Девушка вновь перевела взгляд на лицо Чезаре и провела ему кончиками пальцев по щеке.
— А ты ведь даже молнии из пальцев не пуляешь.
Она неодобрительно поцыкала.
— Не по статусу вам, ваше темнейшество.
— Ты уверена? — ухмыльнулся он, после чего пафосным жестом поднял руку, свободную от обнимания Марии, и создал иллюзию синих электрических разрядов, сверкающих между пальцами. Разумеется, иллюзия не могла никому причинить вреда. В общем-то, она не могла даже отделиться от его тела. Но визуально ничем не отличалась от спецэффекта к старому фильму.
Мария, разумеется, мигом поняла, как именно он это сделал. Прижав ладошку ко рту, она несколько секунд сдерживала смех... Неудачно. Наконец, отсмеявшись, она сказала, подражая интонации стереотипного 'злобного подручного Темного Властелина':
— Ну, тогда все формальности улажены, мой повелитель.
Чезаре поддержал игру, сделав морду кирпичом:
— Все идет точно по плану. Мы завоюем этот мир и вместе будем править Галактикой...
После чего, не сдержавшись, расхохотался. Не зловеще, а весело и задорно.
— Не-не-не! — замахала одной рукой Мария. Другая рука была занята — она обнимала его за шею.
— Это не смех ситха. На общем собрании злодеев тебя за такое засмеют. Причём, правильным смехом.
Он улыбнулся фирменной 'кошачьей' улыбкой:
— Надо быть хитрее. Вот я в свое время не был похож на темного лорда, и результат: ты сейчас у меня в руках. Заточить тебя в башню, а?
Никакой башни у него, конечно, не было... Но при желании устроить было вполне реально.
— Эй, какое в башню? — шутливо возмутилась Мария, — Я ведь ситх, меня не положено в башню!
— Ну, тогда мне остается наглейшим образом воспользоваться служебным положением ситха 'более высокого порядка', — ответил Чезаре, придвигаясь ближе...
Девушка капризно вывернулась, подставив под поцелуй щёку.
— Ниха-ачу, — проканючила она, — Какой же ты тёмный лорд с таким-то смехом?
— И что же, раз смех неправильный, то все, 'прошла любовь...'? — поинтересовался мужчина, целуя ее шею.
— А может, у тебя не только смех неправильный, — Мария продолжила 'уворачиваться' от поцелуев, — А вдруг ещё что неправильное? Вот, например, вспомни, как ты Лютотюльпана отвлекал.
Она хихикнула против воли, когда губы мужчины в очередной раз коснулись нежной кожи на шее.
— Обычно те, у кого в этом плане что-то не так, не пристают к девушкам с поцелуями. Разве не так?
— Да ладно? — возразила Мария, — У Лютотюльпана были и мужья, и жёны. А ну как это заразно?
— Что заразно? — ехидно улыбнулся Чезаре, — Разве ты слышала, чтобы с самой весны я приставал хоть к кому-нибудь, кроме тебя?
— Да ты и ко мне не особо-то приставал, — снова хихикнула девушка, — Кто знает? Может, сдерживался?
— Конечно же, сдерживался, — легко согласился Чезаре, — Мне хотелось поцеловать тебя и посмотреть на реакцию, еще когда стало ясно, что ты это почувствуешь. Но я ограничивался тем, что втихомолку тебя лапал.
— Эй, это когда ещё?! — 'возмутилась' Мария и активно задёргала ножками, — Что за подставы!
— Было, было, — рассмеялся шпион, прижимая ее к себе чуть крепче, — Я просто делал это аккуратно и не палясь.
— Та-ак! — всё ещё находясь у него на руках, Мария умудрилась упереть руки в бока, — Ничего не знаю. Когда это было? Почему я не в курсе?
— Говорю же, не палился. Я вообще очень скрытный. Что мог бы совратить тебя так, чтобы ты не заметила, заявлять, конечно, не буду, но...
— Совратить, да так, чтобы я не заметила? Нашёл чем гордиться!
— Вот-вот, — ухмыльнулся Чезаре, — Так что гарантирую: если я тебя совращу, ты это запомнишь...
