Оборотная сторона зверя. Ч.1. Рейнхард

Это делает его каким-то потерянным, почти беззащитным.

'Нет-нет-нет, я на это не куплюсь! Нашелся тут милый щеночек!'

Вытягиваю руку, на которой алеет порез от когтей.

— Тот самый Рин, который наследник и сын?

Может, действие успокоительного подошло к концу, но внезапно до меня дошло, что все это — и отросшие когти Криса, и падение с самолета, и паучьи лапы Терайи — все это не сон, а самая настоящая реальность.

Меня начинает колотить дрожь. Понимаю, еще немного — и я сорвусь.

— Но меня зовут Кира! — все же срываюсь на крик.

'Может, имя — это все, что осталось у меня от родных!'

Варрен тут же оказывается рядом. Меня душат непролитые слезы, перед глазами мелькают лица родных.

'Недавно я даже журнал прикупил...' — полный надежд голос папы.

'Кира, немедленно перестань сутулиться!'

'Правда, Кир, наш Макс похож на слона? Или, может, на медвежонка?'

Зажимаю уши руками:

— Господи, ну почему, почему я?

— Шшш, успокойся, ты со мной, ты в безопасности, — Варрен опускается на колени и нежно касается моего лица.

Я всхлипываю, и именно это и приводит меня в чувство. 'Ненавижу быть слабой!'

Нужно отдать должное моей матери, может, она и не умела показывать свою любовь, может, и была излишне строга, но она научила меня быть сильной несмотря ни на что.

— В безопасности? — отталкиваю руки мужчины и вскакиваю на ноги, теперь именно я смотрю на него сверху вниз. — О какой такой безопасности ты говоришь, если в доме находится паучиха? Самая настоящая огромная паучиха, и только что меня на клочки чуть не разорвал твой звериноподобный брат! И почему, с какой стати я должна доверять тебе? Да, ты спас меня, вытащил из воды, но почему называешь своим сыном? Почему я должна скрываться? От кого, от чего? Почему ты ничего не объясняешь мне? Поверь, я не настолько тупая!

Варрен моргает. 'Не знает, что мне сказать?'

— Я никогда не считал тебя, — он пытается подобрать слова, — глупой. Поверь, все это только для тебя, для твоей собственной безопасности.

Повелитель опускает голову, и мой гнев отступает. Осознание того, что Варрен вряд ли вставал еще перед кем-нибудь на колени, наполняет теплом. И мне так хочется коснуться его, притянуть к себе и больше не отпускать.

Но вместо этого я просто сажусь на кровать. Белая 'тога' распахивается на груди, и я со злостью стягиваю ее концы в тугой узел:

— Ты, наконец, расскажешь мне все?

Варрен кивает, и его рука вновь оказывается возле меня.

'Неужели ему тоже хочется прикасаться ко мне?'

Мои волосы совсем растрепались, и Варрен дотягивается до одной из прядок и тянет ее на себя. 'Да что такое с моим сердцем? Его не услышал бы только глухой'.

— Я расскажу все, что тебе необходимо знать в данный момент, — его губы касаются моих темных волос.

Сердце замирает, не понимая, что его снова надули. Мозг в этот раз соображает быстрее.

— В данный момент? — трясу головой из стороны в сторону, и Варрен вынужден отпустить мои кудри.

Вздохнув так, словно я отобрала последний кусок хлеба у нищего, он встает, со скрипом придвигает скамью и опускается на нее. Так неторопливо, исполненный чувством собственного достоинства, словно садится не на деревяшку, а на какой-нибудь трон из золота и драгоценных камней.

'А ведь слуга и Крис называли его Повелителем. А если принять то, что его блохастый брат — вожак оборотней, то кто тогда сам Варрен? И если меня представляют Ринальдом эль Варреном, значит это фамилия, а не имя?'

Голова пухла от всех этих вопросов. Не зная с чего начать, выпалила первое, что пришло в голову:

— Ты знал. Знал, что твой брат придет проверить меня. Знал, что ему нужна будет моя кровь!

Мой сероглазый небрежно пожимает плечами.

