— Спокойной ночи...
Аслан ушел, и почти тотчас пришла Тесса. Укрыв мальчишку до самого подбородка, она чмокнула его в кончик носа. Распущенные после душа, чуть влажные волосы девушки мазнули Рени по лицу, и он смешно сморщился и счастливо разулыбался.
— Спокойной ночи, Солнышко, сладких снов...
Возбужденный тренировкой Ренальд еще долго не мог уснуть, переживая свои новые ощущения — они ему нравились — так приятно чувствовать себя настоящим, годным на что-то... Он был уверен, что выдержит, и всяким "дерекам" назло научится обращаться с мечом, и еще ему очень важно оправдать доверие Аслана, который решил, что у раба для постельных утех это получится... И так приятно, что Тесса за него заступилась. С одной стороны, конечно, выглядело так, словно она прикрывает его, как маменькиного сынка, но с другой стороны, это ведь значило, что он ей небезразличен... а это главное...
* * *
Всю прелесть последствий вчерашней тренировки Ренальд ощутил наутро, когда не смог не то что легко и непринужденно подняться с кровати, а просто перевернуться на другой бок. Пожалуй, так плохо он чувствовал себя только в первое утро после появления в этом Замке, когда хозяин заявил на него свое право. Только теперь ныла вся верхняя часть туловища, особенно мышцы спины и плеч. Даже минимальное изменения положения тела при незначительном движении вызывало спазматический приступ боли.
Паника тошнотворной волной подкатила к горлу, но парень очень скоро опомнился — ведь Аслан предупреждал вчера, что все будет болеть, массаж предлагал, а он, глупый, отказался... Жалеть себя было теперь поздно. Надо сделать усилие и добраться до уборной хотя бы по стеночке — мочевой пузырь недвусмысленно намекал о такой необходимости.
Кряхтя, как старая развалина, Рени неимоверным усилием заставил свое тело подчиниться разумным доводам, что нужно потерпеть и не доводить до конфуза, и сел на кровати, свесив ноги. Отдышался, досчитал до пяти и рывком поднялся, стискивая зубы, чтобы не осквернять солнечное утро бранью, которая удивительным образом в таких вот случаях сама начинала вертеться на языке.
Ренальд расстроился — он не ожидал, что нахождение в обществе солдат гарнизона, которые, хоть и старались крепко не выражаться в присутствии хозяйского наложника по "просьбе" госпожи, оказывается, уже успело оказать свое негативное влияние. Ох, Всевидящие... Еще месяц назад он бы скорее язык проглотил, чем позволил сорваться с него грязному слову...
От огорчения Рени даже забыл ненадолго, что у него болели почти все мышцы, особенно спина и руки, на которые пришлась основная нагрузка при тренировке с мечом... Хорошо, что оружие было деревянным, хоть и со специальным утяжеляющим свинцовым стержнем, чтобы рука потом легче привыкала к настоящему...
Вернувшись из уборной обратно, парнишка попытался стащить легкую свободную рубашку, в которой спал, но, застонав, признал тщетность своей попытки и обессилено рухнул на кровать, мечтая тихо скончаться во цвете лет, только желательно без этой отупляющей боли.
Жалея себя и тихонько поскуливая, он даже не услышал, как зашел Аслан, оценил степень расстройства функций организма наложника и, усмехнувшись, присел рядом.
— Ренальд, ты как, чуть жив?
— Господин? — Рени дернулся вскочить, но, охнув, так и застыл, еле оторвавшись от подушки, а затем беспомощно рухнул обратно. — Я сейчас встану, — пообещал он вслух, но это скорее было для того, чтобы убедить в такой возможности себя, а не Аслана.
Лаэр сочувственно покачал головой.
— Ну что же ты, Мелкий... Ладно, лежи, не шевелись, я сейчас буду ставить тебя на ноги.
— Может быть, я сам? — опасливо покосился Рени на поднявшегося хозяина, рыскающего взглядом по комнате в поисках "волшебного" пузыречка с ароматным маслом.
Зрачки невольно запаниковавшего раба, когда он понял, что именно взял в руки Аслан, расширились.
