— Раствориться в Светлане он не сможет, Дэвид. Она не позволит. Да, он будет невероятно, уникально близок с ней. Во многих смыслах. Но — они останутся самостоятельными личностями, самодостаточными. Как уж это им удастся — другой вопрос, Дэвид. Джон, знаю, не склонен подчинять себе жизнь, судьбу и поведение другого разумного. Тем более — женщины. А Светлана... Она найдёт в Джоне то, чего была лишена многие годы. И это позволит ей... стабилизироваться и развиться. Раскрыться.
— Меня беспокоит, что... — заметил Андерсон.
— Светлана нормально отнесётся к тому, что Джона любят многие женщины. Две — как минимум. Может быть, с чем-то из этого "комплекса" ей просто придётся смириться, но я очень рассчитываю на понимание. Глубинное понимание, доступное Светлане, как уникальной личности. Иногда, Дэвид, просто надо дать право самому себе вскрыть свои собственные душевные, сущностные 'запасники'. Любовь Светланы к Джону... мне сложно это словесно пояснить развёрнуто, но она уже позволила Светлане ощутить себя по-новому, более сильной, мощной, глубокой и... разной. Она в своей жизни видела мало приятного... Это только кажется, что такой 'марш-бросок' лёгок и беспроблемен. Нет, он и проблемен, и очень нелёгок! Светлана отказалась от очень многого, что, безусловно, совершенно обычно и потому — привычно для очень многих людей. Отказалась, чтобы как можно более быстро и полно достичь своей цели. А достигнув её, она... получила возможность увидеть перед собой другие, ещё более важные цели.
— И одной из этих целей... — уточнил Андерсон.
— Стал Джон Шепард, Дэвид. Стал совершенно заслуженно. Она знает его очень хорошо. Заочно, конечно, но — знает. Понимает и, главное — принимает таким, каким он есть. Она — разведчик и потому судит о разумных органиках точно и полно. Да, эмоции, да, чувства, но главное — понимание. А Светлана... понимает Джона. И, в конце концов, увидев его рядом, без посредничества экранов и прочих технических изысков, она поймёт его глубже и полнее. И примет. Я убеждена, Дэвид, что она его примет.
— Считаешь...
— Да. Спешить с беременностью и рождением ребёнка она — не будет. Как врач, могу это утверждать со всей определённостью, Дэвид. Долго, даже очень долго взаимоотношения Светланы и Джона будут платоническими. Поцелуи, обнимания, переписка, разговоры, подарки. Да, секс тоже будет, но — максимально безопасный. Ни Джон, ни Светлана не допустят здесь никаких возможностей для 'проколов'. В этом я уверена, — подчеркнула Чаквас. — Как и в том, что именно такие платонические взаимоотношения будут важны, ценны и необходимы и для Джона и Светланы и для того, чтобы волговцы и нормандовцы были спокойны и не считали, что Шепард и Стрельцова...
— "Используют служебное положение в личных целях". Как всё стандартно... — проговорил Андерсон.
— Как часто говорит Явик: "жизнь разумного органика всегда очень стандартна и даже — однообразна", — уточнила Чаквас. — Главное — в деталях, в непохожести сочетаний этих деталей жизни у каждого разумного органика. А детали жизни Джона и Светланы, их совместной жизни... покажут и волговцам и нормандовцам новые возможности и новые перспективы.
— В войне... — осторожно и тихо заметил Андерсон.
— И в войне — тоже, — подтвердила Чаквас. — Жизнь побеждает смерть. Часто. Очень часто побеждает. Надо просто помочь жизни победить в очередной раз. И...
— Может быть, — кивнул Андерсон. — Но смирится ли Светлана с тем, что Джона уже любят многие другие женщины? И с тем, что и он любит всех их и каждую — особо.
