Противостояние иллюзий

— Ой! Ты же не чуешь! — Воскликнул мальчик и... дернул шнуровку на вороте простой, деревенской рубахи.

Дерек моргнул и в следующее мгновение подхватил мальчика на руки и зарылся носом ему в волосы, с жадностью вдыхая его настоящий, живой запах. И не только его. Среди букета ароматов присутствовал один, насыщенный и родной. Узнаваемый. Волк вскинул голову и завыл. Дерек же лишь с легкой заминкой последовал его примеру, запрокинул голову и издал зов, на который тут же откликнулись все беты, где бы они в данный моменте не находились, в замке ли, в городе ли.

— Ну, вот... — раздалось недовольное бурчание. Дерек тут же опустил взгляд на мальчика. Тот выглядел раздосадованный, хотя, Дерек хорошо помнил, что когда так начинала звать мама, сам он в том же возрасте готов был прыгать и скакать от радости и восхищение.

— Что? — Спросил он, с трудом смягчая голос. Он как-то не привык общаться с маленькими мальчиками.

— Не хочу, чтобы они меня видели, — со вздохом отозвался тот. Опустил и снова поднял на отца совершенно стайлзововский упрямый взгляд. — Рано еще.

— Они моя стая.

— А я?

Дерек уже хотел сказать, и ты, но промолчал. Просто сдвинулся с места и пошел вместе с сыном к той самой скамейке, с которой так вовремя встал.

— Они еще далеко. Опасаются приходить сюда, — сказал он, садясь и устраивая мальчика у себя на коленях.

Тот вздохнул и неожиданно обвил ручками отцовскую шею. Прижался щекой к его плечу.

— А в кустах кто?

Мальчик поерзал, но головы с плеча отца не поднял.

— Брат. Но тебе нельзя его видеть.

В сердце кольнуло иголкой, волк ощерил клыки, но Дерек остался невозмутимым. За время правления страной научился скрывать свои волчьи чувства от всех и каждого. Вынудили.

— Вас двое?

— Твой один. Я.

— А второй откуда? — Сердце снова сжалось, значит, у Стайлза за эти пять лет был кто-то еще и...

— Дженим, — вдруг сказал мальчик, — так меня зовут, а он... — малыш поднял голову, Дерек немного ослабил взаимные объятья, и тогда мальчик поднял руки и положил ладошки на колючие отцовские щеки. — В честь Дженимайи, мамы Стайлза.

— Папы Стайлза, — зачем-то поправил Дерек, мысли путались, и сосредоточиться на разговоре с сыном удавалось с трудом.

— Нет, — отрицательно помотал головой Дженим, — просто Стайлз. А папа — это ты.

В сердце разлилось предательское тепло, словно та же самая иголка проткнула пузырь с теплым гноем, освобождая от боли и скверны. Возвращая тепло.

— Это он тебе сказал?

— А кто еще? Дедушка обычно не вмешивался в папины истории.

— И что еще? Он согласен вернуться?

— Если бы он согласился, мы бы не полезли на разведку, пока он ушел на рынок. Ну, знаешь, еда кончилось, вот он и пошел пополнять запасы кладовой. А мы сюда, через тайную дверцу.

— Что за дверца?

— Ну... Стайлза же не знал, что архиепископ устроит переворот и все будут так сосредоточены на его последствиях, что ему удастся уйти через тайный ход, а не через эту заранее пробитую в магическом куполе дверцу.

— Ты сообразительный.

— Ага. Весь в него. Кстати, — оживился Дженим, — а Стайлз, получается, правильно думал, что ты не такой, каким он тебе считал, когда вы меня делали...

Дерек часто заморгал, пытаясь сообразить, как на такое заявление реагировать.

— Он считал меня... — с трудом подбирая слова, проговорил оборотень.

— Подонком. Таким же, как отец Скотта... ой! — Бесхитростный Дженим закрыл себе рот рукой.

Дерек почувствовал, как холодеет.

— Младенец умер вместе с родителями. Мы все видели их тела.

— Младенец был сыном кухарки. Первой жертвой.

— Первой?

