Платье было черного цвета. Длинные, пышноватые у плеч, но сужающиеся к локтю, рукава были расшиты серебряными ибирсами с зелеными сапфирами вместо листьев и черными алмазами вместо лепестков. Четырехугольный вырез был обрамлен серебряной ниткой с переливающимся жемчугом. Корсет тоже был расшит жемчугом и маленькими, белыми алмазами. Юбка была черная без каких либо вышивок и камней, но вот подъюбник, а точнее, та нижняя часть, что кокетливо выглядывала, если покрутиться, была расшита жемчугом и черным алмазами.
Не спорю, платье было великолепным и очень дорогим. Если его продать, то лет сто можно жить припеваючи! Но еще оно было невозможно тяжелым и неудобным! Потому что в нем нельзя было нормально сидеть, из-за пышного подъюбника. Я в нем чуть не утонула, когда присела в кресло передохнуть. Вдобавок в нем невозможно было нормально дышать или попытаться расслабиться. Вставки в корсете этому активно мешали.
Хорошо, что прическу мне сделали заранее, потому как я не смогла бы выдержать в этом пыточном механизме тот кошмар, когда мне завязывали и складывали волосы. Проческу мне сделали следующую: завязали косички, вплетая в них волосы, добавив тем самым длину, а потом вставили заколки с жемчугом. Дальше их закрутили вокруг трех кос, которые так и остались спадать мне по плечу на грудь. В завершение меня надушили, накрасили, надели на пальцы кольца и отпустили на свободу. Но она продолжалась недолго.
— Ты чудесно выглядишь!
Брат, в черном, элегантном костюме с вышитыми цветками ибирса на жакете, подошел ко мне и улыбнулся.
— Мне кажется, ты ошибаешься, — со вздохом сказала я, а потом с еще одним вздохом призналась: — Я напоминаю себе самоцветную шахту с колодцем на голове.
Вальмир рассмеялся, галантно предложил мне руку, а затем с легким смешком продолжил:
— Вы не правы, Эш'шэр Юэнн. Когда я увидел Вас, то подумал, что сама богиня Эл'ния спустилась забрать меня на тот свет.
— Не шути так! — отдернула я, а потом пожаловалась: — В этот раз Генрия из платья, действительно, сделала пыточный механизм. Это будет чудо, если я до завтра доживу!
— Не говори так, — попросил брат, нахмурившись. — Если бы ты только видела, как Инэр'шэр с Юриэнной носились с этим платьем, подбирая фасон и сочетания цветов. А как они меня достали, заставляя примеривать, чтоб узнать, как оно будет смотреться на тебе.
— Они заставляли его одевать? — не поверила я.
— Несколько раз, — хмуро подтвердил брат. — И не только меня. Досталось еще нескольким "счастливчикам", включая Ивильмиреного компаньона.
Мне представилось, как слуги пытаются вытащить из кресла брыкающегося и вопящего брата, который обещает непременно поубивать всех, кто был причащен к этому.
— Ты чего хохочешь? — с недовольством поинтересовался брат.
Кинув на него веселый взгляд, я с коварной улыбкой ответила:
— Да я неудачно присела в кресло в этом платье и чуть не утонула в подъюбнике. Вот и представила, как ты в этом платье в него садишься. Картина, признаться, вышла забавная!
— Очень забавная! — хмуро подтвердил брат. — Особенно, забавно было Кассиэлю, когда я ему случайно ногой нос разбил.
Я застыла просто-таки не в силах совладеть с нахлынувшим на меня хохотом.
— Ты... ты... ты, вправду... ха-ха-ха...
— Не вижу причин для смеха, — мрачно отрезал брат, а потом взял меня за руки и тихо добавил: — Спасибо.
Смеяться я тут же перестала. Крепче сжала его руку и серьезно ответила:
— Это тебе спасибо.
— За что? — с непониманием спросил брат.
— За все, — просто ответила я, не став разъяснять свою благодарность из-за приближающегося к нам Инриона.
