Исполнитель желаний

Состоящие из земли и воздуха пылевые мефиты — своенравные, похожие на бесов, укутанных пылевым облаком, существа, родом со стихийных планов. Есть шесть разновидностей мефитов, каждая из которых представляет собой смесь двух стихий. Обычно населяющие Стихийные Планы и Стихийный Хаос, они также нередко находят пути на Материальный План, где предпочитают обитать в местах, богатых их родными стихиями. А еще они наслаждаются смертью.

Искрой боли пронесшиеся мысли спустя мгновение оставили лишь панику и желание оказаться как можно дальше от этих уродцев. А еще лучше за надежными спинами крепких мужиков из охраны каравана.

Но догнать ускорившегося старика я смог только уже на стоянке. От вида безжизненно лежащих караванщиков у меня встали дыбом волосы, даже в тех местах, где я не подозревал об их наличии. На ногах осталось всего четыре фигуры. Джин и главный стражник напружинившись стояли друг напротив друга, а Сухмет и Ахмад лихорадочно стаскивали тела к зеркалу воды в центре оазиса. Старик повернулся ко мне:

— Парень, если хочешь выжить, помогай! Надо всех перетащить в кучу. В воду мефиты не полезут. Попытаемся отбиться.

— Не успеем! Этот ваш артефакт. Раз он защищает от ветра и песка, от созданий из ветра и песка он тоже защитит?

На мгновение старик прервал суету:

— А ведь верно подмечено! Стаскивай крайних ближе, теперь точно успеем всех спасти! Скажу Ахмаду!

На разговоры нет времени, поэтому подхватываю ближайшее тело.

* * *

Когда сила джина соприкоснулась с душой главного стражника, гений воздуха почувствовал гнилостную нотку извращенной магии Танар Ри. Стало очевидно, что как минимум Фархад является одним из культистов. Все время разговора с Марсером, который так старался не думать, о том, что является гостем из другого мира материального плана, Шади краем глаза следил за перемещениями пособника демонов. Но тот ничего подозрительного не делал. Обычная суета.

Когда утомленный Марсер ушел на край оазиса, Шади сообщил побледневшему караванщику об увлечениях его начальника охраны и хотел уже пригласить того на приватную и откровенную беседу, когда ветер донес до гения воздуха странное волнение. Будто несколько десятков малых смерчей терзали покой стихии, а люди вокруг начали оседать на землю. Пока на ногах не остались только караванщик и Фархад, который с злорадной ухмылкой шел навстречу.

Будь проклят Джафар ас Самал и его наследие! Амулет в руке культиста, сделанный по заветам первого шаира, сковал природные силы джина, и только принадлежность к благородным гениям позволила сохранить свободу воли и ясность сознания. Но это не смутило демонопоклонника. Наоборот, он с довольным видом направлял на Шади следующий амулет, и лишь превосходные рефлексы позволили уклониться от луча гнилостно-зеленого цвета.

Джин никогда не испытывал такого напряжения в схватке с смертным. Проклятая магия шаиров практически подавила его природные силы, оставив только мастерство воина и волшебника. Непривычная слабость мешала раздавить смертную букашку, которая умудрялась больно жалить заклинаниями. А со всей округи слетались десятки мефитов.

К счастью, Ахмад сообразил, что надо делать. Когда к караванщику подбежал Сухмет, он выдернул из тюков куб защиты от ветра и песка, способный создать защитный круг от подступающих мефитов. Стащив людей внутрь круга, он активировал его.

Шади рваным движением сорвал с шеи медную пластину и кинул себе под ноги. Артефакт, врученный отцом, на мгновение ослабил удавку вражеского кодовства. Тут же стена воздуха отделила джина вместе с противником от верещащей толпы мефитов. Но сила шаира ядовитым туманов вновь охватила сущность гения воздуха, препятствуя творению новых чар.

Джин утратил возможность наблюдать за окружением, вынужденный полностью сосредоточиться на противостоянии с невозможно сильным противником. И все равно он медленно уступал. Шаг за шагом Фархад истощал его.

