Диккери вцепилась пальцами в подушку — единственный жест, выдающий напряжение. Взгляда она не отвела.
— Нет. Он сказал, что я глупая и не смогу правильно распорядиться этой силой. Сила сама решает.
— Он? — подал голос Ригуми Шаа, вскользь глянув на Диккери.
Девчонка вздрогнула. На секунду ей захотелось обмануть нас, скрыть того, кто о ней позаботился... Но она побоялась лгать магам.
— Маг по имени Пайн. Точнее, его имя Уэкка, но он просил называть его Пайн.
Возникла небольшая заминка. Кагечи Ро удивленно вздернул брови, Тейт посмотрел на него и нахмурился. И без телепатии ясно, что имя им незнакомо.
Моя старая школа, конечно, поменьше Лагона, однако фамилии самых способных учеников были у всех на слуху.
— Он из Лагона? — задал мастер следующий вопрос. Исключительно формальный — ответ лежал на поверхности.
— Нет, — тихо ответила Диккери. — Пайн никогда не говорил о Лагоне. Он жил в горах один.
Я невольно оглянулась на Тейта и почти беззвучно спросила:
— Свободный?
— Не обязательно, — выдохнул рыжий, прищуриваясь. — Бывший ученик, может.
Ох... Что-то мне подсказывает, что это слишком оптимистичная версия.
— Уэкка или Пайн, — задумчиво повторил Кагечи Ро. — Любопытно... Я хотел бы с ним поговорить. Он сумел сделать то, над чем я работаю уже давно. У тебя интересное тело, Диккери. Кости и мышцы слегка изменены, они стали легче и прочнее. Тебе нужно меньше воздуха. Раны быстро покрываются пленкой, которая временно замещает кожу и не пропускает ничего опасного в кровь.
— У меня так же, — безмятежно встрял Тейт, слегка откинувшись назад.
— Это не все. — Ро повел круглой бровью. Я едва подавила смешок. — В твой живот и спину, Диккери, вшиты капсулы, в которых живет то, что я назвал бы жидким айром. Когда ты испытываешь сильный страх или боль, он выходит наружу по каналам и образует вокруг тебя плотное газовое облако. Оно способно повреждать магию и обострять твои чувства, а уже чувства ведут тебя помимо воли в безопасное место.
Из всей долгой речи я поняла только, что у девчонки есть нечто вроде полуразумного симбионта и что Кагечи Ро хотел бы тоже создать такого.
— Тебе знакома эта вещь? — произнес внезапно Ригуми Шаа и протянул Диккери браслет-обещание.
Она недоверчиво моргнула, тронула теплый металл... и вдруг свернулась в клубок, давя всхлипы. Ответа не потребовалось.
Самое удивительное, что успокаивать девчонку никто не стал. Мастер и Кагечи Ро вполголоса обсуждали изменения в ее теле — какие ещё могут быть сюрпризы, насколько они опасны, как трудно сделать "жидкого айра" и так далее. Лиора и вовсе прилегла поспать, пристроив голову у Маронга на коленях. Айка, зевая, разлеглась у самого костра и молчала, щурясь на огонь.
Когда Диккери пришла в норму, то заговорила сама. Ригуми лишь изредка направлял ее рассказ в нужную сторону. Постепенно светало; донеслась издали звенящая песня сойнаров, серый песок стал красно-оранжевым. Я начинала подозревать, что сон в ближайшее время мне не грозит, и налила себе порцию шерги.
Полное имя у Диккери оказалось длинным, из трех или четырех слов. Ей было шестнадцать; родилась она в семье почтенного хакка — что-то вроде правителя в крупной деревне, совмещающего ритуальные и управленческие функции. Росла Диккери в окружении трех сестер и двух братьев. Ее баловали больше других из-за красоты и музыкальных способностей... Их оценила даже я, к слову, — пела она изумительно. Примерно год назад Диккери наткнулась на дальнем пляже на странного человека.
