Катая по извилинам сии неприятные мысли, я сумела принять ванную, (благо стараниями мага, я теперь могла себе это позволить), не спеша пообедала в полном одиночестве (что тоже немного странно, учитывая что герцогиня и ее падчерица вроде не объявляли меня персоной non-grata) и спокойно перебрала свою сумку, на предмет обнаружения в ней остатков чего-нибудь полезного. Увы, из полезного остались только косметичка, аптечка, смена нижнего белья, запасная пара носков и мобильник, правда в хлам разряженный. Вытряхнув свои 'сокровища' на кровать, я вывернула сумку наизнанку, так и не найдя для этого рациональной причины. В драной подкладке обнаружилось целых три(!!!) сигареты, куда они очевидно высыпались из пачки. Я гипнотизировала их взглядом, но они упорно не желали размножаться. Наконец, аккуратно сложила две штуки в косметичку, а с третьей уселась в будуаре, пользуясь вынужденным бездельем.
Преодолев первый кашель (а не курила я больше недели!), я впала в некое забытье и мозг, от знакомого толчка, возобновил вышел наконец из 'спящего' режима.
Несомненно, я предвкушала предстоящее путешествие, но о его окончании было страшно даже подумать. Что будет со мной? Почему я не могу слинять? Да потому, что Грем меня как собака найдет и свобода действий будет на этом закончена. Печально, но факт. Значит, придется идти вместе со всеми, до конца.
Я не хочу. Я пришла к этому выводу еще ночью, когда Рошшер и Грем сообщили мне детали. Почему я должна добровольно идти на эту бойню? И при этом наверное должна еще буду благодарить этих двух дураков, что ввязали меня во все это. И не только их, ведь есть еще герцогиня Сеношанте, напичкавшая меня массой информации и активно взывавшей к моей совести, ее муженек, предоставивший мне помимо крова всяческие условия и т.д и т.п....
Как же я от всего этого устала! Мне хотелось выть от безысходности положения, в которое я вляпалась по собственной дурости. Но ведь подвел меня к этой дурости не кто иной, как Рошшер, бывший муженек. Чтобы он теперь не говорил и как бы не смотрел, я в жизни больше не оставлю этого засранца у себя за спиной. Впрочем как и его бывшего раба, который номинально считается теперь моим хозяином. Я во второй раз наступила на эти грабли — поверила. И что в итоге? Он так же, как и Рошшер, предпочитает использовать меня втемную, не считая нужным без пинка быть откровеннее.
Зато какие песни каждый из них двоих пел в свое время! Тот же Мэд, с томным придыханием и тоской взгляде сообщавший мне, что не хочет моего возвращения в свой мир. И Грем...
— От твоей злости буквально летят искры! — Тихо произнес предмет моих рассуждений, скользнув в будуар.
Я инстинктивно оглянулась ему за спину, но сопровождения в лице главы королевской стражи не заметила. Это и удивило и насторожило одновременно. Но спросить мага на этот счет я не успела, так как он довольно-таки проворно сократил расстояние между нами и впился в мои губы, заставив меня замереть. Я забыла, как дышать. Забыла, о чем думала. Зато вспомнила его руки и слова, которые он произнес перед отъездом...
— Не сомневайся во мне, пожалуйста! — Зажав мое лицо ладонями, глядя в глаза, попросил он. — Я никогда не оставил бы тебя, если бы не был уверен, что ты сумеешь воззвать к моей силе в случае необходимости.
— Это ты про драку с маркизом? — Аккуратно отстранившись, уточнила я. В этот момент я отдала предпочтение двум оставшимся в сигарете тягам. — Но ведь из-за нашей ночи я стала наполовину седой! А глаза?! Как я ребенку объясню, что с ними стало?!
— Ты моя нареченная! — Проведя ладонью по щеке, с мягкой улыбкой ответил он. — И твои изменения это лишь доказывают!
