Ну а дону Мигелю отводилась в этом хозяйстве почетная и ответственная роль управляющего. У Соломина были первоклассные космолетчики и отличные солдаты, но человека, разбирающегося в практической экономике с нелегальным уклоном, да вдобавок имеющего необходимые связи в криминальном и околокриминальном мире, не было. С этой точки зрения дон Мигель подходил идеально. Единственным его недостатком было то, что он не был русским, однако с этим можно было мириться.
Дон Мигель думал почти минуту — видать, решал, насколько это будет выгодный и безопасный вариант. Потом осторожно поинтересовался, а каким образом Соломин хочет заполучить пиратскую станцию? Вряд ли ее продадут, а и решатся на такое — никаких денег не хватит. Проще купить новую. Соломин пожал плечами и ответил, что начинать надо с устранения конкурентов. Наибольшую прибыль получают не те, кто работает, добывая нелегкую пиратскую денежку, а те, кто им что-то продает, неважно, товары или услуги. И монополист здесь — царь и бог. Раз так, то артиллерия ударных кораблей враз объяснит, что станцию надо продавать за те деньги, что предлагают, или заплатят пулей.
Дон Мигель подумал еще немного и сказал, что это будет война, и что мафиозные кланы такого с рук не спустят. Соломин кивнул и честно ответил, что в курсе, и что дон Мигель ему нужен еще и для того, чтобы разом уничтожить верхушки этих кланов. А дальше все погрузится в беспредел, который однозначно кончится большой кровью, ослаблением конкурентов и, что еще важнее, потерей ими времени. Ну а потом кому-либо будет уже поздно протестовать — передел завершится.
Дон Мигель подумал еще немного и кивнул — очевидно, решил, что выгода светит изрядная, а репутация русских защитит не хуже бронежилета. Соломин, кстати, был к этому готов — подобный вариант они с Петровым, в числе прочих, обговаривали еще на Вечном Кипре. А что вы думаете, все так просто? Не-ет, ни одна серьезная преступная организация не может существовать без контакта со спецслужбами. И теперь дон Мигель будет постоянно под присмотром специалистов из внешней разведки.
Отправляясь на свой корабль, Соломин поймал себя на мысли, что вольная жизнь как-то вдруг испарилась. Такое впечатление было, что и не пират он вовсе, а прямо какой-то спецагент... Хотя, конечно, глупо было думать, что империя вот так просто возьмет и выпустит его из своих мягких, но сильных лап. Да и не особо сопротивлялись ни капитан, ни его экипаж, если честно — быть солдатом Империи всегда почетнее, чем маршалом какой-нибудь задрипанной республики на окраине цивилизации. Таких, кстати, было немало — никто с ними не считался, да и названия большинства из них можно было вспомнить, разве что полистав справочник. Так к чему возмущаться?
Несколько часов спустя "Эскалибур" взял курс на Черный Новгород. Если честно, Соломин рассчитывал вначале встретиться с англичанами, спихнуть им пленных, а потом уже идти ремонтироваться, однако уже в полете, послав короткое закодированное послание, он получил ответ, что англичане не успевают — были, видать, у них какие-то свои внутренние терки. Это было плохо — неизвестно, как отнесутся к ситуации лояльные вроде бы новгородцы. Знай Соломин заранее, что так сложится — оставил бы пленных на базе, и делу конец, однако все-таки он ошибся, не послав сигнал о встрече до возвращения. Пришлось ждать — с самой базы связываться ну очень не хотелось. Это движущийся и не один раз сменивший курс корабль сложно отследить, а базу в два счета по пеленгу обнаружат. Осложнений еще и с этой стороны не хотелось, поэтому капитан немедленно связался с Петровым. Тот пообещал посодействовать, и успокоенный Соломин выбросил проблему из головы — и без нее было, о чем думать.
