. Ну, зато не сразу устанут.

Не без посторонней помощи вскарабкавшись на самый верх, я с восторгом огляделась по сторонам. Вся деревня как на ладони, красота! Снизу мне подали умытого, перепеленаного, сытого младенца и кое-что из вещей, а Иан, похожий на огромного кузнечика, залез сам. Козу привязали позади: невеста (сущий ребенок!) украсила ее рога белоснежными ленточками и цветами ромашки, и обоз сразу приобрел праздничный вид. Звонко щелкнул кнут, и плавно покачивающийся сенный корабль вышел в открытое море...

Глазеть по сторонам мне быстро надоело: свежескошенное поле постепенно переходило в засеянное, которое в свою очередь сменялось разнотравьем или рощей. Дорога порой ныряла в лес, чтобы, попетляв между деревьями, снова вытянуться на открытом пространстве. Устраивая в сене уютную ямку, чтобы не скатиться случайно со стога самой и не потерять в дороге младенца, под тонким слоем сушеной травы я нашла то самое огромное одеяло из приданого от которого, как думала, успешно отказалась. Вот ведь егоза упрямая, и не переспоришь!

Следующие несколько дней прошли очень размеренно: я ела, спала, возилась с малышкой — посовещавшись, мы с Ианом решили назвать ее Находкой, или Найденой, — слушала эльфийскую музыку. Порой, чтобы размяться, спускалась со стога и шла в ногу с волами. Кузнец даже разрешил прокатиться у одного из них на спине: непередаваемое ощущение! Не слишком удобно без седла, но это чувство непоколебимой мощи и уверенности в себе, как-то передающееся через воловью кожу наезднику! Понятно, отчего Европа с подружками так пластались за возможность покататься.

Порой по дороге попадались небольшие деревеньки, вроде той, откуда мы выехали, и кузнец щедро делился с соседями новостями. Особенное оживление вызывало известие о свадьбе старостиной дочки, и вопрос об участвовавшей в этом нечистой силе удавалось обойти. Козу нигде и не признали, как и корзинку с младенцем.

Иан в дороге тоже не терял времени даром: закопавшись по пояс в сено, он внимательно штудировал свою черную-коричневую книгу, как будто старался выучить наизусть:

— А вот тут есть заклятие на возвращение домой, — в один прекрасный день заметил он. — Так и написано! А про душу ничего не говорится. Хочешь?

— Смотря куда "домой", — осторожно заметила я. — Домой — где родилась, или домой — туда, где сейчас живу?

— "Родной дом", — водя пальцем по строчкам, прочитал колдун-самоучка. — Непонятно... Ты родилась в другом городе?

— Я родилась в другом мире.. и возвращаться туда покамест не хочу — еще в этом не наигралась. Тем более, что я там буду делать с чужим ребенком?

— А ничего с ним делать не придется. Для заклятия нужна кровь младенца...

Несколько раз глубоко вдохнув, чтобы не взорваться, я недоверчиво покосилась на собеседника — интересно, он действительно говорит, что думает, совершенно не думая, что говорит, или просто прикидывается?

— Ты ненормальный? — на всякий случай уточнила я, прикрывая малышку собственным телом.

— А что такого? — удивился эльф. — Это же все равно не твой ребенок!

— Ничего себе, как все просто! А если бы твоя мама узнала, что тебя не со зла принесли в жертву, она, наверное, только рукой бы равнодушно взмахнула: все равно, мол, у меня еще пятеро по лавкам!

— Я у мамы, к счастью, один.

— Почему "к счастью"? — казалось, что дальше уже некуда, но новый знакомый раз за разом продолжал поражать меня своими простодушными (вот уж точно: простота — хуже воровства!), граничащими с полной аморальностью высказываниями.

— Мама все время так говорит, — он пожал плечами, — и что просто не представляет, как справлялась бы с несколькими.

— Вполне современные взгляды, — хмыкнула я. — Она что у тебя, на нескольких работах одновременно работает, на родного ребенка постоянно времени не хватает?

— Да нет, — Иан задумчиво перелистывал страницы, явно не видя ничего, кроме хрестоматийного кукиша: — Просто со мной сложно...