Зверь лютый Книга 28. Приступ

Для точности: архимандритов на Руси ещё нет. В первый раз это наименование встречается у нас под 1174 г. в приложении именно к Поликарпу, и притом в соединении с общим названием — игумен: "печерский игумен архимандрит".

В стране — голод и война. В Новгороде — жито побил град. Полоцкие земли разорены Подкидышем, Торопец и Луки выжжены подчистую. Боголюбский вводит блокаду. Зимой бродячие псы будут обгладывать детские трупики на улицах городов. Всё это — наперёд видно и слышно. Только ухо от подушки оторви, глаз свой из жирных щей вынь. А тут...

Масса хорошо жрущих голов и не менее, не жрущих, а совсем наоборот, задниц, занимается хренью!

Уточняю: "Хрень" исключительно моя личная оценка, а не призыв к оскорблению чьих-то чувств и ущемлению чьих-то прав.

Чисто мелочь: "Константин... утверждал, что не должно разрешать этого поста ни для каких праздников, кроме Рождества...". Но наказывает Поликарпа за пост в среду именно на Рождество. Игумен настолько достал митрополита, что тот цепляется ко всему, противореча уже самому себе.

Поликарп был, видимо, чрезвычайно неприятным человеком. В РИ его посадили в поруб в январе этого, 1169 года. А выпустили только в 1171. Прикиньте: город "взят на щит", разграблен. Князья переменились, митрополит уехал. Но никто не рискует выпускать "сильно постного" игумена. Похоже, что Ростик постоянно приглашал Поликарпа на завтрак не для удовольствия беседы, а чтобы контролировать состояние потенциально опасного человека. Жиздор и этим пренебрёг.

"Присутствующие разделились на три партии: одни держались мнения митрополита, в их числе два епископа Антоний Черниговский и Антоний Переяславльский. Другие держались мнения Поликарпа. В их числе три епископа: Смоленский, Владимирский и Галицкий. Третьи не объявляли своего мнения, выжидая соборного решения и предлагая отослать дело на суд патриарший. Когда защитники Поликарпа Смоленский, Владимирский и Галицкий епископы, удалились с Собора в свои епархии, митрополит с единомысленными ему Антониями, осудил Поликарпа на заточение".

"Владимирская" епархия здесь — древнейшая на Руси епархия во Владимире-Волынском. Во Владимире-на-Клязьме епископа ещё нет. Ростовский епископ Феодор (Бешеный Федя — авт.) ярый фанат насчёт "запретить! жрать и вообще", в смысле: "разрешить пост всем и всегда под страхом прибивания живьём к воротам и выкалывания глаз", в епархию не вернулся — осуждён митрополичьим судом. За ересь, хуление, поношение и недостойное поведение — к отрубанию правой руки и головы.

Митрополит воспользовался поводом — жалобой Боголюбского, чтобы уменьшить количество своих противников на соборе?

Хотя лично я в декапитацию не верю. Скорее, просто забили кнутом.

А вот Мануил Кастрат Смоленский вернулся домой, узнал как его "кинули" — мнением его пренебрегли. Зимой он помер. Но перед смертью высказал. Всё, что думает о таком митрополите.

Константин II повторил ошибку Антония: "солгал во благо". Собрав собор, но не получив желаемого решения, он распустил клир и принялся делать так, как собором одобрено не было. Это возмутило священников. А чего собирали-дергали? Попы донесли свои чувства до мирян.

Я не знаю сколько бойцов не пришло в Киев защищать его, сколько из пришедших, разбежались при первых признаках опасности, но "неправда митрополичья" укреплению боевого духа защитников города отнюдь не способствовала.

Вот сидит передо мной старый человек. Который пошёл против общественно-политической тенденции. И проиграл. Следовал решениям "важнейшего для православной догматики Патриаршего Собора". И проиграл. Пытался укрепить "Закон Русский". И проиграл.

