— Они что, там, совсем сбрендили? — Чуть слышно проговорил Букограй севшим от волнения голосом. — Да он же здесь "тридцать седьмой год" устроит!
— Ты же знаешь, генерал, решения принимаем не мы с тобой! Видать "там", — Игнатьев показал пальцем вверх, — считают, что в данной ситуации "таланты" пол-ковника Словина более необходимы, чем наши! Так что нам остаются хозяйственные вопросы. Хорошо еще, что я утром успел твоего Платонова с его "академиками" опять переподчинить себе. — Так Игнатьев называл научную экспедицию. Нам теперь предстоит проводить реэвакуацию. Блокаду пока снимать, как я понимаю, не собираются. Наверное, пока НЛО не найдем!
— Может быть, этого НЛО уже и на планете нет! Упорхнула туда, откуда появилась! — Попробовал солгать Букограй. Уж больно ему не понравились последние распоряжения из столицы.
— А вот это вряд ли! — Игнатьев устало посмотрел на Букограя. — Сам-то ты в это веришь? Вижу, что нет! Соображения имеются, где эта "тарелка" может быть?
— Думаю, где угодно! И, может быть, она никуда и не девалась! Висит себе там же, где и была! Над площадью! Мы же с этой стороны даже вертолеты не сажали, Берегли, так сказать, следы пребывания. Вот только увидеть мы ее не сможем! Она, как выразился бы наш Платонов, в коконе перестроенного пространства! Висит себе под нашим носом и над нами посмеивается! — выдал тираду Букограй. Он был почти уверен, что говорит правду. Возникла у него такая догадка. — И войти в нее мы не сможем! Если ее новые обитатели не позволят!
— Ты серьезно? Чего же они добиваются, наши герои, с которых полковник Словин теперь с живых не слезет? — Мрачно пробормотал Игнатьев.
— Может на этих "линзах" и найдем ответ?
— Давайте тогда начинать сеанс! Словина ждать не будем? Ах, да! Ты же его не приглашал! Нужно будет, потом посмотрит! Поехали!
Игнатьева сопровождал профессор Вельяминов. Старший лейтенант Платонов, обеспечивал работу потребовавшейся для просмотра техники. А потребовался для этого обычный кинопроектор. При этом конструкция информационного кристалла была совершенно непонятна. Все устройство представляло собой тонкую линзу-насадку на объектив кинопроектора. Причем в самом кинопроекторе никакой пленки не заряжалось, по-видимому, нужен был только сильный источник света. Каким образом с этой линзы считывалась информация было "темным лесом" как для Букограй "со товарищи", так и для профессора Вельяминова, который при виде "линз" прямо загорелся, и теперь с нетерпением ожидал конца просмотра, чтобы заполучить "линзу" в свое распоряжение и подвергнуть ее систематическому изучению. Ведь пока, кроме обломков различной степени повреждения и размеров, ничего существенного в руки научной группы не попалось. Но Букограй пока не желая расстраивать профессора раньше времени, не сказал ему, что отдавать "линзу" он не собирается, справедливо полагая, что после методов "изучении", которым подвергнут ее ученые специалисты, от нее, как от объекта средства информации мало что останется.
Но ожидания и Букограя и Вельяминова, к досаде обоих, разрешились совсем неожиданным образом. По окончании фильма, "линза" просто испарилась, словно ее и не было. Видимо, в ее конструкцию было заложено условие самоликвидации после разового просмотра.
Хорошо еще, что Букограй оказался предусмотрительным и с помощью Плато-нова установил кинокамеру, производящую съемку прямо с экрана, на котором проецировалось изображение. Иначе, информация, предоставленная для просмотра, была бы утеряна. А так был потерян только ее носитель.
— Да! — Только угрюмо прокомментировал произошедшее Игнатьев. — Ребятиш-ки-то явные перестраховщики! Ничего от новейших технологий в посторонние руки! Да, это же просто заговор!
