Два в одном

Примечание к части

Прошел большой промежуток времени с последней проды. Учеба беспощадно лишает вдохновения и желания жить. Слишком трудно сосредоточиться, но наконец-то я дописала новую главу, не без посторонней помощи. Надеюсь, очень надеюсь, что сейчас дело пойдет быстрее. И да. Простите за трэш...

Испуганный мальчишка

Майк помог парню выбраться из дома. Тот пребывал в туманном состоянии, что было странно. Это был паралич, не более того. Но Гарри не сказал ни слова с тех пор, как его поймали. Он лишь что-то мычал, понятное лишь ему самому. Хиггсбери молча доволок Поттера до ближайшей лавки и осторожно усадил его.

— Гарри? — осторожно позвал он. Тот не ответил. — Значит, это все же произошло.

Что это значило, понимал один лишь Майк. Мужчина поднялся, осматриваясь по сторонам. И вовремя, потому что уже вдалеке виднелись силуэты бегущих к ним магов.

Майку пора уходить.

* * *

Ощущение тумана. Я сроднился с этим чувством. Он преследует меня во снах. Иногда я ощущаю что-то подобное в реальности.

Но никогда еще туман не был таким сильным.

Я не мог понять, как я оказался в мягкой кровати. Сознание потихоньку возвращалось ко мне, и я разлепил глаза. Как я и сказал, я лежал на кровати. Верней, на раскладном диване Грейнджеров. За окном вечерело, а свет в гостиной не горел. Мой взгляд метнулся к настенным часам, где маленькая стрелка близилась к семи вечера. Интересно, сколько я проспал?

Мне удалось подняться с огромным трудом. Все мышцы, даже те, о которых я не подозревал, ныли так, словно я год лежал в кровати.

Или же кто-то дал мне слишком сильную дозу парализующего зелья. И хорошо, что сердце не остановилось.

Паралич...

Да, я помню, как меня парализовали и волокли какие-то Пожиратели Смерти. А что было потом? Не помню...

— Ты очнулся! — я подпрыгнул от неожиданности и воззрился на Гермиону. Та стремительно зашла в гостиную и села напротив меня. — Ты как?

Я облизал пересохшие губы. Сказать по правде, я ощущал себя не особо хорошо. Было странное ощущение, что я что-то потерял. И это была не только память.

— Все в порядке, — я улыбнулся, дабы не пугать Грейнджер. Хотя хрипловатый голос выдал то, что у меня сильная жажда.

— Сейчас чай принесу, — вот она только что сидела — и вот уже бежит на кухню заваривать чай. Должен признать, мне всегда не хватало подобной заботы. Это даже навело меня на мысль, что будь у меня такая сестра, мое детство было куда лучше.

Но нет, я рос один. С ругающимися родителями. Что может быть хуже, чем мама и папа, которые орут друг на друга? Что может быть хуже отца, который не контролирует себя...

Когда Гермиона принесла чай, я более-менее пришел в себя, но подниматься не рискнул. Мне казалось, что я сразу упаду. Уж лучше пока посижу, попью чай и попытаюсь вспомнить.

К слову, не припомню, чтобы у меня раньше была амнезия. А сейчас кусок памяти словно бы вырвали из моего мозга. Вместе с какой-то важной связующей частью...

И тут меня поразило, словно громом. Человек, привыкший к биению сердца, не может понять странную пустоту в груди, когда умирает. Это ли ощущают новоиспеченные вампиры? Звуки, сопровождающие нас на протяжении всей жизни, исчезая, создают ощущение недостающего компонента. Но понять, что же это за компонент, можно не сразу, настолько слеп порой наш разум. Но мой исчезнувший звук был со мной не всегда. И его отсутствие ощущалось куда острее, нежели биение собственного сердца.

— Ты в порядке? — откуда-то издалека я услышал мысли Гермионы. Я отвлекся от трещин в сознании и посмотрел на нее полупустым взглядом.

— В полном, — соврал я и даже натянуто улыбнулся. — Разве что голова трещит.

— Ничего. Это пройдет. Тонкс сказала, что ты здоров.

