Горячая афера

— Нет уж! — он раздраженно схватил ее за руку и поволок к дому. — Я слишком устал, чтобы обустраивать вам, нобиле, тюремный быт. Будете до утра находиться под моим присмотром.

— Где? — опасливо поинтересовалась Лексия, едва успевая за его размашистым шагом. Ответная улыбка ей совершенно не понравилась.

С появлением Танира ночной сад утратил весь свой романтический мистицизм и стал банально мрачным и страшным. Хотелось бежать и отсутствие возможности это сделать выбивало Лексию из равновесия. Как назло в голове не было ни единой спасительной мысли. Силой ри Аргоса не одолеть, а хитрость применить не получалось. Поэтому Лексия делала то, что у нее всегда выходило отменно — говорила, пытаясь спровоцировать собеседника на откровенность, вызвать жалость, ну или, хоть какие-нибудь эмоции.

— Вы не можете меня вот так тащить! — возмущалась мошенница, оглядываясь по сторонам в поисках путей отступления. Сопротивляться она не пыталась. Послушно семенила, стараясь не споткнуться на высоченных каблуках и подстроиться под размашистый шаг Танира.

— Я не хочу никуда за вами идти!

Охранник на входе, взглянул на нее исподлобья и нагло оскалился. Еще и ручкой вслед помахал, паршивец. Сразу стало понятно, кто сдал ее хозяину. Зря Лексия записала простоватого на вид мужчину в обычные лентяи и лоботрясы. Он оказался совсем не таков. А она этого не заметила. Плохо. Очень плохо. Ее обошли в собственной же игре.

Лексия прокололась уже второй раз в течение вечера и теперь расплачивалась за преступную неосмотрительность. То ли ри Аргос оказался серьезным противником, то ли она за время сытой и относительно благополучной жизни утратила навык, а может просто от нее отвернулась удача. В последнее время мошеннице многое удавалось слишком легко.

— В конце концов, это незаконно! — Она предприняла последнюю попытку, постаравшись сыграть на слабости противника и, наконец, получила хоть какую-то реакцию в ответ.

— Вам ли говорить о законности, нобиле? — глухо отозвался Танир, волоча мошенницу по лестнице, ведущей на второй этаж.

— Что вы собираетесь делать?

Лексия намеренно тормозила процесс, упираясь каблуками в пол. Не то чтобы она надеялась, будто ри Аргос передумает, скорее, пыталась отсрочить неизбежное. Ее пугала неизвестность.

— Я невероятно устал и хочу спать, — снизошел до ответа Доменус. — Но, в тоже время, мне нельзя спускать с вас глаз! Поэтому, я буду пытаться совместить эти два занятия. Оставить вас одну нельзя даже на минуту в закрытой комнате! Вы на редкость неугомонны и предсказуемы. У меня нет настроения, ловить вас всю оставшуюся ночь!

— Так потрудитесь объяснить, зачем вы меня похитили?! — Лексия разозлилась окончательно и перестала скрывать свое раздражение. Этот самодовольный аристократ совсем обнаглел! Спать ему, видите ли, мешают! Нечего пытаться удержать добропорядочных (ну ладно, не очень) нобиле против их воли!

— Не похитил, а задержал, — не поворачиваясь, огрызнулся доменус и продолжил путь наверх, не выпуская ладонь Лексии из своей огромной руки. — До выяснения обстоятельств задержал.

— Задержали? Тогда почему же мы не в Красном доме, а вашем особняке? — совершенно искренне возмутилась Лексия и тут же прикусила язык, понимая, что с "Красным домом" погорячилась.

Танир остановился на лестничной площадке так резко, что Лексия влетела ему носом в спину и тут же испуганно отпрянула. Было неприятно находиться с законником опасно близко, несмотря на то, что пахло от него чем-то цитрусовым, с пряными коричными нотами и легкой, едва заметной хвойной отдушкой. Этот запах заставлял думать о доменусе ри Аргосе, как о привлекательном мужчине. А Лексии эти мысли совершенно не нравились. Ситуация и так вышла из-под контроля, не хватало еще потерять голову лишь от того, что доменус умеет выбирать себе парфюм.

