Поэтому Гермиона собралась и вышла из дома. Она с детским восторгом обнаружила, что по присыпанной снегом дорожке еще никто не успел пройти — да и кому тут ходить-то? А значит, ее следы будут первыми. И, возможно, единственными. Снежок скрипел под ногами. Холодный воздух казался чистым, как кристалл. Присыпанные снегом руины. Черная полоса реки. Незримое и оттого еще острее ощущаемое присутствие древней великой магии. До конца улицы — обычного места аппарации — Гермиона добралась с легким головокружением и абсолютной, спокойной, монолитной уверенностью: все изменилось. Навсегда.
Она ненадолго забежала в свою лондонскую квартиру, чтобы отправить Смотрицки письмо — короткую записочку с предупреждением о скором визите. Наверное, это было не слишком вежливо — так откровенно набиваться в гости. Но обстоятельства не позволяли разводить церемонии. Во всяком случае, Гермиона предпочитала так думать — и находила в этом оправдание собственному любопытству и желанию непременно увидеть, наконец, загадочного Стена Смотрицки. Да что там — просто убедиться, что этот человек существует.
После этого Гермиона отправилась в контору. Но аппарировала не на площадку запасной лестницы, как обычно, а в укромный уголок за стойкой охраны, присмотренный заранее. Это было рискованно — хлопок мог привлечь внимание. Но встречаться с Прелати раньше времени и с расчетами по Смотрицки в сумочке она не желала. Сначала надо было закончить работу. Поэтому она решительно толкнула дверь в каморку Пола.
Тот едва кивнул на ее приветствие. Гермиона с минуту с завистью смотрела, с какой скоростью он стучит по клавиатуре. Судя по выражению мрачной решимости на его как обычно плохо выбритом лице, она сделала вывод, что работа идет на пропасть. В таких случаях лучшая тактика — быстро, по-деловому, выложить, зачем пришла, и убираться восвояси. Так она и поступила. Пол едва глянул в ее листки.
— Когда?
— Сейчас.
Он лишь дернул плечом. Гермиона вздохнула, собрала грязные чашки, вышла и вскоре вернулась с вымытыми. Более того, в одной из них был кофе — не из автомата, а настоящий, сваренный только что ее собственными руками на офисной кухне. Она поставила чашку с кофе перед Полом. Тот нервно потянул носом и, наконец, посмотрел ей в глаза.
— Ладно, — протянул он, сцапав чашку. — Если ты скажешь мне, что это тайная комната, я брошу все.
Гермиона покачала головой.
— А что — все? — спросила она.
— Твой аврорат. Заканчиваю.
— Можешь пока отложить. Сегодня мне надо проверить это, — она показала глазами на свои листки.
Пол взял их со стола и принялся просматривать.
— Нумерология, — проворчал он. — На словах что-то будет?
— По моим расчетам, должна быть локация, — сказала она. — И мне важно, чтобы она оказалась именно там, где я ее рассчитала.
Идея проверить с помощью игры правильность параметров порт-ключа ей самой казалась одновременно абсурдной и удачной.
— И что за локация? — Пол поморщился. — Вообще-то ты распыляешься, Миона. Надо добить что-то одно — Замок Синей Бороды, например. А потом уже...
— По моим расчетам — дом волшебника, — ей хотелось поскорее закончить с этим.
Пол скривился.
— А другого названия не будет?
— Как угодно. Приют алхимика. Кстати, на него можно навесить один из рисунков из головоломки, — она искательно заглянула в глаза Полу.
Разумеется, он купился.
— А, так это будет частью квеста по тайной комнате?
Гермиона энергично закивала. Пол одним глотком осушил чашку, скривился, поплевался гущей и решительно схватился за листки.
— Хорошо, основу сделаю прямо сейчас. А там — как карта ляжет.
— Когда что-то получится — ты мне сразу сообщение сбрось, — попросила Гермиона.
Пол рассеянно кивнул и снова ушел с головой в работу.
Гермиона выскользнула из каморки, два раза глубоко вздохнула и твердой ровной поступью направилась к запасному выходу.
