Уравнение любви

С первым действием мы разобрались довольно быстро, потому что как ни странно это может показаться, Сергей, когда мы приступили к репетиции, вел себя серьезно и собранно (он даже такое умеет!). Со вторым действием были небольшие проблемы: надо было драться на шпагах, о которых никто и не вспомнил до репетиции. Кроме того делать это нужно было выразительно, эффектно, а поскольку их у нас не было, приходилось драться (правильнее будет сказать тыкаться) спицами, по невероятному стечению обстоятельств обнаружившимися у него дома. Не удивлюсь, если они принадлежали еще его прабабушке и передавались по женской линии из поколения в поколение. Но на самом деле оказалось, что его мама еще с детства мечтала научиться вязать на спицах и до сих пор не рассталась с этой мечтой. Такое тоже бывает.

Другая, главная проблема заключалась в том, что никто из нас не имел даже элементарного представления о фехтовании, поэтому поначалу получалось не очень хорошо. Кроме того на Сергея время от времени нападали, на мой взгляд, приступы абсолютно беспричинного хохота, а я потихоньку начинал звереть, ибо смутно подозревал, что являюсь причиной его веселья. Наконец я не выдержал, а злость придала мне наглости и отключила инстинкт самосохранения:

— А тебе никогда не доводилось слышать, что смех без причины признак... — и я выразительно постучал спицей по голове.

— Неужели? — его брови в притворном изумлении поползли вверх. Копируя мой тон, он перефразировал — А тебе никогда не доводилось слышать, что смех без причины еще не признак...

— Это диагноз! — хмуро отвечаю я и пользуясь тем, что он отвлекся, пытаюсь легко тыкнуть спицей ему в грудь, а в следующий момент шокировано валяюсь на полу, придавленный сильным телом. Надо очистить свою совесть и признаться, что глупо было рассчитывать застать его врасплох, с его то успехами в спорте и отличной реакцией. Получается, что он все это время со мной игрался и тогда становится понятной причина его дурацкого смеха. Осознание всего этого и ощущение собственной слабости заставляют меня позеленеть от злости.

С фирменной усмешкой, не предвещающей мне в этой жизни ничего хорошего, чудовище говорит:

— Я сейчас с удовольствием покажу тебе, что у меня за диагноз. А заодно помогу тебе в репетиции с принцессой. Сосредоточься и ни в коем случае не отвлекайся. — И подождав несколько секунд, пока я открою рот для выражения возмущения, он быстро поддается вперед и накрывает мои губы своими. Аааааааааа!!! — мысленно ору, но когда через несколько секунд он отстраняется, не могу вымолвить ни слова. Чудовище с интересом вглядывается в мое лицо, наверное пытаясь отыскать там какие-то признаки либо блаженства, либо отвращения (не дождешься! Эээ... В смысле ни того, ни другого), после чего хмыкает:

— У тебя сейчас такое забавное выражение лица очумелой рыбки, просто мечта любого коллекционера. Это был только разогрев. И глаза при поцелуе закрывать надо, а то ты меня смущаешь. Давай попробуем еще раз. — И вытянув мои руки над головой, прижимает их за запястья к полу (у меня же все это время руки были свободны!) и снова целует, на этот раз глубже и чувственнее.

Вырываться и пытаться освободиться бесполезно — слишком неравны силы и, кроме того похоже, что у меня случился нервный шок, потому что все тело словно парализовало: я просто не могу пошевелиться. По телу одна за другой пробегают волны незнакомого тепла и отзываются легкой дрожью в области спины... Его губы такие теплые и удивительно нежные. Язык медленно обводит линию моих губ, дразня неспешными прикосновениями... осторожно скользит глубже... Не могу поверить в то, что сейчас происходит! Он! Он целует меня!!! Меня?!! Сердце колотится как сумасшедшее. Его глухие удары отдаются в голове, не давая возможности сосредоточиться, поймать разбегающиеся мысли.

