Средиземье. Путь Майара. Общий текст

— Ладно, пока оставим это в стороне, — согласился я. — Тогда ответь вот на что: ты говоришь от себя, или кого-то представляешь?

— Представляю... Всех тех, кого ты назвал раньше.

— Серьезно? — я не стал скрывать своего недоверия. — И что, после двух поединков, все вы готовы вот так распахнуть мне объятья?

— Ты, конечно, подпортил нам планы, — признался Моро. — И не все тебе рады. Но мнения большинства таково, что ты можешь оказаться перспективным и полезным.

— Так к таким выводам пришла ваша группа?

— Да, ты нам подходишь, — ответил назгул просто и обыденно. — Капитан Минас-Итиля, — он медленно протянул это слово, словно пробуя его на вкус. — Звучит неплохо, не правда ли?

— Правда.

— Интересная судьба. Безвестный бродяга восемь лет назад, и капитан Гондора сейчас. Так уж устроен наш мир, что рано или поздно появляется кто-то, кто ломает шаблоны, задает новые стандарты и выделяется из толпы. И естественно, нам интересны такие люди.

— Так вам нужен очередной раб и прислужник? — я не удивился ответу, так как что-то похожее и предполагал. И во всем этом могла разница лишь форма — от мешка золота или драгоценных камней за пропуск в Минас-Итиль, до предложения присоединиться к Темному Владыке, с получением той или иной порции власти.

— Рабов у нас хватает, — назгул невесело улыбнулся. — И если в душе ты раб, то таким же и останешься. Сколько бы корон не одел на голову, или сколько посохов не возьми в руку.

— С этим я также соглашусь. Так значит, рабы вам не нужны? А кто тогда нужен?

— Помощники, соратники, ... И друзья.

— Назгулам нужны друзья? — я не стал скрывать удивления.

— Если ты думаешь, что мы лишь мертвые призраки, без чувств, эмоций и собственной мотивации, то ты глубоко заблуждаешься, — в его глазах мелькнуло чувство, похожее на гнев или раздражение, но усилием воли он сдержался, и речь вновь потекла плавно и неспешно. — Я извиняюсь за свой порыв. Просто твоя реакция так предсказуема. И так нелепа, как навязанный кем-то стереотип.

Стереотип... Это слово не известно в Средиземье. Так откуда назгул его знает? Проговорился, или донес до меня специально? Посмотреть, как я отреагирую? Опять загадки, намеки и ловушки.

— Значит, вступить в ваши ряды... И что, меня примут даже те, с кем я непосредственно сражался? Кстати, как имя того, кого мы выкинули за стену в первый раз?

— Это Кхамул,— Моро невесело улыбнулся. — И ты его порядком разъярил.

— У него нормально все? Ничего не сломал?

— Не сломал, но не нормально, — Моро еще раз усмехнулся.

— И он позабудет свои чувства?

— Не сразу... Наше братство понимает, что помимо личных амбиций и обид, есть и общая цель, долг. Ради нее можно многих пожертвовать.

— Кстати о целях. Я-то не разделяю ваших ценностей и целей.

— А разве ты их знаешь? Возможно, тебе лишь кажется, что это так.

Этот вопрос заставил меня ненадолго задуматься. А действительно, знаю ли я это? Или просто, как попугай, повторяю чье-то мнение?

— Ты же сам поддерживаешь точку зрения, что глупо раскрашивать весь мир лишь в черно-белый цвет, не замечая оттенков и игры красок. Разве не так? — Моро пытливо посмотрел мне в глаза.

— Допустим, — мне потребовалось немало сил, чтобы не высказать свои эмоции. Ведь, по сути, этот мертвяк намекал мне на беседу с Айунором Азре. Но откуда он мог даже догадываться о ней, и всем что с этим связано? И снова вопросы, которыми меня запутывают и опутывают.

— У стороны, которую ты называешь Тьма, есть много возможностей и путей, — словно угадывая мои сомнения, поделился назгул.

— Так ты нашел те знания, что искал? — я решил брать инициативу в свои руки.