— Я сразу поняла, что он маг, — призналась она и плотнее закуталась в накидку, словно пытаясь бессознательно отгородиться от опасности. — У него такое лицо было... вроде и жуткое, а хочется смотреть и смотреть. И руки очень изящные, не как у наших в деревне. С ним было какое-то существо с белым мехом, гладкое, тоже красивое, оно ныряло в океан и приносило ему рыбу. Я хотела окликнуть его, но потом испугалась. Убежала за скалу, села на камень, волосы расчесала и стала петь. Возвращалась каждое утро... Наблюдать за мной он стал почти сразу, но подошел лишь на шестой день.
Дальше эти странные отношения развивались так нежно и романтично, что тронули бы даже мою дорогую кузину Лоран в худшие времена. Диккери пела и приносила из деревни угощение, а маг, назвавшийся Пайном, сидел у ее ног, зачарованный, и бросал жаркие и робкие взгляды. Затем парочка стала выбираться в горы... Одно из таких путешествий затянулось, и дома почтенный хакк устроил прелестной и легкомысленной дочери неслабую порку. Пайн отреагировал на это как маг — мстить не стал, но зато предложил Диккери улучшить ее тело. Та согласилась.
— Я знаю, что такое хорошо не кончается, — смутилась девчонка, когда Лао растерянно покачал головой, выражая легкое удивление. — Но он маг, а я обычная. Меня же сразу рядом с ним убьют, если что. И ещё... я думала, что если Пайн такой... такой... — Диккери мучительно покраснела. — В общем, значит, и его магия... особенная. И я хочу, чтобы во мне была его магия, всегда.
Если бы кто-то сейчас воплотил из ничто индикатор скепсиса, то прибор бы зашкалило, наверное. Выражения лиц у Ригуми и у Лао можно было в музей помещать как образцы вежливого недоуменного сочувствия.
Не все разделяли это мнение, впрочем. Маронг с Лиорой обменялись нежными взглядами, но им простительно — влюбленные, конфетная стадия, или как это в Лагоне называется.
На одном опыте Пайн, разумеется, не остановился — постоянно совершенствовал свою модель, последнее изменение было сделано буквально месяц назад. Но ещё после первой же операции Диггери обнаружила у себя на руке браслет-обещание.
— Отец понял, конечно, — дернула она плечом. — Но ничего не сказал. Боялся, что я вообще уйду. Он меня любит. Ходили все вместе советоваться к старухе... Она сказала оставить меня в покое.
— Старуха? — мне стало любопытно.
Образ был расплывчатым, и женщина вовсе не казалась старой.
— Прабабка, — нехотя откликнулась Диккери и склонила голову так, что волосы скрыли выражение глаз. — Живет у моря, умирать вообще не собирается. У нас ее уважают. Я... в общем, она меня петь учила.
— Значит, конфликт с семьей вы уладили, с Пайном общий язык нашли, — подытожил Ригуми Шаа. — Когда отец принял твое решение?
Диккери сдвинула брови, напряженно подсчитывая в уме.
— Полгода назад.
— И тем не менее, ты оказалась в море, преследуемая айрами.
— Это не Пайн, — быстро сказала она, выпрямляя спину. — Это другие. Появились двадцать дней назад. Пришли с моря, притворялись морскими охотниками, но старуха сказала, что они с гор. С тех гор, — повторила Диккери и поежилась. — Я и сама почувствовала. Они пахли... странно. Ходили по деревне, расспрашивали всех подряд, искали одного человека.
— Пайна? — предположил Ригуми Шаа. В мыслях у него снова промелькнули черные балахоны.
— Описывали его, — подтвердила девчонка. — Но называли по-другому — Уэкка. Я сразу все поняла, и когда они ушли, нашла Пайна и рассказала ему все. Он хотел сразу меня забрать, но я попросила подождать немного, хотя бы пока у моей сестры не родится ребенок. Пайн согласился, но сказал, что если те, фальшивые охотники опять вернутся, я должна оставить обещание в пещере, а потом бежать в наше место. Четыре дня назад они вернулись, — совсем тихо произнесла Диккери. — Меня тогда не было, я удрала раньше. Они забрали старуху, а ещё один из них остался сторожить меня. Я спряталась в доме, но кто-то вошел, а потом... потом стало больно и проснулась умная сила. Кажется, я сбежала в океан, долго плыла, но кто-то меня догнал... Стало совсем плохо. Дальше я снова уснула, а когда проснулась, то вокруг было много света, и... и я испугалась, — скомканно заключила она, проглотив чрезвычайно живое описание монстра с жуткими фиолетовыми язвами на теле и целым пучком конечностей.