— Ага, завтра будешь подниматься сам, а сегодня... давай-ка, вытряхивайся из своей хламиды, — варвар обернулся и недоуменно остановился:
— Ты чего испугался? Я просто разомну тебе мышцы массажем, придется только чуть-чуть потерпеть.
Рени смущенно перевел дух, и Аслан невесело рассмеялся, поняв, о чем тот подумал.
Скрывая досаду из-за горького для обоих прошлого опыта, мужчина помог Ренальду сесть, без усилия поддержав его, затем стянул с мальчишки рубашку, подождал, пока тот перевернется на живот, и, разогрев ладони, приступил к массажу...
Рени вцепился зубами в подушку, стараясь не заскулить и сдержать невольно выступившие слезы, поэтому глухо рычал, подбадриваемый шутками хозяина по поводу своей сегодняшней беспомощности и плачевного состояния. Аслан не сердился, лишь с легким упреком заметил, что в следующий раз он сам будет решать, что рабу надо, а что не надо, исходя из его же интересов. И Ренальд не мог не согласиться с логикой господина. К тому же, после первых минут раздирающей ломоты, боль невольно отпускала постепенно разогревавшиеся мышцы, и теперь было уже не столько больно, сколько приятно.
Мальчишка повернул голову, укладываясь удобнее, не обращая внимания на мокрое пятно на подушке под щекой, и блаженно прикрыл глаза. Аслан только улыбнулся еще шире. Чувствовать под своими ладонями молодое упругое тело с довольно светлой (несмотря на золотистый загар) и нежной, как у девушки, кожей, оказалось неожиданно приятно. Непривычная худоба и стройность юноши здорово отличали его от широких спин солдат, с которыми варвару приходилось сталкиваться. При необходимости он не считал чем-то зазорным для своего статуса сделать восстанавливающий массаж любому из своих подчиненных. Как правило, взрослые мужчины в этом не нуждались или не подавали вида, что нуждаются, но несколько раз именно Аслан выручал своих бойцов на привале после жаркой заварушки и последующей ночевки на голой холодной земле. Минимум двоих он "спас" от неминуемого радикулита, что в довольно молодом возрасте для парней, счастливо избегших ранений во время боя, было бы крайне нежелательно...
Почувствовав, как расслабившийся, разомлевший было наложник резко напрягся и встревоженно распахнул глаза (едва Аслан приспустил пояс его штанов до середины ягодиц), мужчина вздохнул. Помяв мальчишке поясницу, снова поднялся ладонями выше, решив не слишком настаивать — в конце концов, раба больше беспокоила верхняя часть тела, так что не надо лишний раз нервировать пацана...
В этот день Аслан его щадил, с утра даже меч не разрешил взять в руки, зато потом Дерек "отыгрался" за двоих, и этот день Рени долго еще будет вспоминать Меченому из-за двух моментов...
ЧАСТЬ 1.2
11.
Орис сноровисто колдовал на открытой площадке недалеко от стены, окружавшей Замок-крепость, собираясь развести костер. Парочка свободных бойцов бестолково топталась рядом, давая 'ценные' советы, но отлынивая от фактической помощи. Впрочем, первый помощник лаэра ни в помощниках, ни в указаниях не нуждался, но и гнать бездельников прочь не спешил, весело перебрехиваясь с молодыми зубоскалами.
— О, смотрите-ка! — узрел Колайнис новую 'жертву' острого языка, показавшуюся на дорожке.
Орис обернулся, и, приглядевшись к приближающейся парочке, невольно улыбнулся 'младшему братишке'.
Рени с Фелиской (помощницей кухарки) возвращался довольный — на птичьем дворе он нашел те перья, которые, по его мнению, могли бы ему подойти для задуманного. Несколько совиных он нашел в парке, но их было мало — надо сначала потренироваться на перьях домашней птицы, благо их было в избытке. Бойкие птичницы ему даже предлагали надергать их прямо из крыльев, на что Ренальд возмущенно замотал головой.