— Конечно, он же дурак. Вот только чрезмерно деятельный. А у таких, как известно, есть и последователи, и те, кто ими манипулирует. Но теперь Крис всем разнесет, что ты — настоящий...

— Настоящая.

— Настоящий. Привыкай говорить о себе в мужском роде.

— И не подумаю, пока ты все мне не объяснишь.

Буравим друг друга взглядами. Не знаю, сколько бы мы играли в гляделки, если бы Варрен не усмехнулся. Одобрительная, высокомерная улыбка кривит его губы.

'Он доволен, ему нравится мое бешенство, нравится, что я реагирую на него именно так!'

Все-таки его кровь что-то изменила во мне. Или это он сам так на меня действует, но я понимаю, что сейчас взорвусь. Ярость побежала по моим жилам раскаленным потоком. Я ощущала каждую мышцу, каждую клеточку своего тела. Хотелось взвыть и броситься на врага и терзать, впиваться в его горло, пока он не сдастся, пока не признает мою правоту или подчинит себе, а потом возьмет...

'Что я несу? Это не могут быть мои мысли!' — в ужасе от самой себя, смотрю на Варрена... — Да он знает! Он понимает все, что творится со мной! Знает и ничего мне не говорит!

'Мерзавец!'

Настоящий рык вырывается из моего горла, пугая меня, а не этого интригана. Он сидит на скамье, казалось, такой расслабленный, но теперь-то я знаю, что он наблюдает за мной, за каждой моей эмоцией из-под полуопущенных ресниц.

'Как же это все бесит! — в венах вновь вспыхивает огонь, но я беру себя в руки. — Не позволю ему видеть себя такой'.

Пару секунд Варрен вглядывается в меня, а я делаю вид, что его рядом нет, что он просто не существует. И ему это явно не нравится.

'Так, спокойно. Я едина со вселенной. Дышим медленно. Я в лесу, на берегу маленького чистого озера'.

— Не борись с Зовом. Лучше сейчас слиться с внутренним зверем, узнать его, подчинить себе. Тогда и ты станешь сильной...

'...И никого рядом нет. Только я и озеро. Вода в нем кристально-чистая. Так хорош...'

— Хорошо, что ты не такая фигуристая, как Габриэль, иначе сложно было бы выдать тебя за мужчину.

'Я... Ррр. Я не хочу никого убивать. Не хочу! Я просто опускаюсь в водичку. И не душу в ней эту 'фигуристую' супер-пупер-красотку Габриэль... Вот так, выпускаю ее тонкую куриную шейку из своих рук и любуюсь, как солнышко бликами играет на моей гладкой коже...'

— И не бойся, что покроешься шерстью. В первый раз это будут просто небольшие клочки на коже. Чаще всего грудь и лицо...

'Прохладно. Водичка задорно играет с шерстью на моем лице и на моей... Чего?'

Дикой кошкой срываюсь с постели.

'Это что за бабуйня?! Он насильно напоил меня своей кровью, и теперь, вместо того чтобы превратиться в прекрасную и бессмертную вампиршу, я стану бородатой женщиной с волосатой грудью?! Нет, я все-таки его укокошу!'

Комната сливается в размытое пятно. Вот я сижу на постели и раз — уже кидаюсь на Повелителя. Никогда еще не ощущала себя такой живой, такой сильной и такой бешеной.

Наверное, Варрен схватил меня еще в воздухе. Потому как именно на его руках меня скрутило так, что я едва не увидела свет. Тот, который в конце туннеля. Захлебываюсь криком. Мне кажется, что из меня кто-то рвется. Разом перед глазами проплывают все фильмы ужасов, в которых героя разрывает пополам появившееся из его тела нечто.

— Нет, не хочу! Варрен, пожалуйста, — сквозь красную пелену глаз пытаюсь всмотреться в обеспокоенное лицо Повелителя. — Пожалуйста...

— Еще немного. Вот так, потерпи, кара.

Его ладони кажутся ледяными. Он нажимает на какие-то точки на моей голове, и я чувствую, как по жилам электрическим током проносится сила. Это нечто невероятное! Полное единение с собой. Свобода, сила, полет. Я чувствую, что могу все, что для меня нет пределов. Кровь Варрена перестает ощущаться чужой, она не просто меняет, она делает меня собой, настоящей. И я чувствую, что это только начало. И хочу большего. Сейчас же, немедленно!