Да-а-а, представляю, какое впечатление произвел на неокрепшую психику вид Кагечи Ро за работой.
Некоторое время царило молчание. Наконец заговорил Ригуми Шаа:
— Твоя история меня заинтересовала, Диккери. Но теперь скажи: чего ты хочешь?
Она растерялась. И я, признаться, тоже — непонятно было, к чему клонит мастер. Но размышлять никому из нас не позволили.
Пришел черный ветер.
К тому времени солнце уже поднялось достаточно высоко над горизонтом, поэтому что-то темное, похожее на размазанный клок тумана, заметила даже я, причем метров за пятьсот. Оно передвигалось фантастически быстро: моргнешь — и расстояние уже вдвое меньше. Откуда-то потянуло сладковато-пряным дымом и обжигающим холодом...
За мгновение до того, как ветер накрыл нас, Лао взвился ему навстречу в легком прыжке и приземлился уже с Итасэ на руках, которому в этот раз явно было не до возражений. Темно-серые волосы стояли дыбом, губы растрескались, дыхание сбилось, а глаза посветлели до оттенка грязного весеннего льда.
— Мастер, Шаа-кан... — позвал Итасэ и захлебнулся вдохом. Смежил на секунду веки, а затем продолжил тише, но четче: — Прошу прощения, я тебя ослушался. Я был в деревне. И отпусти меня сейчас же, — слабо прошипел он, обращаясь, очевидно, уже к Лао.
Тот и ухом не повел.
— Ты вступил в бой, — очень спокойно произнес Ригуми Шаа.
В мире вокруг вроде бы ничего не изменилось — он просто словно бы мигнул, исказился на долю секунды, как если бы кто-то решил стереть пространство вокруг, но вовремя передумал.
Я рефлекторно прижалась боком к Тейту, горячему и живому.
— Да, — на выдохе откликнулся Итасэ. — Там было двое. Одного я убил сразу. Другой... очень сильный. Он растворил обломок скалы, за которым я был... и меня — тоже.
У меня язык к небу присох.
Но о шрахе я подумала достаточно громко, чтобы на меня обернулись почти все, а в кустах промелькнуло что-то рыжее, с тремя хвостами.
— Я согласен, Трикси-кан, — обманчиво мягким голосом откликнулся Ригуми Шаа и вскользь провел большим пальцем по своим губам; прикосновение отставляло черный след с легким красным отливом. На щеке, под скулой, проступил какой-то вытянутый значок, элемент местной письменности, но опознать его я не смогла. — Что ж, по меньшей мере один из них теперь знает о нас. Не будем же мешкать. И я передумал: пойдем все вместе. Диккери-кан, — позвал он девчонку негромко, и та ссутулилась, словно пытаясь стать меньше. — Есть вероятность, что Пайна уже схватили, потому он и не вернулся за тобой, когда ты оставила обещание в источнике. Я же собираюсь немного поохотиться на тех, кто это сделал. Быть может, ты захочешь разделить с нами путь?
Диккери уставилась на него исподлобья — маленькая дикарская принцесса с волосами цвета янтаря, с нежными округлыми плечами, укутанная в легкие шелковистые ткани светлых оттенков — и сказала неожиданно хриплым, низким голосом:
— А мне дадут какое-нибудь оружие, чтобы убивать?
Черные губы Ригуми Шаа дрогнули, намечая улыбку:
— Разумеется, Диккери-кан. Я люблю справедливость.
Честно признаться, я тоже всегда считала, что люблю справедливость. Но что-то мне подсказывало, что мы с Ригуми Шаа подразумеваем под этим разные вещи.