— Нэр Эш'шэр Вальмир, — поприветствовал кузен кивком головы брата, а потом, переведя на меня любопытный взгляд, а точнее, на декольте, поздоровался уже со мной: — Эш'шэр Юэнн, Вы выглядите обворожительно.
Кузен, приложив руку к груди, поклонился мне, не отрывая взгляд от моего декольте. Брат, заметив это, скривился, словно от горького чая, и грубо сказал:
— Мы спешим.
После чего потянул меня за руку, и мы поспешно удалились.
— С каждым годом он становится все нахальнее и неучтивее, — ворчал брат, пока мы шли по туннелям в пещеру, где должен был состояться прием. — Его не пристыдила даже моя персона, а что уж говорить о вашем родстве. — Он резко застыл и, переведя на меня рассерженный взгляд, недовольно спросил: — Юэнн, когда же ты, наконец-то, найдешь себе мужчину, который будут отгораживать тебя от подобных типов?
Вопрос был риторическим. Если Инриона не остановило присутствие будущего короля, то и наличие мужчины, мне скрыться от оценивающих взглядов, не поможет. Вдобавок кузен умел смотреть так, что ты невольно чувствуешь себя девушкой в борделе, которую оценивает богатый и требовательный клиент.
Все дело было в глазах. В Лэстэрине больше не сыщешь таких внимательных и похотливых глаз. Да и цвет у них странный. Черный с каким-то маслянистым блеском.
— Успокойся, Вальмир, — с легкой улыбкой попросила я. — Я уже взрослая девочка, и постоять за себя сумею.
— Юэнн, — со вздохом простонал мое имя брат, — ты сильная — это я не отрицаю! Но я за тебя все равно беспокоюсь. Сейчас в Лэстэрине не самые спокойные времена, ты и сама должна это понимать, а тут ко всему еще этот дэргэн со своими плутовскими взглядами. Он и раньше на тебя странно посматривал, я знаю, но сейчас это перешло все границы!
Я, погладив брата по щеке, с нежностью сказала:
— У меня есть ты. Поэтому мне нечего опасаться. — Вальмир хотел возразить, но я приложила палец к его губам и непреклонно добавила: — Не спорь! Ты единственное существо в мире, которому я верю как себе. Поэтому, пожалуйста, не говори ничего.
Брат с полминуты буравил меня тяжелым взглядом, потом вздохнул и кивнул головой, подтверждая мои слова.
* * *
Прием проходил в небольшой пещере, которая своим убранством и богатством могла затмить целый дворец. Входя в нее через парадные, вылитые из золота двери, ты сразу же понимаешь, что на пир хозяин не поскупился. Одни только стены икрящиеся камнями, чего только стоили, возле которых располагались стулья для отдыха. Длинные столы ломились от хрустальных тарелок, наполненных деликатесами различных стран. Огромная люстра на сто свечей, использовавшаяся только в редких случаях, освещала пещеру словно большое солнце, которое посадили на цепь. Даже подавальщики были разодеты в костюмы с вышивкой из золотых ниток. Они суетливо носились между гостями, предлагая на выбор более десяти разновидностей напитков. В центре пещеры располагалось небольшое озеро, где искрились серебреные рыбки, которые проворно хватали еду из рук восхищенно визжащих дамочек. Музыканты разместились недалеко от озера, и их я насчитала двадцать пять душ.
Я с братом давно станцевала первый танец и сейчас, сидя на стуле, успокаивалась седьмым по счету бокалом вина. От предложений со мной станцевать я гордо отказывалась, от чего лишь взбудоражила интерес желающих. Но не буду же я каждому объяснять, что попросту не привыкла к туфлям на таких высоких каблуках и после пятого танца ноги стали заметно побаливать, а после пятнадцатого вообще пообещали подкоситься и перестать ходить, если я над ними не сжалюсь. Поэтому пришлось изображать живой интерес к беседе четырех девушек, которые расположились на соседних стульях. Это были две вампирши, эльфийка и оборотниха. Одна из вампирш была принцесса, вот к ней-то я и присматривалась все это время.