И в тот момент, когда мое тело уже знало, как нужно меняться, приказ Повелителя остановил все:

— Сент роу!

— Неет! — с разочарованным криком я обмякла в его руках.

Минуту лежу, не в силах пошевелиться.

— Почему ты остановил меня? — чувствую себя преданной, нет, скорее, внутри меня что-то воет от обиды и нерастраченной силы.

— Еще не время. Ты не готова к превращению ни эмоционально, ни физически. Сейчас зверь сильнее, и он мог покалечить тебя. Ты бы попросту растворилась в его силе.

Чувствую, как внутри меня что-то или кто-то недовольно ворочается.

— Неужели ты хочешь стать диким животным? — в его глазах ни капли лукавства.

Мне страшно, ком в горле мешает сказать, и я просто качаю головой из стороны в сторону.

— Поверь, я знаю, как это трудно — удержаться в первый раз, не превратиться, когда магия древних рвется наружу. Ты даже не представляешь, сколько детей погибло таким образом. Не пытайся сама призвать зверя, я научу тебя пользоваться другой силой. Это будет безопасно и для тебя, и для тех, кто находится рядом.

Испуганно смотрю на него.

— Нет, сейчас ты никого не ранишь. Зверь не вырвется до тех пор, пока я не разрешу ему.

Мои глаза недовольно щурятся, и мне кажется, что я даже видеть стала совсем по-другому: ярко, четко, — и это в такой темной комнате! 'Неужели мои зрачки сузились, как у оборотня? Этой силе внутри меня не нравится, что ее сдерживают?'

Варрен вздыхает:

— Или пока ты сама не будешь готова.

Зрение вновь становится прежним, а внутри меня что-то удовлетворенно урчит, как будто говоря мне: 'Вот так-то! Учись, как надо с этим мужчиной'.

Повелитель что-то еще пытался сказать, но звон не дает ему сделать это. Видимо, прыгая, я задела не только сероглазого интригана, потому как со стола Терайи падает последняя склянка с мутным зельем. Вонь в комнате становится просто невыносимой.

Мы с Варреном чихаем практически одновременно.

— Ты права, здесь нереально дышать. Нужно сказать Терайе, чтобы она проветрила комнату.

От одного лишь упоминания о паучихе меня передергивает.

— А почему ты не можешь попросить того слугу, что привел Криса? Ты же сам говорил, что он человек. Надеюсь, хоть он не превращается в кого-то похуже. Хотя, куда уж хуже? Разве что человек-таракан? Бее!

Варрен смеется, подходит к кровати и одной рукой стаскивает с нее цветастое одеяло.

— Ты так и не опустишь меня на пол? — мне интересно, неужели ему нравится таскать меня на руках.

— У меня есть идея получше, — отвечает мужчина и хитро щурится. — Как ты смотришь на то, чтобы посидеть на террасе?

— Как я смотрю на то, чтобы выбраться из этого зловония на свежий воздух и уже с новыми силами пытаться выбить из тебя правду?

— Ну, не хочешь, как хочешь.

И пытается опустить меня на постель.

'А вот уж хренушки кучерявые!'

Выхватываю у Варрена одеяло. 'Ох и не нравится мне его самодовольная лыба!'

Зверь внутри меня согласно щурится. 'Может, эта неизвестная Сила не так уж и опасна, как хочет убедить меня в этом Варрен?'

Спустились вниз мы секунды за три. То ли лестницы были такими короткими, то ли скорость Варрена нельзя было равнять с человеческой. В любом случае, отвратительное зловоние осталось позади, а мы оказались на большой деревянной площадке под навесом из досок и еловых ветвей. Наверное, на этот раз удача была на моей стороне, ведь по пути нам не встретились ни оборотни, которым позарез нужно было бы проверить мою кровь, ни восьмилапые паучихи, пытающиеся впихнуть в меня очередную личинку.