— Обещай мне рассказать об этом позже! — Отмахнулась я. — А пока нет твоего провожатого, расскажи мне о том, что нас ждет? Ее Светлость рассказала мне, что пришло время правления магов, но я не понимаю, как это осуществить.
— Герцогиня — симилла, потомок древних драконов. Она может общаться с богами и по собственной воле принимает или отвергает смертную жизнь. — Стоило мне затушить окурок, как маг усадил меня к себе на колени и перебирая чуть сырые после ванной волосы, тихо рассказывал. — Я и не надеялся, когда принимал предложение герцога, что Боги вспомнят о своих договоренностях, ведь смена правления между людьми и магами была забыта много веков назад. Через разговор с тобой, Ее Светлость донесла мне об этом. Это великий момент в истории Эллионора и честь начать этот новый виток выпала мне! Конечно, ни герцог, ни его люди, ни даже Рошшер — никто и не догадывается, что за король сядет на трон, но до этого момента нам придется держать их в уверенности, что все идет так, как они задумали, иначе мне не попасть во дворец. Ты во всем этом, моя опора и моя сила, и чтобы не говорил Рошшер, я не позволю упасть даже волосу с твоей головы! Ты мне веришь?
Я смотрела на него и не могла определиться с тем, что чувствую на самом деле. Еще десять минут назад я была уверенна, что и этот тоже меня использует ради достижения своих целей, но теперь я не знала, что и думать.
— Знаешь, даже если бы Мэд ничего не говорил, у меня у самой сложилось впечатление, что я тебе нужна исключительно в качестве ширмы — ты берешь силу, выставляешь меня на всеобщее обозрение в этом аду и уходишь! Что я должна еще подумать?!
— Что на данный момент, я не могу остаться. — С вымученной улыбкой ответил Грем, накручивая влажные пряди на пальцы. — То, что произошло между нами, позволяет тебе теперь держать меня за горло, если тебе того захочется — ты отныне не рабыня и моя жизнь в какой-то степени в твоих руках.
— Что это значит? — Непонимающе нахмурилась я.
— То, что я в прямом смысле не смогу жить без тебя. — Не мигая ответил Грем и накрутив прядь плотнее, привлек мое лицо еще ближе к себе. — Нареченные — это не просто вторая половина, это одно сердце на двоих и магам всего дважды в истории этого мира выпадало счастье встретить их.
— Что же будет с тобой, когда я уйду? — Эта мысль пульсировала внутри черепной коробки, отзываясь во всех органах жизнеобеспечения организма. Естественно, ни о чем подобном я и не думала до этого, предполагая, что наш новый вид связи ничем не примечательней предыдущей.
— Нам стоит поговорить об этом, когда все закончиться. — Твердым голосом пресек мои попытки поговорить о туманном будущем маг.
— Тогда скажи, что именно мне делать в этом походе? — Немного разочаровавшись, перевела я тему.
— Держаться подальше от Рошшера и маркиза. — Не задумываясь над ответом, выдал Грем. — Каждому из них интересно попробовать нашу связь на прочность, чтобы понять, насколько мы зависим друг от друга. Они бояться не только меня и моих возможностей, но того, что может случиться после того, как нас перестанет сдерживать совместное дело.
— Но ведь ты наверняка гарантировал их неприкосновенность, нет? — С сомнением спросила я. — В противном случае, это было бы для всех опасно, а не только для маркиза и Рошшера.
— Да, обе стороны сейчас держит договор. — Признался Грем, уткнувшись носом мне в ключицу. — Они получат власть, а мой народ свою землю и гарантию безопасности. Но только полный дурак не стал бы бояться неожиданностей, которые могут произойти. Понимаешь?
Я подумала, что для герцога и его подданных, договор с магом, не что иное, как бомба, замедленного действия — обязательно рванет, если допустить хоть один промах. Герцог может лишь предполагать, что прижал своими условиями мага к стене и ему предстоит сильно удивиться. Слава Богу, что они об этом не знают, а догадываться можно и на пустом месте!
