Над озером поднималось солнце, заливая водную гладь яркими лучами, превращая темную водяную даль в сияющее серебро. Люди выходили из своих домов, готовые заняться привычными делами, и только несколько человек торопились к своим рабочим местам, чтобы отдать срочные распоряжения, отменить работу других и лечь спать.
Гарри.
— Гарик, ты хоть осознаешь, что мы тащимся черти куда, да еще и толком не зная, стоит ли туда идти? — Пак задавал этот вопрос уже в десятый, наверное, раз, слегка меняя слова, но не меня смысла — спору нет, трактир надо выкупать, и это надо сделать быстро, но вот только наш поход сильно попахивает авантюрой из рассказов Жуль Верна или Луи Буссенара.
Гарик посмотрел на приятеля. Пакость с самого начала, еще с момента бегства из поезда, показался ему странным, как впрочем, и остальная часть их компании, проведенные совместно два года мнения Гарика не изменили. Рокки — странный, Пакость — странный, Мышка, Свитти и Мэри — странные. Гарик никак не мог понять их характер. Нет, основные черты были ясны, но вот не были ли они масками? То и дело друзья выкидывали такие фортеля, что у Гарика отпадала челюсть. То, всегда мрачная и торжественная Свитти начнет бегать за бабочками по дороге на ярмарку, то Мэри отхлестает по щекам проститутку, просто проходящую мимо и процедившую что-то по поводу инферналов, за которых иногда принимали Машу, то Рокки, ни с того, ни с сего решит выступить ан рыцарском турнире, слава богу не в качестве рыцаря. История получилась довольно странной.
Началось всё одним вечером. Погода стояла отвратительная, конец апреля всё же, днем было довольно тепло, ночью подмораживало, но не сильно. Но из за таких перепадов часто шли дожди, и все окрестности превратились в огромны болотистые поля. Местные божились, что такого не было уже лет двадцать, а то и больше, и проклинали кто кого. Одни бранили грешников, связавшихся с эльфийками, гномами, а то и демоническими созданиями, другие просто винили в плохой погоже эльфов, третьи находили в этом происки злых колдунов. Находились и люди, видящие в этой, довольно обычной все же погоде, предзнаменования конца света. Чем ближе был май, тем сквернее становилось настроение жителей Боксилобы и окрестностей. В мае, в самом начале, должен был проходить ежегодный турнир устраиваемый бароном Тилицем. Этот турнир, и ярмарка, приуроченная к нему, были главным развлечением весны в баронстве, и основным доходом жителей Боксилобы, продававших там свои запасы меда и сушеных ягод, фруктов да грибов, оставшихся с зимних запасов. Мало кто умел так заготавливать их впрок, да еще и в таких количествах, так что остатки зимних запасов лесовиков расходились на ура, люди хотели после зимы поесть пусть сушеных или сваренных в меду ,но все же фруктов да ягод, да и грибной суп, сваренный из сушеных, но необычайно ароматных, грибов Волчьего леса, был в чести у жителей баронства. К тому же, на турнире знатные лорды, да и не знатные тоже, проводили набор в свои дружины, и меткие стрелки из окрестных деревень имели шанс найти себе неплохой заработок, при минимальной опасности. Да и призы, которые могли получить победители разных соревнований, были неплохим подспорьем для молодых парней, к том же повышающие их вес в глазах общества, что вело к удачной, или желанной, женитьбе. Короче, турнир был нужен не только, и не столько, благородному сословию. Остальные слоя населения ждали его с не меньшими надеждами. А тут такая погода. Какой турнир, если поле для сшибок похоже на мокрую моховую губку? Если оперенье стрел и тетивы луков отсыревают до начала стрельбы, если на трибунах нельзя находиться дольше пяти минут, а шатры нет смысла ставить? Рокки слушал эти разговоры с легкой улыбкой. Лично его в тот момент турнир не особо интересовал. Люди, спешащие на празднество, в трактире были редкостью, возможно из-за погоды, но ребята