— Кстати, Оку-тян, — шепнула-таки мне Мотоко, улучшив момент, когда я перетаскивала ее последней к поручню, — поздоровайся с отоо-сама, а то неприлично.
Я спохватилась и принялась озираться. Действительно, ее отец висел в нескольких метрах, практически незаметный на фоне черноты за панорамным окном — черноволосый, в самом натуральном официальном черном костюме с галстуком, аккуратно прицепленным зажимом к борту пиджака, и в черных же ботинках, с заложенными за спину руками. Для полноты маскировки не хватало лишь черной маски на лице. При виде подруг у меня совершенно вылетело из головы, что моей главной задачей вообще-то является встретить именно его. Встретить — и развлекать до появления Алекса. Дядька с чисто ниппонской бесстрастной физиономией смотрел на нас, и только на его губах иногда мелькал намек на легкую улыбку. На нашу с Набики наготу он никак не реагировал. Впрочем, у азиатов к ней вообще отношение куда проще, чем у европейцев и американцев.
Видела я его лишь раз, в поезде, когда он помогал нашей компании сбежать из заточения, а потому не слишком понимала, как себя вести. С одной стороны, он тогда демонстрировал доброжелательность. С другой — как важная персона в тайном правительстве Ниппона он наверняка ожидал следования какому-то протоколу, о котором я понятия не имела. А я уже успела основательно подзабыть, как в нихонго следует обращаться к большим боссам — ту лексику я и в Ниппоне не слишком часто употребляла. Автопереводчик с такой тонкой задачей тем более не справится. Остается рассчитывать на то, что гайдзинам ошибки в лексике простительны. В очередной раз высказавшись про себя в адрес Алекса с Леной, спихнувших на меня почетную обязанность встречи гостей, я оторвалась от девочек и подплыла к нему, затормозив в метре.
— Аояма Мамия-сан, — я переключилась на нихонго и постаралась изобразить традиционный ниппонский поклон, насколько позволяли безвес и относительная ориентация. — Коннити ва. От лица нашей семьи приветствую тебя в вольном поселении Белоснежка. Хисасибури дэс нэ.
— Оксана Тимэрэдзова-сан, — Мамия изобразил такой же поклон. Несмотря на героическое усилие, правильно выговорить мою девичью фамилию он так и не сумел. — Коннити ва. Спасибо. Хисасибури дэс ё. Мы можем говорить по-английски, если хочешь.
— Теперь моя фамилия Кобэтё, — поправила я его. — Но ко мне лучше обращаться просто Оксана. А лучше Оки. У внезов меня все так зовут, они не любят длинных имен, и тебе тоже проще. Аояма-сан может говорить на любом языке. У меня есть переводчик в наглазниках на случай, если не пойму.
— Кобэ-тё, вот как? Как название того городка, в котором Арэксу-сан и Рэна-сан жили, когда укрывались на Земле? Арэксу-сан в контактах использовал свою старую фамилию — Рияз Дували.
— Да. Когда мы решили создать новую семью, требовалось придумать фамилию. Ну и как-то получилось, что использовали название места, где познакомились.
— Понимаю. Впечатления у вас троих от того места наверняка остались весьма глубокие, — он переключился на английский. — Оксана, прошу обращаться ко мне просто Мамия, без суффиксов. И обращаться на ты. Я глубоко польщен, что ты все еще помнишь Ниппон и соблюдаешь наш этикет в разговоре, но я, помимо прочего, дипломат. И мне вот-вот придется общаться с людьми, для которых обращение по имени наиболее естественно. Я бы предпочел говорить с тобой в той же манере и на вашем языке.
— Хорошо... Мамия, — последнее слово я выдавила с трудом. При разговоре на ниппонском у меня автоматически прорезались старые рефлексы, позволявшие использовать имя без суффиксов лишь с самыми близкими друзьями. Пришлось напоминать себе, что мы не в Ниппоне, а в Поясе ниппонские гоноративы воспримут в лучшем случае с недоумением. Переключение на английский, однако, помогло. — Позволь мне проводить вас в зарезервированный гостиничный отсек. Эй! — я повернулась к подружкам, выжидательно глядящим на меня. — Как у вас с чемоданами в безвесе? Справитесь? Или хелперов вызвать?