— Красный дом, говорите?

Стальные нотки в отстраненном, едва слышном голосе подействовали как ушат ледяной воды. То, что все пошло не так, Лексия почувствовала интуитивно. И страх дикий, иррациональный сжал горло невидимой рукой. Мошенница и раньше слышала о подавляющем влиянии некоторых Высших, но никогда не испытывала его на себе. Непонятного цвета глаза Танира сейчас стали практически зелеными, в их глубине вспыхнули изумрудные всполохи магического огня, и Лексия смотрела на пляшущие искорки, как зачарованная, не в силах лишний раз вздохнуть или отвести взгляд. Ноги ослабели, а дыхание участилось, словно после продолжительного бега. Определенно этот мужчина действовал на нее сильнее, чем она готова была допустить.

— Нобиле! — обращение — словно оскорбление. Танир его будто выплюнул, и мошенница вздрогнула, почувствовав себя крайне неуютно.

— Если вы так настаиваете, я вполне могу последовать протоколу и препроводить вас в Красный дом, который вы так настойчиво поминали несколько раз в течение сегодняшнего вечера. И тогда ночь вы проведете в не совсем комфортных условиях. Говорят, в камере временного пребывания клопов не травили достаточно давно, да и компания обычно собирается колоритная. Не уверен, что вам там понравится, но вы точно окажетесь на своем месте, так как я искренне считаю, что преступникам место в тюрьме. Вам хочется именно этого или, быть может, вы наивно полагаете, что я не способен поступить с вами подобным образом?

— Понимаете, доменус... — Лексия предусмотрительно отступила и уперлась спиной в гладкие деревянные балясины лестницы. Мелькнула мысль о том, что можно попробовать сигануть спиной вниз, на первый этаж. Но Лексия не была сильна в акробатике и не знала, сумеет ли приземлиться на ноги и сбежать мимо бдительного охранника, стоящего у двери. Вероятнее всего — нет. Поэтому и пытаться не стала. Если она переломает себе все кости — ее положения это не улучшит.

— Вы о чем-то начали говорить? — внимательно посмотрел на нее ри Аргос и вопросительно приподнял темную бровь, показывая, что готов выслушать.

— Хотела... — Мошенница выдохнула и закусила губу. В ее профессии интонации и слова значили очень много, поэтому говорить следовало осторожно, выверяя каждую фразу, чтобы достичь нужного эффекта.

— Мне просто интересно, по какой причине вы меня не отправили, куда должны были, руководствуясь инструкцией?

Почувствовав на что похожа сила доменуса, увидев изумрудное пламя его магии, Лексия, разом растеряла всю спесь, и передумала сопротивляться, осознав масштаб неприятностей, в которые угодила.

— Мне не кажется камера приятным местом, но есть вещи значительно хуже... — Лексия передернула плечами, а память услужливо подсунула воспоминания, от которых мошенница думала, избавилась уже очень давно.

— И вы решили, что у меня в доме вас ждет нечто более страшное, нежели в камере? — уже спокойнее отозвался Танир. Изумрудный, опасный блеск потихоньку ушел из глаз, и они снова стали непонятного, грязного цвета.

— Я решила, что лучше всего мне будет на Сангрийских курортах, — честно отозвалась мошенница, чуть повеселев. — Говорят, там сейчас замечательная погода и уже совсем теплое море.

— Ага, — отозвался Танир. — А еще выставка современного искусства. Будет представлено очень много частных коллекций, некоторые впервые окажутся на глазах широкой публики. Не это ли привлекло ваше внимание?

— Правда? — искренне удивилась Лексия. — Не слышала, но это еще один достойный повод туда съездить. Люблю, знаете ли, искусство. Не эти дешевые подделки, лишенные даже капли магии, а настоящие работы, от которых перехватывает дыхание. А вы доменус, любите искусство?