* * *

— Жизнь, — вдыхаю полной грудью и понимаю, что этим воздухом, чистым, прозрачным, невозможно насытиться.

Варрен вынес меня на деревянную террасу, с которой открывался потрясающий вид на синеющие вдали горы и на густой хвойный лес, окружающий дом. Наверное, именно древние исполины делали этот воздух таким бодрящим и свежим.

Вокруг стояла необыкновенная тишина, лишь изредка ее прерывало стрекотание сверчков и кузнечиков.

— Ночи у моря холодные, — Повелитель опустил меня на скамейку и осторожно укутал в лоскутное одеяло. — Я поставил барьер от ветра, чтобы ты не простыла. Скажи, если станет холодно или душно.

Опускаю взгляд и рассматриваю разноцветные лоскутки. Почему-то вспомнилось детство, когда я болела, и папа с мамой приносили мне чай с малиной и рассказывали свои истории. Глупо, наверное, вспоминать это сейчас, когда неизвестно, ни где я, ни что со мной будет. Но я ничего не могла с этим поделать. Я и на этот раз приготовилась слушать. Но Повелитель как будто не знал, с чего начать разговор, а я и не торопила его.

В доме одно за другим стали зажигать окна. Второй, первый этаж — и свет крест-накрест упал на нас, неловко застывших напротив друг друга. Словно очнувшись, Варрен распрямился и отошел к деревянным перилам. Его рубашка выделялась белым пятном на фоне темнеющих сосен, так же, как и две белые пряди, что серебрились у его лица. Он отвернулся, облокотился на перила и закрыл руками лицо.

'Это все его прошлое. Почему я решила, что ему легко будет рассказать обо всем?' — не помню, как встала.

Тихо-тихо, словно это не я, неловкая и неуклюжая, делаю первый шаг до того осторожно, что не скрипнула ни одна половица. Только сейчас до меня дошло, что он и сам может простыть в этой легкой рубашке.

Подхожу и накидываю на Повелителя одеяло. Вижу, как напрягается его спина, но я все равно подхожу ближе и прижимаюсь к левому боку. Слышу, как гулко стучит его сердце. Варрен вздыхает и притягивает меня к себе. Так мы и стоим, прижавшись друг к другу, и смотрим на небо.

Ночь только вступала в свои права, поэтому на улице было по-сумеречному серо. Солнце еще играло алыми бликами на западе, а на востоке уже вовсю царствовала ночь: средь черноты неба виднелась серебряная луна, почти такая же, как земная, только она была больше и, как мне кажется, ближе к земле. За серебряной спутницей робко выглядывала вторая, так похожая на розовый жемчуг. Но самой маленькой, пронзительно-синей, еще не было видно. Жаль, мне она казалась самой красивой.

— А у нас на Земле только одна луна, — прерываю молчание и отрываю взгляд от небес.

Варрен поворачивается ко мне, и я вижу, как лунный свет отражается от его волос — темных сзади и таких пронзительно-белых спереди. Он дотрагивается до них:

— Наверно, гадаешь, почему я такой... двуцветный? — он едва заметно улыбается, но мне и этого достаточно, чтобы начать разговор.

— Я сначала подумала, что это краска, потом — что они просто седые...

— Нет, я стал таким. Как и многие в роду Варренов, я могу управлять всеми стихиями, удерживая их в равновесии.

— Как инь и ян?

— Не знаю таких, они маги или же оборотни?

— Ну, почти... — пока я думала, как объяснить, Варрен продолжил.

— Меня зовут Рейнхард ту Иден эль Варрен.

— Рейнхард, — перекатываю на языке.

Да, это имя ему подходит. 'Рейнхард, Рейн'.

— Да, Рейнхард из рода Варренов. Повелитель империи Иден.

— Имп...п...перии?

'Нет, я, конечно, слышала, что к нему обращались, как к Повелителю, но чтобы империи...'

— Да, империи веров. Вервольфов, вер-пум, вер-пауков...

— Терайа! — ударяю кулаком о перила. — Ну конечно же, паучиха!

Бросаю быстрый взгляд на окно. 'Мне кажется или действительно за занавеской кто-то отпрянул?! Ну, паучиха!'