Вообще же, ситуация с пленными была уже несколько странной. С арабами все было достаточно просто и понятно — они сидели взаперти, ими просто брезговали. А вот испанцы как-то вдруг неожиданно вписались в корабельную жизнь. Все началось с того, что уставшие от одиночества и тесного мужского коллектива офицеры зачастили к дамам. Просто так вроде бы, посидеть-поговорить, но... В общем, отношение было уже совсем другое, и Соломин всерьез начал подумывать о том, как бороться со стремительно падающей дисциплиной. Вернее, не то, чтобы совсем уж падающей, однако возникал вполне логичный вопрос: а что делать дальше? Конечно, обменивать придется, но насколько это одобрит экипаж... Приказ-то исполнят, только вот отношение и к капитану, и друг к другу наверняка изменится не в лучшую сторону, что в будущем может привести к не самым приятным последствиям. Теперь приходилось учитывать и этот фактор, и капитан уже злился, что не столкнулся с эскадрой Дюбуа на неделю раньше. Тогда бы не пришлось связываться с этим контрактом, будь он неладен!
Однако, как известно, проблемы следует решать по мере их поступления, и Соломин решил не торопить события — была у него одна идея, как и рыбку съесть, и с дерева не слезть. Правда, следовало ее, идею эту, очень тщательно обдумать, но это уже были детали, а пока капитан позволил себе немного расслабиться — слишком многое навалилось на него в последнее время. Конечно, он и не искал легкой жизни, но темп, в котором все крутилось в последние дни, изрядно вымотал бравого космопроходца.
В кои-то веки полет прошел без осложнений, и даже с урезанным экипажем "Эскалибур" прибыл к цели в расчетное время. Черный Новгород, вращающийся вокруг белого карлика, был все-таки планетой вольной, поэтому дразнить его обитателей не хотелось. Именно поэтому "Эскалибур" подошел к нему, как к любой планете Российской империи — четко в плоскости эклиптики. В противном случае его маневр могли расценить как атаку или как неуважение. Против атаки Черный Новгород имел три орбитальные крепости, против неуважения — массу способов осложнить жизнь. Не явно, а так — устроить постоянные проверки, требовать массу лишних документов... В общем, новгородцы были своеобразным народом, уступая в этом разве что уроженцам Одессы Дальней, но те уж вообще кадры!
Соломин портить отношения ни с кем не хотел, поэтому сделал все аккуратно и грамотно. Линейный крейсер вошел в систему, погасив скорость и, пройдя мимо безжизненных ледяных глыб внешних планет, пришвартовался к борту ожидающего его таможенного корабля. И вот здесь Соломина ожидал сюрприз.
Первым, кто его встретил, был Петров. Конечно, капитан понимал, что независимость Черного Новгорода — формальность, и спецслужбы чувствуют себя здесь почти как дома, но все же командовать (а здесь Петрову, похоже, подчинялись все) кораблем таможенного департамента, который, как знал Соломин, был здесь структурой отдельной, с большими полномочиями и очень гордящимся своим привилегированным положением... Хотя, может, потому и положение привилегированное, что их спецслужба метрополии крышует, однако Соломин, в любом случае, и удивился, и впечатлился.
Дальше все было просто — пленных перевели на таможенный корабль, который тут же умчался прочь, его экипаж даже не пытаясь сделать хоть что-то похожее на досмотр, а Петров остался на "Эскалибуре". Куда отвезли пленных, он не сказал, да Соломин и не собирался спрашивать — все равно вернут. Возможно, поработают с ними, даже наверняка поработают, но — вернут.
После этого линейный крейсер лег на курс, ведущий его к орбите Черного Новгорода. Наступал самый скучный этап полета — полет внутри системы. Дело в том, что он был возможен с относительно небольшой скоростью — гипердвигатели здесь включать было нельзя, гравитация звезды нарушала его работу. Вернее, работать-то он работал, но управлять им становилось невозможно. Вырваться из системы — пожалуйста, если, конечно, в планету не влетишь или на шальной астероид не напорешься, а вот маневры не сделать. Соответственно, ползите, господа, на планетарных двигателях, проходя систему несколько часов. Вне плоскости эклиптики было, конечно, проще, да и затормозить можно было ближе, но — правила.