— Хелперов? — недоуменно переспросила Мотоко.
— Ну, такие транспортные микродроны с мощными дуйками. За них хватаешься и задаешь точку назначения, они тебя тащат в нужную сторону. Специально для тех, кто в безвесе еще не освоился или местность не знает. Или когда массу нужно двигать типа ваших чемоданов. Не видели раньше?
— Не видели, — Набики томно похлопала ресницами. — Нам чемоданы всегда мужчины таскать помогали. Все такие галантные, что земляне, что внезы! А от стенки до стенки и сами перелететь можем.
Я хихикнула про себя. Не знаю, когда наша ниппонская секс-бомба окончательно избавилась от тряпок, но даже в одежде типа той, что сейчас носила Каолла, она вызывала у прямых мано слюноотделение в режиме Ниагарского водопада. На голове волосы выстрижены коротко, "под мальчика", лобковые волосы оставлены тонкой полоской, остальное тело полностью от них избавлено, соски и губы ненавязчиво подведены алой помадой. Хотя и на две головы длиннее типичной внезки, она наверняка привлекала и внезов, которые вообще-то к крупным земным кобылам относятся с подозрением. Вероятно, ей достаточно слегка поиграть боками, чтобы к ней сразу слеталась толпа почитателей. Сколько ей сейчас? Двадцать один год, да. Самый расцвет физической формы. Я мысленно сравнила ее с собой и тихо вздохнула. Никакая искусственная замена нервной системы не обеспечивает бедрам и голеням такой формы и привлекательности, как натуральная в сочетании с нормальными физическими нагрузками. Да и грудь у меня больше нынешнего первого размера вряд ли когда-то вырастет — недокорм в детстве сказывается. Ну, я никогда и не рассчитывала с подружками сравниться. Черт, я никогда не рассчитывала даже из инвалидного кресла выбраться!
— Так, значит, вызываем, — решила я, поскольку галантных внезов поблизости совершенно не наблюдалось, от Мамии помощи ожидать не приходилось, а я к тасканию чемоданов отношусь прохладно. — Сейчас...
Через несколько секунд послышалось тихое жужжание. Из коридора выплыли четыре заказанных хелпера с багажными сетками. Оплатила я их сама, не желая проверять, как там у гостей с крипами пусть даже в символических суммах. Все-таки какая-никакая, а дипломатическая миссия. Коллективно запихав чемоданы в сетки (я старалась давать подругам больше возможности для практики) и задав координаты гостиницы, мы всей компанией поплыли узким коридором. Мамия, Мотоко и Набики дисциплинированно держались за хелперы. Однако Каолла в своем любимом стиле озорной мартышки, ничуть не изменившимся за прошедшие годы, скакала от стены к стене и делала кульбиты в воздухе. Она демонстрировала отличную адаптацию к безвесу и гордо ухмылялась. Я показала ей большой палец, и она засияла еще больше.
Добравшись до отеля, я остановила наш кортеж перед двумя рядом расположенными люками.
— Мамия, — я все-таки удержалась, чтобы не добавить "-сан", — Мотоко, здесь ваш номер. Набики, Ка-тян, тут ваш. Снято на вдень, но можно продлить при надобности.
— Как-то тут... чистенько, — разочарованно заявила Набики, заглядывая внутрь. — В смысле, пустенько. Даже экранов нет. И маловато как-то на двоих. Ка-тян во сне брыкается, еще пяткой в бок заедет — кто мне ребра отремонтирует?
— По местным меркам — номера люкс. Внезы меньше терран, им легче разместиться. Но там есть такие матерчатые экраны, из стен вытягиваются, потом покажу. Они звуко— и светоизолирующие, пяткой их тоже не пробить. Ну, а все остальное у внезов через наглазники идет. Большие экраны только в конференц-залах встречаются и у специального оборудования. Физическая активность — в тренажерном зале, дальше по коридору.
— Если так выглядят номера люкс, — с сомнением заметила Мотоко, заглядывая внутрь, — боюсь даже подумать, каковы обычные.