Я знаю — Гамзила его выгонит. Антоний — предчувствует.

Пытался поддержать своего прямого начальника и единомысленника — того убили. Пытался спрятать от вероятных раскольников наисвятейшую русскую реликвию — попался.

Вот уж точно: убили бы — легче было. Взамен счастья мученской смерти с последующим вознесением — странный плешивый молодец с бредовым вопросом: "венчать будешь?".

— А... а инсигнии? Князь же увёз...

— Я Жиздора убил, барахло взял. Уже послал — скоро подвезут.

— А... Вы ж Софию разграбили, опоганили. Её ж сперва святить надо!

— В Десятинной. Возвращаемся к истокам и скрепам. К самым-самым. Владимира Крестителя в Софии не венчали — её ещё не было. Ныряем глубже! В глубь времён! Прям к робичу!

Я уже объяснял, что в средневековье представление о времени иное. Былое не сзади, а впереди, мечтой. Но нырять — можно.

— А... А Андрей знает?

— Мда... Хороший вопрос. Поехали скорее. Мне ещё Бешеного Катая уговаривать.

Антонию дали, всё-таки, подобрать более целую одежду, взамен порванной. Усадил в санки, сам — снова на Сивку и, с малым конвоем, в Град Владимиров.

Аля-улю! Боголюбского венчать едем!

Отворяйте ворота! Едет к князю гопота!

"Без меня меня женили".

Да ладно б если на бабе! А то — на Руси Святой.

Факеншит! Трижды уелбантуренный православно.

* * *

"Может ли марксист быть монархистом?".

Ответ очевиден: не может — должен.

Просто не надо смешивать "ипостаси".

1. Государственное устройство.

Аристотель описывал шесть форм. Три "хороших": демократия, аристократия, монархия. И три парных к ним, "плохих": охлократия, олигархия, тирания. Все в рамках одной общественно-экономической формации — "рабовладельческого строя".

Вывод? — Как у атеиста по поводу "спора о посте": государство — фигня.

Витте не только ввёл на российских железных дорогах металлические подстаканники. Но и охарактеризовал:

"Государство как общественный институт абсолютной ценностью не обладает, его главная функция служебная: обеспечение "моральных и реальных жизненных благ". Что касается конкретных форм государственного устройства — абсолютных либо конституционных монархий и республик, то они носят преходящий, исторический характер".

Понятно, что Николай II обрадованно выдохнул:

"Смерть графа Витте была для меня глубоким облегчением. Я увидел в ней также знак Божий".

Вывод? — Вопли дерьмократов, либерастов, просриотов, pro— и contra— государственников, не имеют смысла ни для кого, кроме вопияющих.

Любое государство сродни унитазу. Основной вопрос: оно работает? Если засор — прочистить. Сантехническое выражение древнегреческой максимы: "Пребыв в город, не спрашивай: хороши ли здесь законы? Спрашивай: исполняются ли они?".

Главное — чтобы дерьмо не всплывало.

2. Коммунизм.

Коммунизмы бывают: первобытный, военный, муравьиный, сенегальский сентиментальный, с китайской спецификой, красно-кхмерский, утопический по Оуэну, по Сен-Симону, по Фурье, анабаптистский, молоканский, кумранский, кибутцевый, шведско-семейный...

Суть такого "коммунизма" — в распределении. Не в производстве. В нормировании, в регламентировании всякого шага. Идеал — Угрюм-Бурчеев: "бывалый прохвост, чистейший тип идиота, принявшего какое-то мрачное решение и давшего себе клятву привести его в исполнение...".

Ф.Энгельс называл "утопический социализм" реакционным. Подобные социализмы отвлекают людей от "как сделать". Предлагая "как поделить".

Большевики стремились не "отнять и поделить", а — "отнять и переделать". Отсюда "Очередные задачи советской власти", "План ГОЭРЛО". Пролетарий вовсе не мечтает о личной паре шестерёнок из токарного станка. Однако, страна крестьянская — крестьяне понимают только "делить". И большевики берут аграрную программу эсеров. Там, где "делёжки" нет или мало, как в Венгрии, крестьяне воевать не идут, красных бьют.

