| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В обоих случаях будут производиться «тяжёлая» — на Кировском и «лёгкая бронированная платформа» — на Харьковском заводах и входящих в соответствующие промышленные объединения предприятия.
Тяжёлая бронированная платформа с толщиной брони 60-90 миллиметров:
Линейные «КВ» и имевшие минимум отличий от линейных машин — «командно-штабные танки» (КШТ), «танки артиллерийского наблюдателя» (ТАН), «эвакуационного-ремонтные танки» (ЭРТ) и «инженерно-сапёрные танки» (ИСТ).
Лёгкая бронированная платформа с толщиной брони 45 миллиметров:
«Артиллерийские танки» с 152-мм корпусной гаубицей (АТ-152) — дивизион (три 4-х орудийных батареи, всего 12 штук) в составе бригады.
«Тяжёлые танковые тягачи» (ТТТ) — взвод в три единицы в составе бригадной ремонтно-восстановительной роты.
У «Т-34» всё гораздо разнообразней!
«Тяжёлая бронированная платформа», это пока только сами линейные боевые и штурмовые танки (1-76-мм+122-мм=танковый взвод), а также машины командиров артиллерийских дивизионов.
«Лёгкая» же бронированная платформа, будет иметь круговую броню толщиной 25 миллиметров и послужит для создания на неё базе:
«Артиллерийских танков» с 122-мм дивизионной гаубицей (АТ-122) — шести— орудийная батарея в каждом батальоне.
«23-мм самоходных зенитных установок» «СЗУ-2-23 Шилка» — шести орудийная батарея. Плюс зенитный взвод в составе штаба бригады и два взвода в составе батальона обеспечения бригады.
«Бронированная медицинская летучка» (БМЛ) — две единицы в медицинском взводе батальона.
«Танковых мостоукладчиков» (ТМУ) — четыре штуки в составе бригадной инженерной роты.
«Транспортных танков снабжения» (ТТС) — взвод в две единицы в каждой роте, рота снабжения (шесть машин) — в батальной роте снабжения… Рота снабжения (двенадцать-восемнадцать машин) в бригаде. Кроме того, по одному «ТТС» на каждый взвод артиллерийских (в том числе и зенитно-артиллерийских) танков.
Много?!
У германцев на каждые две «штуги» — взвод, то есть, был свой транспортёр боеприпасов и бронированная машина управления…
И ничего — воевали же как-то!
Конечно, всё это — лишь предварительный набросок, «теория» со «смелыми замыслами», так сказать. После начала полевых учений «Танковой бригады нового строя», а затем по опыту Продолженной советско-финской войны, как в самой структуре этой экспериментальной воинской части — так и в перечне боевых машин на её вооружении, неизбежно последуют изменения, улучшения и всевозможные «оптимизации».
Тем временем на совещании разгорелся срач, «душой» которого был капитан Славин — как я заметил, успевший сдружиться едва ль не с каждым танкистом в зале. Возможно из-за этого, «срач» к счастью оказался достаточно конструктивно-результативным.
Дело в том, что «лёгкую бронированную платформу» по заданию АБТУ РККА уже спроектировали ещё в прошлом году.
У кировчан это называлось «Объект 212» — 35-ти тонный трактор-тягач на базе «КВ» для эвакуации танков, на который даже планировали установить 152-мм морскую пушку, превратив его таким образом в мощную самоходку.
У харьковчан — 17-ти тонный бронированный трактор «А-42», спроектированным на базе танка Т-34, с унификацией его основных механизмов.
Но весьма напряжённая танковая программа (и недальновидность руководства АБТУ РККА) похерила оба проекта.
Срач же случился по поводу устройства: оба «трактора» имели одну и ту же компоновку: отделение управления впереди, МТО посередине, грузовой (десантный)
Рисунок 120. Самоходное орудие на базе 35-ти тонного трактора «Объект 212» по версии создателей игры «World of tanks».
отсек сзади. Такое имело ряд неудобств — как для экипажа, так и для расчёта орудий (десанта), да и могло замедлить массовый выпуск…
Так вот, поминутно оглядываясь на меня, конечно, но хроноаборигенами было принято самостоятельное решение: МТО сделать спереди, отделение управление за ним, а грузовой отсек с открывающей кормовой аппарелью — сзади. Таким образом, в конструкции танка почти ничего не менялось: в КПП шестерёнки «переставить местами», над тягами управления поработать и так — по мелочи.
На том и, порешили.
* * *
Ушёл с совместного совещания танкистов и танкостроителей чуть раньше его завершения, ибо за мной пришли…
Внутренний голос тут же возмутился:
«Счас накаркаешь!».
Хм, гкхм…
Тофу, тьфу, тьфу!
Вернее, меня позвали через Секретариат в кремлёвский кабинет.
В кремлёвском рабочем кабинете меня уж ждали Лев Мехлис, Розалия Залкинд Землячка и Председатель «Управления особых отделов ВС РККА» Виктор Абакумов. Все трое в шоке, единственная средь них дама — покрывшаяся постоянно менявшими своё «географическое положение» бурыми пятнами…
И её словами:
— Иосиф Виссарионович, у нас нет боевой авиации!