И пока она соображала, что ответить на это самоуверенное заявление, все-таки поцеловал ее. На сей раз Мария не успела увернуться. Она шутливо забарабанила по плечу Чезаре, а затем, кулак разжался, ладонь мягко легла на плечо мужчины, и она ответила на поцелуй, совершенно забыв про свою игру в обиженную недотрогу.
'Точно по плану' — пронеслась глупая мысль у него в голове.
Спустя некоторое время пришёл конец и этому поцелую.
— Хм... — Мария нахмурилась, — Кажется, любовь не лечит... кругом одно враньё! — с притворной злобой погрозила она кулаком небу.
Чезаре не сразу сообразил, что она имеет в виду.
— Может, это твой бог таким образом гарантирует, что я не совращу тебя хотя бы до вечера?
— Ну да, чтобы не травмировать психику девственницы в теле развратницы, — рассмеялась девушка.
Чезаре усмехнулся. Эта пикантная деталь не была для него новостью, но шуток на эту тему он предпочитал избегать.
— Ну, пусть работает... пока. Хотя если он так старается уберечь тебя от психологических травм, то непонятно, где он был до этого.
— Пути Господни неисповедимы, — пожала плечами Мария, — В любом случае, тебе надо к Рейко. Думаю, она уже закончила со студентами.
— Надо, конечно, — не стал спорить мужчина, — Но это не срочно. Что же до Бога... — кардинал ухмыльнулся, — Что ж, в таком случае его обязанности и дальше буду исполнять я. Получается пусть не идеально, но смею надеяться, приемлемо.
— С непорочным зачатием ты точно облажаешься, — во весь голос рассмеялась паладинка и вновь стукнула его по плечу.
— Ну, непорочность и я — вообще понятия плохо совместимые, — парировал шпион, — Но, по крайней мере, оберегать тебя у меня получается явно лучше, чем у него.
— Ну так люди и являются основой армии Господа, — усмехнулась Мария, — Об этом даже киношники Голливуда знают. Ходил бы ко мне на лекции, был бы в курсе.
— Пусть так, — пожал плечами Чезаре, не собираясь затевать спор на тему религии. Он был атеистом, она ревностной католичкой: ничего хорошего из этой темы по определению не выйдет.
— К себе на лекции, пожалуй, зазывать не буду... Тем более после сегодняшнего.
Девушка состроила притворно-настороженную моську.
— И что же там такого происходит на твоих лекциях, что мне там лучше не появляться... тем более после сегодняшнего?
— Как что? — с наигранным удивлением переспросил макиавеллист, — Рассказываю об интригах, предательствах и прочих пакостях, которые просил тебя оставить мне. А ты что подумала?..
— Я ничего не подумала, — честно призналась Мария, — Потому и спросила.
Что на это ответить, Чезаре не придумал. Снова воцарилось молчание. Кардинал просто молча сидел, прижимая к себе послушницу, и наслаждался моментом...
— Ну-у... хорошенького понемножку, — улыбнулась она через некоторое время, — Кажется, Лили надоело кострировать клумбы.
Чезаре вздохнул со всей скорбью мира, но все же неохотно признал ее правоту и начал подниматься. С изрядным трудом, учитывая полное отсутствие опоры.
— Думаю, можно уже меня спускать, — заметила девушка.
— Можно. Но нужно ли?
— Думаю, нужно, — уже серьёзно сказала Мария, — Тебе нужно к Рейко, а мне — к Лили.
Шпион пожал плечами, но все же поставил ее на землю.
— Что ж, в таком случае, с нетерпением жду вечера.
— Ты там, главное, лечись хорошо. Ладно, я побежала по делам!
Что характерно, в данном случае фигура речи понималась буквально. Мария именно что побежала. Какое-то время Чезаре, улыбаясь, смотрел ей вслед. Затем улыбка исчезла с его лица, и он почувствовал, как теплота, с которой он смотрел на любимую и даже просто думал о ней, отступает куда-то в глубину глаз, сменяясь тем самым льдом, который он так не хотел видеть в ее глазах. Когда он снова встретится с ней, лед снова отступит, и ему снова не будет дела ни до чего, кроме нее. Но сейчас самое время заняться делом.