— Да, и даже больше. Но ты, конечно, знаешь, что обретенные ответы порождают новые вопросы. Процесс познания бесконечен. И потому прекрасен.

— Но назгулы не смогли остаться прежними. Они изменились, — я не спрашивал, а утверждал.

— Конечно, — мой собеседник легко согласился. — Разве возможно что-то получить и ничего не потерять? У всего есть цена.

— И ты не жалеешь, что заплатил её? — я смотрел ему прямо в глаза.

На короткий миг мне показалось, что в глубине глаз вспыхнула боль, сомнения, и горечь. Но затем проявилась решительность, целеустремленность, и стерла всё прошлое.

— Кости брошены. И судьба определена. Я принимаю свой рок, — это прозвучало торжественно, и похоже на некое заклинание.

— Так какие цели у вас, у тёмных? — я специально подчеркнул последнее слово, показывая, что всё сказанное ранее не смогло поколебать моих взглядов и оценок.

— Все играют свою роль. Мы лишь стараемся делать это качественно и основательно, — и снова намек на беседу с Азре. Неужели он знает о ней? Или наши мысли действительно так похожи?

— Это всего лишь роли, но ты молчишь о целях.

— У каждого она своя. Кто-то хочет всевластья. Кто-то всезнания и бессмертия. Некоторые абсолютного покоя или свободы он навязываемой морали, от необходимости и предопределения. Кто-то хочет, наконец, выйти из бесконечного круга перерождений. Иные мечтают обрести свой Долг, найти высшую форму служения и самовыражения. Многообразие индивидуальных целей и задач огромно. И мы объединились, что бы помочь каждому из нас, достичь именно его цели.

— И ты предлагаешь мне с помощь Тьмы достичь своей?

— Да, — просто ответил назгул. — Ты помогаешь нам, мы помогаем тебе. А так как мы приблизительно представляем твои мотивы и окончательные цели, то нам по пути. Ты же пришел в Средиземье именно для этого, и с этой целью ищешь союзников и друзей. И мы можем стать для тебя и тем, и другим.

А вот это уже не намек, а прямой выпад. Назгулы, неким неведомым мне образом многое, если не все, знали про меня. Как вообще это возможно? Из всех жителей Средиземья лишь Грестлинг, Глорфиндель и Элронд полностью знают мою историю. Но в их честности и порядочности я уверен абсолютно.

Так откуда всё это узнал назгул?

— Забавно, — я постарался сделать вид, что не понял намек своего собеседника. — Но где гарантии, что все твои слова не обман и уловка? Я соглашусь, а потом попаду в подземелье твоего властелина, где вы выпотрошите из меня все, что вам нужно и интересно, устранив попутно противника?

— Да, вопрос резонный, — назгул поправил волосы и посмотрел на бледнеющий восток. — Я отвечу тебе так — в свой черед, до того момента, когда ты что-либо пообещаешь, ты получишь такие гарантии, и такое подтверждение моих слов, что любые сомнения у тебя отпадут.

— А что еще вы можете мне предложить?

— Власть, огромные человеческие и экономические ресурсы, славу, бессмертие, наконец, — скучным голосом ответил собеседник. — Но я знаю, для тебя, как и для меня, всё это тлен. И не все из нас искали именно этого. Важнее другое — изучение магии, и возможность путешествовать по таким мирам и тропам, дорогу к которым может открыть лишь Саурон. Мы знаем, в тебе дремлет природа Майа, но пока ты спишь, а твои глаза закрыты. И кто, как не Саурон, могущественнейший из Духов, поможет тебе проснуться, и найти свой, никому неподвластный Путь?

— И что он потребует взамен? Беспрекословное подчинение без возможности разорвать эту сделку?

— Ты сам не захочешь ничего менять, уверяю тебя. Ты пожелаешь идти вперед и только вперед. И ты начнешь свой путь. Ты Майа, и ты не связан с этим миром, и с его Кольцами. У тебя не будет тех ограничений, что присуши нам, назгулам. Высокая судьба ожидает тебя, и Владыка поможет увидеть её, и начать к ней идти.