еще не имели опыта и не замечали этого, благородных среди них было совсем ничего, один рыцарь проезжал, и тот с пустой мошной, правда, не особо гонористый, но держащий марку. Рокки стало по-человечески жалко этого довольно пожилого дядьку, старательно скрывающего свою материальную затрудненность за ширмой аскетизма. Еще при его подъезде к трактиру было понятно, денег у рыцаря немного, если не сказать грубее. Для начала он прибыл только стремя слугами, вернее двумя оруженосцами и слугой. Было заметно, оруженосцы сыновья более богатых особ, а слуга одет с плеча господина, при этом не сильно потасканней выглядит. Потертый дорожный плащ, темный худ, вместо модного среди рыцарства берета ,или современной шляпы, присущей молодым дворянам, старомодный крой одежды не вязались с богатой сбруей коня, да и с самим конем тоже. Оруженосец ,одетый почти так же, только на его одеяниях были спороты все украшения, ехал на старом коне своего господина, боевого коня видно сразу, а конь под седлом оруженосца, да и само седло, явно не так давно носили рыцаря. Судя по отделке коня и его экипировку, пожилому рыцарю подарила семья одного из оруженосцев, очень похожи они были на снаряжение одного из юношей. Второй парень ехал в не менее богатом седле на великолепном коне, его вид выражал презрение ко всем окружающим, хотя он это и старательно скрывал, судя по всему из уважения к своему рыцарю, а может из боязни перед ним. Первый оружиносец и слуга явно очень хорошо относились к своему господину, это было видно по их мимике, потому, как они помогали ему спешиться, как провожали в трактир, в то время как второй парень, с небрежным видом, спрыгнул с коня и приняв удила у рыцаря и своего коллеги ,тут же переда их конюшему. На коня принадлежавшего слуге он даже не посмотрел, и служащий трактира принял поводья сам. В трактир четверо мужчин зашли довольно спокойными, заняли один столик, слуга тут же взял плащи троих дворян и развесил их у камина, и вот тут разница характеров проявилась первый раз.
— Трактирщик — закричал юноша. Одетый гораздо более современно чем все три его спутника — долго нам еще ждать пока нас обслужат?
Рыцарь неодобрительно посмотрел на своего оруженосца и тот как-то сразу осунулся.
— Не стоит так спешить — довольно тихо проговорил пожилой воин, но голос, привыкший отдавать распоряжения на поле боя, трудно сделать тихим — мы не настолько устали проголодались, чтобы требовать особого внимания.
Один из полуросликов, обслуживающий клиентов в зале кивнул рыцарю, и показал два пальца, что везде, в любом трактире или ресторане означало одно, количество столиков до вашего заказа или обслуживания. Рыцарь спокойно кивнул, а на лице крикливого парня промелькнула трудно скрываемая злость, этот юноша привык всегда быть в центре внимания, и очередь не была для него. Роки, решивший уважить благородных гостей, нацедил кружку темного пива для слуги и налив три кубка теплого пунша, подошел к столу.
— Это от заведения, для дорогих гостей — проговорил Рок, вызвав разные совершенно эмоции у сидящих за столом.
Слуга с явной благодарностью принял немалую кружку отличного темного пива и с нескрываемым удовольствием слизнул пенную шапку, даже слегка зажмурив глаза. Оруженосец ,чей конь был похож на коня его господина, вежливо отблагодарил Рокки и выжидающе посмотрел на рыцаря, будто смотря, позволит ли он прикоснуться к пуншу, или отвергнет его. Рыцарь сначала смерил взглядом крупного и хорошо сложенного трактирщика, потом взял пунш, пригубил его и от сердца отблагодарил как трактирщика, так и того, кто приготовил столь вкусный напиток. Последний из сидящих тоже смерил роки, но его взгляд был совсем другим, он будто примеривался к трактирщику. Смотрел, куда бы лучше ударить. Он не произнес ни слова, а кубок отставил в сторону, правда, предварительно глотнув из него, причем глотнув изрядно.