Поэтому Чезаре отправился не к Рейко, а к Эйхту. Лис чуял след добычи и не собирался ее упускать. А то, что эта 'добыча' вполне могла сожрать самого лиса, еще сильнее прибавляло остроты...
Гадая, какую именно пакость могло означать известие, что ему может вскоре понадобиться новый объект, Тадеуш дошел до спортзала. К своему удивлению, Розового Кошмара он там не обнаружил: вместо нее стояла незнакомая ему китаянка в военной форме и с фрейдистских размеров мечом на плече.
— Здравствуйте, пани... — сказал он, подходя, — Не подскажете, где можно найти пани Акеми?
— Упорхнула пташка. В декрет, наверное, — пожала плечами женщина, — Так что я за неё.
Она повернулась в сторону Сикоры.
— А ты у нас кто?
— Тадеуш Сикора, пани... Я пришел слишком рано?
Последнее предположение было вызвано тем, что других студентов вокруг не было.
— Не то чтобы очень, — ответила она, потягивая сигарету, — Минут на двадцать раньше, чем нужно. Зато хотя бы можешь быть уверен, что не опоздаешь.
— Могу я узнать ваше имя, пани? — спросил студент.
— Чанг, — ответила она, — Сержант Мелисса Чанг. Можно просто 'мэм' или 'ваше сиятельство', если вдруг забудешь имя, — ехидно добавила преподавательница.
— Вас понял, пани Чанг, — Тадеуш коснулся рукой ошейника, — Вынужден вас попросить в случае, если я начну себя вести неадекватно агрессивно, вырубить меня — это вернёт в меня в... нормальное состояние сознания. И заранее приношу извинения за все неудобства, которые я могу доставить в этом... состоянии.
— Мог бы и не говорить, я всегда так делаю со студентами, буянящими на уроках.
Она пожала плечами.
— Хотя иногда я их рублю мечом. Или сдираю шкуру. Или засовываю в задницу пулемет. Но это зависит от настроения, а оно у меня сегодня хорошее.
— Мда... я бы определенно предпочел бы первый вариант, пани Чанг... Чему планируете посвятить сегодняшний урок? Общая подготовка... или у вас своя программа?
— Сегодня же праздник, верно? — улыбнулась женщина, — А Эрл как раз доделал мяч для бунтарьбола, так что найдем чем заняться.
— О! — улыбка Сикоры стала шире, — Это интересно. А что такого в этом мяче?
— Он ведет себя, как хочет. В смысле, как ему придет в голову.
Она махнула рукой, приветствуя еще двух студентов — коренастого южанина и спортивного вида блондинку.
— В таком случае, полагаю, мы можем сыграть в одной команде? — предложил Тадеуш, тоже приветствуя вновь прибывших.
Чанг фыркнула.
— А кто судить будет? Эдуардес?
— А чем вас Эдуардес не устраивает? — не понял южанин, — Привет, Мелисса, а что, Розового Кошмара не будет?
— Я за неё, — ответила Чанг, а затем достала из кармана смартфон и взглянула на экран, — Хм... Ладно, мальчики-девочки, одевайтесь пока, а мне надо уладить одно дело.
— Ну, моя одежда в принципе подходит и для спортивных занятий, — Тадеуш демонстративно отряхнул танцевальные брюки. Тем временем народ продолжал прибывать: в зал вошел долговязый студент в многократно заклеенных очках.
— Тогда можешь не одеваться, — махнула рукой Мелисса, туша сигарету о боковину банки-пепельницы, — Ладно, я ушла. Никуда не разбегайтесь.
Она двинулась вниз по лестнице.
— Не вернусь к началу класса, проведите разминку!
— Хм... куда это она? — с интересом спросила блондинка, — А, ладно, кто как хочет, а я пошла смотреть на мяч!
С этими словами она бегом бросилась в сторону зала.
— Эй! Меня подожди! — бросил долговязый, помчавшийся следом.
Пока что в зале осталось всего два человека.
— Почему-то мне кажется, что только что случилось что-то на редкость поганое... — поляк протянул руку, — Тадеуш Сикора, сигма и разум.