— Ну... ему нужно было платить демонам жертвами, чтобы удержаться в чужом теле. Вот если бы удалось уничтожить дух Скотта, тогда другие жертвы не потребовались бы, но Стайлз спрятал Скотта в себе, поэтому старому королю не удалось закрепиться в его теле.

— Он... поменялся телами с младенцем?

— Ну... Стайлз считает, что он понимал, что обречен, поэтому начал искать пути к отступлению. К тому же, он был таким ста-а-арым, — протянул Дженим, явно передразнивая Стайлза.

Дерек понял, что голова у него просто пухнет. С Дженимом не получалось разговаривать как с ребенком, тот был слишком рассудителен и слишком много знал о том, о чем Дерек был ни ухом, ни рылом. Когда мальчик принимался рассуждать, его лицо неуловимо менялось и проступали черты Стайлза. Дерек и любовался, и с трудом перебарывал в себе совершенно ему не свойственную щенячью нежность. Он уже и забыл, когда сам был щенком и некоторые вещи, например, руки матери, ее запах, веселый и громкий, раскатистый смех отца и бурные потасовки с красавицей Лорой вызывали почти такие же чувства. Светлые, настоящие, яркие.

— Давай уточним, — удобнее перехватив сына, начал оборотень, — Старый король во время осады замка провел запрещенный ритуал и попытался переселиться в тело собственного новорожденного сына. Но в момент обмена душами Стайлз сумел перехватить дух младенца и спрятать внутри собственного тела?

— Мама тоже была аерши, — раздался взволнованный голос со стороны тропинки.

Дерек посмотрел на мальчика с буйными кудрявыми волосами цвета какао бобов. Носастый, со слегка кривоватой улыбкой, он был носителем типичных наследственных черт предыдущей династии.

Дженим тут же соскочил с колен отца и накинулся на приятеля.

— Я же тебе говорил, что нельзя! Зачем ты, раз амулет барахлит?!

— Вы бы со Стайлзом еще долго телились! Это не правильно... не правильно так с отцом!

— Ага. И поэтому ты соврал, что хочешь посмотреть на портрет матери? Ну, конечно! — Последнее восклицание сделало Дженима особенно похожим на Стайлза.

Но Дерек не рискнул вмешиваться в детскую перепалку, с интересом прислушиваясь к происходящему.

— Зачем мне на нее смотреть, а она и так все время рядом, — смущенно пробормотал Скотт, глядя в сторону.

Дженим захлопал глазами и тут же схватил мальчишку за руку.

— Это она, да? — Взволнованно заговорил он, — Она сказала, чтобы ты так подставился? Если бы...

— Он не такой, разве ты не видишь? — Скотт бросил быстрый взгляд на Дерека и снова посмотрел на Дженима, — Стайлз тоже уже об этом думает. А мама сразу знала, что он не стал бы...

— А если... а если меня все равно попытаются тут оставить? Но я не хочу без Стайлза!

На этом Дерек решил вмешаться. Встал, подошел к мальчишкам и положил ладони на лохматые головки.

— Три года и я переселюсь к тебе, хорошо? — Неожиданно пробормотал Дженим, выскользнул из-под руки отца и требовательно уставился на него снизу вверх. Дерек подавил в себе желание опуститься на корточки. Почему-то смутился, хоть и не подал вида. Не научился еще быть отцом. Только посмотрел с вопросом, и Дженим объяснил: — Я же все равно пока не могу держать меч. Обучение начинается с восьми. А мне только пять.

— То есть Стайлз планирует жить с вами один еще три года? — Наверное, он должен был спросить о другом, почему пять, а не четыре, почему сам Дженим считает, что ему не следует видеться с Дереком до восьмилетнего возраста, но его все так же волновал только Стайлз. Свыкнуться с существованием сына Дерек еще не успел, а вот Стайлз уже давно и очень плотно наполнял его жизнь смыслом, и оборотень только сейчас это окончательно понял.