Фурманов в "Чапаеве" уточняет, что ему, "настоящему большевику", удалось, выступая после Чапаева перед крестьянами, "почти полностью вывести тот душок уравниловки", который звучал в речах легендарного комдива.

Основной принцип вульгарного коммунизма: "каждому по потребностям".

А если ресурсов мало? — Урезать потребности. А если новые возникают? — Запретить!

Адам и Ева пребывали в Эдемском саду во вполне коммунистичковом обществе, полном всевозможного изобилия. До тех пор пока змий-искуситель не указал им на новую потребность: съесть яблочко. Чем дело кончилось? Ставить стоглазого херувима с мечом огненным на ворота? — Не поможет. Проходили при сотворении мира.

3. Третья "ипостась" — марксизм.

К коммунизму и к государству имеет отношение... косвенное.

Маркс: "единственное что мы сделали нового — внесли в историю материализм". Затем они применили полученный метод для анализа их ситуации.

Метод — есть. Ситуации — разные. Один и тот же метод, применённый к разным ситуациям, даст разные выводы.

Марксизм — не наука. "Наука начинается там, где начинают измерять". Пожалуй, дальше всего в "обнаучивании" продвинулся В.И.Ленин в "Развитии капитализма в России". Последователи же останавливались на одном из двух: либо утверждения качественные (пропаганда), либо чисто цифровые (статистика). Совместить количественный анализ и качественные выводы... или мозгов не хватало, или их поотбивали.

Результат известен: "легальные" (совейские) марксисты проспали вторую индустриальную революцию. Их последователи — просыпают третью.

"Протонауке" не дали развиться, превратив её в догму, подобную обсуждаемой на Царьградском Соборе при Луке Хрисоверге.

Не став наукой, подобной астрономии, выросшей из не-науки астрологии, марксизм, однако, даёт несколько общих идей, которыми можно пользоваться, безотносительно к последующей, производимой из них, схоластики.

Цель развития общества (в марксизме): снять противоречие между "общественным характером производства и частной формой присвоения".

А его здесь, в 12 веке — нет.

Нет противоречия между А и Б. Поскольку нет и самих А и Б.

"Частная форма присвоения" — слабо выражена.

Например, распространены общие трапезы. Князь кормит дружину за своим столом, священники вместе разговляются на Пасху. В городках еженедельно идут поминки, гуляют на свадьбах и заручинах, других престольных и частных праздниках. Важнейший продукт общества — еда — "присваивается" общественно. Усваивается, правда, "частно" — кишечники у всех свои.

Аналог известен со времён Ликурга.

Для сплочения спартанцев им придуманы совместные обеды, сисситии. Существовали в Спарте и в дорийских критских полисах. На Крите сисситии — за счет податей. Как пьянки с гриднями у русских князей. В Спарте — за счет взноса каждого гражданина. Должно упрочивать равенство. Приводит к расслоению — не все в состоянии внести взнос. Такие теряют право участвовать в общей трапезе и в политической жизни, становятся гипомейонами.

Пример ближе: русская крестьянская община 12 в. Живёт по-коммунистически: "От каждого по способностям, каждому по потребностям".

Способности оценивает ГБ. Куда уж объективнее!

Пахал на холме? — Не угадал! Высохло. Пахал в низине? — Опять пролетел: вымокло. Способности развернуть сеть метеостанций по шарику нет? — Получи ГБшную оценку: в десятилетие — три года голодных, один моровой. "Кто не помер — я не виноват!".

Исполняется и "каждому по потребностям".

Потребность: очень кушать хочется.

Так иди! В кусочники. Постой у порога, поумывайся соком желудочным. Пока хозяева откушают. А то — на паперть. Там тебе и обноски кинут, и серебрушку подадут.