Разумеется, он был здесь. Возможно, уже давно — так как сидел на ступеньке, тяжело облокотившись о колени. Когда она закрыла дверь, Прелати поднял на нее взгляд, и Гермиона не увидела в его глазах ничего, кроме усталости. Ее вдруг охватило сочувствие. Острое чувство сопричастности. Неважно, на чьей он стороне — и существует ли вообще в этой странной войне такое понятие, как "сторона". Он точно так же не был в восторге от всего происходящего, от собственного спектакля, от необходимости иметь дело с ней, с ее плохим настроением, с ее ежеминутным и, в общем-то, беспричинным желанием его проклясть, как и она — от необходимости иметь дело с ним, его интригами и стремлением использовать ее втемную.
— Здравствуйте, миссис Грейнджер, — бесцветным голосом произнес он, чем-то неуловимо напомнив ей Снейпа.
Она кивнула и остановилась напротив, опершись пятой точкой о дверь.
— Готовитесь к бегству? — с кислой насмешкой спросил он. — Не бойтесь. Вам-то чего бояться? Я, в отличие от некоторых, не имею дурацкой привычки чуть что размахивать палочкой.
— Мало ли, какие у вас дурацкий привычки, — проворчала Гермиона.
Они немного помолчали. Казалось, каждый ждал, что разговор начнет другой.
— Что вам от меня нужно? — наконец, спросила Гермиона. — Только не врите.
— Я думал, вы заметили, что я предпочитаю не лгать без крайней необходимости, — ответил Прелати.
Гермиона криво усмехнулась.
— Но и всей правды говорить не спешите.
Прелати пожал плечами.
— Я не совсем понимаю, что такое "вся правда", миссис Грейнджер. Конкретизируйте запрос. А то снова рискуете получить ответ, который вам не понравится.
Гермиона задумалась лишь на секунду.
— Что вас связывает с Уизли? С Артуром Уизли? — спросила она.
Прелати изобразил на лице удивление.
— А вы уверены, что это ваше дело? — спросил он. — Что это вообще вас хоть как-то касается?
— Хоть как-то — точно касается. Это вы предупредили Артура о том, что я узнала о планах Рона на женитьбу?
— А что тут такого? Так, к слову пришлось.
— Что такого? То, что когда я пришла к этому... моему бывшему жениху, чтобы его проклясть, меня там встретил Артур. С отеческими увещеваниями.
Прелати пожал плечами.
— Артур, видимо, знает о вашей... импульсивности. Можете быть уверены — я его туда не отправлял.
Мерлин, о чем мы говорим?
— Вы работаете на Министерство магии?
— С чего вы взяли? — он довольно удачно изобразил на лице удивление. — А, наша встреча в аврорате... В определенном смысле — да. Выполняю некоторые поручения. Так же как и вы — я правильно понял?
— Какие поручения?
Прелати тихо засмеялся.
— Консультант, — ответил он. — Всего лишь консультант. Или, как теперь говорят, эксперт.
— По каким вопросам?
Давайте, мистер Прелати, говорите, не заставляйте меня вас подталкивать.
— Ну, вы же в курсе дела, миссис Грейнджер — в магическом мире происходит что-то странное.
— Вы имеете в виду нестабильность? — уточнила она.
Прелати кивнул.
— И это тоже.
— Какое это имеет отношение к вам?
— Вы знаете о моей маггловской работе?
— Вице-директор компании Микроидс?
Прелати кивнул.
— И что?
— Это значит, что я специалист в такой тонкой области, как моделирование реальности, миссис Грейнджер, — задушевным тоном произнес он. — Вам-то это должно быть понятно.
— Игровой реальности, — с нажимом произнесла Гермиона. — Виртуальной реальности. При чем здесь аномалии магического поля?
Прелати снова пожал плечами.
— Вот я и пытаюсь понять, при чем, — ответил он просто.
— Понять, — повторила Гермиона с нескрываемым сарказмом. — Просто понять.
Прелати кивнул, невинно глядя на нее.
— Интересно наблюдать за людьми — в том числе наделенными магическими способностями — в подобной ситуации, — доверительно сообщил он ей. — Ведь что такое стабильность? Остановка в развитии. Тепловая смерть Вселенной. А как нам, людям, ее хочется — этой стабильности. Вот и вам тоже, не так ли, миссис Грейнджер? Что это? Воля к смерти?
