— Мы выступаем? — выпалил Суйгецу, вскакивая.
Водяному наиболее тяжело далось время ожидания. Активному и эмоциональному парню было трудно сидеть посреди леса и предаваться ничегонеделанию. И если Тамаки была полностью поглощена возвращению Саске в мир живых, Джуго оказался в своей стихии и непрерывно общался с зайчиками, белочками, птичками и прочей лесной живостью, то Суйгецу уже дошел до точки кипения и был вполне не не против распороть пару животов у врагов... ну или тех, кого Саске назовет таковыми.
— Куда мы отправимся? В Коноху? Мне уже не терпится посмотреть на твоих однокашников, Саске! Обезглавливателю тоже и не только посмотреть!
Суйгецу оскалился. Острые акульи зубы придавали Хозуки вид законченного маньяка, упивающегося видом крови, но только очень близким людям было понятно, что это не так — Суйгецу просто веселился и немного подтрунивал над своим предводителем. К сожалению, Джуго было все безразлично, Саске никогда не реагировал на подначки, а той, что должна была стать вечной мишенью для таких шуточек, уже не было с ними. Тамаки же просто пугалась... Поэтому Суйгецу замолчал.
Саске секунду размышлял, но все же ответил:
— В Коноху, мы, несомненно, пойдем. Но позже...
— А сейчас куда? — вклинился в паузу неугомонный водяной, и даже Джуго заинтересованно повернулся.
В голове Учихи взметнулся вихрь из сотен мыслей. Они сталкивались друг с другом, порождая вопросы и мгновенно давая на них ответы, но этот шторм постепенно успокаивался, оставляя после себя спокойствие. Спокойствие, слегка подсвеченное сиянием яркого, солнечного... и живого огня.
— Сейчас — мы отправляемся в Узушио!
...И уже горазд позже, после встречи с таинственным выжившим из Учих, после рассказа о Конохе и Наруто, разжегших приугасшую было ненависть, преследуя Данзо — настоящего виновника всего, что произошло с кланом, Итачи и ним самим, Саске вдруг задумался — а не было ли то решение о визите на остров Узумаки — единственным правильным за всю его жизнь? Но, к сожалению, как и всегда — уже ничего нельзя было изменить...
Айдо.
И вновь дорога. Вновь размеренные шаги, почти как в забытой генинской юности. И вновь дорожная пыль, забивающаяся под тяжелый плащ... Благодарение всем богам этого мира, что крестьяне здесь умеют шить сапоги, иначе в обуви с открытыми носами я давно бы преодолел предел ненависти и начал убивать.
Вот ведь какая интересная штука — все шиноби, как один, носят открытую обувь, и при этом не могут назвать причину. Добро бы чакра циркулировала или еще что — так ведь нет. А разбираться еще и в этом у меня не было ни малейшего желания, так что приходилось применять силу...
Я покосился на свою спутницу, вернее, на ее мягкие полусапожки со свободными голенищами чуть выше щиколотки. Выглядит вполне симпатично, и чего, спрашивается, было так возмущаться, будто я ее не обуть, а раздеть пытаюсь? Тот же плащ нацепила без звука.
Попутчица перехватила мой взгляд и решила, что сейчас самое время проявить характер.
— Почему мы идем пешком? Верхним путем мы бы добрались гораздо быстрее!
Ну надо же — еще бы руки в бока уперла!.. Я вздохнул и приступил к разъяснению очевидного.
— Карин, во-первых, я не уверен, что ты полностью вылечилась, так что прыгать по деревьям, думаю, тебе будет довольно трудно.
— Ну вот еще!.. Я в порядке, не надо обо мне заботиться, — буркнула девчонка, отходя от меня на шаг.