— Хесус Эдуардес, альтернативные способы энергопередачи, — ответил южанин, пожимая руку Тадеуша, — Ну, учитывая, что Мелисса у нас вроде как безопасница, ей пришло сообщение явно не об убёгшем молоке.
Тадеуш сокрушенно покачал головой:
— В этой школе что-нибудь бывает тихо и мирно? Кстати, как насчет сыграть в одной команде?
— Можно и в одной, — пожал плечами Хесус, — А чего ты к Рейко не сходил? Убрал бы эту красоту, — он провел пальцами по своему лицу, будто на нем отражался шрам Сикоры. — Да все как-то не до того: ношусь, будто с утра сел на осиный улей, — хмыкнул поляк, — Даже Хронос не помогает, когда за день надо выполнить недельный план...
В следующую секунду и дверей зала вылетел жёлтый мяч, завис в воздухе, грохнулся на пол, подпрыгнул к потолку, а затем вцепился в него своими лапками и осторожно высунул любопытную мордочку.
— Ловите его! Ловите! — радостно подпрыгивая и громко крича, выскочила из зала девушка.
— Ох ты, ёб твою, — произнёс Хесус, — Это что... мяч? И что... как этим играть?
— Не ругайся! Ты его пугаешь, — огрызнулась светловолосая и весело прыснула в кулачок, когда мяч негромко чихнул.
Тадеуш мягко улыбнулся и подошел к девушке:
— Позвольте мне, пани... — Сикора переключил внимание на мяч, — Ну, малыш, иди сюда, не бойся... — он протянул к мячу руку ладонью вверх.
Мяч неуверенно прополз по потолку полметра в сторону поляка и застыл, глядя на него чёрными блестящими глазёнками. При ближайшем рассмотрении он больше напоминал покемона, чем мяч...
— У кого-нибудь есть что-нибудь вкусное? — Сикора улыбнулся, ощущая себя последним идиотом.
— Только это, — девушка извлекла из кармана шоколадный батончик.
— Осторожно! — крикнул долговязый, но было уже поздно.
'Покемон' оторвался от потолка, на ходу сворачиваясь в мяч, со скоростью, лишь чуть-чуть не дотягивающей до пушечного ядра, устремился в сторону светловолосой. Лишь в последний момент, воспользовавшись заемной силой, Тадеуш смог оттолкнуть ее из-под удара.
— Ух... спасибо, блин, — неожиданно рассмеялась она, сидя на полу.
Мяч же в нескольких сантиметрах от поляка замер, словно суслик, который увидел нечто странное, но не знал, как на это реагировать. Или крыса, которая не могла понять, похвалят её сейчас за кражу семечек или отругают.
— Кабу? — пропищал он.
Тадеуш, держа мяч одной рукой, протянул вторую блондинке... Которая, однако, проигнорировала ее, предпочтя подниматься самостоятельно.
— Простите, пани... как, вы сказали, вас зовут? Предлагаю покормить это стихийное бедствие, пока он еще в кого-нибудь не выстрелил...
— Светлана. Светлана Сухарикова. Мотолёт.
Она протянула шоколадку.
— Очень приятно, пани Светлана, — улыбнулся поляк, после чего зубами развернул обертку и протянул мячу лакомство, — На физкультуре всегда так... оживленно?
— Обычно оживлённей, — заметил Хесус, — И, если честно, я не знаю, у кого будут жёстче придумки, у Розового Кошмара или у Мелиссы.
— Ка-а-абу! — радостно сообщил мяч и, схватив лапками шоколадку, начал радостно её грызть. В этот момент он ещё больше стал напоминать грызуна, разве что уж больно лёгкого и мягкого.
— Так и буду тебя звать, — буркнул Тадеуш, передавая кушающий мяч Светлане, — Занятный малый...
— Это Эрл его создал, — сообщила девушка, кивая в сторону долговязого, который стеснительно стоял в стороне, отреагировав на представление только вялым жестом руки.
— Эмм... Может, его кто-нибудь возьмет у меня? — поинтересовался поляк.
— Давай его сюда, — сказала Светлана, жадно протягивая ручки к мячику.
— Ка-а-абу! — произнёс мяч, всеми четырьмя лапами вцепившись в шоколадку, будто бы это сокровище, которое у него вознамерились отобрать.