— Ну... он рассматривает и такой вариант. Ты же отпустишь нас к нему, правда? Он ведь будет волноваться и... пожалуйста? — сын преданно заглянул в глаза Дерека. Тот подавил в себе порыв снова поднять его на руки и оставить на малыше как можно больше своего запаха. Волк внутри скулил и скалился, не желая подвергать отпрыска опасности и отпускать куда-либо далеко. Но человек понимал, что не хочет довольствоваться только сыном, который вряд ли примет его, если он сейчас поведет себя неправильно. Значит, придется снова наступить на горло волку и стать чуть больше человеком, чем он был. Именно этим он и занимался все эти годы. Претворялся перед новоявленными подданными человеком и так поднаторел в этой деле, что и сейчас смог справится с отчаянным желанием обнять и не отпускать.

— Конечно. Даже ничего не скажу стае.

— Правда? Нет, правда-правда? — Просиял сын, и Дерек понял, что жизнь продолжается, только смысла в этой жизни у него на целого одного человека больше, чем было раньше. Волнующее чувство. Полет и волшебство.

Дженим сам влетел к нему в объятья. Дерек не удержался, подкинул заливисто смеющегося сына в воздух, опустил на землю, и тут же, не останавливая внезапного порыва, проделал тоже самое со Скоттом. Тот сначала так же открыто и искренне рассмеялся, но, оказавшись на земле, испугался собственного порыва. И Дерек вдруг понял, в чем вся соль.

— Стайлз боится, что я попытаюсь тебя убить, потому что ты имеешь больше прав на трон, чем мой собственный сын? — Потрясенно спросил он у наследника.

Тот замялся, но потом кивнул.

Дерек покачал головой, ошеломленный подобным открытием.

— Да за кого он меня принимает? — и тут он вспомнил еще одну обмолвку Дженима. Стайлз сравнивал его со старым королем. Тем самым человеком, который решил обеспечить себя новой жизнью за счет младенца-сына. Которому, судя опять-таки по некоторым обмолвкам пыталась помешать супруга и Стайлз, они же оба были аерши, очень и очень способными магами. Дерек даже навскидку мог припомнить отрывки старого поверья, что именно из аерши получались самые способные некроманты. Последняя мысли была сродни озарению.

— Он учился, — выдохнул Дерек потрясенно и устремил на мальчишек пристальный взгляд.

Дженим вздохнул, взял папочку за руку и сам отвел все к той же скамейке. За ними потянулся Скотт.

На этот раз оба мальчишки устроились с двух сторон от Дерека. И тот решительно подгреб к себе обоих. Скотт благодарно вздохнул, Дженим одобрительно улыбнулся и принялся излагать:

— Папа поступил в Академию Ведьмовства, поэтому решил сбежать, прежде чем ты привяжешь его к столбикам кровати.

Дерек с трудом подавил в себе желание закатить глаза к небу, в этом весь Стайлз. Дерек не сомневался, что мальчишка не объяснял малышам, что конкретно подразумевалось под этой фразой, но она так и дышала сарказмом даже в невинном исполнении Дженима.

— А что, — вмешался Скотт, который после проявленной Дереком симпатии, явно расхрабрился, — после свадьбы, маму тоже привязывали?

— Нет. — Коротко рыкнул Дерек, мысленно пообещав себе вправить мозги одному не в меру болтливому магу.

— А как же тогда...

— Вырастите, узнаете.

— У-у! Дедушка тоже так говорит!

— А папа Стайлз?

— Он не папа, он мама. Но раз он мальчик и называть его мамой как-то странно, поэтому просто Стайлз, — пояснил все тот же Скотт, бросив быстрый взгляд на Дженима.

Дерек только головой покачал. И тут ему в голову пришла неожиданная мысль.

— А ты, значит, теперь тоже его сынишка? Как тебе удалось обзавестись телом?

Малыши снова переглянулись, и Дженим ответил:

— Идолопоклонники, — и тут же гордо сверкнул нечеловеческими глазами, — Это мы их прижучили! Вместе со Стайлзом, конечно.

— Так, — решительно выдохнул Дерек, отпускать от себя малышей категорически не хотелось, но использовать их как заложников, за которыми Стайлз просто не может не прийти — было бы бесчеловечно, даже волк был категорически против такого коварства. — Думаю, вам пора возвращаться, не сутки же он у вас по рынку ходит?