— Обычные — просто капсула, жилое пространство, только чтобы спать. Габариты немногим больше, чем у душа. Внезы редко путешествуют лично, расстояния слишком большие. Но уж если путешествуют, то надолго не задерживаются. Накладно это — чужую СЖО нагружать. Так что раз-другой переспать, а там по домам. Такие номера для хрюшек делают. В смысле, для терранских туристов. Но если хотите, могу заказать еще пару, чтобы каждому свой. Мамия, у тебя габариты самые большие. Тебе нужен отдельный номер?
— Мне нужен отдельный номер, но не из-за габаритов, — откликнулся отец Мотоко. — В молодости мы с женой на пособии несколько лет жили в комнате площадью восемь татами, пока я зарабатывать не начал, для меня теснота не новость. Я уже отнюдь не молод, но с Мотоко мы как-нибудь разместимся. Однако...
Он замялся.
— Однако нам с Арэксу-сан потребуется... а-а... уединенное место... Для разговора.
— Понимаю. Хорошо, сейчас закажу.
— Не надо, — остановила меня Мотоко. — Пока они секретничают, я вполне могу посидеть в коридоре. Не помру как-нибудь. А ты-то сама где собираешься жить?
— Мы с Алексом стандартные капсулы сняли. Вон, два люка напротив.
— Покажи! — потребовала энергичная Каолла.
— Тебе не понравится.
— Все равно покажи! — юная мартышка надула губы, словно обидевшийся ребенок. — Хочу-хочу-хочу!
— Ну ладно, — я пожала плечами и дернула щекой, подавая сигнал наглазникам. Те послушно сдвинули люк. — Смотри.
Все трое моих подружек дружно уставились в капсулу.
— Не поняла, — удивленно сказала Набики. — Это жилой номер? Ты же туда не влезешь! И где туалет?
— Влезу, габариты позволяют. Не так просторно, как внезам, но я тоже не великанша. Туалета нет. Точнее, такие капсулы совмещают в себе также душ. Туалетный шланг из стены вытягивается, форсунки воды в стенах, слив в дальнем торце.
— А вещи? Туда даже чемодан не влезет! Разве что ноги к брюху подтянуть.
— Внезы не путешествуют с вещами, — вздохнула я. — У нас есть комбезы — скатанный засовывается вон в ту сетку возле люка. Небольшие вещи типа предметов гигиены или оружия умещаются в сумке на поясе комбеза, а что не умещается, можно арендовать на месте — дешевле выйдет. Одеждой внезы практически не пользуются, в том числе и для того, чтобы с собой лишний объем и массу не таскать. А что еще?
— Ну-ну, Оку-тян! — Набики с размаху хлопнула меня по спине — вернее, попыталась. В безвесе она явно освоилась не до конца, так что третий закон Ньютона напомнил ей о себе, закрутив вокруг продольной оси. Меня она задеть так и не сумела. Каолла весело захихикала и тормознула старшую подругу руками, ногами уцепившись за стенную петлю с грацией урожденной внезки. Ее природная координация в сочетании со сноровкой гонщицы на картах и молодостью явно позволяли ей чувствовать себя в безвесе, словно рыба в воде.
— О чем я? — как ни в чем не бывало осведомилась Набики, восстановив ориентацию в пространстве. — Ах, да. Оку-тян, ты точно здесь прижилась, вижу. Уже о себе как о внезке говоришь. Давай, рассказывай...
Издали по коридору донеслись приближающиеся голоса.
— Может, переместимся в номер? — поспешно спросила Мотоко. — Невежливо посреди дороги стоять... эт-то, летать... висеть... дорогу загораживать.
— Не поместимся впятером, — отказалась Набики. — Даже в, извиняюсь, люксе. А что делать? Не сидеть же по своим номерам и через наглазники общаться. Для этого совершенно не обязательно через пол-Вселенной лететь, с Земли точно так же могли бы. Арендовали бы мгновенный канал, куда дешевле бы вышло. Нет уж, не для того я все свои карманные деньги вбухала и родителей ограбила, чтобы в таком гробу торчать. Оку-тян, где здесь злачные места? Бары какие-нибудь? Нам с Мотоко, между прочим, алкоголь уже можно. Тебе тоже двадцать уже исполнилось, верно? Ну, а мелочь, — она лягнула увернувшуюся Каоллу, — пусть облизывается и завидует. И парня хочу снять какого-нибудь из местных. Говорят, у вас тут трахнуться так же просто, как пива вместе выпить, ага?