— Я бы не сказала, что 'смирится' — удачное слово здесь, Дэвид. — Поймёт. — Чаквас села на диване, спустила ноги на пол, легко встала, обернулась. — А если поймёт — сделает всё, чтобы Джону не было больно. Это — главное. Прости. Мне надо возвращаться в Медотсек. Надо подумать над тем, как говорить с Аллой о Джоне и Свете. Это — дело не быстрое. — Чаквас поправила скафандр, проверила шлем, пристёгнутый к поясу, подошла к столу. — Дэвид, сначала я пообщаюсь с Селезневой, — не оборачиваясь к Андерсону, сказала она. — Не знаю, как получится — по видео или только по аудио, но — пообщаюсь. Потом... мы с тобой обсудим детали по факту этого общения. "Построим" ситуацию. Спешить — не будем, — она шагнула к двери каюты. — Уверена, что 'Волга' ещё не скоро встанет рядом с 'Нормандией'. А значит — незачем торопиться. — Чаквас открыла дверь. — Я — к себе.
— Успехов. — Андерсон сел на диване.
— И тебе — тоже. — Чаквас переступила порог, закрывая за собой дверь командирской каюты. — И нам всем, — тихо добавила она.
'Волга', 'Двина'. Двигатели прокола пространства. Сила Империи
Алла Селезнева, расположившаяся за медицинским пультом, насторожённо поглядывала на подругу, сидевшую за своим командирским пультом. Шла обычная вахта, экипаж и команда занимались привычной работой по картографированию и изучению нового района космоса, до прихода 'Волги' уже 'вчерне' проверенного автоматическими и пилотируемыми зондами, катерами и фрегатами Империи. Пока было возможно, гражданский и военный сектора Управляющего Кольца Империи делили между собой нагрузку по исследованию звёздных систем, скоплений, туманностей, подлежащих дальнейшему освоению.
Насторожённость врача крейсера имела под собой основания — Стрельцова пережила сильную психовстряску. Если эта встряска и была необходима для того, чтобы командир корабля 'разморозилась', то теперь важно было удержать ситуацию не только под контролем, но и под управлением. По своему обыкновению Светлана часто просиживала за своим пультом долгие часы, не обращая особого внимания на то, было ли это время её командирской вахты или нет. С одной стороны это — неотъемлемое право высшего командующего офицера корабля, а с другой... Селезнева отчётливо понимала, что теперь Светлана не только успокаивается и свыкается с сонмом новых для себя чувств, эмоций и ощущений, но и стремится сбалансировать их со своим сверхпривычным коктейлем ежедневной нагрузки.
Зирда, Зорд, Грей — все трое собачат — находились у входа в Центральный Пост крейсера. Они и мысли не допускали о том, чтобы оставить свою хозяйку в одиночестве. Зирда, как знала Селезнева, уже несколько раз вставала со своего полумягкого пришлюзового коврика, заглядывала в проём, находила взглядом Светлану, несколько секунд смотрела на неё, приглядывалась, прислушивалась и принюхивалась, затем, почти бесшумно поворачивалась и неспешно возвращалась на свой коврик. Грей и Зорд привыкли к тому, что именно Зирда плотнейшим образом контролирует свою хозяйку, и доверяли её чутью. Потому большую часть времени, пока Светлана была в Центральном, они спокойно спали на своих полумягких ковриках, редко когда просыпаясь и поглядывая на Зирду. Если овчарка была спокойна, то овчароны расслаблялись и заваливались спать дальше.
— Командир, — по аудиоканалу со Стрельцовой связался главный вахтенный корабля. — 'Двина' запрашивает связь. Через пятнадцать минут. Командирский уровень.
— Приняла. Передайте согласие. — Светлана взглянула на пультовое табло часов. — Я приму канал в своей каюте. Можете передать уточнение.
— Есть, командир, — главный вахтенный отдал устное распоряжение службе связи корабля. — Согласие получено.
Пятнадцать минут — не много, но и не мало. Эти минуты уйдут в прошлое.