Вот же досталась независимая... При этом я увидел, как рука алоглазой почти машинально нырнула под плащ и потерла едва заметный, но все же до сих пор полностью не сошедший розовый шрам, окольцовывающий ее талию. Да уж, повреждения от чакры демона нелегко устранять даже при помощи этого самого демона... А про шрам я знал потому, что, как я и предупреждал, от глухой сиреневой курточки Карин осталась только верхняя часть, едва прикрывающая ребра. Таюя привела одежду девчонки в приличный вид... Но вот только сама Карин шить совершенно не умела, а просить кого-то почему-то не стала, вот и осталась щеголять в закрытом топе. Шортики, к счастью, не пострадали... Наверное, еще и потому с такой охотой нацепила плащ: на острове уже привыкла, но большой мир — это вам не просто так...
— Ну а вторая причина — я просто не знаю дорогу. Метка, на которую мы выскочили, была ближайшей к Стране Железа, сам я ни раз там не был, а на верхнем пути мы не сможем ни у кого спросить, куда идти.
Карин открыла рот, но поперхнулась возражениями, внимательно уставившись на меня. Наверное, искала глубинный подтекст такого подозрительно чистосердечного признания. Не нашла — все сказанное было истинной правдой. Мда...
— Тогда зачем ты меня так рано вытащил? Добрался бы сам куда нужно. Я, между прочим, только-только собралась потренироваться с нашими новенькими...
Я чуть улыбнулся, посмотрев на нее. Ну-ну, знаем мы, зачем ты собралась проводить с ними время. Опять интриги закручиваем? Но алоглазая неожиданно продолжила:
— ...Ты ведь сам советовал мне поднять свой авторитет, чтобы добиться... уважения.
Хм... Откровенность за откровенность, значит? По сравнению с тем, что было — громадный шаг вперед.
— Так ведь это — тоже тренировка и тоже опыт, — я кивнул на дорогу, — уж поверь. И кроме того... может быть, я просто соскучился по твоему обществу, пока не был на острове, и решил провести с тобой время, как считаешь?
И Карин Узумаки, единственная в моем окружении, которая носила эту фамилию с самого рождения, девчонка с вечно встрепанной прической стиля 'воронье гнездо', не нашлась что ответить и отвернулась...
Некоторое время над дорогой царила тишина, а потом Карин, уже забывшая, что обижалась, выскочила чуть вперед.
— Айдо, раз уж мы все равно идем... Можно тебя спросить?
— Конечно.
— Скажи... — она на мгновение запнулась. — Расскажи, пожалуйста, о Саске. Почему ты его так ненавидишь?..
Перестав слышать мои шаги за спиной, она тоже остановилась и удивленно обернулась. И, наверное, увидела в моем мгновенно застывшем лице что-то такое...
— Прости, — почти прошептала она. — Извини, я не хотела... Просто для меня это важно... Я хотела поближе узнать... тебя...
Но я уже справился с собой и шагнул вперед.
— Не извиняйся, не за что.
Я вздохнул и, поравнявшись с ней, поднял руку и погладил ее по торчащим в разные стороны волосам. Опешившая девчонка на мгновение замерла... а потом резво отскочила на шаг, вызвав у меня улыбку.
— Почему я ненавижу Саске? Знаешь, Карин... а ведь я раньше об этом не задумывался. Наверное, потому, что мы — одинаковые.
— Чт-то?
Теперь очередь замирать в неловкой позе посреди дороги наступила для Карин. Я продолжал идти дальше.
— Да, именно так. Мы оба остались без семьи, у нас обоих в этом оказался виновен брат... и нам обоим усиленно подсовывали эту версию событий. Почему? Ну насчет меня и Наруто все и так понятно, а у Учихи... Я никогда не поверил бы, что один человек, каким бы могучим он ни был — вырезал как баранов толпу людей, которых опасался сам Тобирама Сенджу... Ты, кстати, знаешь, что Тобираму так никто и не превзошел и Коноха такая, какая есть — именно из-за него?
— Н-нет. А откуда ты это знаешь? — заинтересовалась девушка.
— Ну-у, скажем так, я знаю кое-что из того, что знала Мито Узумаки. Шодай Хокаге очень любил выпивку и карты, а Тобирама — работать и изобретать. Вот так-то... К сожалению, клан Учиха он ненавидел настолько искренне и страстно, что его ненависти хватило на многие годы, даже следующему поколению — ведь Данзо и Третий были именно его учениками. Вот оно что, оказывается... Круг ненависти замкнулся, чтобы начаться снова. Чего только не узнаешь из, казалось бы, невинной болтовни ученицы у постели больного учителя...