— Грем, я боюсь этого похода. — На выдохе призналась я и повернувшись, встретилась с его внимательным взглядом. — Эти интриги не внушают мне доверия и я понятия не имею, чего в действительности ждать.
— Я знаю. — Коротко и емко. — Но, к сожалению, тебе не удастся отсидеться в тихом месте. Со своей стороны я могу лишь гарантировать тебе безопасность.
— Это весьма призрачное заявление, ты это знаешь? — Смешок получился нервным, но тема взвывала к подобной откровенности. — Как ты можешь гарантировать мне безопасность, если сам будешь играть роль пленника?! Я попадаю во власть Рошшера или того, на кого он меня спихнет. Потому, что с такими ставками, размениваться по мелочам никто не станет. — Пояснять, что именно входит в категорию 'мелочи', я не стала. Голос сорвался, а руки начало трясти. Словно вся твердость, благодаря которой я держалась все это время, разом вышла, как воздух из легких. Страх поднимался из глубин сознания, поощренный отсутствием аргументов, направленных на его снижение.
— Мне есть, что терять. — Не получив ответа, продолжила я шепотом, чувствуя, что глаза начинает щипать. — И я очень этого боюсь. Мне кажется несправедливым сложить голову в чужом мире, да еще и за дело, к которому не имею никакого отношения. Мне надоело все до чертиков! Меня буквально тошнит от всего, что вижу здесь — люди, условия, отношение, словно я комок грязи, а не человек! Ты ведь можешь отправить меня домой, но держишь рядом, заставляя во всем этом участвовать!
— Могу. — Тихо ответил Грем, чуть крепче прижав меня к себе. — Но за пределами замка за этим будет следить Рошшер. А если я сделаю это сейчас, то в итоге погибнет много людей и моих сородичей, потому, что я не уверен, что мне хватит сил сделать все без резерва.
— Другими словами, ты будешь использовать меня под благовидным предлогом? Что ж, у тебя с Рошшером в этом есть определенное сходство.
Я хотела вырваться из его объятий и встать, но он притянул меня сильнее и прошептал:
— Я не использую тебя, я лишь хочу для начала разобраться с проблемой, с которой все равно придется столкнуться. Гарантия твоей безопасность не зависит от того, рядом я или нет — наша связь позволит знать мне об этом даже на расстоянии.
— Угу, как с маркизом, да?
— Все, что я мог на тот момент, это дать тебе сил и я это сделал. К тому же, ты ведь знала, что стоит быть более осмотрительной и не поддаваться на провокации! Тем не менее, тень Хасами, которая занимает ровно половину твоей души, не может отказать себе в удовольствии от получения чужой крови, он взывает тебя забрать жизнь, заставляя думать, что решение в действительности принадлежит тебе. Так было и на площади у Ратуши и мне стоило сразу тебе рассказать о происхождении гнева, который я почувствовал. Моя вина только в этом.
Это единственное, что заставило меня задуматься всерьез о том, что именно я испытывала в начале всех этих драк. Маг прав, мне ХОТЕЛОСЬ их крови и я точно знала, что сумею ее заполучить. Я и в прошлый визит сюда не могла списать эту кровожадность на коня, который прочно запал мне в душу. Мне всегда казалось, что это исключительно мои демоны, ожившие на этой земле. Я столько раз думала об этом, что совершенно упустила из виду все, что мне уже говорили о конях нижнего владыки.
Но ведь он помогал мне, разве нет? Если бы не эта жажда крови, я бы, вероятнее всего, была бы уже мертва. Как минимум несколько раз. А в предстоящем деле такая часть меня станет незаменимой, если я хочу выйти из всего этого сухой.
— Тебе вообще стоило более своевременней говорить о том, что касается меня, а не ждать, пока это сделают другие! — Отрезала я. — Но ты предпочитаешь оставлять это другим. Я узнала о деталях нашей связи не от тебя, а от Жорика, который сказал, что я могу черпать из тебя силу почти так же, как черпаешь ее из меня ты. Или например о том, почему именно ты ушел в самый тяжелый для меня момент — это мне любезно объяснял Рошшер. Пусть с некоторым преувеличением, но я сомневаюсь, что он сильно покорежил суть. Поэтому давай просто оставим этот разговор ровно до того момента, когда необходимость в моих силах для тебя отпадет!
