Покотилов же, как и Мещерский, представлял третью силу русского Уолл — стрита — потомственное дворянство. Интенсивное развитие сферы коммерции, происходившее в России, заставило представителей многих традиционных сословных групп, ранее не связанных с ней или даже относившихся к предпринимательской деятельности с явным предубеждением, обратить на нее внимание. Выходцы из дворян приобрели существенное представительство в среде 'торгово — промышленного сословия'. Немало дворян к этому периоду входило в состав деловой элиты страны, то есть слоя крупнейших и влиятельнейших коммерсантов. 'Третья сила' русского Уолл — Стрита играла по своим правилам...
-Помнится, был я в одном старокупеческом банке. — смешливо сказал Мещерский. — При мне выдали какому -то мужику в тулупе двадцать тысяч рублей с устным условием возврата денег через полгода. Мои справедливые опасения в вероятном обмане, высказанные мною, как человеком, безусловно разумным, были отвергнуты со смехом. Мне сказали, что такого не может произойти, поскольку все не только хорошо знакомы, но и дорожат взаимными отношениями. К тому же о делах друг друга каждый неплохо осведомлен, и обмануть удастся только один раз. После чего и глаз не показывай и не живи на свете. Да, вот такое оно, русское маклерство. Доверие и кредит, с участием сердца и опыта.
-Русское купечество отвергает напрочь и безусловно финансово — денежные операции и очень подчеркнуто избегает банковско — кредитной сферы.
-Все меняется в этом мире. — вздохнул Мещерский. — Уж давным — давно век двадцатый наступил. Исконные предписания морали блюсти невозможно.
Мещерский и Покотилов сели за стол. Тотчас же подошли двое официантов, по старинке именуемые половыми. Стол в минуту был уставлен бутылками с пятью сортами водки. Балык, провесная белорыбица, икра, сыр и всякая другая закусочная еда заиграла в лучах искусственного солнца своим жиром и янтарем. Не забыты были и ранее затребованные Никольским соленые хрящи. Покотилов ко всему этому столовому изобилию, заказал еще паровую севрюжку и котлеты из пулярды с трюфелями. Указано было и красное вино.
-Какой номер — с? — спросил лакей.
-Да все тот же. Я другого не пью.
И Покотилов ткнул пальцем в большую карту вин.
-Груши разварные с рисом не желаете ли — с?
-Нет.
Кушанья поданы были скоро и старательно. Подано было и шампанское.
-Давайте к делу, Алексей Дмитриевич, или перекусим сначала? — спросил Мещерский. — Время выкроил для вас, но оно поджимает...
-А ведь на ловца зверь. Я хочу с вами союз заключить.
-В каком смысле? — спросил Мещерский.
-Да в том, что вам надо быть моим доверенным лицом в одном, думается мне, весьма перспективном и грандиознейшем проэкте. Сей проэкт нуждается, как бы сказать — выразиться? Ну, скажем, в некотором обеспечении именно по вашей линии...
-Агентом? — переспросил Мещерский, переставив ударение.
-Именно! Ха, ха! Не удивляйтесь, мой разлюбезный. Я ж не в сыщики вас беру. Не в соглядатаи. В компаньоны. Я предлагаю соединиться. На перспективу. Ну не пойдете же вы ко мне в конторщики или нарядчики? Предлагать подобное одному из богатейших людей России — нонсенс! А вот компаньоном — у вас капитала предостаточно...
Покотилов помолчал, сказал резко, деловито:
-Пай предложу вам с удовольствием. Хотя, что вам пай? Вы можете быть весьма и весьма полезны нашим операциям и теперь и после...И наоборот. У меня в голове много прожектов. Я целые дни занят, разрываюсь, как каторжный, и страшно от этого теряю...Тут надо человека отыскать, туда заехать, там понюхать, тут словечко замолвить. Вот и необходим компаньон! Но какой? Вы не обижайтесь...такой, чтобы стоил компаньона.