— Что-то мне подсказывает, что всего этого я могу достичь самостоятельно, — как мне показалось, я привел вполне разумный довод.

— Скорее всего, так и есть, — Моро поправил плащ и скрестил руки на груди, — но у всех нас долгий путь. И тысячи лет не хватит на то, что бы его осилить. Даже Саурон, величайший Майа Арды, все еще только в начале своей судьбы. А ведь он несоизмеримо старше тебе, и когда-то его наставлял, подсказывал и учил сам Мелькор!

— Я вроде уже куда-то иду. А последние годы только и делал, что убивал орков, и оберегал от них весь мир.

— Орки — это несчастные создания, и управлять ими не доставляет особой радости, — назгул погрустнел. — Когда-нибудь, они повзрослеют, и многое сумеют понять. А пока же это дети — грубые, жестокие, стремящиеся решать все только через силу. Признающие лишь силу, непреклонную волю и тяжелую руку. Но не беспокойся, никто не осудит тебя за прошлое. Когда то все мы находились в иллюзии, и стояли на стороне Света.

— В моем представлении именно так темные силы и привлекают на свою сторону. Такими словами и такими обещаниями. Но всегда есть подвох, не правда ли?

— Это вопрос восприятия,— парировал назгул. — Если ты имеешь разум, и умеешь им пользоваться, то кто мешает тебе до сделки получить ответы на все вопросы, и прояснить все неточности и опасности?

Я ничего не ответил на это, и молча смотрел на собеседника.

— Я задам последний вопрос,— Моро стал очень серьезным. — Скажи, почему находясь в Чертогах Безвременья, и имея возможность постичь три языка Средиземья, одним из них ты выбрал Тёмное наречье? Быть может, твоя интуиция или спящая душа, уже тогда тебе что-то подсказывала, намекала, звала? Ты не думал об этом?

Слова собеседника буквально ошеломили меня. Такого поворота беседы я не ожидал, и был не готов к нему. И я не знал, как и что здесь можно сказать. Призрак словно приоткрыл во мне неведомую дверцу, заглянул туда, куда я сам не имел доступа. И его слова нашли ответную нотку во мне. Что-то, неосознаваемое и спящее, откликнулось и отозвалось, словно ожидая этих слов и этого вопроса.

Уверен, в тот момент мне не удалось сохранить на лице невозмутимость и беспристрастность. Гамма чувств и эмоций вырвалась наружу. И вся моя игра, весь план на беседу рухнули и рассыпались, как карточный домик. В тот момент я невольно выдал свои истинные чувства и мысли. Но назгул не воспользовался полученным преимуществом. Более того, он замолчал, и отвернулся, смотря на восток, и словно утратил интерес к продолжению беседы.

Легкий рассветный ветер прошелестел по скалистым склонам. Первые лучи света осветили горные вершины, бросая на снежные вершины неповторимые оттенки розового и голубого цветов. Даже Призрачный мир умел встречать утреннее солнце и радоваться его приходу.

— Солнце встает, начинается новый день, со своими радостями и горестями, — назгул мечтательно произнес эти слова. — Быть может, ты мне не поверишь, но до того, как принять кольцо, я писал стихи. И люди говорили, что они не самые худшие на свете.

Наш мир есть текст, написанный другим.

Но кто-же виноват, что мы не пишем сами?

Мы многое теряем... Изредка находим.

Безропотно приходим. И уходим...

Назгул прочитал стихи, используя язык весторн.

— Это твои строки?

— Да... Сейчас я уйду, но знаю, что в свой срок мы вновь встретимся. И в тот день ты дашь мне ответ, и я приму его, каким бы он не был. А пока же прощай, — назгул улыбнулся широко и немного грустно. — Когда-нибудь, я бы хотел назвать тебя другом!

Он сделал шаг в сторону горного провала и начал спускаться. Несколько мгновений, и его силуэт скрылся за утесом. Я вышел из Призрачного мира и задумчиво опустился на камень...