Она была высокая, худощавая девушка с бледной кожей, длинными черными волосами, карими глазами и манящими пухлыми губами. Симпатичная, притом очень вежливая и учтивая. Она старалась сделать все, чтобы в разговоре участвовали все девушки и чтобы каждая высказала свою точку зрения относительно темы обсуждения. Через минут десять ее учтивость и упорство стало мне надоедать, так как просто сидеть и слушать она мне не давала.
— Ниалим Диринт, а Вы уже задумывались о замужестве? — напрямую спросила я, не став больше слушать их препирания по поводу, какой же цвет в следующем году станет актуальным в Вечной Зеленеве.
Принцесса мне дружелюбно улыбнулась, не показав зубы. По их правилам показать кому-то зубы означало неприязнь и соперничество.
— Я помолвлена, — ответила она, и ее глаза тут же заискрились радость и нежностью. Уверена, что если бы не правила, то она улыбалась бы сейчас широкой, радостной улыбкой. — Сказать по правде, мы с ним были помолвлены с детства. Поначалу я была против этого брака, так как встречалась с ним всего раз, в день помолвки. Но спустя шестьдесят лет мы встретились вновь и поняли, что сама Великая Богиня Хольдагар связала наши судьбы еще в детстве, чтоб мы не потеряли друг другу в будущем.
Остальные девушки заохали, заахали и тут же принялись щебетать про то, как они завидуют ей и когда же их, наконец-то, найдет великая и единственная любовь.
— А Вы, Эш'шэр Юэнн, уже нашли свою судьбу? — с дружеской улыбкой спросила меня принцесса, а остальные девушки перевели на меня любопытные и требующие душещипательной истории взгляды.
Сглотнув ком в горле, я постаралась, как можно дружелюбнее улыбнуться, в мыслях лихорадочно соображая, что же ответить.
— Простите, уважаемые дамы, — прервал меня знакомый, вежливый голос за спиной, — но я украду у вас на один танец Эш'шэр Юэнн.
На секунду в глазах трех девушек вспыхнула зависть, но затем она сменилась понимающими, игривыми взглядами, а их веера тут же распахнулись и скрыли улыбки на губах.
Я повернула голову и встретилась взглядом с желтыми, икрившимися радостью глазами.
— Раз Вы настаиваете, Эйрос Найм, — услышала я голос Ниалим, — то мы отпустим с Вами Эш'шэр Юэнн. Но смотрите, — голос стал слегка возмущенным, и хоть я ее не видела, но была уверенна, что она шуточно погрозила ему пальцем, — обязательно верните ее в целости и сохранности. У нас тут очень важный разговор.
— Всенепременно, — пообещал с поклоном Эйрос, после чего галантно предложил мне руку. — Позволите?
Я приняла руку принца и, когда поднялась, кинула быстрый взгляд на девушек, которые тут же зашушукались, заговорщицки переглядываясь.
Эйрос повел меня в середину пещеры, где пары танцевали вокруг озера, кружась в хороводе переливающихся пестротой платьев и костюмов.
Принц был одет в желтый костюм, сюртук которого спереди был расшит голубыми спиралями. Штаны были без украшений, но высокие, черные ботфорты были с красивой вышивкой маленьких птиц. Волосы же он заплел в обычную косу, завязанную зеленой лентой. В его одежде не было камней или красивой, замысловатой вышивки. Но он сегодня был одет удивительнее и необычнее остальных. И все из-за крыльев на спине, которые чуть-чуть выглядывали из-за плеч и доходили ему до поясниц. Белые, красивые крылья и так аккуратно пришиты, словно были настоящими и принц, для удобства, сложил их за спиной. Не сдержавшись, я провела рукой по крылу и почувствовала гладкие перья, которые, казалось, только и ждали того момента, чтоб поделиться со мной своей нежностью и приласкать ладонь.
— Что это за птица? — спросила я с любопытством, продолжая гладить крылья, не в силах убрать руку.
— Лебедь, — ответил Эйрос.
— Ле-бе-дь, — повторила я по слогам незнакомое мне названье. — Я никогда не слышала о таких птицах.
— Это птицы Иномирья, — разъяснил принц, а потом повернулся, схватил мою руку, тянувшуюся за крыльями, и спросил: — Хочешь, расскажу их грустную историю?