-Понимаю, понимаю. — тихо повторил Мещерский.
-Дык, не вы ко мне пришли. Я к вам.
-Вы, я слышал, теряете верных вкладчиков...
-Есть такое.
-Акционерный капитал вашей компании слишком распылен. Нет единого лидера. Группа ослаблена.
-В этом моя слабость.
-Увы, не единственная.
-Что вы этим хотите сказать?
-Я тут посмотрел...В середине мая было куплено около полутора тысяч акций. В начале июня — уже четыре тысячи, в конце того же месяца — шесть. В июле — семь тысяч. На минувшей неделе — одиннадцать тысяч акций.
-Немного? — Покотилов закурил и с любопытством посмотрел на Мещерского.
-Да. Немного. Всего около тридцати тысяч акций. Но тенденция к увеличению скупаемых акций наблюдается ежемесячно. И в чьи именно руки перешли эти акции? И почему они перешли?
-Почему, объяснить как раз не сложно, так?
-Не знаю. Это было бы здорово знать, но у меня складывается ощущение того, что некие игроки, обладая кое — какой информацией, хотят заполучить в обозримом будущем блокирующее меньшинство. Чтобы потом делать погоду в предприятии. Возможно, это делается с целью извлечения прибыли, будущей, перспективной. Тогда это один коленкор, как говорят среди извозчиков — таксеров. Возможно, это делается с целью серьезно осложнить дела ваши, помешать вам. Тогда уже другой коленкор. Но вот, что интересно: кто — то из европейских финансовых воротил начал организовывать прессу. В газетах появились статьи о предстоящем крахе тех компаний, которые вложили свои сбережения в акции русских транспортных фирм. Они были сконцентрированы в основном вокруг будто бы высоких политических рисков в России. Оттого и определенное волнение на биржах — падают котировки русских ценных бумаг. Ваших — тоже. Вложения были поначалу чисто портфельными — бумаги скупали в момент падения их котировок. Но теперь они могут превратиться в стратегические, особливо ежели воспоследуют падения резкие и глубокие.
-Понятия не имею. Кто воротила? Известно?
-Нет. Затаился, замер. Он ждет. Его биржевые дилеры ждут.
-Ждут? Чего?
-Некоего события. Или событий. Едва что — то произойдет, дилеры начнут стремительно скупать подешевевшие акции на открытом рынке, скупать тотально, заручившись пакетом блокирующего меньшинства и подбираясь к контрольному пакету акций. Потом пойдет взвинчивание цены на акции. Прибыль, чистый барыш составит баснословную сумму.
-Есть наметки, кому могла быть выгодна подобная комбинация?
-Имеются некоторые предварительные материалы. Я набросал список фамилий...Несколько европейских брокеров, способных провернуть подобную операцию. Они достаточно крепкие. Но это все лишь наметки, так сказать...
-Как вы глубоко прониклись в дела моей группы. — сказал Покотилов, — Так по рукам?
-Смотря, какое дело. Не криминал же, в самом деле?
-Нет, упаси вас Господь! Идея и дело хороши! Если выгорит — весь мир в карман положить сумеем.
-Прямо так и весь?
-Согласен. Не весь. Всю мировую морскую торговлю и, пожалуй, все транспортные железнодорожные перевозки. Мало?
-Немало. — сказал Мещерский.
-Я тоже полагаю, что в самый раз будет. Да и государственный резон есть. Как — никак, русские мы, должны и о государстве Российском радеть. И тянуть нечего. Проволочка всякому делу — капут!.. А положение простое — процент. Вам наверное сказывали, что я умею платить и делиться?
-Сказывали. Я такой же.
-Так вот. Я вам вкратце изложу идейку, а вы, как человек стратегического ума, ее оцените. А после прикиньте будущие перспективы.
-Хорошо.
