Мы - люди! (общий файл)

— По-видимому, минимальная! — я немного воодушевилось: раз интересуется подробностями... — Но, всё равно, рисковать жизнями тысяч людей...

— Понятно! — перебил меня большой начальник. — Вот вам моё решение: пустить вас с Кристиной одних на Маркизу я никак не могу...

Уныние в нашем коллективе.

— ... Но я могу полететь с вами и присмотреть за своими подшефными авантюристками!

— Браво! — закричала за моей спиной Кристина. Я тоже, едва удержалась, чтобы не возопить нечто радостное.

— Давайте теперь обсудим подробности нашего комплота, — сказал, улыбаясь, Фёдор Михайлович. И началось деловое обсуждение.

Суток через двое, когда оптимистические прогнозы динамики расширения портала сменились деловым сообщением о том, что ныне он достаточно широк, чтобы пропустить 'Меч', на этом самом 'Мече' мы и прибыли на Маркизу. Формально, на рекогносцировку, чтобы окинуть учёным и административным взором ситуацию и дать отмашку на продолжение работ. Приземлившись в Ольгине, мы обосновались на Базе, после чего, мотивированно отправив судно на заправку в систему Юпитера, оказались на планете втроём. Нужно сказать, что я оставила в Питере на работе описание опыта, который мы собирались предпринять. На всякий пожарный случай, как говорится. Вдруг, что-нибудь... Тогда расследователям будет легче... Впрочем, долой сомнения и депрессию!

Мы установили около предполагаемого портала прожектора и некоторую научную аппаратуру, которая нашлась на базе. Пришлось сделать два рейса на двух буджумовских скутерах, которых Лидия в своё время напекла для нужд экспедиции достаточное количество. Они пользовались популярностью: не нуждались в заправках, система управления понятна чисто интуитивно. Кроме того, кабина герметична, можно открыть шлем.

Камеры многоканального регистратора расставили вокруг сооружения, зажгли светильники и не спеша приступили к опыту. Фёдор Михайлович взял на себя функции координатора и занял место в кабине одного из припаркованных скутеров. Я вооружившись мобильной камерой, сняла панораму со своими пояснениями. Звука, к сожалению, не было: подключить запись радиосвязи к камере мы не успели. Впрочем, радиосвязь пишется на регистратор, потом примонтируем. Солнце, нельзя сказать, что светило — оно было видно через проём портала. Но не очень ярко, мешал свет софитов.

Дальше всё просто: Кристина, комментируя свои действия, неуклюже подошла к 'пульту управления', откинула крышку. Рассказала на камеру, как переводятся надписи около кнопок.

— А теперь я попробую нажать 'Включено'! — и, помешкав, нажала. На данном мною крупном плане было видно, что кнопка подалась.

Конечно, мы несколько раз обсуждали возможные результаты опыта. Самым оптимистичным суждением было, что нам откроется вид и проход на ту планету, куда Маркизы переселились. Тогда через портал должен был хлынуть поток воздуха, поскольку на обитаемой планете давление должно быть порядка атмосферного на Земле. Маркизе, с её почти полностью замёрзшей атмосферой было далеко до этого значения, у неё наблюдалось всего-то пять процентов 'атмосферы'. Поэтому мы приняли меры, чтобы нас не снесло от портала: скутеры поставили подальше, я фиксировалась за один из них, а Кристина была привязана за пояс тросиком ко вбитому в мёрзлую почву банальному металлическому колу. Сначала, показалось, что портал не заработал, ещё бы, пару миллионов лет простоял в бездействии! Он не засветился, чего я подсознательно ожидала — дань бесчисленным фантастическим фильмам. Может, загудел? Но в разряжённой атмосфере этого было не слышно.

— Он вибрирует! — прокомментировала пани Юркевич, — я чувствую вибрацию рукой.

— Но не работает... нет, погоди! Солнца не видно!

— В каком это смысле?

— Через проём портала раньше было видно Солнце, теперь его нет! И Южного Креста тоже нет. Плохо видно, прожектора мешают. Подожди, сейчас убавим. Фёдор Михайлович! Выключите прожектора.

— Принято, выключаю.

— Нас, что? куда-то перенесло?