— Почему грустную? — удивилась я.
— Потому что любовь этих птиц самая грустная история, которую мне доводилось услышать, — ответил Эйрос и повел меня в круг кружащихся пар.
Сейчас танцевали вилиарт. Медленный танец, в котором пара держит правые руки вытянутыми, левой же рукой мужчина обнимал талию дамы, а рука дамы — на плече партнера. Затем пары становились в два круга, где внутренний круг делает пять поворотов влево, а наружный вправо. Потом они меняются местами и продолжают двигаться по кругу, но в другую сторону. То есть внутренний круг делает пять поворотов теперь вправо, а наружный влево. Танец кажется трудным, но на самом деле ты все время крутишься в одну сторону, просто меняясь местами с другой парой. Самое главное, это стараться аккуратно меняться местами, чтобы ненароком не сбить пару, которая должна занять ваше место.
Музыка была негромкой, позволяя парам общаться во время танца.
— У лебедей любовь одна и на все жизнь, — принялся рассказывать принц, умело ведя меня по кругу. — Если один из лебедей умирает, то второй взлетает высоко-высоко над морем, потом складывает свои крылья и падает в низ.
— Тогда как ты можешь носить эти крылья? — с непониманием спросила я.
— А как ты можешь, есть мясо? — ответил он вопросом на вопрос, слегка пожимая плечами. — Это вопрос морали. Я не знаю, была ли у этого лебедя пара или нет, и в убийстве я не участвовал, — принц замолчал и, помедлив, добавил: — Я им немного завидую.
— И чем же? — фыркнула я, а мы в это время менялись местами с парой из внутреннего круга.
— Я бы тоже хотел найти такую любовь, — задумчиво ответил Эйрос, а его взгляд скользнул поверх моего плеча и застыл, словно нашел пустоту в этом заполненном месте. — Девушку, — медленно продолжил он, — за которой я без сожалений отправлюсь в Рейн, и которая также последовала бы за мной.
— Это, во-первых, по-детски, во-вторых, эгоистично, а в-третьих, в твоем списке такого пункта не было! — грубо ответила я. — И вообще, что же это за любовь такая, раз ты заставишь любимую умереть из-за своей прихоти? Если бы я умерла, то не захотела, чтобы мой любимый мужчина умер вслед за мной. Пусть он живет дальше и пусть даже найдет другую!
— А если он не может без тебя жить? Если ему ненавистен даже день без тебя? — задумчиво спросил принц. — То получается, из-за твоего эгоизма, он должен жить дальше в страданиях?
— Смерть — это не выход! — резко ответила я, повысив голос. — И не нужно искать в смерти оправдания своей слабости.
— Успокойся, — тихо попросил Эйрос, слегка мне улыбнувшись. — Я просто сказал, что завидую их любви. Начинать с тобой спор, я не хотел.
Я успокоилась, а также поняла, что именно хотел мне сказать принц. В его ситуации найти любовь трудно. Он со своей будущей женой могут друг друга уважать и заботиться, но вот любовь в подобных браках редкость.
— Лучше расскажи мне, о чем таком важном ты разговаривала с теми дамами, что мне строго настрого приказали тебя вернуть в целости и сохранности? — спросил он со смешком. Видно, его очень позабавил подобный указ.
— О любви, — с раздражением ответила я, закатив глаза.
— Ты не любишь подобные темы? — удивился Эйрос, и мы вновь поменялись местами с соседней парой. — Почему?
— Просто не люблю и все тут, — резко ответила я и, не жилая развивать тему дальше, сказала: — Принцесса Ниалим Диринт, к сожалению, помолвлена. Но осталось еще три принцессы.
Вообще-то, пять, но принцессу от делегации рефаимов я исключила сразу при знакомстве.
Рефаимы — это люди змеи, у которых верхняя часть туловища человеческая, а нижняя змеиная. Поэтому и детей они могли зависти только от себя подобных. Что было прискорбно, так как у принцессы Аргионны было четыре руки. Этим королевская кровь в их виде и выделялась, так как только у них дети рождались с четырьмя руками.