-С полгода — год тому назад, не важно, послал я своего старшенького, Вадима, в Америку благословенную. Образовался хороший подряд на поставку виргинского хлопка и шерсти. М — да, хороший подряд, хотя схема и выглядела несколько замысловатой. Ну да ничего не поделаешь, тому виной Великая Американская Депрессия — разучились американцы по — деловому работать, былую хватку в дансингах профукали...Словом, по контракту хлопок и шерсть доставляться должны были в порт Хобокен, это в Нью — Джерси. За доставку отвечала одна автотранспортная компания. А оттуда, нашими пароходами, перевозилось в Ригу. Судам приходилось подолгу ждать очереди на погрузку в порту. Погрузка производилась крайне медленно — грузчики с машин переваливали тюки с грузом по одному, цепляя их к стропам. Тоже — и в Риге, в порту, с трюмов в вагоны...В — общем, имели место некоторые финансовые потери. Старшенький-то у меня хват, дока в финансовых хитросплетениях, Оксфорд в свое время окончил блестяще. Его предпринимательская изобретательность позволила нащупать принципиально новый подход к морской перевозке грузов.
-Вот как?
-Да, у него зародилась идея, как более эффективно использовать морские суда при перевозке грузов и избавиться от проблем, связанных с весовым ограничением, ремонтом шин и затрат на топливо и работу водителей. Он понял, что можно использовать при погрузке только сам трейлер, никаких колес. И не один трейлер, не два, не пять, а сотни — на одном судне. Сотни контейнеров.
-Подобные идеи уже появлялись раньше у американских бизнесменов. — как бы между делом заметил Мещерский.
-Но, к сожалению, они не смогли выдержать противостояния с крупными железнодорожными компаниями. Однако Вадим подошел к делу грузоперевозок комплексно, он долго и много работал над оптимизацией процесса транспортировки грузов, искал способ сократить время погрузо — разгрузочных работ, и снизить затраты. Весной Вадим побывал на детройтском автосалоне и сделал заказ незатейливого жесткого прицепа, который впоследствии американцы окрестили 'крытым вагоном Шермана'. В этом прицепе он в свое время совершил несколько длительных переездов по Америке. И этот же прицеп сподвиг Вадима на мысль о том, чтобы грузы лишь один раз были загружены в контейнер в точке отправки, и выгружены в точке назначения, а на всем пути следования погрузкам и разгрузкам подвергалась только тара целиком, вместе со всем своим содержимым. А для этого нужно выполнить несколько требований, вытекающих одно из другого: во — первых, необходима стандартизация контейнера под автоприцеп и под стандартную железнодорожную платформу. Предполагается, что это будет стандарт в двадцать футов.
-Лучше шестнадцать футов. Вполне вписывается в наши железнодорожные реалии и возможности. — быстро сказал Мещерский, доставая из внутреннего кармана несколько тонких листов писчей бумаги и карандаш. — Вы ведь знаете, я в прошлом по железнодорожному ведомству...
-Как же — с, помню...
-И что же?
-Соображения имеете? Я весь во внимании...
-Вы предполагаете стандарт контейнера для перевозок в двадцать футов.
-Для повагонных отправок более целесообразны крупнотоннажные контейнеры. При перевозках грузов мелкими отправками будут использоваться универсальные контейнеры массой брутто до пяти тонн. И в три тонны, и в десять.
-Вы же замахнулись на всю мировую торговлю, значит и перевозки будут крупнотоннажные? — спросил Мещерский, делая быстрые пометки на листках бумаги. — По большей части?
-Да.