И вот наконец, спустя целую вечность и невозможно короткий миг, он прерывает поцелуй, немного отстранившись. Дыхание ему, точно также как и мне, дается с трудом. Взгляд серых глаз немного рассеянный, словно поддернутый легкой дымкой, медленно скользит по моему лицу, остановливается на слегка припухших губах... Неожиданно он резко отстраняется и быстро встав, протягивает мне руку. Проигнорировав этот благородный жест, я медленно поднимаюсь на ноги, стараясь не встречаться с ним глазами. Нас окутывает неловкое молчание, нарушаемое лишь тихим тиканьем часов, давит на грудь, сжимает виски, но мне даже в голову не приходит что-нибудь сделать, как-то ответить на этот его наглый поступок, ударить... Собравшись с духом, я отрываю взгляд от пола, но к моему облегчению и странному разочарованию, Сергей смотрит куда-то в сторону и я не могу видеть его лицо. Наконец он глухо произносит:

— Прости меня. Я не хотел тебя обидеть.

Повернув голову, он внимательно смотрит мне в глаза, в которых отчетливо смешались растерянность и отчаянье, словно пытаясь там что-то прочесть, что-то очень важное... Но я уже все для себя решил.

— Я... — не дав ему возможности договорить, я холодно отвечаю:

— Мне пора. Спасибо за чай.

И даже не зашнуровав кроссовки и не дождавшись лифта, быстро сбегаю по ступенькам лестницы вниз, на ходу натягивая куртку.

На улице уже успело стемнеть. Я сам того не осознавая, очень быстро иду, почти бегу. На глаза наворачиваются предательские слезы злости на себя и обиды на него. Губы слегка дрожат и ловят соленые капли, но даже они не в силах стереть недавние прикосновение его губ. Проклятие!

Не успев пройти и пол дороги, слышу за спиной приближающиеся шаги. Нагнав, Сергей хватает меня за руку и резко разворачивает к себе лицом. Как хорошо, что на улице сильный ветер и слезы наверняка уже успели высохнуть. Уперевшись взглядом ему в грудь, сосредоточенно разглядываю кулончик на цепочке в виде (напрягаю зрение)... Нет, видеть в темноте я еще не научился. Наверное от быстрого бега выскочил у него из под свитера, потому что я раньше не видел, чтобы он носил какие-либо украшения.

Несмотря на то, что вокруг сумерки, я уверен, что сейчас выражение его лица необычайно серьезное и грустное. Это чувствуется по взгляду, тихому и виноватому голосу:

— Послушай, мне действительно неловко, что все так получилось.

Осторожно приподнимает мой подбородок, заставляя тем самым посмотреть прямо в глаза. Его губы снова очень близко и на них угадывается слабая улыбка. — Если ты меня не простишь, меня замучают угрызения совести и бессонница.

Если он собирается меня разжалобить, то!.. то у него это получилось, — хмуро думаю я. Вот только врезать бы ему все-таки для профилактики! Вздыхаю. Я совсем на него не злюсь... Ну если только чуть-чуть. На самом деле я кажется сошел с ума, потому что мне действительно понравился его поцелуй. Но я скорее откушу себе язык, чем признаюсь ему в этом. И он так просто не отделается. Пожалуй, все же стоит еще немного его помучить.

— Хорошо, я тебя прощаю... — и эффектно выдержав паузу, злорадно продолжаю — но только при одном условии!

Вместо того, чтобы ответить что-нибудь колкое, его улыбка становится шире. Похоже я совсем скоро перестану чему-либо удивляться.

— Каком? — в немного хрипловатом голосе чувствуется явное облегчение. Странно, обычно таким персонажам не свойственны муки совести.

Угу, так я тебе сразу и сказал! Хмурясь, привычно бурчу: Потом придумаю.

Ну все, теперь бессонница тебе обеспеченна, — мстительно думаю и быстро отвернувшись, небрежно бросаю через плечо:

— И не надо меня провожать.