В ответ только горько усмехнувшись:
— Экая новость!
И тяжело вздохнув:
— Показывайте, что вы там нарыли.
На мой стол легла папочка с грифом «Совершенно секретно! Только для служебного пользования!» и несколько длинноватым названием:
«Результаты проверки боеготовности частей и соединений ВВС КА Московского и западных особых военных округов, объединённой комиссией Наркомата государственного контроля, «Главного политического управления Вооружённых Сил СССР» (ГПУ ВС СССР) и «Управления особых отделов» (УОО НКГБ СССР)».
В принципе, я ещё до создания этой Комиссии знал, что будет в этой папочке. Подобная этой проверка боеготовности ВВС РККА КА, в «реальной истории» была проведена в мае 1941-го года, когда вовсе не высотный германский разведчик из «Группы Ровелля» — а самый обыкновенный транспортник «Ю-52», пролетев незамеченным полстраны — как ни в чём не бывало приземлился в Лужниках. Только тогда руководство страны спохватилось и бросилось выяснять-проверять. Много после этого голов с «курицами» на фуражках с плеч полетело…
Очень много.
Но пить боржоми было уже поздно.
Разворачиваю документ и подталкиваю в сторону Абакумова:
— Устал я что-то сегодня. Вы среди нас самый молодой, поэтому читайте, товарищ комиссар госбезопасности третьего ранга.
Тот, берёт в руки, открывает и читает:
«Московский военный округ… Боевая подготовка частей ВВС округа проводится неудовлетворительно. Налет на одного летчика за декабрь-январь составляет в среднем только 12 часов. Ночным и высотным полетам летный состав не обучен. Сорвано обучение летчиков стрельбе, воздушному бою и бомбометанию. Командующий ВВС округа генерал-лейтенант авиации Пумпур, прикрываясь объективными причинами, проявил полную бездеятельность в организации подготовки аэродромов для полетов в зимних условиях.
В течение зимнего периода в авиационных частях Округа не проведено ни одного учения по взаимодействию со средствами ПВО. Не проведено ни одной тревоги с вылетом истребителей. Управление истребителями в воздухе с командного пункта ПВО совершенно не отработано, радиосвязь не используется, и летчики в радиоуправлении не тренируются.
Комплектование частей ВВС округа личным составом поставлено неудовлетворительно. Летчиков, вообще не летающих на боевом самолете, по состоянию на 1 февраля 1941-го года — 248 человек, или 23 процентов.
Командные кадры назначаются исходя не из деловых качеств кандидатов на должность, а из личностных.
Летчик военной приемки 1-го авиазавода полковник Марцелюк работал вместе с генерал-лейтенантом авиации Пумпур на заводе и был выдвинут им на должность командира 78-й авиадивизии ПВО. Когда же работники отдела кадров ВВС МВО стали протестовать, так как до этого Марцелюк был снят с эскадрильи, а потом с бригады за плохую работу, то генерал-лейтенант авиации Пумпур назначил полковника Марцелюка на заместителя командира 78-й дивизии. Полковник Марцелюк прибыл в округ и начал работать по предписанию начальника Управления кадров ГУ ВВС КА товарища Белова, хотя приказа НКО на него не было.
Командир 166-го резервного полка полковник Минов пьянствовал, разложил полк, но по представлению генерал-лейтенант авиации Пумпур, ему присвоили звание подполковника и назначили командиром полка в 78-й дивизии ПВО.
Командир 99-го авиаполка полковник Вальков сорвал боевую подготовку полка, но генерал-лейтенант авиации Пумпур выдвинул заместителем командира 77-й авиадивизии.
Заместитель командира 23-й дивизии полковник Соболевский подлежал снятию с работы, но генерал-лейтенант авиации Пумпур выдвинул его на должность командира дивизии…».
Почти не слушая Абакумова, я поверх него смотрел на висящую на стене большую карту СССР и, видел на ней — не реки, горы и равнины, а…
Человеческие трупы!
Одиночные трупы, разбросанные россыпью в случайном порядке, уложенные стройными рядами в несколько слоёв, наваленные бесформенно-безобразными кучами… Целые трупы, прострелянные, колото-рублено-резанные, с выбитыми мозгами и выпущенными кишками, сожжённые до головёшек, растерзанные на неузнаваемые фрагменты… Ещё свежие — сочащиеся тёплой кровью трупы, уже окоченевшие, тронутые тлением, разлагающиеся и поедаемые опарышами, уже в виде скелетов или отдельных костей… Трупы уже достаточно поживших — обессиленных возрастом и многолетним трудом стариков и старух, трупы ещё полных сил мужчин и женщин, трупы когда-то полных надежд юношей и девушек — которым ещё жить и жить, трупы совсем мало поживших детей, трупики ещё не начавших жить младенцев.
