Пустошь

— Талисман? — уточнил не улыбаясь Колосов, и Евгения кивнула.

— Да. И на память. Нас сложно найти, — вздохнула она, — но вас ещё сложнее. Пейте воду, хорошо? — Она обняла его, наклонившись, и так же поступила Катерина. Парни — мужчины — просто пожали Колосову руку. — Чугунок, пора домой.

Кот спрыгнул с постели и сам забрался назад, в чемоданчик — переноску для животного.

* * *

— То есть ты всё-таки знал, — покачала головой Варвара.

— Ровно до момента, когда убрал их фенечку в стол, — пояснил Колосов.

Варвара покивала.

— Нам нужно пройти очень подробный медосмотр, — заявила она. — Верю, верю, Дима, что они не хотели отравить кого-то из нас. Но сам понимаешь, насколько всё необычно.

— Само собой, и воду нужно исследовать тщательнее, — согласился Колосов. — Что там?

Варвара посмотрела на монитор, затем обернулась к сидящим поодаль мужчинам и поманила ладонью.

— Есть контакт, — пояснила она. — Мобильная группа прибыла на место, но до объявленной даты и времени ещё почти сутки. Смотрите.

Они подошли к монитору. Съёмка явно ведётся с рук — чуть подрагивает изображение. Действительно, окрестности старого Лукоморья — уже и остовов домов нет, там всё тщательно снесли, но угадывается, где на выросшем взамен поле были фундаменты строений. И в центре одного такого стоит походный столик — как у самого «отдела 42» — и солнечный зонтик над ним, а под зонтиком, спиной к мобильной группе, стоит женщина в кофте и джинсах. Колосов ощутил, что становится трудно дышать.

Женщина оглянулась, улыбнулась, повернулась лицом к группе и помахала им — дескать, всё в порядке. Что-то, похоже сказала и посмотрела на запястье — на часы? Затем вздохнула, обернулась и пошла неторопливо прочь. И протаяла в процессе, стала полупрозрачной и исчезла. А столик и зонт остались.

Колосов перевёл дух. Эту женщину он узнал бы на каком угодно расстоянии, во что бы она ни переоделась. Агата Колосова, его жена, пропавшая куда-то пятнадцать с лишним лет назад.

6. Кристаллы в оглавление

— Дима? — тихо позвала Варвара, когда сеанс связи прервался — мобильная группа занята делом, исследует окрестности того самого места, где было «видение». — Дима, с тобой всё хорошо? — Она осторожно взяла Колосова за плечо, и тот словно очнулся. Оглянулся, кивнул и, достав из кармана носовой платок, вытер лоб. — Я договорилась о медосмотре, — продолжила Варвара. — Сначала вы двое, потом я, чтобы кто-то оставался на связи. Давайте, мальчики, отвлекитесь.

Колосов встретился взглядом с Панкратовым и оба, оглянувшись на Варвару, кивнули.

— Я её тоже видела, — продолжила Варвара, не отпуская плечо Колосова. — Ты не сошёл с ума. Это живой человек, мы просто пока не знаем, куда она пропала. Но мы разберёмся. Поедете? Я перенесу приём, если что.

— Поедем, — подтвердил Колосов, прочистив горло. По совести, Панкратов не думал, что Колосов так быстро придёт в себя. — Ты права, Варя. Если что, поднимай тревогу. Михаил?

Ещё через минуту на «мостике» и в квартире Варвара осталась одна. Ну, не совсем одна — аппаратура, всё такое, но возникло давно не навещавшее ощущение, что она одна не просто в квартире — во всём мире. А то, что видно в окно — просто очень хорошая иллюзия. Варвара усмехнулась, отодвинула стул и заняла место «на мостике». Расследование продолжается; в локации Старого Камня полно самых разных находок, но ничего примечательного — настолько примечательного, чтобы немедленно докладывать. Ну и хорошо.