Дома первым делом добираюсь до комнаты и падаю на кровать. Все-таки чудовище проводило меня до самого подъезда, хотя больше и не делало попыток заговорить. Сна ни в одном глазу: у меня есть занятие и поинтересней! Теперь в моих руках козырь: я придумаю такое условие, что даже раки на горе свистнут и зааплодируют! Он уж точно не обрадуется! На губах маньячная улыбка. Тихонько шепчу: я тебе еще покажу... Хм, наверное, я действительно сошел с ума. Все равно.

** 6 **

Четверг. Несмотря на вчерашний холод, с утра ярко светит солнце и настроение у меня такое же солнечное и радостное. Все внутри стянуло приятным напряжением в ожидании чего-то очень хорошего. По дороге в школу мурлычу под нос какую-то заводную и жизнерадостную мелодию, едва удерживаясь от того, чтобы не начать танцевать.

Так, сегодня первый урок — история, поэтому сразу же поднимаюсь по лестнице на второй этаж... Представшая перед глазами картина заставила меня тут же позабыть, о чем была эта глупая детская песенка. Желание музицировать пропало напрочь, а настроение тут же снизилось до нулевого уровня: на подоконнике, напротив кабинета, весело болтая длинными ногами, сидело чудовище. И всё бы ничего, если бы рядом с ним не стояла Вика — первая красавица в школе (чтоб у нее все время прямо из под носа транспорт "уходил"!) и моя 'любимая' одноклассница. Наши чувства были взаимны на все двести процентов, поэтому мы старались если не воевать открыто, то по крайней мере полностью друг друга игнорировать... До завтрашнего дня. Потому что завтра генеральная репетиция, а на роль принцессы к моему 'бурному восторгу', единогласно была выбрана именно она. До настоящего момента я старался не думать об этом досадном обстоятельстве, и у меня даже получилось забыть об этом... Ну почти. Потому что тот факт, что эта расфуфыренная выдра теперь стоит на своих спичечных ножках и откровенно флиртует с этим придурком, мне категорично не нравится! Прямо взял бы да и сжег на костре... обоих...заживо. Ни спичек, ни хвороста уж точно не пожалел бы!

Стоит ли ее описывать? И так все понятно! Уровень ее привлекательности легко можно определить по уровню моей злости, а поскольку у меня только что пар из ушей не идет, то можете себе представить. И все-таки совсем кратко, сжато, как на экзамене: стройная высокая блондинка с голубыми глазами, стервозным характером, весь смысл существования которой заключался в ее внешности. Стоит признать, что она действительно была красивой и притом далеко не глупой, прекрасно умела находить общий язык с нужными ей людьми. С самого начала оказывала неоднозначные знаки внимания моему чудовищу... Смутившись, поспешно добавляю: теперь только моему, потому что пока он не выполнил мое условие, он как бы у меня... ну, в этом самом... типа в рабстве! Как джин в лампе с правом на одно единственное желание!.. А почему одно? Блин, кажется я продешевил на целых два желания!

До сих пор их отношения дальше флирта не заходили. Но каждому итак было понятно, что это не ее желание, и если бы Сергей захотел, то она уже давно была бы у его ног. Остается лишь удивляться его равнодушию, потому что активности, как я успел убедиться на собственной шкурке, ему не занимать. В памяти тут же услужливо всплывает вчерашний инцидент, заставив меня слегка покраснеть и вызвав еще большую злость. Я прямо иду на рекорд! Даже не подозревал в себе способность на такой уровень злости! Называется, чем дальше, тем самому страшнее. Так, нужно постараться держать себя в руках.

Она у него что-то спрашивает. Похоже, пытается раскрутить на беседу. Но не обязательно же ей ТАК улыбаться!

Сузив глаза в две злые щелочки, медленно приближаюсь к кабинету. Внутри все смешалось в крепком коктейле из чувств: и злость, и обида и даже что-то отдаленно похожее на типа что-то чего-то как бы ревность... Ага, не дождется! Сделав лицо веником и полностью проигнорировав улыбку, засиявшую на его лице при моем появлении, гордо шествую по коридору. Судя по слегка сдвинутым бровям, он немного озадачен таким поведением. Неужели думал, что я ему на шею брошусь после вчерашнего?! Не переставая улыбаться и не сводя с меня глаз, этот псих наклоняется к Вике и что-то шепчет ей на ушко. Вползая в класс, слышу ее счастливый смех за спиной. Надеюсь, скрип моих зубов был слышен только мне.