— О чем ты?
Но я не слушал Карин и разговаривал больше сам с собой, чем с кем-то еще. Да, так действительно многое становилось понятнее...
— Так что Итачи явно помогли, и помощники не остались без прибытка, как мне совсем недавно подсказали... Потом мы с Саске подозрительно одновременно ушли из деревни... Так что, да — мы очень похожи. Мы живем одинаковой судьбой. Вот только... за мной никто бежал пытаясь вернуть и никто не называл меня братом... Тем больше я ненавижу этого красноглазого придурка! Иметь такие возможности, и плюнуть на них, втоптав в грязь... А мне пришлось остаться совершенно одному и ждать чуда!.. Ведь меня не должно было быть и, оказывается, я — не нужен!..
В конце я уже почти сорвался на злобное шипение, но вовремя пришел в себя и виновато посмотрел на девчонку — не обращай, мол, внимания, с кем не бывает... Но она размеренно шагала по дороге и смотрела прямо перед собой.
— Понятно, — задумчиво обронила алоглазая и больше до самой границы мы не разговаривали...
Граница объявила о себе заранее — постепенно повышающейся местностью. Когда дорога забралась гораздо выше, чем полагалось любому, сколь угодно громадному, холму. Я хмыкнул — все-таки законы физики не могут отменить даже шиноби. Например, если мы знаем, что некое место завалено снегом на фоне теплого климата вокруг, мы, несмотря ни на какую чакру, можем с уверенностью сказать — это место в горах.
Мы забирались все выше и выше. А в спины нас подталкивал резкий ветер. И, наконец, пыльная дорога закончилась. Мы стояли на гребне... вот уж не знаю, как назвать — горного хребта, холмовой гряды, а по другую его сторону внизу расстилалась белая равнина. Ее границы невозможно было рассмотреть, так как даль терялась в тумане, и лишь на горизонте проступало темное пятно — знаменитые три горы Тецу Но Куни. Ветер, гнавший нас сюда, подхватывал тяжелые серый тучи, клубившиеся прямо над нами, и нес их дальше.
На руку, невзначай выставленную мной из-под плаща спланировала подталкиваемая ветром совершенно обычная шестиконечная снежинка... Я улыбнулся — ну что ж, заодно понятно, откуда в Амегакуре берется вечный дождь — она всего лишь чуть ниже на плоскогорье. Несмотря на разумное устройство, образование выглядело насквозь искусственным и я не отказался бы краем глаза посмотреть на того, кто все это натворил... Но в данный момент это было совершенно не важно, потому что... потому что... Вдруг я совершенно неожиданно выдохнул длинный вопль, что-то вроде: 'Хей-я-а!' и на полной скорости рванул вниз, оставив за спиной Карин. Но я ничего не смог с собой поделать...
Мда, никогда даже не думал, что меня так накроет. Ведь всего-навсего снег, а ностальгия вырвалась со страшной силой. Даже боюсь представить, что бы произошло, появись передо мной бутылка водки...
— Я никогда не видела снега... — пробормотала алоглазая.
Карин все же догнала меня и теперь стояла рядом на вершине какого-то взгорка. Я прекратил мять снежок в руке и постарался убрать с лица дебильную улыбку.
— А вот я не видел снега очень давно — лет семнадцать уже. Даже соскучился...
— Ты что, родился в Стране Железа, что ли? А говорил, что ни разу тут не был! Но тогда что ты можешь помнить? — немедленно повернулась ко мне Карин.
— Нехорошо подлавливать на словах старшего товариша! — я усмехнулся и постарался перевести разговор. — А чего это ты так в плащ кутаешься? Мерзнешь? Что, вместе с Орочимару и контроль температуры тела для шиноби тоже отменили? Тогда ты должна мне сказать спасибо за сапоги!