Букограй был несколько смущен. Такой "подлянки" он от Николая не ожидал. Хотя с другой стороны, а знал ли сам Николай об истинном устройстве этой "хитрой штуки"? Но пока они просмотрели только первую половину фильма, повествующую о том, как расправлялись с пришельцами, и как при этом погибали. Фильм никого равнодушным не оставил, но и комментариев по его содержанию тоже не последовало. Только после просмотра понадобился небольшой перерыв, на перекур, так сказать. В помещении, где производился просмотр, курить никто не осмелился, и даже профессор вышел в коридор со своей изогнутой трубкой. Букограй не курил, да и Игнатьев такой вредной привычке подвержен не был. Платонов же перед тем как скрыться из кабинета поменял на кинокамере кассету с пленкой, поставив чистую. Как понимал Букограй, в скором времени эти фильмы могут стать мировой сенсацией, если, конечно, кто-нибудь осмелится представить их широкой публике.
А вот в этом Букограй сильно сомневался. Как догадывался Букограй, на вто-рой "линзе" должна быть информация о "корабле-матке". И, по мнению генерала, могла вызвать эффект разорвавшейся бомбы. Такие кадры могли вызвать такую панику в мире, что и последствий ее нельзя предположить. Даже его, лицезрение инопланетного сфероида, пусть и на какое-то время, привело в состояние психи-ческого шока. Но это его, по своему роду деятельности призванного не бояться никого и ничего. А вот как простой человек, как на западе говорят, обыватель, воспримет такую новость? То ли загорится огнем патриотизма, то ли по рецепту еврейского радио — "возьмет белую простынь и поползет на кладбище". То ли вообще "съедет с катушек" и в ожидании "конца света" начнет громить все, что под руку попадется.
Когда Букограй остался с Игнатьевым наедине он сказал:
— Товарищ генерал-лейтенант, возможно, я слишком драматизирую, но первую кассету Словину показывать не следует. По изображению он потом идентифицирует бедных волонтеров и устроит "охоту на ведьм". А ребята могли принимать в похищении "тарелки" совсем косвенное участие. Зачем портить им жизнь. После разберемся с ними, в спокойной обстановке. Когда определимся с общей стратегии, вернее, когда определятся там, "наверху"! Вы меня понимаете?
Игнатьев внимательно посмотрел на Букограя и чуть заметно кивнул.
— Хорошо! Кассету пока придержим. Давай-ка, посмотрим вторую "линзу"!
— Интуиция мне подсказывает, что на второй "линзе" информация еще более важная. Предлагаю посмотреть ее вдвоем! Профессор, может быть, и обидится, но пусть немного подождет! Вы потом сами решите: стоит ли показывать ему и этот фильм или нет!
— Да? Думаешь, что и первую "линзу" нужно было смотреть вдвоем? Но кто же думал, что там будет такой убойный материал! — Согласился Игнатьев. — Закрывай двери!
"Знал бы ты, какого рода "убойный" материал на втором носителе!" — Подумал Букограй, вспомнив свои весьма страшненькие ощущения при лицезрении "корабля-матки".
Промелькнули последние кадры скального ландшафта Тефии на фоне черного неба, и экран погас. За все время просмотра второго фильма Игнатьев сидел в кресле неподвижно, не шелохнувшись ни разу. Прошло не менее минуты, прежде чем он заставил себя двигаться. Он знал, что "линза-кристалл" уже прекратила свое существование, поэтому спросил:
— Ты это зафиксировал?
— Естественно! — Буркнул Букограй. Хотя он уже второй раз просмотрел только что показанный фильм, но впечатление от увиденного феномена не ослабло. И он вполне понимал сейчас состояние Игнатьева, совсем недавно побывав в "его шкуре".
— Это не может быть фальшивкой?
— После всех уже случившихся событий? Сомневаюсь!
— Тогда это бомба! Понимаете, Михаил Ефремович? Я даже не представляю, что нам дальше делать! Думаю, Земля к таким войнам не готова! С этой кассетой я немедленно лечу в столицу! Пусть там решают!