Я оглядел Гермиону и поймал себя на мысли, что испытываю несколько иные ощущения при мыслях о девушке. Или не ощущаю того, что было. Что я сейчас испытывал? Что ж... Это был стыд. Только я не мог разобраться, за что мне так стыдно перед Грейнджер. Вообще-то было за что. Из-за меня в ее доме мракоборец, пускай и вполне себе дружелюбный и общительный, на улицах ее пытаются убить вместе со мной, в школе временами похищают и так далее...

Но не эти причины правили моим стыдом.

Девушка молча отправилась на кухню, пока я размышлял.

— Кто я? — с языка сорвался тихий шепот.

Действительно, мне стоило сразу задать этот вопрос. Кто я? Я Северус Тобиас Снейп.

Все. Тишина. Ни слова отрицания. Вот, почему я ощущал пустоту.

Потому что с Гарри что-то случилось. Меня охватила легкая паника, но я почти сразу же приглушил ее. Он никуда не мог деться, это раз. И два. Я же обладаю неплохими познаниями по копанию в мозгах. И уж свой-то разум я смогу пощупать на наличие травм. Но не сейчас. Сейчас надо было придти в себя и встать. Тем более, не исключено, что Гарри вернется сам.

Забавно, как мне не достает его, словно бы частичку моей души просто вырвали. А ведь, будь я единственным владельцем тела с самого начала, все было бы иначе. Надеюсь, в этом мире найдется еще человек, который ответит на этот вопрос.

* * *

— Ты действительно думал, что это хорошая мысль? — он снова здесь. Снова насмехается. Это сильно задевало Волдеморта, но разве он мог сделать хоть что-то? Хоть что-нибудь?

— Я полагаю, теперь ты понимаешь, что твои никудышные овечки будут сталкиваться с мощным отпором раз за разом?

— И что ты предлагаешь? — огрызнулся Волдеморт. Вернее, попытался. На самом деле любой тон скатывался в жалкий хрип.

Некто выступил из темноты, но так и остался тенью. Темный маг уже давно понял, что имеет дело с чем-то более, чем обычный волшебник. От незнакомца веяло могильным холодом, первобытным страхом и непостижимой обычному смертному уму старостью.

— Поступи так, как всегда поступал, — сказала тень. — Ты ведь из Слизерина? Вот и поступай так, как ему подобает! Глупые выходки в стиле красного льва даже под масками не сделают погоды. Коли хочешь крови мальчишки, сделай это через его друзей.

Молчание. Волдеморт думал. Он давно думал о таком решении. Это было просто и подло. Использовать лучших друзей мальчишки, чтобы добыть кровь. Но он так хотел получить скорее свою силу, что действовал испуганно и бесхитростно. Он боялся. И никому не мог об этом признаться. К тому же часть его последователей все же сумели перенять страх и действовали совершенно без адекватного плана. Безусловно, они получили по заслугам.

Но и сам Волдеморт придумал план не намного лучше. Вернее, он был весьма хорош. Мальчишку должны были переправить через несколько точек, чтобы запутать следы. К тому же чары сокрытия должны были действовать безотказно. Но их провел какой-то маггл с оружием. Обычным примитивным оружием.

Он бы наказал этих непутевых идиотов, будь они живы...

* * *

За день до поездки в Хогвартс я все же решился найти время для медитации. Память Гарри так и не вернулась, и мне стоило покопаться. Гермиона и Тонкс уже давно спали, да и родители моей подруги видели седьмой сон. Поэтому я сел на кровати как можно удобней и попытался расслабиться.

Многим знакомо понятие 'медитация'. Это очень позволяет очистить мысли, чтобы у мозга была возможность обработать информацию. Вот только многие почему-то сразу представляют худощавого монаха в позе Лотоса. Но это не так. Вам не обязательно садиться в такую позу. Более того, из-за неудобства вы попросту будете сосредоточены совершенно на другом. Я часто проводил медитации сидя в кресле, лежа в кровати и лишь изредка стоя. Это часто происходило на мосту Хогвартса, ближе к закату. Никто меня не трогал. Я наслаждался видом природы и закрывал глаза. Это делало меня даже в какой-то мере счастливым.