Ответить Грем не успел и застыл с открытым ртом, когда дверь сотряслась от стука, который просто не может сотворить женская рука. Я спешно слезла с нагретых коленей мага, но дойти до двери не успела, так как она распахнулась, явив моему взору взъяренного главу королевской стражи, за могучей спиной которого маячил поверенный герцога. Немая сцена продолжалась ровно до того момента, пока Мэдсток не обнаружил Грема, не сдвинувшегося с места.
— Мне стоило догадаться, куда ты побежишь! — С перекосившимся лицом, заявил он, обращаясь к магу.
— Раз так, отчего ты недоволен? — Хмыкнул Грем, совершенно не испугавшись.
— Я не доволен тем, что ты нарушаешь условия нашего договора! — Взревел Мэдсток, испепеляя мага горящим взглядом.
Решительно плюнув на этих двух петухов, я отодвинула Рошшера, запуская в будуар Жорика, который даже по телосложению значительно уступал им обоим. Вот его я действительно была рада видеть.
— Я смотрю, ты уже собрался? — Улыбнувшись, спросила я, кивком головы указав на его полную амуницию — плащ, перчатки, сапоги. Ничего лишнего на поверенном герцога не наблюдалось, кроме разве что не совсем уместной радостной, я бы даже сказала по-детски восторженной, улыбки. — Когда нам отправляться?
— Вообще, я за этим и пришел. Но как вижу, ты еще не готова... — Скосив глаза на по-прежнему сидящего в кресле мага, а потом на раскрасневшегося Рошшера. Улыбка медленно стаяла с лица.
— Почему? Готова! — Заверила я его. — Вот только сумку заберу.
Не поворачиваясь, я прошла в комнату и взяла сумку и начала методично запихивать в нее все то, что выложила чуть ранее. Уж не знаю, как насчет косметички, а аптечка мне точно пригодиться на этом испытании судьбы.
Закончив, я потрогала волосы и нашла их почти высохшими. Заплела в косу, которая держалась 'на соплях', из-за небольшой длинны. Ну да ничего, все равно плащ-то то мне положен с капюшоном, на улице все-таки зима!
В будуаре было тихо и даже Мэдсток с Гремом не выясняли отношений. Когда я вышла, все трое уставились на меня, как на полководца. Я что-то должна сейчас сказать?
— Ну так мы едем или нет? — Обратилась я к Жорику, скромно ждавшему у дверей.
— Ты даже не спросишь куда именно? — Вздернув удивленно бровь, поинтересовался Мэдсток.
— А ты решил напоследок меня проинструктировать? — Хмыкнула я. — Как всегда вовремя, Мэд! Не переживай, за тебя это уже сделал герцог!
— Вы поедете вдвоем и я тебя очень прошу — не влезай ни во что и ждите нас в условленном месте! — Добавил Грем, красноречиво посмотрев на меня.
Я пожала плечами, не желая ничего обещать и гарантировать. Жорик протянул мне плащ, который ему же и пришлось мне помогать завязывать. По мне, это изделие больше напоминало кусок брезента, но несмотря на внешний непрезентабельный вид, оказался на удивление теплым и даже длинна была обрезана под мой рост, а не под местные стандарты.
В голове стояла гулкая тишина и меня начала бить такая дрожь, которую ничем не прикроешь. Было страшно от осознания, что этот поход может быть как началом моих приключений, так и концом. Исправить или изменить что-либо уже нельзя, оставалось только смириться и всеми силами пытаться остаться в живых. Но черт побери, как я устала от этой непрекращающейся борьбы! В такт разуму заныло и калеченное тело, напоминая о каждом полученном здесь синяке, ранении и ссадине. Меньше всего Даринке нужна мать— калека, а здесь я легко могу таковой стать.