Мимо нас стремительно проплыли двое внезов, мано и чика, быстро переговаривающихся на линго. Обогнув нас в коридоре так изящно, словно нас и не существовало, они унеслись дальше по коридору.
— Так, по порядку! — я назидательно подняла палец, входя в роль гида. — Баров здесь нет. Белоснежка — не туристический комплекс, сюда террики, в смысле, земляне прилетают обследоваться и лечиться. Во-вторых, у внезов нет ограничения на алкоголь, но его практически не пьют, тем более в компании. И вам не советую — хотя современные жилые комплексы весьма безопасны, даже и в них хватает мест, где можно себя прикончить по неосторожности. А алкоголь весьма способствует беспечности и утрате реакции. В-третьих, внезы не трахаются с кем попало, что бы там в Сети на Терре ни писали. Предлагать можете свободно и кому угодно — хоть мано, хоть чикам, но и откажут вам так же легко и непринужденно. Этти — признак доверия и приязни, а чужакам внезы традиционно не доверяют. Даже сексапильным чикам типа тебя.
Я выразительно покосилась на Набики.
— Ну и в-четвертых, здесь есть что-то типа общего холла, даже с обзорным экраном, насколько я помню, специально чтобы гости могли встречаться друг с другом. Что-то типа зала прибытия, который вы видели. Но там неинтересно. На звезды вы наверняка уже досыта насмотрелись, а больше там ничего любопытного нет. Есть альтернативное предложение.
— Да? — живо заинтересовалась секс-бомба. — С мальчиками?
— Без мальчиков. Разве что случайно попадутся. Я тут поспрашивала, и мне разрешили устроить тур по этому модулю. Выдали несколько ключевых пунктов, куда вас можно провести без угрозы для вашего здоровья и безопасности поселения. Хотите?
— Да! — дружно завопили девицы, даже сдержанная Мотоко.
— Сумимасэн, а надолго рассчитан тур? — поинтересовался Мамия.
— Ну... вчаса на два.
— А когда появится Арэксу-сан?
— Секунду, — я справилась в почте. — Последнее сообщение он прислал по релейной связи полвдня назад. Он очень извиняется за задержку, но лайнер почему-то не вышел на линию, так что вместо того он сел на попутный грузовик. ЕТА примерно полвчаса.
— В таком случае побуду в номере. Мне еще нужно подготовиться к встрече, а Мотоко мне все расскажет. Мотоко, сделаешь запись? Я потом посмотрю.
— Хай, отоо-сама, — кивнула Мотоко.
— Замечательно. Только помогите мне внести вещи.
Уместив чемоданы в багажных сетках, мы выплыли обратно в коридор. Я подумала, не стоит ли объяснить Мотоко и Каолле, что одежда на людях лишь притягивает лишнее внимание, но решила, что не стоит. В конце концов, табу на наготу терранская культура вбивает в голову с младенчества. Даже мне после стольких влет среди внезов временами становится неуютно от беззащитности голой кожи, а что уж говорить про них! Тем более что Мотоко прихватила с собой еще и боккэн, освобожденный от чехла и ножен. Он страшно мешал ей двигаться, особенно с учетом ее плохой пока что приспособленности к безвесу, но я не комментировала. Очевидно, деревянный меч придавал ей уверенности в совершенно чужом и где-то даже пугающем окружении. Я еще помнила себя в первые внедели в поселениях внезов — клаустрофобия непрерывно давила на психику, а каждый неожиданный звук заставлял вздрагивать, как от удара током, и оглядываться в поисках спасательного мешка или капсулы. Спасибо Лене, которая непрерывно меня опекала, отвлекала и успокаивала, а то я бы, наверное, свихнулась. Набики и Мотоко наверняка приходилось не легче, и только щуплая Каолла не выказывала никаких признаков страха и напряжения.