-Стандартная длина, показатель которой в переводе на английскую меру и равен двадцати футам. Несложно подсчитать, я, правда, воспользовался международной метрической системой, что такой контейнер будет иметь следующие размеры: длина — шесть метров и шесть сантиметров, ширина — два метра сорок сантиметров, высота — два метра шестьдесят сантиметров. Внутренние размеры тары: длина — пять метров девять сантиметров, ширина — два метра тридцать пять сантиметров, высота — два метра тридцать четыре сантиметра. При этом вместимость такой тары достигнет двадцати двух тонн. Без малого полторы тысячи пудов. Двухосная платформа грузоподъемностью в двадцать тонн может не выдержать. Понадобятся четырехосные платформы грузоподъемностью пятьдесят тонн. От платформы грузоподъемностью в двадцать тонн четырехосная будет выгодно отличаться меньшим коэффициентом тары, большей нагрузкой от оси колесной пары на рельсы и большей погонной нагрузкой. Однако удельная площадь пола, существенно влияющая на использование грузоподъемности вагона, у четырехосной платформы будет меньше. Ладно, предположим горизонтальные и вертикальные балки вы выполните из прокатных двутавров... — быстро сказал Мещерский не отрываясь от листков бумаги с пометками. — Грузоподъемность четырехосной платформы с продольными балками из прокатных профилей возрастет с пятидесяти до шестидесяти тонн, а тара — с восемнадцати с половиной до двадцати одной — двадцати двух тонн. Предположим, что перевозки будут осуществляться на универсальных платформах длиной тринадцать с половиной метров, а может быть и на специализированных, длиной восемнадцать с половиной метров, шириной два метра восемьдесят семь сантиметров...
-К чему вы все это?
-К тому, чтобы вы были готовы — возможны ограничения по максимальному весу, который может принять порт, а также весовые ограничения по перевозке внутри России. Вы сможете, я допускаю это, отправлять контейнер с весом груза двадцать шесть — двадцать семь тонн в контейнере. Для двадцатифутового контейнера у морских линий должны будут существовать различные ставки фрахта для легких и тяжелых контейнеров. При перевозке внутри страны учитывайте также вес самого контейнера.
-Максимальный вес товара в контейнере будет оговариваться с перевозчиком...
-То есть с вами? Вы ведь владеете судоходной компанией?
-Да.
-А потянете? Максимальный объем товара, который можно загрузить в предполагаемый контейнер, а мы считаем его, умножая геометрические размеры ящиков, длину — ширину — высоту, на количество ящиков в заказе, зависит от ассортимента товаров заказе. Например, если в контейнере все ящики одного размера, их можно уложить более плотно. Таким образом, например, в двадцатифутовый контейнер, при погрузке без деревянных настилов — паллет, входит до тридцати кубических метров товара. Если ассортимент большой, удастся загрузить двадцать семь, ну двадцать восемь кубических метров, тут конечно, нужно прикидывать тщательнее...При этом вместимость такой тары достигает двадцати двух тонн. Ну, или около того. Средние габариты двадцатифутового контейнера предназначены для транспортировки небольших или штучных грузов. Сколько будет весить морской контейнер? Вес пустого составит, думаю, эдак около или больше двух тонн. При подборе контейнера необходимо будет учесть важный параметр, сколько кубов составляет его объем? Масса груза должна, быть немного меньше внутренней площади тары...
-К чему мне все эти цифры? Есть люди, они занимаются всеми расчетами и проектированием...
-Люди — это хорошо. Но я это к тому со всеми своими цифрами, что мало одного только вашего желания заграбастать мировую торговлю. Нужна подготовка. Качественная. А не кавалерийский наскок.
-Да? Что ж, обсуждаемо, хотя мы подсчитывали и так и эдак, и сошлись все же на двадцатифутовом стандарте.
-Это во — первых? — уточнил Мещерский.
-Да. Это во — первых. Во — вторых, нужна продуманная, универсальная, простая система крепления тары, то есть контейнера, и в — третьих, наконец, нужны суда для перевозки этих самых контейнеров.
-И не менее важно было бы обеспечить возможность портов и крупных железнодорожных узлов проводить погрузку и разгрузку стандартизированной тары. — негромко сказал Мещерский.