Стрельцова открыла экран своего пультового инструментрона, просмотрела файлы рапортов и докладов, быстро набрала на клавиатуре несколько распоряжений, отправила, получила квитанции в приёме на исполнение, чуть расслабилась, позволив себе глубже вжаться в спинку кресла.
Совсем немного. Дед снова хотел пообщаться со своей внучкой. Наверное, будет видеоканал, а может быть — только аудио. Наверное, кое-что дед перешлёт и по каналу обмена текстовыми сообщениями. Любит он комплексное общение и Светлану это нисколечки не напрягает. Последние месяцы 'Двина' провела на стапельном космодроме — шло глубокое перевооружение линкора. Одной из важных деталей этого перевооружения была установка на корабль двигателей 'прокола пространства', позволяющих за считаные секунды преодолевать расстояние между несколькими последовательно расположенными ретрансляторами. Конечно же, эти двигатели были предварительно многократно испытаны на стендах, непрерывно совершенствовались и уже не первый месяц устанавливались на крейсера и на фрегаты, а также на более мелкие корабли Имперского Военного и Гражданского Флотов.
'Двина' не так давно вернулась из дальнего похода — в простые походы имперские линкоры не ходят, там — стихия крейсеров и фрегатов. Конечно же, следуя имперской военной традиции, корабль уровня линкора сопровождала эскадра крейсеров и фрегатов. Эти корабли, как уже знала Светлана, тоже получили новейшие 'пионерные' двигатели. Пройдёт совсем немного времени — максимум одна-две декады — и 'Двина' вместе с эскадрой сопровождения отправится в Тестовый Квадрат — район Дальнего космоса за пределами Солнечной системы, чтобы там отработать полную программу испытаний новых двигателей, притереть их к кораблям, отработать взаимодействие, добиться максимального согласования.
Встав с кресла, Светлана приветливо кивнула подошедшему Титову. Старпом верен себе, он никогда не оставляет командирский пульт без своего присутствия, если командир корабля покидает его. Иногда Стрельцовой казалось, что одной из частей сложного жизненного девиза Станислава было 'корабль ни на секунду не должен оставаться без верховного управления'. Вот и сейчас Титов сел, пристегнулся и набрал на клавиатуре пультового инструментрона код, обозначавший принятие высшего контроля над кораблём.
Выйдя из Центрального Поста, Светлана отступила в сторону, присела на корточки и дала собачатам себя обнюхать. Зирда приязненно ткнулась носом в её щёку, но лизаться не стала — привыкла, что 'на людях' хозяйка такие нежности старается ограничить. Зорд и Грей быстро разобрались, кто из них пойдёт спереди, кто сзади. Зирда заняла своё место слева от выпрямившейся хозяйки и 'колечко' привычно и неспешно сопроводило Светлану в командирскую каюту.
До условленного времени связи с дедом — всё же командир 'Двины' был, во-первых, действительно дедом Светланы и, во-вторых, он был адмиралом, то есть стоял по табели о рангах намного выше, чем Светлана, ещё оставалось время...
Устроившись за столом в холле, Стрельцова пододвинула к себе клавиатуру, удобнее повернула экран и стала ждать. Торопиться не хотелось, да и необходимости спешить никакой не было.
'Волга' тоже могла обзавестись новыми двигателями, позволяющими с лёгкостью обходиться без ретрансляторов, однако командование старалось разведкораблями крейсерского класса так не рисковать, да и какой же это нормальный крупный разведкорабль, если он скачет между туманностями и скоплениями как ужаленная блоха? Что бы там кто ни говорил, для обычного линейного крейсера и тем более для линкора двигатели прокола пространства нужнее. В разведке нужна неторопливость и основательность. Да, есть моменты, требующие быстрых решений, а также — действий. Но их гораздо меньше, чем те, что обычны для 'линейщиков'.
Мысли Светланы вернулись к 'Нормандии'. Быстрый и тихий корабль, как написали о нём на одном из земных сайтов Интернета. Похожее мнение высказал один комментатор на одном из сайтов Экстранета — он написал, что 'Нормандия', сумевшая принудить Жнеца угомониться, является идеальным кораблём для Спектра.