— Люблю. — Ри Аргос снова был холоден и отстранен. — Но в отличие от вас не ворую, то, что приглянется.

"А зря" — вертелось на языке, но Лексия лишь неопределенно пожала плечами, не отрицая и не подтверждая сказанное. Ее ни разу не поймали за руку, ну кроме сегодняшнего вечера, да и то, тот браслет, который есть у доменуса не сложно будет забрать, и он это понимает. Значит, слова ри Аргоса — это просто слова, на которые совершенно не обязательно отвечать. Поэтому Лексия совершенно невежливо сменила тему, немного отступив от своего конвоира. Его горячее дыхание на щеке оказывало какое-то уж слишком сильное воздействие. Мошеннице это определенно не нравилось.

— Я не настолько глупа, — тихо произнесла она, — чтобы полагать будто, вы меня просто пригласили к себе в гости. Да и метод был выбран, согласитесь, очень уж странный, больше похожий на похищение. И не говорите, что это задержание. Игра словами не изменит сути действия. Итак, я у вас дома, в полной вашей власти и то, что вы ничего не говорите, только усиливает мои подозрения, доменус. Я волнуюсь и хочу получить ответы, на свои вопросы.

— Вы не в том положении, чтобы диктовать условия...

Танир, похоже, не испытывал ни малейших угрызений совести. На редкость непробиваемый и самодовольный тип. Обычно мужчины начинали Лексии сочувствовать и сопереживать довольно быстро — еще один доведенный до совершенства магический талант, доставшийся от потомков-аристократов. Этот же конкретный экземпляр не реагировал ни на что. Его получилось лишь самую малость разозлить.

— И вы до сих пор удивляетесь, почему я это положение пыталась изменить? — Лексия посмотрела на него неприязненно.

— Нет, я ждал, что вы попытаетесь сбежать и сначала даже готов был посмотреть, насколько вы изобретательны, но чертовски устал за день. Поймите меня! Я не намерен сейчас вести светские беседы — для этого есть завтрашний день и, простите, не могу позволить вам исчезнуть. Поэтому, либо завтра мы с вами договоримся...

— Либо? — напряглась Лексия.

— Либо вы отправитесь в Красный дом, так как украли браслет нобиле Беатрисс. Вот зачем он вам понадобился? — последнее доменус выдал с искренним недоумением.

Лексия застонала и больше не сопротивлялась, когда Танир поволок ее дальше. Видимо, здесь ей предстояло задержаться, по крайней мере, до тех пор, пока она не сумеет избавиться от злосчастного браслета, украденного исключительно из-за дурного настроения.

Коридор второго этажа был мрачен и угрюм. Лишь где-то вдалеке мутно горел магический светильник, да на Солидадский ковер падал серебристый лунный сет. В темных углах плясали неясные тени, а полупрозрачные и невесомые белые занавески колыхал ветер из открытого настежь окна.

Особняк ри Аргоса казался холодным и неприветливым — совсем необжитым. Здесь было жутковато, может быть, впрочем, из-за недостатка освещения. Лексия покорно шла следом за Таниром и больше не задавала вопросов — устала и решила собраться с мыслями. Похоже, ничего изменить не получится, по крайней мере, прямо сейчас. Правда, сдаться Лексия все равно была не готова. Скорее планировала затаиться и выждать нужный момент.

Когда открылись мощные дубовые двери, последние сомнения развеялись. Доменус действительно решил не спускать с нее глаз до самого утра и при этом не собирался ночевать в камере, а вместо этого притащил Лексию в свои покои.

Мошенница, конечно, понимала, что ей оказывают честь, но какую-то весьма сомнительную, и с удовольствием бы от нее отказалась. В этом месте она чувствовала себя неуютно, и опять подумывала о том, что имеет смысл в очередной раз попроситься в Красный дом. Клопы, конечно, веский аргумент против, но не факт, что ри Аргос лучше. Клопы менее опасны, нежели доменус, в руках которого сосредоточена власть, но на порядок противнее. Да и сама камера заметно проигрывает в сравнении с роскошным особняком. Взвесив все "за" и "против" Лексия решила пока молчать.