— Он хочет не убить, а поработить! — эта мысль привела джина в ярость и придала сил, позволив ненадолго отыграть несколько очков в их противостоянии. Но специально подобранный против него комплекс чар и амулетов давал слишком большое преимущество Фархаду.

Он не понимал, сколько прошло времени, когда их борьба начала приходить к закономерному завершению. Чужая магия давила все сильнее, принуждая покорно изменить форму и влиться в медный сосуд в руках врага, когда с шелестом что-то пролетело над правым плечом и со звоном ударило в мощную налобную пластину шлема противника. Мгновеньем, на которое отвлекшийся враг снизил давление, он воспользовался по полной, вложив все силы в последний удар. Молния, вылетевшая из рук джина, пробила насквозь фигуру человека. Обессиленный джин и мертвый человек синхронно рухнули на песок.

* * *

Нечеловеческими усилиями мы успели. Все люди оказались под защитой артефакта. Снаружи бесновались мефиты. Ахмад зачерпнул воду ладонью и отфыркиваясь умылся, Сухмет просто заполошно дыша растянулся на земле. Я привалился к дереву и приходил в себя, наблюдая за схваткой джина и главного стражника, который уже мало походил на человека. Что-то злобное и демоническое проглядывало сквозь его плоть.

Рядом опустилась грузная фигура караванщика:

— Марсер, надо что-то делать. Все больше и больше тварей давят на круг, если их будет слишком много, то защита рухнет. Надо сократить их количество.

Сухмет согласно кивнул:

— Надо делать вылазку. Мы должны продержаться, пока джин не разберется с Фархадом, или тем, кто себя за него выдавал. Господин, ведь нам его навязали ваши партнеры. Неспроста это.

Ахмад протянул мне мой верный томагавк:

— Меньше болтай не по делу. Имеем то, что имеем. Марсер, держи свое оружие. Тебе идти первым.

— Стоп. Когда это я вызвался добровольцем? Я вообще понятия не имею как убивать этих ваших мефитов. Да и вы видели их когти? У меня даже нет никакого доспеха. Они меня сгрызут в мгновение ока! Уступлю право первыми вступить в битву вам, уважаемые.

Караванщик неохотно стянул с шеи амулет:

— Доспех тут особо и не поможет. Вот, отдаю с возвратом. Это защитит от них лучше любого доспеха. Я подстрахую тебя магией. У меня есть несколько амулетов. Сухмет -старик. К тому же лучше всего владеет копьем, поэтому разумнее ему поддерживать тебя из-за спины. Мефиты — не самые опасные существа. Они сильны только числом. Не будь трусом!

— Черт с тобой! Но если выживем, за вами должок!

Надеваю неприметный медный амулет и сразу чувствую какой-то кокон поверх кожи. Ощущения непривычные, но не сказать, что неприятные. В правой руке как влитой устраивается томагавк, в левую беру небольшой круглый обшитый кожей щит одного из лежащих без сознания воинов. За спиной пристраиваются Ахмад с какой-то светящейся висюлькой и Сухмет с копьем наизготовку.

Труднее всего было сделать первый шаг за круг, в толпу беснующихся бесят. От первого же удара томагавка уродец осыпался на землю кучкой песка. Но его собратья не теряли времени. Двое вцепились мне в ноги, один повис на щите, блокируя левую руку, но самый опасный разбежался и прыгнул, целясь своими когтями в мое лицо. Из-за плеча мелькнуло копейное жало, и летун, пискнув, полетел к земле. Двумя взмахами оружия освобождаю ноги и ударом щита размазываю по земле последнего мефита из этой кучки.

Пока новая порция врагов с верещанием мчится к нам, отступаю обратно под защиту круга. Осматриваю горящие адской болью ноги, и с облегчением обнаруживаю лишь царапины, пусть и глубокие. Амулет купца работает. Уже смелее иду на второй заход. Вторая пятерка уже легче умирает, оставляя на память еще несколько неглубоких ранок.