Система была не особенно сложна для навигации, к тому же Соломин еще во время военной службы бывал в этих местах и неплохо представлял местные особенности. Проинструктировав штурмана, капитан отправился в свою каюту — там его уже ожидал разведчик и, как предполагал Соломин, серьезный разговор.
Когда Соломин вошел в каюту, Петров как раз флиртовал с Бьянкой. Уж что-что, а охмурять женщин он умел виртуозно — их этому учили. А что? Женщины — источник информации куда лучший, чем мужчины. Они любопытны от природы, часто обращают внимание на то, на что не обращают внимания мужчины, при этом у них другая логика. Женская логика — это не тавтология, это всего лишь иное восприятие мира, не хуже и не лучше, просто другое. И умный человек всегда сумеет на этом сыграть. В разведку же дураков не брали, и Петров всегда имел немалое количество осведомительниц. Впрочем, как подозревал Соломин, некоторых он разводил просто из любви к искусству.
Соломин коротко шевельнул головой. Девушка моментально вытянулась по-уставному (надо же, быстро выучилась, или ее еще в период, когда она была вещью, выдрессировали?) и быстро вышла из каюты. Петров с грустной улыбкой проводил ее взглядом.
— Завидую я тебе...
— Это чему? — Соломин бухнулся в кресло и взял со стола старинный хрустальный фужер с вином. Отпил немного, покатал во рту, улыбнулся — Бьянка успела неплохо изучить его вкус.
— Да повезло тебе — красивая девушка, и влюблена в тебя, как кошка.
— Ерунду не говори, — отмахнулся Соломин, — она мне в дочки годится.
— Любви все возрасты покорны...
— Ты мне старика Шекспира не цитируй. Согласен, писал он хорошо, но времена были другие.
— Времена всегда одни, хотя, конечно, ты прав — я не в свое дело лезу. Только вот ведь какой момент, дорогой мой. Ты не забыл, кто ты есть?
— А вот с этого места поподробнее, — Соломин откинулся в кресле, с интересом рассматривая собеседника. — Капитан первого ранга в отставке, дворянин, судовладелец, пират. Ничего не пропустил?
— Пропустил, — Петров усмехнулся, глядя в глаза Соломину. — Самое главное пропустил. Ты — член императорской фамилии, не забывай об этом.
— Вот даже как? — капитан улыбнулся, но улыбка вышла горькой. — Помнится, на некое торжество семейное меня пригласить не торопились. Так что отношение ко мне семья продемонстрировала однозначно.
— Могу тебя обрадовать — пригласили вообще немногих.
— Спасибо, подсластил пилюлю.
— А ты не ерничай. Ты головой-то подумай — взрослый ведь человек. Тут не до обид — судьба империи решалась. Не понимаешь, что ли, каких дел может наворотить дурак на троне? А твой голос, уж извини, в ряду других последний. Вот твоего командира пригласили — это да, это ошибка, а тебе обижаться грешно, твое место было, прости, если и не первое с конца... Да-да, не первое, ты что думал, один ты с таким сомнительным происхождением? Капитан, дорогой ты мой, все мы люди, все мы человеки, а императоры всегда ходоками были, им по должности положено. Так вот, ты, конечно, не в самом конце очереди, но и очень далеко от ее начала, поэтому обижаться, как ребенку, глупо. Ферштеен?
— Я-я, натюрлих.
— Вот и ладушки. А теперь давай рассмотрим ситуацию непредвзято. Как ни крути, а ты член императорской фамилии...
— Так, стоп. А ты вообще откуда это знаешь?
— А мне, мон шер, по должности знать положено. Кто, ты думаешь, за тобой приглядывал?
— Ты?
— И я в том числе. И еще несколько человек, меняли друг друга... Впрочем, непринципиально, наверняка были и те, про кого я просто не знаю. Прости, но постоянно быть под присмотром — судьба любого человека с твоим происхождением. Итак, дорогой мой член императорской фамилии, а по совместительству просто...