Мошенница осмотрелась и отдала должное вкусу своего похитителя — комната, которая являлась, по всей видимости, небольшой гостиной, была выдержана в одном стиле и в приятной цветовой гамме. Лексия не очень любила Солидадские мотивы, но здесь они были уместны — пестрый ковер, низкие диваны с разноцветными подушками, тяжелые шторы и квадратный стол, едва возвышающийся над полом.

В углу стоял огромный кальян; на полках ароматические лампы, чередующиеся с покрытыми инеем бутылками спиртного — доменус не пожалел и на каждую повесил артефакт-льдинку. Обычно устанавливали специальные шкафы — в комнатах маленькие, под спиртное, а на кухне огромные для хранения еды. Артефакты — магические льдины, привезенные с северного острова Арктан, размещали внутри для поддержания температуры близкой к замерзанию. Здесь же маленькие кусочки артефактов были прикреплены на каждую бутылку. Дорого и непрактично. Лексия сама любила дорогие и непрактичные вещи, поэтому прониклась к доменусу невольным уважением. Оказалось, не так уж они сильно и отличались. Только вот ему говорить об этом не стоит. Вряд ли доменуса обрадует сравнение с мошенницей.

На стене над камином висели массивные механические часы, словно вызов чопорному высшему обществу — шестеренки большие, маленькие, разных цветов были будто выставлены напоказ. Ажурные металлические стрелки отсчитывали мгновения с тихим, раздражающим тиканьем.

Эта небольшая деталь была важна, она характеризовала доменуса лучше, чем его прищуренные глаза, высокомерная манера держаться и принадлежность к высшему сословию. Танир ри Аргос ценил собственный комфорт и был терпим к инакомыслящим. Именно поэтому повесил на стену рядом с ледяным магическими кристаллами, механическое изобретение, созданное лишенными магии ремесленниками. Высшие, в большинстве своем, презирали механику, считая ее грубой попыткой дотянуться до мира магии, они отказывались замечать то, что механика тоже может быть полезна и удобна. Глупое, нерациональное ханжество, которое Лексия никогда не понимала. Видимо, ри Аргос тоже, иначе откуда на его стене взялись механические часы?

— Нравится? — совершенно искренне поинтересовался доменус, с интонацией, присущей всем людям, недавно сделавшим дорогой и, по их мнению, удачный ремонт. Ри Аргос имел в виду явно не часы, а в целом обстановку комнаты, поэтому сдержаться Лексия не смогла и, почти не лукавя, ответила.

— Не люблю Солидад...

— Какое это имеет отношение к интерьеру? — искренне удивился доменус и немного отступил, предварительно отпустив локоть Лексии.

— Самое прямое. — Мошенница пожала плечами. — Здесь все о нем напоминает. Итак, мы, как я вижу, добрались до места назначения...

Лексия резко повернулась и уставилась прямо в глаза доменусу, отметив про себя, что на фоне волевого подбородка и выдающегося носа ресницы смотрятся трогательно-детскими, длинными и пушистыми. Непередаваемого графитового цвета. Того же пепельно-серого, что и волосы только на несколько тонов темнее.

Яркая, многоцветная внешность Лескии легко менялась: от бледно-золотого до темно-каштанового цвета волос, не говоря уже, о глазах, которые могли быть любых оттенков голубого и зеленого. А вот Танир был монохромен. В нем присутствовали все оттенки серого. Только глаза лишь чуть выделялись своим болотистым цветом. Под воздействием артефакта мужчина мог стать и нордическим блондином, и брюнетом с холодными льдистыми глазами и иссиня черными волосами.

— Я бы взял с вас обещание дождаться утра и не предпринимать попыток сбежать и оставил бы вас в соседней комнате...