Хардкор книга вторая. Дебаггер

— Персонажи, — остановил я словесный поток Ефимовского. Кажется, наш магнат игровой индустрии может петь хвалу своему детищу до бесконечности.

— Что 'персонажи'? — переспросил он.

— Ефимовский, — подала голос Илва, — вас же Игорь просил договориться о персонажах высоких уровней.

— Для вас — просто Сережа, — сказал Эс Бэ.

— Просто Сережа, — слащаво произнесла Илва. Знал я этот ее голос, когда она хищно облизывала губы, будто собиралась откусить голову собеседнику. — Вы за кого будете играть? Потому что если мы сейчас нормально не договоримся, то я...

— Тихо! — перебил я. — Без ссор. Так у вас есть сохраненные персонажи?

— Есть, — сказал Ефимовский. — Один. Мой. Было дело — немного играл, когда хватало времени. Только он еще довольно слабый. А вы создадите новых, я не хочу обращаться к своим сотрудникам за другими, тем самым давая знать, что я в игре. Нам не нужны слухи. Ничего, для поиска Ани хватит. Она тоже играла совсем немного, не думаю, что достигла высокого уровня и забралась куда-то далеко.

— Хорошо, — согласился я. — Создам стрелка поселенцев, кого-то вроде рейнджера. Илва, скорее всего, выберет представительницу аборигенов — лес всегда был ее слабостью. Думаю, что у лесного народа в наличии есть свои классы поддержки.

— Сейчас, разбежалась, — тихо проговорила Илва, — Ты же знаешь, кем я была, и кем я смогу быть. Если так хочешь, то у лесного народа тоже должны быть классы вора.

— Э-э-э... Сергей, — заставил я себя произнести имя нанимателя. — Ты за кого играешь?

— За мага. Поселенца.

— Здесь есть волшебники?

— Алхимики, создающие магические смеси, каллиграфы, чьи записанные в волшебных свитках и гримуарах слова обретают силу. Весь воздух Нового Света, вся его природа пропитаны магией. Да, мне нравилось быть волшебником, подвидом каллиграфа, тем, кого называют 'картежником' за то, что он может использовать и создавать магию в изображениях, чаще всего, в виде древних карт из игры, смысл которой исчез в глубине веков.

— Значит, решено: стрелок, маг и вор. А Вот будет воином. Вот! Где ты?

— Он уже ушел в игру, — сообщила Илва.

— Вот черт, — выругался я. — За ним!

Глава 2. Таверна 'Лесной брат'. Меч модератора

У каждого из нас есть свой виртуал в сети. Очень часто, как ни странно — это скан твоей реальной личности. Украшательствами любят заниматься лишь подростки пубертального периода ('зацени, какие у меня мышцы!') и женщины, но для последних это, скорее, дань моде. Да и в обычном сетевом пространстве не разрешены копии известных личностей, персонажей кино и прочая большегрудая и длинноногая шушура, так полюбившаяся игрокам в многопользовательских играх.

'Фронтир' тоже по умолчанию предложил моего обычного виртуала. Хочешь — меняй. Не хочешь — оставайся собой. Что я и сделал, лишь слегка изменил имя. Теперь я стал Игорем де Ламбером. Так себе ник, сойдет, не мудрствуя лукаво. Но по привычке нанес на левую руку своего виртуала татуировку с настоящим именем — 'Игорь Ламберт'. Оно не позволяет мне забыть себя в пространстве Чендлера. Имя — мой якорь в реальности. Хотя сейчас мы идеи в обычную игру, но Джонни ведь как-то ухитрилась зависнуть.

В классах персонажей я копался недолго. Ведь уже решил, что буду стрелком поселенцев. Класс 'ганслингер' — профессионал в огнестрельном оружии. Умения на первом уровне... Пусть будет стрельба из двух рук. И, допустим, фехтование легкими клинками, не повредит. По старому опыту знаю, что персонажам дальнего действия часто приходится вступать в ближний бой, и тогда их убивают. Значит вот мой выбор — кинжал и пистоль. Что у нас с уроном? Урон d8. Вспомним старую школу? D — это дайс, игровой кубик. Может быть шести, восьми, двенадцатигранным... D8 — значит, система бросает виртуальный кубик, генерирует случайное число от 1 до 8. Бонусы добавляются потом, после броска.