Совет Цитадели. Империя считает — и не без оснований, что это — очень проблемная структура. Спектры — тоже проблемны.
Фрегат-прототип идёт к Цитадели. Предстоит встреча нормандовцев с Советниками, предстоит борьба за Маяк, предстоит разбирательство по поводу появления Сарена и, если Советники не смогут 'надавить' — по поводу провала миссии Найлуса. Сарена пока что по странному стечению обстоятельств до сих пор не тронули... впрочем, чего тут странного-то, ведь Спектр просто исчез лет на — надцать, вполне обычное дело для одиночки-оперативника, а потому...
Нет никаких сведений о том, что Сарена Артериуса, турианца, легенду Корпуса Спектров вдруг лишили звания и статуса, скажем, в связи с тем, что он пропал без вести. А вот вернувшегося на Цитадель после долгого отсутствия Сарена даже Советник-турианец, которого аналитическая разведка ВКС Империи считает с недавних пор великим пофигистом, может не помиловать — инициирует лишение Сарена звания и статуса — и всё. Да, разведперехваты свидетельствуют, что сам Сарен относится к этой просчитанной им перспективе философски, но... Найлуса тот же Советник-турианец тоже не обойдёт своим негативным вниманием. Найлус — бывший наёмник, а таких в Иерархии... не то что не любят, просто не приемлют. И это — гораздо сложнее простой нелюбви.
Потому... 'Нормандия' очень скоро может лишиться или одного или сразу двух Спектров. Андерсон и Шепард, конечно, посопротивляются, да и Явик тоже подключится... Вероятнее всего — пока в 'мягком' режиме, не показывая все имеющиеся у него зубы и клыки. Если фрегат лишится Спектров... Положение Андерсона осложнится. Ненамного, но... существенно. Вряд ли надо напоминать, что Андерсон — первый из людей, 'номинированный' на церемонию получения статуса и звания Спектра Совета Цитадели, но так и не прошедший процедуру полностью.
Даже если Сарен и Найлус согласятся остаться на 'Нормандии' простыми воинами-стрелками, а о таких вариантах развития событий, прорабатываемых обоими турианцами, однозначно свидетельствуют данные разведперехватов, это ничуть не улучшит положения экипажа и команды фрегата-прототипа в целом. Фрегат, можно сказать, зафрахтовали как простой 'грузовоз' для доставки протеанского артефакта. И сейчас, если верить разведперехватам, у Советников Цитадели пока что нигде ничего не ёкает, обозначая беспокойство по поводу успеха 'заграбастывания' очередного Маяка. Но... Наличие на борту фрегата-прототипа рядом с Маяком живого и адекватного протеанина 'уже' настораживает азари Тевос, беспокоит далатрессу-саларианку и нервирует турианца Спаратуса. В общем — полный комплект чиновничье-политиканской боязни присутствует. Когда политик начинает нервничать, он начинает делать глупости, от которых чаще всего страдают множество других разумных органиков. Гораздо чаще, чем занервничавший политик.
Дед Георгий. Потому-то Светлана и захотела перевести канал связи из Центрального Поста в свою каюту, что желала обратиться к адмиралу-командиру именно так: по семейному, по родственному — 'дед'. В Центральном такое... малоприемлемо, а вот в командирской каюте — вполне допустимо. Какая-никакая, но личная территория высшего командующего офицера корабля.
До сих пор Светлана редко виделась с дедом-адмиралом — он, как и большинство высших кадровых имперских офицеров, не любил сидеть в штабах и консультационных центрах, продолжал командовать линкором 'Двина', редко когда возвращавшимся в Солнечную систему и месяцами находившимся в сложных и дальних полётах.
Тренькнул сигнал настольного инструментрона. Экран осветился. Дед Георгий спокойно, чуть выжидательно смотрел на внучку.
— Здравствуй, Светлана, — негромко и спокойно поприветствовал он её.