— Погоди, Кристя, не паникуй!

В воцарившейся тьме я внимательно рассмотрела картинку с камеры на её мониторе. Ни на ней, ни просто глазами признаков Солнца в проёме портала не было. Были какие-то звёзды, но в созвездие Южного Креста они никак не складывались. Неужели...? Да нет, ерунда. Просто портал открылся... куда-то в межзвёздное пространство. Чтобы убедиться в этом, я сделала в полной темноте несколько осторожных шагов в сторону, и из-за 'ноги' портала появилось яркой звездой наше Солнце. На фоне тех созвездий, что ему и положено.

— Всё в порядке, Кристина, Солнце на месте, мы на месте, — поспешила успокоить паникёршу, хотя и сама только что... — Портал открылся... просто неизвестно куда. Планеты там нет, давно улетела!

— Хорошо, а то я, было, подумала...

— Я, тоже, Кристи!

— Заканчиваем? — подал голос Фёдор Михайлович.

— Да, сейчас. Включите освещение! — и площадку залил яркий свет.

— Я посмотрю поближе? — спросила Кристина и направилась к проёму сооружения, — ой, у меня тросик короткий, отцеплю?

— Осторожно! Не бросай его, держись за карабин!

— Да, всё нормально, я крепко держусь, — Кристина сделала ещё несколько шагов к цели и оказалась... И тут я заметила 'позёмку'. Со всех концов к порталу по почве змеились 'ручейки' — снег замёрзших газов. Какое ни малое давление, но на той стороне — полный вакуум!

— Кристина, назад! — эх, секундой бы раньше! Прямо на моих глазах коллега неловко покачнулась.

— Тут... кажется, нет гравитации...

Видимо, оттолкнувшись ногой, девушка взлетела вверх, запаниковав, замахала руками и случайно выпустила тросик!

— Матка боска, помогите!

Течение воздуха повлекло её в зев портала.

— Держись! — сначала я кинулась к пульту управления, чтобы отключить... но, быстро сообразив, что уже поздно, что она уже там... вернулась к скутеру, запрыгнула в ложемент и 'завела мотор'.

— Ох, мамо, поможь ми! — продолжала вопить потерявшаяся, меж тем, как я, направив скутер в портал, повторяла, как заведённая:

— Кристина, Кристина, слышишь меня? Кристина!

И ещё что-то взволнованно говорил Фёдор Михайлович, но я его не слушала.

Рыдания, наконец, утихли, и Кристина ответила внятно, перемежая слова всхлипами:

— Слышу, пани Ольга, слышу! Меня куда-то несёт! Помогите мне!

— Не паникуй, иду на помощь!

Влетев в проём портала, я тут же поняла, что совершила ошибку: не отключила вовремя нижние дюзы, и скутер подбросило вверх. Чиркнув шлемом о потолок проёма, всё-таки вылетела в открывшееся пространство и сразу застопорила двигатели. Ещё немного, и Клименкову придётся вытаскивать двоих! Тут темно, светят звёзды, но не дают никакого света, серого скафандра Кристины не видно. Ясно, что она где-то совсем недалеко, но где?

— Кристина! Включи наплечные прожектора!

— Сейчас, пани Ольга, (всхлип) включаю! Горят! Всё крутится вокруг меня! (всхлип) Мне страшно!

— Держись, Крыся! Это ты крутишься. Сейчас я тебя найду!

Но, по-прежнему не вижу. Что-то не то... или глаза не привыкли к темноте? Так, при вылете из портала я получила импульс 'вверх', а Кристину вынесло, в первом приближении, перпендикулярно его плоскости. Значит, она где-то 'внизу', поэтому её и не видно. В скутере есть двигатели ориентации, включаются джойстиками. Вот они. Этот для разворотов 'вправо — влево', а над ним — 'вверх — вниз'. Этим на поверхности не пользуются, поэтому он под пломбой. Пломбу долой! Очень осторожно наклоняю свой миниатюрный космический корабль носом вниз — действительно, кажется, что поворачивается вся Вселенная и это тошнотворно. Стоп! Джойстик в другую сторону — остановить вращение! И почти прямо по курсу мигает яркая двойная звезда.