Закрыв глаза, я стал делать глубокие вдохи и выдохи. Все мысли медленно расползались по своим норкам, давая мне возможность окончательно успокоить бурю в сердце. Без спокойствия нельзя входить в свой разум. Ненароком все перепутаешь, и получишь еще больший бардак, чем был. Когда я это сделал, пришло время к основному этапу: прогулка по сознанию.

Я буквально видел, как шагал по своему разуму. Я видел расплывчатый коридор с множеством дверей, видел образы, проходящие мимо — те, которым разум еще не показал нужную дверь. Это был старый добрый коридор Северуса Снейпа.

Представлять разум в таком свете было удобно. Распределять все по полочкам, все воспоминания, знания, чувство, было куда проще, чем плыть по извилинам мозга. Но так я не мог найти решение, как открыть разум Поттера.

Коридор исчез, оставив пустоту. Теперь мое воображение полностью сосредоточилась на ощущениях, а не на зрительных галлюцинациях. Сейчас образы мне были не столько нужны, сколько другие чувства. Потому что именно так я ощутил барьер гораздо ярче, чем в коридоре. Я вытянул руку вперед, и ощутил твердую стену. Словно бы Гарри скрылся от чего-то опасного. Забавный факт. Когда это видел Гарри, я был в отключке. То есть, Гарри проснулся раньше меня. Каким-то образом мы разделились. И это привело меня к другому факту: мы можем видеть по отдельности. Будто псих с двумя личностями. Да, именно этим психом я и являлся, но я думал, что наши души сливаются в единое целое. Впрочем, большую часть времени так оно и было.

А то, что происходило сейчас, мне это совершенно не нравилось. И что-то надо было делать с этим.

Я чуть сильнее надавил на стену, и почувствовал сопротивление. Стена содрогнулась от дрожи. Я ощутил страх. Да, это был именно он. Что-то заставило Гарри закрыться в этом коконе, и мой напор его лишь пугал.

Да уж, грубой силой тут ничего не сделаешь. Но упрямство и терпение в комплексе с тактичностью дадут плоды.

— Тише, — прошептал я. — Я с тобой. Мы вместе со всем справимся. Покажи мне...

Стена лишь сильнее сжалась, если можно было так выразиться. Было ощущение, будто я прикоснулся к раненному зверю. Но осторожными нажимами, поиском наиболее тонкого места, я все же смог потихоньку убрать стену. Сколько прошло времени, я не знаю. Возможно, всего минута. Может быть даже секунда. А может и час. Кто знает? Но все же мне удалось раскрыть блок, и воспоминания тут же закрутили меня в водовороте. Вот что значит, мальчишеский неокрепший разум. Я увидел все.

Видел, куда меня тащат, видел и того, кто меня спас.

Хиггсбери... Теперь я понял, что он не просто псих.

Он полоумный обезумевший псих!

Но, признаться честно, его слова о помощи были правдивыми. Если бы не он, плакала бы волшебная Британия. Не знаю, кто он, будь хоть сам дьявол, но он спас меня и пожелал остаться безызвестным спасителем.

Но теперь я помнил все.

Теплый прием

Возвращение в Хогвартс наталкивало меня на много противоречивых эмоций: теплая радость, болезненная ностальгия, чувство азарта и паранойя.

— Ты идешь, Гарри? — очевидно, я так долго простоял в задумчивости, что и не заметил, как родители Гермионы и Тонкс попрощались со мной. Возможно, я даже кивнул в ответ, но сам этого не заметил. Все мысли были о предстоящем годе.

— Я подожду Драко, — ответил я и слабо улыбнулся, чтобы дать понять, что все хорошо. — Уж теперь-то никто не запретит нам видеться. Займешь места?

Девушка все же была встревожена. Да, ей не нравилось то, что я продолжал общаться с Драко. Да и вообще, лучше бы я учился в Гриффиндоре. Как отец.

Ха... Как отец...