— Уважаемый — обратился к Рокки рыцарь — я не хотел бы вас утруждать, но к сожалению я дал обет.
Рыцарь посмотрел в глаза трактирщику, словно высматривая в глубине этих глаз реакцию на слово обет. Не увидев ничего плохого. Или просто выждав время, он продолжил:
— Я дал обет, не задерживаться в постоялых дворах больше чем на одну ночь, и не тратить за столом больше трех серебряных на одну персону.
Рокки не удивился странному обету, рыцари были для него созданиями из романов Вальтера Скотта или Конан Дойла, а там они чудили еще не так. Фраза же сказанная чуть позже окончательно прояснила ситуацию.
— Всё дело в моем старшем брате, с которого мой покойный отец велел брать пример, да будет добр к нему Всеединый — проговорил рыцарь, тоном совсем не похожим на оправдания — когда я был еще юношей, мой отец, лежа на смертном одре, повелел ему подать прошение в орден Бедных Детей Короля. Брат выполнил волю отца, а прошение было рассмотрено положительно. С тех пор я, выполняя последнюю волю отца, дал обет, не тратить денег больше чем необходимо, ориентируясь на устав ордена.
Орден Бедных Детей Короля, был одним из немногих светских рыцарских орденов. Создан он был в противовес набиравшим силу крупным феодалам, на благо короля и мелкопоместных дворян. Вступить в него мог почти любой потомок дворянского рода, вопрос только в том на каких условиях. Новис мог пойти по пути брата-рыцаря, брата-воина или занять место в университете ордена. Рыцарская стезя была только для тех, кто отдавал свои земли на королевское попечение. И тут были свои нюансы, такой соискатель должен был иметь младшего брата, хотя бы одного, за которым оставался фамильный замок и герб, и потомки которого, если точнее внук которого получал земли во владение обратно, достигнув четырнадцати лет. Именно так мелкие дворяне спасались от своих более властных соседей, а король получал под свою руку, пусть и на время, новые земли и верных воинов. На путь брата-воина мог пойти любой дворянин, если только его брат не был братом-рыцарем, так же и с университетом. Эти две категории дворян отказывались от фамильного герба, включая его в свой новый герб, герб ордена, на так называемом вольном поле. Они отказывались от всех родовых претензий и привилегий и клялись в верности только королю и никому более. Их земли навсегда отходили короне, невзирая есть ли у них наследники или нет. Король обязался кормить, одевать и вооружать своих бедных детей, а так же давать им денег на мелкие расходы, которые просто были обязательны для любого дворянина, но устав ордена запрещал им щегольство и мотовство, азартные игры и многое другое, ограничивая их траты. В частности Бедные Дети Короля по уставу не имели права потратить больше трех серебряных гульденов. Но, учитывая их содержание ,это были очень приличные деньги, ведь члены ордена столовались у себя в замках, там же они получали медицинскую помощь, одежду, справу для коней, оружие и так далее, а эти три серебряка шли, так сказать, на мороженое. Обычно Бедные Дети Короля тратили их на угощение своих знакомых, ведь по уставу они могли потратить три монеты на человека, а не всего три. Получая в каждый свой "чистый день", то есть фактически в увольнительный, по девять серебряных гульденов, рыцари вполне могли накопить приличную сумму и потом прокутить ее с размахом, за что пользовались любовью у горожан. Ни в чем не нуждающиеся, они и окружающим устраивали маленькие праздники. Воины ордена и ваганты имели меньше ограничений, и не столь большое содержание, но тоже могли себе позволить многое. Они, не скованные запретами на азартные игры и сторонние заработки, имея по одному серебряку в "чистый день" умудрялись заработать сами, и помочь заработать братьям-рыцарям, беря у тех деньги и прокручивая их. Так братство Бедных Детей Короля вполне успешно завоевывало любовь горожан и жителей села. И пусть сам орден был немногочисленным, но за его спиной всегда маячили мастеровые, торговцы и простой люд. Воины ордена могли быть спокойны за свои тылы, а это не мало.