— Не твое дело! — буркнула девчонка.
В моей голове созрел зловещий план.
— Карин, ты говоришь, что никогда не видела снега?
— Да... — все еще не поднимая глаз отозвалась алоглазая.
— Тогда смотри сюда. Ты никогда не догадаешься, что со снегом можно сделать... вот так!
Карин повернула голову, встретившись со мной взглядом... И прямо ей в лоб врезался снежок, напрочь залепив очки. Слава Ками, что я не плющил его в кусок льда... Ну разве что совсем немного.
Ошеломленная девчонка упала в снег, но тут же вскочила, сняла очки и начала протирать их полой плаща. Не спрятанный за тонкими стеклами, взгляд у нее оказался каким-то совершенно беззащитным.
— Всегда хотел спросить, зачем их носить? Ты плохо видишь? Ведь без них тебе больше идет! — с невинным видом сказал я.
Карин наконец закончила протирать очки и водрузила их на нос. Сквозь стекла в меня вонзился злой взгляд.
— Ах, ты!.. Ну подожди!
Девушка резко присела и опустила руки в снег. Я приготовился уворачиваться от впервые слепленного снежка — это вам не кунай, тут сноровка потребуется! — но ничего не происходило. Алоглазая все так же сидела, спрятав руки... а потом, что-то неожиданно и резко ударило меня под колени и я рухнул навзничь, скрывшись в подвернувшемся сугробе с головой. Шах и мат, ностальгия — ледяная вода за шиворотом и снежная крупа, залепившая рот, это не так уж и круто, правда? Даешь вечную весну!..
Проморгавшись, я выглянул из сугроба... чтобы наткнуться на нечто необычное. Прямо перед моим лицом торчало... Больше всего это было похоже на здоровенную змею и клиновидной головой, но приглядевшись, я понял, что тело змеи состоит из звеньев, неярко светящихся собственным золотистым светом, а голова — это острие, больше всего напоминавшее навершие гарпуна. Вся конструкция примерно в половину моего предплечья толщиной немного покачивалась из стороны в сторону и другим концом уходила в снежное одеяло в направлении... а что, есть еще варианты?
— Цепь Чакры, — пробормотал я. — Так ты все же тренировалась?
— Для того, чтобы развивать контроль, необязательно даже с постели подниматься, уж ты точно должен это знать! — торжествующе отозвалась выпрямившаяся во весь рост девчонка. — А еще — я больше не хочу... так...
Она снова машинально прикоснулась к животу. Цепь отреагировала на движение, чуть укоротившись следом за поднятой рукой Карин. Отлично!
-Что ж, раз так... То готовься!
Я схватил Цепь и изо всех сил дернул, еще и перекатившись в сторону. Из снега взметнулась золотистая нить, другим концом исчезавшая в руке алоглазой где-то в районе локтя, натянулась и повлекла ее за собой. К сожалению, я не учел одного — мы находились на вершине холма и мое движение вынесло меня на склон, с которого я закономерно и покатился... по-прежнему не выпуская из рук цепь. А следом за мной с придушенным визгом полетела Карин...
Слава Ками, холмик был все же невысоким. Но когда я только начал выкарабкиваться из снежной лавины, прямо в меня влетела припозднившаяся девчонка и мы рухнули обратно в сугроб...
Само собой, сохранить дистанцию в такой ситуации не было ни малейшей возможности, и любой посторонний наблюдатель, заставший эту картину, затруднился бы определить, чьи именно конечности торчат из этого клубка, перевитого, вдобавок, Цепями Чакры, выпущенными отчаянно отбивающейся и пищащей девчонкой. Но постепенно писк перешел в смех...
Как оказалось, Цепи вполне могли быть как цепями, исходя из названия, так и принимать любые свойства по желанию хозяйки — от мягкой и упругой ленты до стального стержня, который не согнул бы и слон. Так что не было ничего удивительного, что в процессе этой возни я оказался повержен. Впрочем, в свое оправдание скажу, что я не очень-то и сопротивлялся...