Глава 19
СТОЛКНОВЕНИЕ ИНТЕРЕСОВ
Единственный социально приемлемый способ
разрешить этический конфликт между магами.
Из свитка "Загадки Лагона"
Вскоре выяснилось, что насчет оружия мастер не шутил. Но вот разбираться с экипировкой Диккери сам не стал и переложил это дело на хрупкие женские плечи... не мои, к счастью.
Лиора обрадованной не выглядела, но от споров воздержалась.
— Идем, — приказала она коротко. — Я захватила кое-что, с чем и обычный человек справится. У тебя нож был?
— Был, мать подарила...
Девушки ушли к навесу, под которым Лиора ночевала с Маронгом, а меня потянул за рукав Тейт:
— Нам тоже лучше бы подготовиться. Я отойду катов на десять, разомнусь там... ну и Шекки проверю. Тебе много надо времени?
Я на пробу завернула купол в неориентируемую поверхность и крутанула. Вроде бы держится... Но короткая медитация явно не помешает, особенно в преддверии настоящей стычки. Да и переодеться стоило бы, желательно во что-нибудь менее заметное и более практичное, чем красный купальный костюм.
— Двадцать катов, наверное... Или тридцать, — предположила я с сомнением.
— Пятнадцать, — припечатал Итасэ, проскальзывая мимо и обдавая нас с рыжим ощущением прохлады. Лицо у него по-прежнему оставалось бледным, на висках блестели капельки пота, но печать слабости ушла. — Меня могли преследовать.
Вот шрах! Ожидаемо, конечно, только от этого не легче...
— Эй! Думаешь, они сюда заявятся? — крикнул ему вдогонку Тейт, сузив глаза. Итасэ запнулся и прошипел что-то нечленораздельное, но явно неприятное.
— А мне откуда знать? Уроды. — Он странно дернул головой и ускорил шаг. Мысленный фон у него потемнел от попытки подавить болезненные воспоминания. — Когда это закончится, нырну на дно океана. И буду долго-долго лежать там, в темноте, пока вода не вымоет всю дрянь...
Я не была уверена, подумал Итасэ последнюю фразу или произнес, и потому не подала виду, что услышала. В одном он был прав: времени у нас не так много. На полноценную медитацию точно не хватит, так что оптимальный вариант — сбалансировать биохимию тела, чтобы приглушить волнение. Сам страх убирать нельзя, это важный регулятор поведения, кроме прочего обостряющий чувства. А вот устранить побочные эффекты вроде подрагивающих рук, сбитого дыхания и рассеянного внимания стоит.
И ещё — одежда.
Итасэ, Ригуми и Лиора, похоже, собираются идти в темных однотонных костюмах — то есть в том же, в чем и спали. Кагечи Ро, Лао, Айка и Маронг — в светлом, причем серые и молочные оттенки очень близки, издали даже сливаются. Тейт носит только черное, любимый красный шарф в драку он надевать не станет. На таком фоне я буду светиться, как праздничная иллюминация, что в ярко-зеленом, что в алом. И почти наверняка стану отличной мишенью для вражеских магов. Хотя бы по тому принципу, что обычно человек выбирает цель, отличную от фона.
Дядя Эрнан рассказывал, как он ловил маньяка пару лет назад — пирокинетика, который беспричинно поджигал людей на железнодорожных станциях. В восьми случаях из десяти жертва была одета более броско, чем другие люди — в желтое пальто, в фиолетовое платье... в форму охранника, что, по сути, тоже выделяет из толпы. Яркие краски, скрывавшие меня в буйном цветнике Лагона, оказались не слишком подходящими для вылазки в деревню.
Значит, опять придется просить у Лиоры что-нибудь поносить.
Блондинка немного поворчала, выговорила мне за скудный и неподходящий гардероб, но все-таки выделила одно трико из плотной ткани светло-серого цвета — настолько свободное, что впору было называть его комбинезоном.
— Только верни потом, — попросила она, отводя взгляд. — Я надеваю его в лаборатории.