УРОВЕНЬ 1

Имя Игорь де Ламбер

Класс Ганслингер

Единиц жизни 12

Характеристики

Сила 4

Ловкость 8 (при использовании огнестрельного оружия ловкость +3)

Телосложение 6

Интеллект 6

Восприятие 7

Харизма 5

Профессионал в: огнестрельное оружие.

Умения: фехтование легкими клинками, стрельба с двух рук.

Оружие и броня:

Кремневый пистоль, (2) урон d8, условия применения: ловкость 6, восприятие 5.

Кинжал, урон d6, условия применения: сила 4.

Кожаная куртка поселенца, защита d6.

Предметы:

Алхимическое заживляющее снадобье.

Деньги: 10 монет.

ЖУРНАЛ КВЕСТОВ

Главный квест. Найти пропавшую девушку.

Загрузка, выбор стартовой локации — и я оказался у таверны 'Лесной брат'.

Ветер шелестел в кронах могучих деревьев. Это был не тот ветер из моего прошлого, запертый в лабиринте улиц и пропахший сточными ямами и конским потом. Здешний бриз нес соленый вкус прибоя и крики чаек, жажду странствий и звон награбленного золота. На какое-то мгновение показалось, что всё это по-настоящему: ветер и деревья, скрип вывески над дверью, торговка рыбой с блесками прилипшей чешуи на загрубевшем от крови и морской соли переднике. Она стояла у входа в таверну и глядела на меня с открытым ртом.

— Привет, — сказал я. — Ты не видела, только что сюда не заходили двое мужчин и одна девушка?

Торговка сплюнула мне под ноги и ушла по дороге в город, виляя толстым задом. В информационном окне возникла надпись:

'Проверка дипломатии не удалась'.

— И тебе удачи, — сказал я и зачем-то помахал ей вслед рукой.

Когда опускал руку, то случайно задел пистоль, висящий в кобуре на правом боку. Второй, точно такой же, находился на поясе слева. Я достал и осмотрел один из них. Рука ощутила привычную тяжесть, словно держать оружие для меня было не в новинку. Нахлынули воспоминания.

Темная, залитая туманом улица в трущобах. Подворотня, где скорчившийся у стены нищий способен легко, без зазрения совести, ради горсти монет и хорошего костюма, перерезать горло одному из неудачников, замерших в двадцати шагах друг от друга. Но им не до нищего. Противники стоят, сжимая пистоли, пристально смотрят друг на друга. Дуэль? Нет, скорее поединок без секундантов и правил. На флюгере каркает ворон. В его полуночном крике слышится: 'Ламберт!' и враги поднимают оружие. Два выстрела сливаются воедино. Один из противников падает, без крика и лишней суеты, отброшенный пулей валится на спину. Второй хватается за раненую руку. Со стороны нищего слышен клекот, похожий на бормотание стервятника, и не сразу понятно, что это смех.

Я вернул оружие в кобуру, разжал ладонь и увидел на ней старый шрам от пули. Но воспоминания продолжали уносить меня всё дальше. Тьма подворотен сменилась долгим морским путешествием и штормом, когда мы пересекали утихшего Морского Дракона. В памяти появились белокурые волосы жены, потерянной для меня еще до того, как я сел на корабль, идущий в Новый Свет. 'Игорь, ты убил его! Убил! Я ненавижу тебя!'

Я выдохнул, прогоняя видение. Почудится же такое. Нет, это не пространство Чендлера. Обычная игра. Стандартная история персонажа, которую я выбрал при входе.

У двери в таверну висела доска объявлений с портретами преступников в розыске. 'Доставить живыми или мертвыми'. Награда за некоторых немалая. Бородач с самурайской прической стоит тысячу монет. Тип с лицом, покрытым сетью шрамов, как у отъявленного головореза, — полторы тысячи. Роковая красавица с красными зрачками, в которой, наверное, смешалась кровь не одной расы, — две. Что ж ты успела натворить, что за тебя столько дают? Надо не забыть эти физиономии.