— Кристина! Я тебя нашла, ещё несколько минут...

— Ой, я так испугалась! Скорее, Ольга!

— Сейчас, сейчас! — самый малый ход и через пару минут подхватываю Кристину за ногу с первой попытки — Ой, это вы? — и помогаю усесться рядом. Девушка пытается облапить меня, но я цыкаю на неё:

— Пристегнись! — и пристёгиваюсь сама. Лучше поздно, чем никогда. Следующая задача — найти портал и вернуться. Как нельзя, кстати, на связи появляется Клименков:

— Воссоединились?

— Что?

— Кристина, спрашиваю, с тобой?

— Да, мы в скутере!

— Портал видите? Я подсветил его софитами.

— Нет, не вижу.

— Наверно, далеко улетели... не беда, включите пеленгатор.

— А... я не умею!

— Салаги вы, а не космонавты! На нагрудной тастатуре нажмите 1, 6, 'ввод'.

— Тут темно, ничего не видно!

— Мда! Космонавт это делает на ощупь!

— Но мы же... — и меня перебила Кристина:

— Сейчас, я нажму! — и потыкала пальцем в мою, невидимую для меня тастатуру.

— Что-то включилось, Фёдор Михайлович! Вижу яркую точку на стекле шлема.

— Стекле... эх! На дисплее! Правьте на неё это пеленг на меня.

— Не получается, она на краю дисплея!

— Значит, за пределами передней полусферы, нужно развернуться, чтобы метка была прямо перед глазами!

— Сейчас попробую, — поманипулировав джойстиками ориентации, я, наконец, заставила точку оторваться от края экрана и переместиться в его центр.

— Ой, меня сейчас стошнит, — бормочет коллега.

— Только не в шлем, держись! Получилось, Фёдор Михайлович! Метка в центре, и в том же направлении, кажется, вижу портал!

— Подходите, только осторожно... перед порталом тормозите.

— Скорость небольшая, могу пролететь сходу.

— Не нужно, сходу. Я уже наблюдаю вас, кажется, вы летите вверх ногами! Да, точно!

Как же я сама не подумала! Не хватало в финале этого приключения пропахать Маркизу головами! Но сказала только это:

— Я ничего не вижу, у меня метка уже на половину экрана!

— От сильного сигнала перегрузился пеленгатор, выключите его, он больше не нужен. Нажмите: 1, 6, 'выход'.

— Сейчас! — и Кристина выключила мой прибор. Поле зрения очистилось, и я увидела вблизи прямоугольник портала. Действительно, если софиты ближе к уровню почвы, то мы вверх ногами!

— Сейчас я перевернусь!

Почему-то в этот раз получилось не так ловко, как при поисках коллеги, но Клименков всё равно одобрительно хмыкнул и выразился в том смысле, что космонавты из нас, может быть, ещё получатся.

— Не забудьте включить нижние дюзы, сразу после пересечения створа, а то уткнётесь носом! — добавил он.

— Лучше, чуть раньше, — расхрабрилась я, Фёдор Михайлович не возразил.

Пролетев портал, скутер, подхваченный гравитацией Маркизы, слегка клюнул носом и едва не зацепился полозьями за грунт. Но я его выровняла и припарковала примерно на прежнем месте.

— С возвращением! — Клименков, надёжно привязанный длинным тросом, помахал нам рукой от злополучного портала.

— Сидите, девчата, я сам выключу. Что тут нажимать?

— Нижнюю кнопку! — сказали мы синхронно и, посмотрев друг на друга, засмеялись. Кажется, это было уже нервное...

Портал благополучно отключился, в его проёме погасли чужие звёзды, а зажглись наши. Солнца, правда, там уже не было — долго мы провозились.

— Вот, что девочки! — обратился к нам Клименков, когда мы отсмеялись, — во избежание наказаний и оргвыводов, предлагаю считать, что этого опыта не было! Мы все и так уже достаточно наказаны за полное наше разгильдяйство! А данные регистраторов и камер сотрём, как и не было! Нет возражений?

Возражений не было, так и сделали. Решили бросить всё, как есть: тут чужих нет, не пропадёт. И пригодится, когда, станем повторять опыт 'на публику' и для истории. Лететь до Базы всего ничего, вскоре мы уже сняли скафандры, поставили их на зарядку и в изнеможении уселись за столом. Делать ничего не хотелось, навалилась апатия...