На птичьем дворе он встретил Фелиску, которую Антига послала за яйцами. Теперь она семенила рядом, отчаянно виляя бедрами, и весело щебетала о всякой ерунде. Рени взялся помочь оттащить девушке тяжелую корзинку на кухню, благо, что сейчас, по прошествии нескольких дней после первой тренировки, руки уже не болели, и было приятно, что он даже не чувствует этой тяжести.
Ренальд машинально кивал, почти не слушая девушку. Голова была занята обдумыванием эскиза рисунка. Если получится то, что он задумал — обязательно покажет Тессе, а может быть, она вовсе захочет оставить раскрашенные перышки себе. Рени не мог дарить своей госпоже дорогие подарки, и ему даже в голову не приходило, что обычно хозяева одаривают любимых рабов. Почему-то мальчишка пребывал в твердой уверенности, что Аслан и Тесса и так слишком много делают для него, чтобы надеяться получать что-то еще.
Идея с цветными камушками, закрепленными в коже, чтобы незамысловатые подвески, серьги, браслеты, пояса и броши получались еще краше, и в самом деле были шедевром прикладного творчества Ориса, пришлась тому по вкусу. Он уже пробовал экспериментировать, но Ренальд нашел несколько интересных идей, которые родились у него, когда он бродил с Тессой по лавкам в городе. Увиденное явилось "шаблоном", а остальное Рени уже придумал вместе с Орисом.
К тому же юноша вычитал в одной интересной книге описание уникальной технологии изготовления подобных изделий, и радовался, кажется, больше, чем его наставник в этом занятии, когда Тесса приняла комплект, сделанный его руками (Орис только чуточку помогал), и стала носить его. Даже Аслан похвалил.
Для Аслана у Рени тоже был готов подарок. Только он все искал повод, чтобы вручить... отчего-то было неловко, хотя напульсник в виде широкого браслета из толстой кожи с тремя ремешками и самому рабу нравился, и Орис сказал, что получилось очень красиво и качественно. Ренальд немного робел перед своим господином...
А Тесса... Тесса — самая красивая девушка в этом Замке, да и вообще для мальчишки она была единственная, кого он почти боготворил — всегда так искренне благодарила его, что Рени готов был одаривать ее хоть каждый день, жаль, по технологии надо было придерживаться полного цикла, чтобы как следует спрессовались кусочки кожи, удерживающие яркие гладкие камушки.
Ренальд понимал, что жене лаэра положено носить драгоценности, но Тессе удивительным образом шли всякие безделушки, совершенно не умаляя ее значимости. Наоборот, как бы стирались грани ее недосягаемости, когда она облачалась в простые удобные вещи и надевала его подарки. Орис смеялся, ворча, что его поделки (которые он когда-то делал специально для жены лаэра) Тесса почти не надевает, и Рени это безумно льстило. Конечно, госпожа еще слишком молоденькая девушка, чтобы простые изделия из кожи и камней смотрелись на ней вульгарно, скорее наоборот, дорогие украшения казались неуместными...
Так вот, он теперь знал, как рисовать специальными красками картинки на перьях — милый пустячок, но сделанный своими руками с душой и любовью... Тесса должна будет оценить...
— Эй, Рен, ты себе подружку завел? — окликнул Колайнис, стоявший рядом с Орисом. — Гляди — девка не промах, даром, что молодая, сядет на шею и ножки свесит, — расхохотался он.
Фелиска хихикнула, зыркнув в сторону молодого мужчины, а Рени смущенно перевел взгляд на тяжелую корзину с яйцами в руках, что велели принести помощнице кухарки с птичьего двора на кухню, и пожал плечами:
— Я просто помогаю...
Конечно, девушка была молоденькая и довольно хорошенькая. Милые черты лица выглядели несколько простовато, но все компенсировалось отменной фигуркой. Кроме того вела она себя немного развязно, но дальше хиханек-хаханек не заходило. Антига быстро провела с новой девчонкой, недавно появившейся в Замке, разъяснительную работу, взяв сироту под свое крылышко. Пару раз, правда, помощнице досталось по пятой точке полотенцем, да Антига грозилась за косу оттаскать, ежели что, поэтому Фелиска слегка присмирела, опасаясь тяжелой руки кухарки.