— А как же карантин?
— Да, какой, к черту, карантин! Уже и так ясно, что "пустышку тянем"! Если захотят наши "похитители тарелок" и на самом деле угнать это "блюдце", то они это сделают вопреки всем нашим усилиям! — Возмутился Игнатьев. — И что с этими "угонщиками" делать в голове не укладывается! Мы их ни найти никак не можем, и не знаем, как повлиять на события! Тупик! И выход из этого тупика уже не в нашей компетенции, особенно в свете "этого".— Игнатьев потряс еще слегка теплой кассетой.— Для этого и имеется верховная власть! Пусть теперь она думает! А мы свои полномочия в этом вопросе, по-моему, уже исчерпали! Вот так! Я улетаю, а вы, генерал, ищите выходы на этих "героев". Я думаю, нужно с ними как-то договариваться. Силовыми методами мы, похоже, ничего не добьемся, нужно искать компромиссное решение! Хотя бы до того момента, как "наверху" выработают свое "оригинальное" решение!
— А, по моему, "они" уже такое решение приняли, назначив Словина руководителем службы безопасности. — Мрачно вздохнув, сказал Букограй.
— Надеюсь, это решение не окончательное, да и принималось оно наверняка не на "самом верху"! — Возразил Игнатьев. — Тем более, вот "этого материала" они еще не видели! — Добавил он, показывая зажатые в руке видеокассеты. Возможно, они это решение пересмотрят, ознакомившись с видеозаписями! Во всяком случае, я на это очень надеюсь!
— Ну, что же! Подождем еще пару дней! — Меланхолично проговорил Букограй, а сам подумал о том, что "Верховный жрец", как его называет Вероника, находится не в том здравии, которое обеспечивало бы объективное рассмотрение проблемы, да и ближайшее окружение не намного от него отстает, как по здоровью, так и по прочим причинам. И это заставляло Букограя, уже несколько с других позиций взглянуть на "фантазии" Николая и его друзей. И фантазии эти уже не казались ему полнейшим бредом, как он расценил вначале. Букограя не столько пугало, сколько вызывало досаду то, что при опрометчивом решении, то есть при ставке на силовые методы, компания, которую одолел "диссидентский зуд", хотя и во многом справедливый, заставит их скрыться вместе с артефактом в неизвестном направлении. Страна ведь большая, да и что страна, вся планета в их распоряжении. Они могут найти для себя и для своей базы, как они ее называют "операционной", такое место, где их нельзя будет отыскать и до скончания века, А до конца века этого осталось всего-то пятнадцать лет.
Голова шла кругом, и Букограй не знал, что ему делать, Силой справиться с Николаем и его подельниками, к которым готова примкнуть собственная дочь, как он теперь понимал, не удастся. Так же, как и уговорить их на выполнение требований, которые предложит Президиум центрального комитета. Тупик, как правильно выразился Игнатьев. И какой же остается выбор? Присоединиться к "мятежникам" хотя бы номинально, чтобы ребята "дров не наломали". Но и для этого рычагов давления у него не будет, кроме веского слова опытного аппаратчика. Скорее на него будет иметь давления та же Вероника, похоже искренне ставшая на их позиции. А вот как раз Веронику Букограй не предаст никогда. Пусть это и эгоизм в последней стадии, и предательство интересов государства! А с другой стороны, предательство ли это? Осознают ли сами руководители государства в полной мере и понимают ли объективно эти самые интересы? Вот и подождем пару деньков и посмотрим, осознают ли?