Выходило, что у семьи нашего гостя были проблемы с соседями, как бы ни был престижен орден, но отдавать земли, обрекая своего второго сына на практически нищенское существование, и рискуя пресечь род, без серьезных причин никто бы не стал. Теперь второй сын должен был содержать себя и замок предков с доходов земель, являющихся гербовыми, то есть не отторгаемыми от замка. Обычно земли эти были не особо крупными, три-пять деревень, хозяева более серьезных феодов не отправляли своих потомков в этот орден, не имело смысла. Так что данный рыцарем обет был хорошей миной при плохой игре, своего рода удобной отмазкой, позволяющей скрыть свои материальные трудности.
— Я всё понимаю — Рокки действительно понимал положение рыцаря — думаю, вам понравится наш ужин, но вот с комнатами для постоя я вас разочарую, у нас не постоялый двор, и комнат попросту нет, а отдыхать на конюшне я вам не смею предложить.
Было видно, что рыцарь прекрасно знал об отсутствие номеров, и был рад, что не ошибся, однако, сделав смиренное лицо, он проговорил:
— Жаль, но рыцарь, как человек военный ,должен уметь терпеть любые трудности, ведь в походе далеко не всегда есть шанс переночевать хотя бы в конюшне, думаю это будет хороший урок для моих оруженосцев.
По лицам юношей было видно, что не се разделяют мнение рыцаря, слуга тоже был не в восторге от услышанного, но Рокки было некогда их рассматривать, пробормотав перед уходом "думаю, мы что-нибудь придумаем" он вернулся к стойке, куда его звала Свитти. Именно поэтому он не успел увидеть гневный взгляд встающего оруженосца, быстро осаженного рыцарем.
— Света — негромко проговорил байкер — придумай за тот столик что-нибудь вкусное, сытное и на десять серебряков всего, ладно?
Свитти кивнула, десять серебряков были довольно серьезной суммой, простые посетители вчетвером вполне могли поесть и на пять монет, но тут был отдельный случай, троим из посетителей, требовалось вино, или по нынешней погоде глинтвейн, а это уже повышало стоимость заказа, да и голодны они были изрядно, что было заметно. Выход есть из любой ситуации, нашелся он и тут. Заменив глинтвейн, горячим грогом, который бесподобно готовил Пак, и который по вкусовым качествам превосходил любой глинт, а учитывая его составляющие был еще и по погоде, мед, вишня, малина и мята хорошо приходились в столь промозглый вечер. Так вот, заменив глинтвейн грогом, Свитти позволила увеличить порции как выпивки так и еды, в результате на столе перед рыцарем появилась огромная миска источающая аромат приправленных пельменей, четыре глубокие тарелки, миска со сметаной, и плошки с соусам которые умели готовить только в этом трактире, майонез и аджика. Разложившая пельмени по тарелкам служанка сообщила, что в миске еще столько же, а если господа не наедятся, то им принесут еще что-нибудь. После чего она принесла дворянам большие кружки с грогом, а слуге подогретое пиво со специями. Именно после грога и начался скандал, подвигнувший Рокки к участию в турнире.
Ели четверо путников жадно, и с явным удовольствием, остальные поситители с пониманием смотрели на проезжих, они-то были завсегдатаями, и знали, как готовят в "Золотом Ключике". Реакция рыцаря на аджику тоже не прошла незамеченной, как и похвала, сказанная в адрес Пака одним из оруженосцев. Очень уж ему по душе пришелся грог. К этому моменту пельмени у гостей подошли к концу ,и Рокки подошел поинтересоваться. Не надо ли им еще что-нибудь, понравилось ли им наелись ли дорогие гости? Ответ его несколько ошарашил.