Тем более, возвращаться в свое захолустье к родственникам, которым приходилась "седьмой водой на киселе", не было никакого желания. Она и так замучилась отбиваться от недвусмысленных намеков старших сынков своего родича. А сам хозяин вообще однажды зажал в уголке, надравшись самогону, и Фелиска до сих пор с отвращением вспоминала жадный блеск в похотливых глазках и его потные руки, шарившие у нее на груди под одеждой. Насилу вырвалась, кое-как отдышалась и той же ночью сбежала....
Хорошо, нашлись добрые люди да подсказали, где искать защиты. В Замке лаэра как раз требовалась помощница кухарке, и не чурающаяся тяжелой работы девушка с радостью пошла сюда в услужение. Здесь она сыта, обута-одета и даже имеет свою маленькую отдельную комнатку. А сколько стоит хорошее отношение хозяев! Дома — была никем, даже хуже, чем никем...
— А что вы делаете? — остановился Рени.
— Костер будем жечь... — отозвался Орис, — хочешь, приходи, я тебе покажу, как правильно костры разводить...
— Да, конечно! Я сейчас, — воодушевился Ренальд, — только помогу корзинку донести и вернусь. Я мигом!
— Не, ты не торопись, — ехидно посоветовал Колайнис, — по крайней мере, по дороге на кухню.
— Что? — резко обернулся Ренальд и чуть не споткнулся, чудом удержав корзинку.
Фелиска испуганно ахнула — за разбитые яйца-то спросят с нее, а мужчины расхохотались:
— Рен, ты же не хочешь весь гарнизон без ужина оставить? Иди осторожно, под ноги смотри, — добродушно напутствовал Орис. — Я тебя подожду.
Рени смущенно кивнул и пошел к воротам, слыша за спиной, как взрослые парни продолжают обмусоливать эту тему, правда, не слишком громко — наверное, что-нибудь скабрезное, но ржали они в полный голос после каждой произнесенной фразы...
Ренальд вздохнул — что поделаешь, если он такой неуклюжий и неловкий... да он уже и не обижался — привык. Ребята зубоскалили — не зло, просто поднимали себе настроение, зацепившись за очередной повод для шуток...
Обратно с кухни Рени почти бежал, оставив немного обиженную Фелиску, разочарованную его невниманием к своей персоне. А ведь она старалась!
Антига подозрительно всплеснула руками:
— Девка, ты у меня гляди! Будешь господскому мальчишке глазки строить — я тебя живо научу уму-разуму и не посмотрю, что сирота!
— Да он сам предложил помочь — корзина же тяжелая, — надулась кухаркина помощница, розовея.
— А ты, не будь дурой, не отказалась, — саркастически усмехнулась Антига.
— Нууу... я... это... -еще больше потупилась девчонка.
— Чтобы я больше тебя рядом с ним не видела, ясно?
— Ага... и на Рени не смотри, и Мартину глазки не строй... — забурчала Фелиска, на всякий случай отходя подальше.
— Во-первых, он нам с тобой не "Рени", а "господин Ренальд", а во-вторых, насчет Мартина я тебе ничего говорить не буду. Не думаю, что ежели вы с ним чего учудите, то Марта разрешит своему единственному сыну жениться на тебе. И "женилка" еще не выросла, и ты пока ничего из себя не представляешь, — вздохнула кухарка.
— Не хочу я за него замуж... Комендантша меня мигом со свету сживет, — замотала головой Фелиска, не заострив внимания, что кухарка-то все равно называла господского наложника "Рени", но впрочем, ей по возрасту и душевной доброте, было позволительно.
— Это точно, хотя не представляю, кто ее вообще устроит для единственной кровиночки, — усмехнулась Антига. — Но заруби себе на носу — про хозяйского мальчика и не мечтай! Хотя, хорош, конечно, становится малец... — вздохнула женщина. — Вот уж не ожидала, что настолько ко двору придется...