Во время краткой передышки, Ахмад водил каким-то амулетом по моим ранам, затворяя кровь. Я уже некоторым пренебрежением рассматриваю скачущих буквально в двух шагах уродцев:

— Не такие уж они и страшные. Дохнут легко и вреда немного.

Не отвлекаясь от моего лечения, караванщик только хмыкнул:

— Это ты сейчас говоришь, истребляя их практически в идеальных условиях. А теперь на секунду представь, что у тебя нет ни моего амулета, ни защитного круга. И налетают они на тебя не по пять-шесть штук, а всей толпой? Даже если бы все наши спутники были на ногах, напади эти твари неожиданно и нам пришел бы конец. Еще имей в виду, что две-три одновременные атаки амулет держит превосходно, четыре-пять уже заметно хуже. Шестой удар пройдет по тебе почти без ослабления.

Внимательно осматривающий округу Сухмет произнес:

— Сто четыре.

Я повернулся к нему:

— Что, сто четыре?

Вместо старика ответил караванщик:

— Сто четыре мефита окружают нас. У Сухмета есть особый дар. Помогает быстро считать товар. Ну и врагов тоже. Он получил его еще с тех пор, как готовился принять жреческий сан. Сам Зан, бог знаний, обучения и интеллекта, отметил его. Но Судьба распорядилась иначе. Все. Теперь ты не теряешь кровь. Надо продолжать. Круг постепенно слабеет и нам нельзя терять времени.

С вздохом встаю:

— Готов. Твой амулет не разрядится в самый ответственный момент?

— Нет. Он постоянного действия, если враждебная магия не повредит. Но мефиты ничем таким не владеют.

С каждым заходом получалось истреблять по четыре-пять врагов. Я приноравливался и все ловчее управлялся с задачей. Но все больше ран ослабляли меня. Росла и усталость. Передышки становились длительнее, и Фархад с тревогой посматривал на куб защиты.

Критический момент настал, когда я, уже сильно истощенный, оступился и рухнул на песок. С радостным писком вся толпа накинулась на меня, почти скрыв под собой. Меня хватало только на то, чтобы скрючиться, пытаясь руками закрыть шею и горло. Незабываемые ощущения, как рвут твое тело, были прерваны шипением молний, которые слизнули с меня противника. А затем мощный рывок за ноги втащил меня под защиту круга.

Не веря в спасение, я со стоном поднялся на ноги. Рядом тяжело дыша полулежал Сухмет. Рывок нелегко дался старику. Чуть в стороне купец с печалью рассматривал магический кругляш.

— Мой единственный амулет с атакующей магией. Одноразовый. Больше не подставляйся, Марсер. Второй раз не вытащим. Хотя мефитов не так много и осталось, меньше половины. Странно, обычно это довольно трусливые существа. Так безоглядно бросаться в бой их может заставить только магия. Паршивая магия. Джин завяз в бою с Фархадом, хорошо еще что они внутри воздушного вихря, и ему не надо отвлекаться.

Я недоуменно посмотрел на караванщика:

— Так может нам помочь ему в первую очередь? А потом вместе легче будет справиться с мефитами.

— Вперед! Пробейся через толпу, а затем преодолей окружающий их вихрь. Нет, нам сейчас надо перебить мелочь, с демоном он сам разберется.

Давление на круг снизилось, но артефакт все равно работал из последних сил. Из последних сил и я выходил на бой. Уворачиваться уже не получалось. Приходилось расчетливо подставлять под удары бесов где щит, а где и живую плоть. Одежда превратилась в лохмотья, пропитанные кровью. Но раны уже стали для меня привычны, поэтому дело двигалось.

Не успел я обрадоваться, что последняя тварюшка, жалобно пискнув, рассыпалась невесомой пылью, как взгляд выхватил джина, из последних сил сопротивлявшегося фигуре, в которой почти ничего человеческого не осталось. Даже окружающий их схватку вихрь рассеялся. Не раздумывая метаю так хорошо послуживший мне сегодня томагавк в голову демонической твари. Обухом. Определенно тупейший поступок, но именно он становится спасительным. Стоило злобному взгляду твари на мгновенье перейти на меня, как фигура джина вспыхивает искрами и разряд молнии насквозь пробивает нечеловеческий силуэт. Облегченно выдохнув, я обессилено осел, не обращая внимания на окружающие меня ночной холод, грязь и останки мефитов.