* * *

— Ну, как все прошло? — спросил Мардиль. Гондорец постарался произнести вопрос невозмутимо и бесстрастно, но я чувствовал напряжение в его голосе.

— В общем, как мы и думали, — я неторопливо поднял бокал с вином, и посмотрел сквозь него на солнце.

Мы находились на небольшом балконе, практически на самом верху центральной башни Итиля, и сидели на низких, и очень удобных диванчиках. Между нами расположился резной столик на гнутых ножках. На столешнице хрустальный графин с прекрасным, густым вином, два тяжелых бокала, ваза с фруктами, и тарелка с остро наперченным мясом.

Стоит ясный, погожий день. Солнце умиротворяюще согревает. Хотелось закрыть глаза и просто помолчать, или даже вздремнуть. Красивые, величественные горы окружали нас со всех сторон, создавая неповторимую атмосферу.

— Переманивал?

— Да.

— И что предлагал?

— Возможности... — я с удовольствием сделал глоток. — Перейди к нам, и мы поможем осуществить все твои мечты. Список можешь написать сам.

— Ну, а ты?

— А что я? Всё это так избито, и так предсказуемо. Впрочем, разговор получился занятным, и достаточно непростым, — я пересказал капитану нашу беседу. — Представляешь, под конец он даже мне свои стихи прочитал, — я процитировал строки. — Правда, неплохо?

— Да уж, — Мардиль покрутил бокал в руках. Я с неохотой 'прощупал' Воеводу, и с легкостью почувствовал его напряжение и сомнение. Опасается Воевода Минас-Итиля, как всё обернется, учитывает, но гонит мысль, что я могу предать. Впрочем, это нормально. Будущий Наместник Гондора по факту должен быть дальновидным, и рассматривать все возможные варианты. Поэтому, зла на него я не держу.

— Я от клятв никогда не отказываюсь.

— Да не только в этом дело, — Мардиль досадно поморщился, недовольный тем, что я угадал его мысли. — Мне просто многое другое не нравится.

— Например?

— То, что ты уходишь, и не собираешься продлевать клятву. То, что с тобой уходят несколько прекрасных бойцов. То, что я так мало про тебя знаю, и не понимаю твоих целей. — Капитан стал откровенным. — И знаешь что самое главное? Мне бы очень хотелось отправиться с тобой, в Дорвинион, на восток, или в другие места. Прекрасные, неизведанные земли, верные друзья и приключения. Я тебя понимаю... И даже завидую.

— Я тоже был бы рад, если б ты пошел со мной, — мне понравилась откровенность Мардиля. — Бросай все, и мы с радостью примем тебя.

— Не могу. Хочу, но не могу, — в его голосе звучало неприкрытое огорчение. — Может, ты переменишь свое решение? Останься, прошу тебя. Мы многого добьемся. Очистим Мордор от этой мрази, восстановим крепости, обретём славу.

— Я тоже не могу. Мир ждет, и более того, зовет меня.

— Значит, через пару месяцев ты покинешь Итиль,— в голосе Мардиля слышалась досада. Не так уж и часто представителю одного из самых знатных родов Гондора приходится слышать отказ.

— Да.

— И куда? Как и говорил, в Дорвинион?

— Сначала — да. А потом, кто знает? Есть Синие Маги и эльфы-авари, и я чувствую, что должен найти их. Так что вопрос лучше ставить 'не куда', а 'кого', — я улыбнулся.

— Ясно.

Несколько минут мы молчали. Легкое облако скрыло солнце, по балкону прошла тень, поднялся ветерок, закруживший сухие листочки в изящном танце.

— Я бы хотел еще кое-что рассказать про назгулов.

— Слушаю тебя, Мэл.

— Ты должен всегда помнить, что это страшные и умелые противники. Трое из них Лорды самого Нуменора. Остальные, когда-то были королями и правителями здесь, в Средиземье. Они хитры и коварны, умеют воевать, обманывать, добиваться своего. Знают, как командовать и властвовать. Это лидеры, которые в прошлом не раз захватывали чужие крепости. Итиль очень нужен им, и они не откажутся от своих планов.