— Езус Кристус! Как я испугалась...! — всё бормотала Кристина. Потом она всхлипнула раз, другой, расплакалась и бросилась мне в объятья. Мы ревели на пару...

Когда отревелись, Фёдор Михайлович приступил к 'лечению':

— Сейчас попьём чайку с бутербродами, я прихватил из буфета 'Орбиты-7', хватит на всех. Потом я уколю вам 'Релаксант', это такое комплексное снотворное, космонавты называют его 'Сон без сновидений', очень полезно после всяких приключений и стрессов, — и он продемонстрировал нам два шприц-тюбика. — Затем в туалет и в кровать: десять часов спокойного сна гарантированно!

Мы прислушались к совету эксперта, пожевали, что космический бог послал, почти не чувствуя вкуса, запили чаем...

— Я бы прописал вам по пятьдесят грамм коньяка, но не знаю, где местные прячут спиртное, а своего прихватить не догадался. У вас с собой нет?

— Нет...

— А я уколов боюсь! — вдруг заявила Кристина, на что 'доктор' ответил:

— Иголочка тоненькая, вы ничего не почувствуете. Раз, и готово, как комарик укусил! Да, можно в руку, но эффективнее в попу.

Мы дружно подставили попы, всем известно, что в Космосе все проявления стыда отменены. Кто с этим не согласен, может оставаться на Земле! А у Фёдора Михайловича, насколько я помню, вторая специальность — космическая медицина. Уже усевшись на кровати, вдруг заметила, что наш доктор куда-то засобирался. На мой вялый вопрос он ответил:

— Совсем забыл, старый маразматик! Там же треки от позёмки остались! Отовсюду сходятся к порталу. Нужно слетать, и 'замести следы', а то найдётся глазастый и догадливый... Пройдусь пару-тройку раз на скутере над площадкой, и всё заровняется!

— Я с вами!

— Ложитесь, Оленька, вы ведь уже спите. Да я быстро, через четыре часа 'Меч' прилетит, а мне бы тоже подремать!

'Оленька!' — возмутилась я в полусне, укладываясь на подушку, — 'я ведь постарше вас буду!' (Глубокий зевок) Но, конечно, ничего не сказала. И с этой мыслью провалилась в блаженный сон. Действительно, без сновидений!

* * *

Владимир Петрухин.

Взлёт с поверхности болота оказался не труднее взлёта с воды, даже легче, поскольку не пришлось набирать скорость предварительным выходом на глиссирование. Соскользнув с плота, челнок несколько раз шлёпнул брюхом по грязи и лужам и, взметая фонтаны, поднялся в воздух. Но все видеодатчики оказались заляпаны, и дальше я шёл только по локатору. Этого, конечно, вполне достаточно для манёвров и стыковки, кроме того, орбита эскадры проходила прямо над головой, меня они отлично видели. Но... заметив на локаторе очаг грозовой активности и сопутствующих ливней, я довернул четыре градуса влево.

— Володя, ты отклонился от курса! — сразу же последовало замечание с орбиты. — Возьми пять вправо! — Говорил Стрижаков, но я не сомневался, что и генерал в рубке.

— Принято! У меня оптика заблокирована грязью, хочу промыться. Я успеваю!

— Да, аккуратнее там! Горючего у тебя в обрез!

— Принято...

Я немного слукавил, не так уж сильно меня беспокоили забитые видеодатчики, как состояние корпуса челнока. Грязный он донельзя после прыжков по болоту. А мыть его мне! Всё удалось как нельзя лучше, ПО-4 влетел в полосу ливня и аж просел под тяжестью обрушившихся на него потоков воды. Датчики тут же просветлились и показали мне через несколько секунд вслед за водяной мешаниной полосу чистого неба, а затем мы влетели в ещё один 'водопад', уже не такой мощный. И, достаточно! Вернувшись на курс, поднялся на 60 км, где и перешёл на глюонник. Маршевый заработал без проблем, и скоро челнок набрал круговую. На локаторе появились отметки судов эскадры, мы их медленно догоняли.