Караванщик и Сухмет тут же подскочили к будто истончившейся фигуре джина и бережно уложили его на чистый лежак, заботливо укрыв толстым шерстяным одеялом. Искореженная фигура его противника осталась нетронутой. Люди старались не приближаться к ней, опасливо обходя стороной. После того, как джин был устроен и обихожен, и я чуть пришёл в себя, мы занялись остальными спутниками. Как оказалось, они чувствовали себя вполне сносно, находясь в наркотическом дурмане. Наконец мы оказали им всю возможную помощь и присели отдохнуть.

Глава 4

Сухмет запалил небольшой костерок, возле которого мы грелись, завороженно наблюдая за игрой пламени и улетающими во тьму искрами. Вдруг старик зло рявкнул:

— Вот же тварь! Этот дурман демонопоклонники используют на своих жертвах. Предатель не только свою душу загубил связью с Бездной, но и хотел нас принести им в жертву! Господин, в вашем целебном амулете остались еще силы? Надо хоть пару воинов привести в чувство, а то боюсь тут неподалеку их база. И наверняка о смерти своего подельника они тоже знают!

Караванщик сокрушенно покачал головой:

— Увы, пришлось разрядить почти все амулеты в бою с мефитами! Проклятый Фархад! А ведь его мне навязали партнеры!

— Зря ты связался с торговлей камнями душ. Ахмад, ты же понимаешь кому в конечном счете идут эти поставки?

Караванщик, впрочем, как и мы, подскочил от неожиданно раздавшегося в голове голоса.

— Могучий! Ты пришёл в себя! Я не виноват! Камни душ ведь не только демоны могут использовать! Маги и жрецы их тоже с удовольствием берут!

— Ахмад, ты же не глупец. Ты не мог не понимать, что от твоих поставщиков и покупателей попахивает Бездной. Мы наблюдали за тобой не один год. Жадность застила тебе глаза настолько, что тебя не насторожила неожиданная смерть твоего прошлого начальника охраны. И то, как удачно подвернулся нынешний. Ты стал слишком заметным. А культисты такого не любят. Тебя и твоих людей решили применить по назначению. Когда вас вынудили завернуть в эту пустыню, стало ясно — это путь в один конец. Я решил подстегнуть их и в открытую присоединился к каравану. Но как-то они успели подготовить мне такую серьезную ловушку.

Джин с видимым трудом поднялся и подсел к нам на свободную кошму скрестив ноги. Сухмет услужливо протянул ему пиалу с чаем, который успел между заварить. Некоторое время все молчали. Наконец мне надоела тишина:

— Людей мы защитили, но всех животных задрали проклятые мефиты. Воды в таком небольшом оазисе надолго не хватит. Что нам теперь делать?

Допив аккуратными небольшими глотками свой напиток, Джин обратился ко мне уже вслух:

— План у нас простой. Восход близок, а подобные им сильно не любят дневной свет. До заката солнца скорее всего на нас не нападут. Спешить нет смысла — деваться отсюда нам некуда. Отдохнем и восстановим силы, а затем отправимся к ним в гости. Или мы добьем тварей или сгинем без следа в этих песках, как многие до нас. Мне известно, как минимум о трёх пропавших за последний год караванах между Тахамом и Садом Джинов.

Караванщик поспешно закивал:

— Конечно, Господин. Мои воины с радостью истребят нечисть под твоим предводительством!

— Нет, Ахмад. Так быстро они в себя не придут. Да и потом дурман уйдет не полностью, делая их вялыми и слабыми. Идти придется нам четверым. Сейчас они потратили силы на орду мефитов. Если упустить время, то они могут призвать кого и похуже.