Я распахнул дверь и вошел в таверну. Ворвавшийся вместе со мной ветер всколыхнул свечи в большой люстре. Здесь не звучала музыка, ее заменяло шумное разноголосье собравшиеся в 'Лесном брате' людей и нелюдей. Несколько угрюмого вида игроков молчаливо сидели за партией в кости. Создавалось впечатление, что на кон поставлено многое, уж очень сосредоточенно выглядели персонажи, монотонно стучавшие костями о доску. Невдалеке от игроков полуголый воин, прислонивший к своему стулу двуручный топор, забавлялся с хорьком — зверек бегал по столу между его широкими ладонями. Рядом с воякой сидела хрупкая черноволосая девушка с узким разрезом глаз и острым носом. Она пристально смотрела на пивную кружку перед собой на столе, и пена то поднималась, норовя перелиться через край, то опадала, прячась в глубине кружки. Каждый раз при своем появлении она была другого цвета — фиолетового, желтого, красного, и разноцветные сполохи отражались на бледном лице волшебницы. Сидели в таверне и представители лесного народа. Двое эльфов и крылатый оул — все с татуировками расцветших шипоцветов на лбу — держались в стороне и о чем-то тихо переговаривались друг с другом.

В городе пока перемирие — все ждут решение правителей. Но в любой момент пена страстей вскипит, и поселенцы вновь сцепятся с детьми леса за какой-нибудь клочок земли, а бродяги пойдут на приступ города.

Среди посетителей я неожиданно сразу узнал своих компаньонов — они разместились за столом в темном углу: маг, бродяга и девушка, в которой смешалась кровь поселенцев и лесного народа.

Ефимовский выбрал для своего персонажа совсем иное, чем в жизни, лицо — слишком молодое, конопатое, с глазами доверчивого теленка, в которых читался вопрос: 'За что?' Одет он был в заляпанный чернильными кляксами потертый плащ, изначально бордового цвета, такие были популярны в Метрополии лет пять назад. На столе в металлических подсвечниках горели свечи, и Ефимовский раскладывал между ними карты со странными рисунками, усердно макая перо в чернильницу и делая на картах какие-то пометки.

Как выглядел Вот, осталось для меня загадкой — даже здесь, в таверне, он не снял шлем, полностью закрывающий лицо, а все его тело покрывали пластинчатые доспехи с витиеватыми узорами. Они выглядели, словно внешний скелет или хитиновая броня механического насекомого. В их сочленениях почти беззвучно двигались шестеренки — когда Вот поднял руку в приветствии, раздалось лишь легкое пощелкивание и шипение приводов. Странные механизмы, напоминающие гигантских пауков и змей, были встроены в доспехи. Украшения? Усиливающая техномагия? Кто их, этих бродяг, поймет. Казалось, что человек просто не в состоянии носить на себе столько железа, но движения Черного Хакера оказались легкими и стремительными.

Илва играла полукровкой. Любимое мною лицо: тонкий нос и полные губы, светлые волосы, обычно собранные в тугую косу, сейчас неряшливо спадали ей на спину — облик Волчицы портили лишь длинные уши, торчащие из-под мужской широкополой шляпы с пером. Илва выставила их напоказ, словно нарочно нарываясь на ссору: 'Пусть только кто-то из местных попробует что-то сказать, он тут же узнает остроту моего кинжала'. Я не сомневался, что под ее курткой был спрятан от посторонних глаз не один метательный нож. А также набор отмычек, и другие приспособления, без которых не обойдется любой уважающий себя вор. Но было в ее фигуре что-то присущее лишь детям леса. Что-то неуловимо грациозное, взятое от дикой кошки, всегда готовой к драке или к бегству. Сейчас Илва сердито смотрела на одноглазого детину, сидящего по другую сторону таверны — того и гляди, зашипит и выпустит когти.

Одноглазого окружала его банда — четверо молодцев ему под стать: трое людей, и один полукровка, настолько длинный и худой, что я невольно назвал его про себя Жердяем.