В глубине души Букограй все же сомневался, что Верховное руководство смирится с тем, что какая-то группка, не подконтрольных ему людей останется обладать ценнейшим трофеем инопланетной цивилизации, даже скрипя зубами от досады. "Что из всего этого выйдет?"— Думал Букограй. Но еще до конца не осознавая, он уже знал ответ. Букограй попал на службу в "органы" в шестидесятые годы, в период, так называемой "оттепели", и именно с мыслями о таком будущем, в котором никаких массовых репрессий не должно было происходить, думая, что период поисков "врагов народа" закончился. Но он ошиб-ся. "Врагов народа" заменили "диссиденты", только что до расстрелов и концлагерей дело не доходило. Но, тем не менее, Букограй за прошедшие годы ухитрился своих внутренних идеалов не растерять, и именно они помогали ему сохранить свою порядочность, как бы трудно это и не было.
Букограй так и не смог принять окончательного решения даже к тому времени, когда провожал Игнатьева, который на "крокодиле" отправился на авиабазу, чтобы оттуда на скоростном истребителе вылететь в столицу. "Подождем! — Подумал Михаил Ефремович. — Подождем возвращения генерал-лейтенанта! Именно тогда мне, возможно, придется принять такое решение, которое можно делать только один единственный раз, ибо тогда уже назад пути не будет!"
10
Месть есть наслаждение души мелкой и низкой.
Ювенал
Через два дня после отлета генерал-лейтенанта Игнатьева в столицу вызвали и Букограя, как тот понял, на приватную беседу. Оставив на "хозяйстве" командира десантного полка он, как и Игнатьев воспользовался истребителем и уже через полтора часа был в столице. Новых командиров столица не присылала, видно желающих оказаться в закрытом городе среди номенклатуры не находилось, или так еще никак не решались назначить в город определенную кандидатуру. Перед отбытием, Букограй посоветовал Веронике быть осторожнее, ибо интуиция подсказывала ему, что ничего особенно хорошего от неожиданного вызова ожидать не следует.
Тем временем, по своим "хитрым" каналам новоиспеченный полковник Словин, получил сведения, что, возможно, ни генерал-лейтенант Игнатьев, ни генерал-майор Букограй, из столицы не вернутся и взамен им прибудет кто-то другой, имеющий более тесные связи с аппаратом центрального комитета партии. И Словин решил воспользоваться ситуацией, чтобы поднять свой, так сказать, рейтинг во властных структурах уже не Ястребовска, где он и так считался своим, а и повыше.
Чутье у Словина было почти звериным, эти бы его таланты направить бы в нужное русло, и он, пользуясь, что десантный полковник, оставшийся на "хозяйстве" не вмешивался в правоохранительную деятельность, связанную с розыском "инсургентов", решил провести в этом направлении сокрушительную, как он думал, операцию, которая все бы расставила по своим местам.
Несмотря на свои амбиции, "дураком" он не был и, заступив на должность на-чальника управления безопасности, он сразу же обратил внимание на странные совпадения, такие как — наличие вооружения в руках команды Дымогарева, происхождением из местной воинской части. А также наличие в этой части единственной "уцелевшей" женщины-прапорщика, сопоставив с нею и призыв по радио женским голосом, который после проведенный экспертизы показал идентичность этого голоса с голосом прапорщика Виноградовой. Получалось, что кроме уже известного ему Дымогарева, поиски которого, пока ни к чему не привели, в разыскиваемой группировке явно вырисовывалась ее фигура. Словин понял, что Виноградова принимала в происшедших событиях явно достаточное участие. Потому он решил воспользоваться Мариной Виноградовой, как ниточкой, которая приведет его к остальным "похитителям" НЛО.
Так как, в закрытом и наполненном войсками городе служба безопасности иг-рала определяющую роль, Словин, одетый в новенькую форму с полковничьими погонами с васильковыми просветами, прикатил поутру в воинскую часть, в сопровождении всего троих солдат госбезопасности. Получив адрес проживания прапорщика Виноградовой Марины в общежитии гостиничного типа, как их привыкли называть, с целью произвести ее арест. Он очень рассчитывал на фактор неожиданности, при котором лишал возможности Марину связаться с кем-нибудь из сообщников или, так сказать, "уйти в подполье" и, даже не поставил в известность дежурного по части о цели своего визита. Тем более что церемониться не собирался.