— Чего? — Соломин аж подпрыгнул в кресле. Разведчик откинулся на спинку и расхохотался.
— Ну, заметь, я ничего не сказал — ты сам все додумал. Каждый, прости, понимает в меру своей испорченности. Ну да ладно, извини, мне надо было просто немного разрядить обстановку, а то ты, боюсь, очень скоро перестал бы меня адекватно воспринимать. Итак, очень важная персона, подумай сам — ты, как ни крути, имеешь определенную нишу в государственном мироустройстве. Не большую, но и не убегающе-маленькую. И вдруг мы обнаруживаем, что вокруг тебя вьется непонятная девица. И что нам делать?
— А ничего. Ее проверяли — чиста, как слеза.
— Не стоит сравнивать — в слезах солей много. Ладно, принимается. И все же, это не совсем то, что от тебя хотели бы видеть.
— А вот это уже — мое личное дело.
— Ошибаешься. В свете твоего происхождения — государственное.
— Не дави, не стоит, — Соломин посмотрел в глаза собеседнику. Тот взгляд выдержал, но промолчал. — Она — мой человек, а за своих, случись что, я буду стоять, и плевать мне, кто ты и что ты.
— Ты за нее ручаешься? — очень ровным, спокойным голосом спросил Петров.
— Да.
— Хорошо, принимается.
— Рад за тебя. Кстати, ты мне своего человечка в экипаже не подскажешь?
— Нет, извини. Это уже — МОЙ человек.
Соломин кивнул понимающе, потер переносицу — ответа он и не ожидал:
— Тогда пускай не дергается зря. Прости, я понимаю, что у тебя есть мысль вроде "нет человека — нет проблемы", но, сам понимаешь, я постараюсь этого не допустить. Мне и так с трудом удалось убедить своих офицеров, что ничего страшного не происходит, а если что-то случится... Сам понимаешь, пока мы доверяем друг другу — это одно, если будем смотреть друг на друга косо — совсем другое, будем бояться повернуться спиной — третье. Тебе ведь боеспособный корабль нужен, не так ли?
— Так, — кивнул разведчик. — Хорошо, замнем тему. Будем считать, что мы друг друга поняли. Теперь давай о деле...
— Знаешь, я, кажется, начинаю жалеть о нашей встрече.
— Да-да, можно представить, как счастливо сложилась бы судьба серого волка, не заговори он в темном лесу с незнакомой девочкой в красной шапочке. И как он сожалел об этой встрече. Поздно жалеть, друг мой, нас ждут великие дела!
Следующие несколько минут Петров потратил, расписывая Соломину, какие перспективы откроются перед ним, скромным пиратом, когда он станет полновластным (ну, почти полновластным) правителем целой планеты. Капитан был, конечно, впечатлен, однако его ответ оказался неожиданным для разведчика:
— Ты знаешь, я пока что вижу лишь огромную работу с сомнительным результатом.
— И почему? — Петров посмотрел на него с интересом.
— А ты сам-то понимаешь, что мне предлагается? Ты говоришь — завоевать планету. Легко. Вот сейчас бросил все и помчался завоевывать. Я ее пополам расколю — это запросто. Систему обороны, даже если там найдется что-то похожее на нее, я тоже разнесу. Флот... Да мои тапочки от смеха заикаются. А вот что дальше? Даже если их армия разбежится под прицелом моих кораблей, и я триумфально въеду в столицу, то власть я не удержу. У меня даже с обещанным тобой пополнением будет меньше двухсот человек. Этого хватит, чтобы истребить там всех поголовно, но абсолютно недостаточно, чтобы удержать власть. Пойми, если ты пришел к власти на штыках, то только армия, в которой достаточно людей, готовых пройтись по завоеванным городам с засученными рукавами, бодро стреляя от пуза по всему, что шевелится, поможет тебе удержаться. Армия, а не горстка десантников, которых рано или поздно перебьют в спину. К тому же я, хоть убей, не понимаю, зачем России еще одна планета, населенная инородцами.