— Была у меня одна полукровочка, — между тем продолжал рассказывать на всю таверну Одноглазый, сминая в пальцах вилку. — Огонь-баба, но приходилось с ней прямо на полу, они ж дикие, их в постель не уложишь. Вот эта, — указал он вилкой в сторону Илвы, — думаю, такая же ненасытная, не зря с двумя мужиками пришла. Правда, что с юнца и бродяги возьмешь? Иди лучше к нам, красавица! Мы тебя обслужим по полной программе!

Полураздетая девица, сидящая на коленях у Жердяя, звонко рассмеялась. Когда я проходил мимо, Одноглазый как раз сложил из вилки некое подобие неприличного жеста и ткнул в моем направлении:

— О, еще один новичок. Школота слетается в игру, как мухи.

Он ухмыльнулся, продемонстрировав желтые прокуренные зубы. Кто это — игрок, NPC? Каков его уровень? Неизвестно. Говорите, Live Games? Ну-ну, посмотрим. Ефимовский отодвинул свободный стул. Я едва заметно покачал головой, затем переступил через перегородившие проход длинные ноги Жердяя, и пошел к барной стойке.

— Эй, новенький! — крикнул мне вслед Жердяй. — Посмотри, какие сиськи у моей Мери!

Он развернул ко мне свою подругу, и она, смеясь, едва не свалилась на пол, залив элем подол приспущенного платья. Вся братия довольно заржала. Графика была реалистичной. Звуковое сопровождение тоже ничего. Впрочем, при нынешнем уровне техники это неудивительно.

Я остановился у барной стойки рядом с пьяным музыкантом. Закрыв глаза, он сидел на табурете в обнимку со скрипкой, покачивался и что-то едва слышно напевал себе под нос. Бармен зыркнул на меня исподлобья, хотел что-то сказать, но передумал.

— Эй, новенький, тебе что, не нравится Мери?! — прокричал Жердяй.

— Нет, — вполголоса сказал я, не оборачиваясь, и спросил у бармена:

— В городе разрешены бои игрок против игрока?

Бармен пожал плечами и принялся вытирать кружку полотенцем. Тогда я опустил на стойку медную монету. Бармен молча сграбастал медяк, отложил полотенце, наполнил кружку из стоящей позади него бочки, протянул и сказал:

— Только если ты не начал первым. Или без свидетелей, иначе стуканут, и за тобой придут модеры, а их оружие стирает виртуала из игры напрочь. Видел портреты преступников у входа? Смертники.

Его голос звучал приятным баритоном. С таким голосом нужно арии на большой сцене исполнять, а не прозябать в грязной забегаловке.

Что лучше охоты?

В леса и болота

С утра без заботы

Мы рыскать идём.

Чуть рог заиграет

Иль стая залает,

В нас кровь закипает

Горячим ключом.

Я зажмурился, ловя ощущение игры. Кружка холодила руку, эль пенился, я слышал, как лопались его пузыри.

— Мери, голубушка, слезь-ка с меня, тут, похоже, новенькому ты не нравишься, — не унимался Жердяй.

— Выпусти ему кишки! — подбадривал компаньона Одноглазый. — Мало тут бродячего сброда приползло, так еще и уроды разные ходят, как к себе домой.

Голос доносился, будто издалека. Мне было не до него. Я видел следы, много следов, самых разных, но меня интересовал лишь один, пропитанный смехом подростка и звоном клинков. След улыбался мне маской Анонимуса и разбегался в разные стороны. Джонни заходила в игру много раз, и я не мог понять, какой след первый, а какой последний. Оставалось ухватиться за тот, что ближе. Он вел под землю прямо у меня под ногами.

— Под таверной есть подземелье? — спросил я у бармена. — Знаешь, как туда попасть?

Бармен не удостоил меня вниманием. Делал вид, что нет ничего важнее, чем вытирать полотенцем кружку.

— Слушай, гусь, я с тобой разговариваю! — прокричал Жердяй.

Я уронил на стол оставшиеся девять монет. Бармен скользнул по ним взглядом, но работы не прервал. Я вернул монеты обратно в карман.