Варваре и самой было не по себе — она помнила их с Михаилом визиты в клинику, куда Агату отправляли проходить химиотерапию — и всякий раз Агата выглядела всё более худой и осунувшейся, но держалась так — не каждый здоровый сможет. А потом всё, внезапно, изменилось к лучшему, и буквально за месяц Агата вновь стала сама собой — спортивно сложенной, не тощей, не выглядевшей призраком. И до самого своего исчезновения такой и оставалась.

И вот надо же — появилась ненадолго и испарилась. Мобильная группа успела взять биологические следы и первый же анализ подтвердил — с большой вероятностью это Агата Колосова. Отпечатки пальцев тоже совпали, пусть даже именно их не очень сложно подделать. А вот биологические следы подделать очень и очень сложно, и техника подтвердила — метаболиты живого человека, никаких признаков консервации. И как такое возможно?

Впрочем, именно этим вопросом сотрудники «отдела 42» почти никогда не задаются. Иначе ничем другим и не будешь заниматься.

* * *

Пока служебный автомобиль вёз Панкратова и Колосова в соответствующую медчасть, Колосов пролистал записную книжку. В той её части, где речь об инциденте в Лукоморье, на предпоследней страниц написано жирно и заглавными буквами: ТРИГГЕР, и стрелка — намекает, что страницу нужно перелистнуть.

Колосов покосился на сидящего рядом, погружённого в мысли Панкратова, перевёл взгляд на шофёра — тот занимался своим делом, не отвлекаясь на праздную и опасную при езде беседу. Колосов перевернул страницу... и увидел три слова, не собирающиеся в осмысленное предложение. Занятно. Перечитал их... и осознал, что только что вспомнил всё, все подробности визита геологов туда, в больницу. Покосился на Панкратова... и понял, что всё ещё помнит тот визит. А потом посмотрел на водителя и... осознал, что не помнит вообще ничего. Посмотрел на записную книжку в руках, перелистнул её назад, снова обратил внимание на слово «ТРИГГЕР».

Вот как. Схема уже известная и доступная — методика включать воспоминания и подавлять их, в т.ч. по разного рода сигналам. Колосов перелистнул страницу, увидел, словно бы впервые, три слова... и вновь всё вспомнил. Но и память о том, как именно забывал, не пропала!

...Дальше было скучно и обыденно, а последние два месяца, когда Колосов стал по сути постоянным постояльцем клиники, ещё и утомительно — бесконечная череда анализов, не самых приятных процедур. Один большой плюс специализированной клиники — врачи там всегда говорят правду, только правду и ничего, кроме правды. Что находят, о том и говорят, без эвфемизмов и всего такого. Там-то Колосов и узнал о не самом приятном прогнозе...

...Который в этот раз внезапно отменили. После того, как все основные анализы обработали, лечащий врач Колосова собрал всех специалистов в теме, и они долго ещё делали дополнительные анализы, расспрашивали и хмыкали, глядя на то, что демонстрировала умная техника.

— Признаться, я поражён, — заявил наконец лечащий врач. — Я не видел ещё настолько основательной ремиссии. Мы очень рады за вас, Дмитрий Сергеевич, и вот наши рекомендации...

С Панкратовым всё было прозаичнее — серьёзных сложностей со здоровьем нет, но и у него анализы оказались лучше, нежели год назад. Ощутимо лучше — и вновь светила медицины качали головами и разводили руками, не в силах дать убедительное объяснение.

...Когда выпала счастливая минута относительно одиночества — когда врачи оставили его одного в заде совещаний, Колосов пролистал записную книжку и не очень удивился, заметив на странице, где дополнял историю геологов в Лукоморье, список имён и телефонов. Раньше вроде не было их... Ладно. Колосов набрал номер, не забыв проверить, что двери в зал заперты.

— Дмитрий Сергеевич! — голос явно довольной Катерины. — Ужасно рада, что вы нашли минутку позвонить. Как у вас дела?