Когда Гермиона ушла, я принялся искать взглядом друга. Наконец, я заметил, как из стены появился Драко, как всегда, бледен, худощав и более высокий, чем пару месяцев назад.

Мы взрослели. Никогда не думал, что смогу это пережить снова.

Мой друг был в сопровождении Нарциссы, и это меня насторожило. Но я не смог не улыбнуться в ответ, когда Драко заметил меня.

— Гарри, — крепкое рукопожатие, а после короткое объятие немного успокоили меня. Мне действительно стало чуть легче от встречи с другом. — Рад тебя видеть! Ты в курсе, что людям надо стричься?

Я не удержал усмешки. Да, я действительно позволил себе отпустить волосы чуть длиннее, чем они были обычно. Но до плеч они не доставали.

— И я рад тебя видеть, — я перевел взгляд на Нарциссу. — Здравствуйте, миссис Малфой.

Нарцисса улыбнулась, хоть ее улыбка была полна тревоги. Вообще-то, она выглядела очень бледной, даже для семьи Малфоев. Появились седые пряди, лицо стало угловатым, а улыбка выглядела вымученной, хоть и искренней. Я понимал. Возвращение Волдеморта мало кого по-настоящему радовало. В основном это означало, что Пожиратели снова рабы, а добрым волшебникам придется усилить защиту.

— Добрый день, Гарри. Как твои дела?

— Ну... Неплохо. Готовился к учебе, в основном, — соврал я. Хотя, это была не совсем ложь конечно. Но и о побеге я ничего не стал говорить.

— Это замечательно. Впереди тяжелый год.

— Да... тяжелый, — мы с Драко обменялись многозначительными взглядами.

Попрощавшись с мамой Драко, мы направились прямиком на поезд. Конечно, Гермиона уже забила нам места и ждала, читая очередную книгу.

— Привет, зубрила, — на удивление добродушно поздоровался Малфой.

Герми подняла хмурый взгляд, полный презрения. Драко ответил ей нахальной улыбкой.

— А ты стала еще наглее за это лето, — заметил он. Я тем временем сел у окна, не желая участвовать в их перепалках.

— А ты каким был, таким и остался. Разве что стал еще тоньше.

Драко, кажется, это несколько задело.

— А ты... — он задумался, но я перебил его:

— Уже известно, кто преподает ЗОТИ?

Ребята замолчали.

— Думаю, мы узнаем об этом уже в школе, — сказала Гермиона, смотря на меня. — Меня больше волнует другое. Что с тобой будет, Гарри? — ее голос стал вмиг быстрым и тревожным. — Ведь Сам-Знаешь-Кто жив и пытается тебя поймать...

— Гермиона... — я остановил девушку слегка повышенным тоном. — Я не думаю, что Слизеринцы будут на меня нападать всем скопом.

— Мерлин, вы и правда думаете, что Гарри будут пытаться убить весь год? — Драко саркастически хмыкнул. — Как будто у нас одни детишки Пожирателей Смерти. Или ты думаешь, я устрою темную своему другу, Грейнджер?

Я задумчиво смотрел в окно. Полагаю, Драко понимал, что о его отце и связи с Темным Лордом все и так знали, но официально, конечно, Люциус был в стороне от Пожирателей, а его прошлое было лишь неосознанным действием под заклятием. И он так же понимал, что Гермиона не глупая. Ему тяжело это было признавать, но это так.

— Я не... Если Гарри тебе доверяет, то и я буду, — нехотя пробормотала девушка.

— Если уж на то пошло, я тоже под горячую руку попадаю, — невозмутимо продолжил Драко. — Как думаешь, много людей из Слизерина относятся ко мне с уважением?

Много, ответил я про себя. Статус отца в этом плане многое решает.

— Ну... — Гермиона не понимала, к чему он клонит, а я начал потихоньку осознавать.

— В данный момент моего отца предателем считают обе стороны. Одни, потому что... ну, вам ли, гриффиндорцам, не знать...

— А другие?

— Другие считают, что он бездействует и не помогает Ему, — договорил я вместо друга. И поднял глаза.