Стараясь вести себя как можно естественнее и ничем не выдать своих 'тараканов', занимаю место рядом с Машкой. В конец класса демонстративно не смотрю: итак знаю, ЧТО я там увижу. Приходится всю злость вымещать на посторонних, ни в чем не повинных предметах. От стерки моими честными стараниями уже через две минуты остались одни лишь крошки и воспоминания. С плохо скрываемым вожделением кошусь на Машину стерку. Став невольным свидетелем страшной участи предыдущей стерки, она вовремя убирает свою в пенал, потому что в моем мозгу уже вполне оформился коварный план по ее захвату. Обреченно вздыхаю. В конце-концов сжалившись, и отчасти устав наблюдать процесс расчленения ручки с последующей ее реанимацией, Маша с притворно-тяжелым вздохом торжественно отдает свою стерку в мои дрожащие от радостного предвкушения пальцы. Увидев в до краев наполненных слезами благодарности глазах свое отражение, она с едва заметной улыбкой говорит:

— Только не торопись. Еще половина урока, а стерки у меня больше нет.

Дружеская поддержка и искреннее участие, а также две жертвы приносят ощутимое облегчение. Подумаешь, и в самом деле, было бы из-за чего переживать! Следующие уроки проходят словно во сне: я механически конспектирую материал с доски, умными внимательными глазами преследую учителя, нисколько не улавливая смысл его речи. Время бежит невероятно быстро, но стоит только о нем вспомнить, как оно словно замирает и тянется безумно медленно... На протяжении всего дня не покидает ощущение, что за мной все время наблюдают с предпоследней парты. Хм, догадываюсь кто.

Ну вот, последний урок — спорт. Упрятав свою тушку в самый темный уголок передевалки, быстро натягиваю черные спортивные штаны с двумя красными полосками по бокам и черную майку. Мысленно я уже дома, сижу на диване и поедаю шоколадку с цельными лесными орехами, растапливая ее на языке крепким мятным чаем... Ммм... Выходя из передевалки, случайно бросаю взгляд в зеркало и удивленно замираю: вместо майки с синей надписью Big Street, в которой я обычно занимаюсь спортом, на мне домашняя майка с изображением тупой белки нездорово-зеленого цвета, у которой вместо глаз две большие пуговицы. Блин! Как я мог перепутать майки?! Ну что за день сегодня такой?!! От переизбытка эмоций пару раз со всей силы топаю ногой об пол. Обе майки черного цвета и утром, собираясь в школу и плавая в голубых мечтах (без намека!), я как-то не догадался проверить, ту ли майку закинул в спортивную сумку.

Делать нечего: придется щеголять в таком виде, не могу же я из-за такого вот пустяка не заниматься, когда всю неделю по крупицам набирался смелости притащить свою тушку на сегодняшнюю тренировку! Кому какое дело, что на мне надето? У некоторых пацанов с нашего класса так вообще на майках если не неприличная картинка, так обязательно что-нибудь матное, а я должен комплексовать из-за какого-то не вполне вменяемого, судя по его виду, но вполне симпатичного зверька?! Тяжко вздохнув напоследок, выплываю из сумрака коридора на свет спортивного зала. Как я справедливо и подозревал, всем было абсолютно по барабану, в чем я появился (думаю, в наше время уже трудно кого-то чем-то удивить). Весь шок публики проявился лишь в удивленно распахнутых серых глазах, которые тут же зажглись веселыми озорными искорками. В черных штанах и фиолетовой майке он выглядит действительно классно. С гораздо большим интересом, нежели того требуют приличия, быстро окидываю взглядом его стройное, тренированное тело, завистливо прикусив нижнюю губу. Значит, ему смешно? Ну и дурак!