Богатая милостыня — мечта коммуниста?

Нет и другой половинки условия: "общественный характер производства".

Общинный — есть, общественного — нет.

Хуже: общины сжимаются. Если прежде "производство", сезонная поколка, например, было делом всего охотниче-собирательского племени, то у земледельцев идёт дробление. Чем лучше орудия труда, чем меньше корчёвки, тем более племя разделяется на рода, на отдельные, вроде "задруги" или "кудо", патриархальные семьи. Переходя к семье малой, нуклеарной, хотя и многочисленной. Несколько иначе, но сходный процесс идёт у скотоводов.

Общечеловеческий тренд.

Я, конечно, мальчишечка нагловатенький, но ломать всё человечество об коленку... Синяк будет. На всю голову.

Всякое попандопуло должно быть марксистом. Иначе — "мордой об забор". Прижизненно или посмертно — как повезёт.

Для "снятия противоречия", необходимо сперва его создать. В обеих частях: и — "общественное производство", и — "частное присвоение".

Деятельность, которая этому способствует — прогресс. Иное... аналог попыток удержать латинян схоластикой Патриарших Соборов. Интересно, умно, красиво. Итог: над Святой Софией Константинопольской — полумесяц.

Необходима замена общинного, святорусского, натурального хозяйства — общественным.

Марксизм ничего не говорит о размере такого производства. Сколько должно быть производителей? Сто? Миллион? Нет оценок степени связности и вовлечённости. 90% производителей — достаточно? "Характер производства" уже общественный? Или — 5%? Нет пороговых уровней по отраслям и объёмам...

Это — только по объектам "общественного производства". Ни объекты "частного потребления", ни субъекты, в обеих частях, с их личными "тараканами в голове", не рассматриваются. Некоторые "нобелевки" в этом поле появились только в 21 в.

Для "продвижения по пути прогресса" к "разрешению" ещё не возникшего "противоречия", необходимо изменение "производительных сил" и "производственных отношений".

Парные сущности.

"Пара гнедых, запряженных с зарею,

Тощих, голодных и грустных на вид,

Вечно бредете вы мелкой рысцою,

Вечно куда-то ваш кучер спешит".

"Кучер" называется — история.

Я эту тему, на примере "белой избы", жевал и пережёвывал, головой об неё бился. Не лизе! Не лезут в реал "силы" без "отношений".

Грубо: рост "сил" в 0.01% в год — проходит, 0.02% — с напрягом, 0.03% — голову оторвут. А мне бы надо процентов 15. Как в СССР или КНР в лучшие годы.

Можно, конечно, не спешить...

Коллеги, как вляпнулись — сразу пишите подробное завещание. Пятилетки были, чем нам пятисотлетка не годится?

Нахлебавшись в Пердуновке, я сбежал на Стрелку, где — пустое же место! — сам себе сделал приятные для меня "отношения" и принялся выёживаться с "силами". Потихоньку меняя "отношения", дабы не мешали.

Теперь предстоит исполнить "смертельный трюк под куполом цирка" — "поставить телегу впереди лошади".

У нормальных: сперва меняются "силы". Медленно и мучительно. Потом к ним, более-менее кроваво, подтягиваются "отношения".

На Стрелке я делал наоборот.

Пример: кожевенное производство. Сперва — люди, с требующимися мне "отношениями". Потом — мездрение с дублением, мануфактура с барабанами.

На "Святой Руси"? — Великовата песочница.

"Не сеяно — не растёт". Но есть надежда: кое-что уже "сеяно".

Страна уже находится в "феодальной формации". Переходя, конкретно вот в эти десятилетия, из типичного периода "ранне-феодальная империя", в следующий типичный — "феодальная раздробленность".

Бывает ещё третий этап: абсолютная или конституционная монархия.

В 21 в. от половины до трети в десятке наиболее процветающих (по ВВП на душу населения) государств — такие.