Колосов пояснил, не забыв вначале напомнить о старом анекдоте: «зануда — это человек, который на вопрос «Как дела?» рассказывает, как дела». Катерина с той стороны трубки рассмеялась.

— Я обязательно передам остальным, Дмитрий Сергеевич. Вы вспомнили, что записывали наши телефоны, верно?

Колосов согласился.

— Тогда будьте осторожнее, Дмитрий Сергеевич. С нами всеми случалось что-то похожее, примерно с такими же странными обстоятельствами, и нам это очень не понравилось. Я могу вам чем-то помочь?

— Да. Рассказать мне всё, что вы знаете о той воде, что принесли мне. Её выпил не только я, и это важно.

Катерина не удивилась, судя по её тону. Уточнила, что Колосова сейчас никто больше не слышит, и рассказала. И когда закончила говорить, в дверь постучали — Колосов едва успел закончить разговор и поблагодарить, как вошёл Панкратов.

— И здесь работаешь? — указал он на ноут, походный компьютер Колосова. — В угол тебя ставить некому. Хорошо, меня тоже отпустили, идём-ка пообщаемся, пока они там готовят заключения.

* * *

— Вода странная, — заметил Панкратов, добывая коробку жевательной резинки — в виде пачки сигарет. Ну и каждая такая резинка выглядит как сигарета. Ни Колосов, ни Панкратов не курили — даже когда были подростками, не пробовали, но вот есть у Панкратова такая странность. Или чудачество, этого добра у них у всех порядком. — Варя уже установила, что она убивает патогенные бактерии. При этом только патогенные для человека, заметь! Понятно, что это только первый взгляд, анализы только начали, но выглядит неплохо.

Колосов покивал.

— У этой воды нетипичные электромагнитные свойства, — продолжил Панкратов. — Свет в ней распространяется с другой скоростью, чем в контрольном дистилляте. Ну и ещё она светится в некоторых диапазонах ультрафиолета. Контрольная вода не светится. Вижу, у тебя есть гипотезы, что это и откуда.

— Браслет у тебя? Тот, что я вас выдавал?

Панкратов молча добыл из кармана свой браслет — жёсткое кольцо с простеньким замком-защёлкой — и нацепил на руку. Удобно сидит под рукавом — никому не видно, не будешь напрасно привлекать внимание.

— Обнаружили её те самые геологи. Не знаю, как пронесли и где прятали, но как-то сохранили.

— Где всё было? В том самом разрушенном доме? — И Панкратов напомнил известный отчёт о событиях в Лукоморье. О разрушенном доме — внутри словно мощный взрыв случился, брёвна раскидало наружу. О двух странно выглядящих телах, которые потом таинственно пропали из морга: женщина, ветеран Великой Отечественной, и её сосед по деревне, лет на пятнадцать её моложе. Женщина выглядела хорошо сохранившейся, вскрытие не показало никаких болезней, вообще никаких нарушений здоровья, в том числе возрастных. Выглядела она как и положено в её девяносто три года, но на этом всё и заканчивалось: в остальном её здоровью могли бы позавидовать многие двадцатилетние.

А вот соседа нашли в мумифицированном виде, из организма полностью исчезла вода — в тканях воды было меньше одной сотой процента по массе. В остальном же — когда сосед был живым, с его здоровьем всё также было в порядке. Кроме внешности — выглядел на свой возраст.

Воспоминания об итогах вскрытия остались, и Колосов записал тогда по памяти, когда и официальные документы, и сами тела попросту исчезли.

— Возможно, они не рассказали толком. Выходит, я пил ту самую воду — возможно, разбавленную, или как-то ещё.

— С разбавлением там тоже интересно, — заметил Панкратов, — но об этом потом. Прямо как живая вода из сказки.

— Они её так и называют, — покивал Колосов.

— И что-то я нигде не видел сообщений о такой водичке, — покивал Панкратов. — То есть неясно, где взяли, как-то сумели сохранить и научиться делать ещё, а потом тебе принесли? Я посмотрел по диагонали, Сергеич. Ты сейчас тоже здоров и бодр, хоть сейчас в космонавты. Так что с геологами делать будем? Поговорить с ними не хочешь? Я бы поприсутствовал.