— А ты?

— Передам ему послание и буду ждать решения.

— Вот так просто сядешь и будешь ждать? А как же "Я — альфа!" и все такое?

— Это он тебе...

— Ну, да! Ты же сражался с Питером тогда, нет? Стайлз, когда вспоминает, грустит потом долго...

Дерек похолодел. Он помнил тот момент смутно, потому что только-только умерла Лора. Она была убита в неравном бою. То есть ни один из оборотней не успел добить и перенять от нее силу альфы. Которая вот-вот должна была проснуться в ком-то из оставшихся Хейлов. То есть либо в самом Дереке, либо в их с Лорой дяде Питере. Дерек, который и не помышлял стать альфой, несмотря на тяжелые бои за замок, спокойно принял мысль, что теперь станет бетой Питера. Боль от утраты сестры была так велика, что появление нового альфы и тупое исполнение его приказов, виделись спасением от боли, которая буквально пронизывало все тело, несмотря на смрад гари и звон клинков — битва продолжалась. Но тут откуда-то из щели или подвала вывалился Стайлз, помятый, с бледным лицом, горящими глазами и перепачканными кровью ладонями. И Питер, так же как и Дерек, склонившийся над телом Лоры, вскинулся, оскалился и... Дерек до сих пор не мог понять, что тогда произошло. Прежде, чем кинуться на Стилински, Питер посмотрел на племянника с превосходством и вызовом.

— Моя бета, — протянул он, с наслаждением перекатывая слова на языке.

Дерек понимал, что поведение дяди было оправдано. Тот не был уверен, что сила альфы проснется именно в нем, поэтому решил перетянуть ее на свою сторону самым простым способом — обзавестись первой полноценной бетой, что гарантированно сделало бы его вожаком стаи. Но что-то внутри Дерека восстало против этого, и он отшвырнул Питера в сторону, когда тот сделал шаг в сторону Стайлза. Дядя отлетел в сторону, проехался брюхом по брусчатке, попытался кинуться снова, но Дерек раззявил пасть и зарычал на него. Глаза младшего Хейла окрасились красным. Питер отшатнулся.

— Ничего себе! — Воскликнул потрясенный Стайлз, — как ты это сделал?

Дерек расправил плечи, поднял с брусчатки меч и, возвышаясь и над телом Лоры, и над потрясенным Стайлзом, сказал — "Я — альфа!".

Неужели и тогда Стайлз понял что-то не так? Конечно, Лора ни раз пеняла Дерека за то, что тот не умеет выражать свои чувства словами. "Ты слишком волк, братец! А между тем, у людей нет столько чувств, как у тебя. Они не чуют, не слышат, не видят. С ними надо разговаривать, понимаешь?". Он не понимал и не хотел понимать, пока не стал королем. Вот только расцвет его королевской власти Стайлз не застал. Только ее начало, когда Дерек, действительно, не умел нормально выражать свои желания и чувства на понятном людям языке.

— Пап? — Дернул его за рукав Дженим.

— Что там с Академией?

— Ну... он специально записался на ускоренный курс, и мы год из положенных для обучения шести прожили в Маромаре, соседнем мире, а там время течет по-другому, поэтому мне пять лет, а не четыре. Просто Стайлз очень хотел вернуться домой.

— К отцу? — Спросил Дерек с замиранием сердца.

— И к тебе, — вставил Скотт с каким-то грустным вздохом.

— Это она сказала? — Оживился Дженим, обшаривая взглядом окружающие их деревья.

— Кто? — Не понял Дерек.

— Мелиса, — заговорщицким шепотом откликнулся сынишка.

— Она тут? — встрепенулся Дерек.

— Она всегда со мной, — тихо пробормотал Скотт и трогательно прижал ладошку к груди. Посмотрел на Дерека большими влажными глазами, — Я только две недели, как вернул себе тело и уже ужасно хочу снова быть свободным от... ну, всего этого... костей, мяса...

Дерек покачал головой. Стайлз нужен был ему здесь. Срочно.