Трупы в полях, лесах, горах, вдоль шоссейных и железных дорог, в сожжённых дотла сёлах и до фундаментов стёртых в щебень городах… Трупы казнённых на оккупированной территории, убитых в бою в прифронтовой полосе и умерших от дистрофии в глубоком тылу…
А над всем над этим — гордо реют, «чёрным молниям подобны» — «МиГи», «Яки» и «Лакированные гарантированные рояли». А в них — трижды, дважды и просто Герои Советского Союза, с откормленными на лётных спецпайках и ленд-лизовском шоколаде мордами.
Абакумов продолжает читать, с Московского военного округа, перейдя на Особый западный:
« — …В авиационных полках ближайших к границе, то есть 33 иап (Пружаны), 41 иап (Белосток), 31 иап (Ковно), 21 иап (Рига и Виндава) отсутствие всякой настороженности, личный состав во главе с командирами «успокоился» и о боевой готовности, сокращении сроков приведения полка к вылету по тревоге не думает. Так, например, на аэродроме Ковно самолеты СБ 54 сбп стояли в два и местами в три ряда. Это не позволило бы, при необходимости, произвести быстрый вылет. После сделанных указаний самолеты были поставлены в один ряд.
В 41 иап и 33 иап летный состав расположен в городе на большом удалении, на сбор по тревоге требуется 1,5—2 часа…
Авиационные базы, обслуживающие сейчас части, выдвинутые к границе, с трудом обслуживают только их, поэтому каждую новую часть принимать будет некому и они окажутся в тяжелом положении. Резервных баз нет.
Аэродромное строительство в ЗапВО и ПрибВО идет медленно, площадок, подготовленных для маневра, как правило, нет…
...В большинстве проверенных полков дисциплина стоит не на высоком уровне. Большое количество пьянок с дебошем. Большое количество столкновений в воздухе (31 иап), невыполнение требований по безопасности полетов...
...Технический состав не совершенствуется, плохо знает материальную часть, техническая учеба организована плохо. Летчики их работу не контролируют, со стороны инженеров контроль также слабый…
...Летный состав не участвует в подготовке самолета к полету, материальная часть готовится без летчика, время, отводимое на осмотр материальной части, часто не выдерживается и сама цель осмотра смазывается…»5.
Я его почти не слышу, «подсознание» взбунтовалось и выдаёт мне когда-то читанное — которое я уж было и, забыл:
«Горят дома, рушатся здания дворцов культуры, школ, институтов, театров и многих учреждений. Город превращается в кромешный ад… Пожарные и бойцы противовоздушной обороны делают все возможное: растаскивают горящие крыши, извлекают людей из-под обломков… А с почерневшего от дыма неба продолжают сыпаться бомбы… Центральная часть города объята пламенем невероятно больших масштабов. От перегрева воздуха и сотрясений поднялся небывалой силы ветер, он удлиняет огненные крылья пожаров, и теперь кажется, воспламеняется небо и все пространство — от горизонта до горизонта. На Волге, она еще проглядывается сквозь завесу взрывов, закрыв полнеба, поднимается гигантский фонтан огня. Пламя рвется ввысь, там закручивается клубами, выпускает черный дым. Пламя разлетается в стороны. Пламя падает в реку. Пламя лижет воду, жрет ее, и широкая лента огня течет по Волге. Я обомлела — горит Волга! Все горит — земля, небо, вода. В этом пожарище сновали девочки-медсестры, они на носилках выносили раненых из боя на переправу и сами падали под обстрелом. Криков уже не было слышно от залпов орудий. Раненые прыгали с пятых этажей, потому что дома рассыпались от взрывов…»6.
«Дорогая мамочка… <…> Ночью, на фронте я видел сон — вошел в комнату, ясно зная, что это твоя комната, и увидел пустое кресло, ясно зная, что ты в нем спала: свешивался с кресла платок, которым ты прикрывала ноги. Я смотрел на это пустое кресло долго, а когда проснулся, знал, что тебя уже нет на земле. Но я не знал, какой ужасной смертью умерла ты…»7.
«…Переправился на пароме на правый берег Двины (от моста осталось только несколько свай, торчащих из воды) и зашагал быстрым шагом на запад. Домой. Тогда я еще был молодой. Вы когда-нибудь замечали, как бежит лошадь, когда возвращается домой? Тут кнут не нужен. Так и я.
Вышел за бывший лесозавод, что был на окраине города, и остановился. Справа от дороги бывшая когда-то пашня, а теперь поле, поросшее бурьяном, все усеяно человеческими скелетами. Опустил свой сундучок на землю, перекрестился и пошел дальше. Солнце опустилось за горизонт. Перебрался кое-как через речку (мост разрушен), поднялся на бугорок, где стояла моя деревня, а ее-то и нет»…8.
«Послезнание» перебивалось читаемой Абакумовым явью, из которого оно вытекало:
— «…Факты говорят, что из-за расхлябанности ежедневно в среднем гибнет у нас при авариях и катастрофах 2—3 самолета, что составляет на год 600—900 самолетов. Нынешнее руководство ВВС оказалось неспособным повести серьёзную борьбу за укрепление дисциплины в авиации и за уменьшение аварий и катастроф. Руководство ВВС, как показывают факты, не только не борется за соблюдение правил летной службы, но иногда само толкает летный состав на нарушение этих правил».
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