— Есть сомнения, что это легко устроить. Давай это уже при Варваре, она тоже в курсе.

— Замётано, — согласился Панкратов, — но я бы не стал больше пить эту живую воду, пока не будет хотя бы примерно понятно, чем это кончается. Так. Минуту. Варя? — Панкратов прижал ладонь к уху. Сигнал остальным — я занят, не отвлекайте.

— В Старых Камнях есть новости, — сообщила Варвара. — Вас уже отпустили? Отлично, возвращайтесь в штаб.

* * *

— Смотрите, — указала Варвара на экран. Фотография рабочего стола — судя по косвенным признакам, там работал химик. — Видите чашку Петри? В ней лежит красный кристалл. Ну, точнее «транспортный красный», если по стандарту. Обратите внимание на пульсацию.

Теперь они заметили: кристалл то светлел, то темнел.

— Кроме кристалла, там ничего, — заметила Варвара. — Нет источника электромагнитного излучения, проверили всё, что рядом, включая крышку стола. период пульсации был восемнадцать и три десятых секунды в момент обнаружения.

— «Был»? — приподнял брови Панкратов.

— Верно. Прошло сорок пять минут с момента обнаружения, тогда было восемнадцать и три. Сейчас девятнадцать и семь и сокращается.

— Не нравится мне это, — заметил Колосов. — Сколько всего найдено кристаллов?

Варвара улыбнулась.

— Правильный вопрос. Мы осмотрели все открытые строения, осталось ещё пять запертых. Всего тридцать два кристалла, период пульсации одинаковый с точностью до погрешности измерения, и все пульсации синхронизированы, на каждый кристалл смотрит по две камеры. Кристаллы образуют такую вот фигуру, — вывела картинку на другой монитор Варвара. Похоже на наконечник стрелы. — Мы зафиксировали их расположение в пространстве. Кристаллы в симметричных частях контура находятся на одной высоте, плюс-минус сантиметр. Ось симметрии... — Варвара отметила линию на карте. — И именно по этой прямой, плюс-минус десять метров, на территорию въехали потерпевшие. Минуту. Алексей, слушаю, — обратилась Варвара по видеосвязи, переключившись на другое окно. — Да, я вижу, что период скачком уменьшился на две десятые секунды. Да. Сколько? Шесть минут двадцать секунд? — Варвара нажала на кнопку, на экране появился и принялся отсчитывать время таймер. — Принято. Внимание всем командам, срочно переместиться в точку три, повторяю — срочно переместиться в точку три, у вас три минуты.

— Период быстро сокращается, — посмотрела Варвара в глаза стоящим рядом мужчинам. — Вы слышали. Внимание всем группам — задействовать «Плащ-невидимку» в точке сбора, радиомолчание через минуту. Дима? — посмотрела она в глаза Колосову, отключив микрофон гарнитуры.

— Отключить прямую трансляцию с камер, — указал тот. — Всех, что наблюдают за кристаллами. Продолжать вести запись.

— Согласна, — кивнула Варвара и повторила его команду уже в гарнитуру. — Действовать по обстановке, сохранять радиомолчание, при необходимости отступать по точкам два — четыре — семь.

Секунды текли медленно. А спустя шесть минут одиннадцать секунд с момента, как Варвара включила таймер, картинки на камерах преобразились — повисли низкие, грозовые тучи; над головой понеслись в обе стороны огненные трассы — возможно, ракеты; звуки непрекращающейся канонады больно ударили по ушам, и в трёхстах примерно метрах от точки три возник танк — весь в пыли и грязи, с балкенкройцем на бортах. Танк повернул башню вправо-влево и тронулся, наращивая скорость. Казалось теперь, что он едет прямо к точке три — небольшому возвышению рядом с низменностью; едет, чтобы раздавить всех, кто там собрался.