Гермиона вздрогнула.
— Почему к смерти? — пробормотала она, чувствуя, что ее сбивают с толку.
— Нестабильность — на редкость продуктивное состояние, — продолжал Прелати, не обращая на нее внимания. — И довольно естественное в нашем случае. Двадцатый век для магического мира оказался просто переполнен потрясениями. Как и для маггловского, впрочем — но маги все воспринимают гораздо болезненнее. Сначала война Гриндевальда, потом Волдеморт-первый, следом Волдеморт-второй. Целые поколения, фактически, занимались тем, что боялись, делали выбор, воевали, промывали друг другу мозги... Добавьте разрушение системы родовой магии. И вы хотите после этого стабильности? И главное — зачем? Мир меняется. А вы просто не успеваете меняться вместе с ним.
Повисла пауза. Гермиона пыталась понять, как все сказанное относится к ней. К ее игре. К Снейпу, наконец.
— К этому сводится ваше консультирование нашего министерства? — спросила она наконец. — Сложить лапки и принять все как должное, потому что это естественный процесс изменения мира?
— К этому сводится моя работа с вами, миссис Грейнджер, — жестко ответил он. — Да, я считаю: хорошо, что расчеты по зонам нестабильности будете делать вы. Возможно, хоть это заставит вас понять: то, что происходит, действительно опасно, хотя и естественно. Тайфуны, знаете ли, тоже естественны. И то, что происходит, выходит за границы компетенции как магов, так и магглов. Вы можете сколько угодно кривиться по поводу излишнего контроля, закручивания гаек и прочего. Но на самом деле закручиванием гаек занимается ваш доблестный аврорат. А мы... — он усмехнулся. — Мы просто спасаем мир.
Гермиона засмеялась — надрывно и горько. Некстати вспомнились слова Пола: только давай без спасения мира, мне надоел этот повседневный катаклизм...
Прелати вопросительно посмотрел на нее и кивнул.
— Я знал, что вы оцените, — сказал он с ноткой удовлетворения. — Мне нравится ваша реакция.
— Чего вы от меня хотите? — спросила она прямо.
— Ничего. Кроме того, что от вас требуется, как от сценариста. Просто работайте.
— А вы будете всякий раз напускать на меня шефа, когда вам покажется , что я не дорабатываю? — пренебрежительно фыркнула Гермиона. — Чем вы его купили? Я была готова поверить, что вы держите его под проклятием подчинения.
Прелати мечтательно улыбнулся.
— Я уже говорил вам, что непростительные проклятия — это плоско и неинтересно. И, ко всему прочему, незаконно. Надо уметь работать с людьми, миссис Грейнджер. И уверяю вас, можно научиться делать это безо всякой магии. Вот ваш шеф, например, — Прелати аж причмокнул от удовольствия. — Технарь. С гуманитарной подготовкой у него очень плохо. Более того, как все технари, он, скорее всего, к гуманитарному знанию относится пренебрежительно. В чем-то он прав: это не наука. Гуманитарная подготовка дает нам умение мыслить критически. Знание о механизмах моделирования реальности. Вернее, реальностей. Это, представьте себе, особенно трудно налезает на головы людям с научно-техническим мировоззрением. Они почему-то упорно верят в то, что реальность одна, и она полностью совпадает с действительностью.
Прелати фыркнул.
— Если человек сам не в состоянии контролировать щелканье тумблеров в собственной голове, управлять его реальностью становится легче, чем играть в тетрис. Вот, например, ваш шеф. Он, как и почти все люди, любит две вещи: быть причастным к тайне и спасать мир. Универсальные категории. Просто константы маркетингового успеха. Вам, как разработчику, это должно быть хорошо известно.
Прелати больше не выглядел усталым. Он едва не пел, мечтательно прикрыв глаза. Да, он, по всей видимости, очень любил свою... хм... работу, что ли...
— А зачем вам Снейп?
Гермиона с долей злорадства наблюдала, как с лица Прелати сползает мечтательное выражение, и оно снова становится угрюмым.
— Нам есть о чем поговорить, — отрезал он.
— Жаль, что ваше желание не может быть удовлетворено, — Гермиона с наигранным сочувствием покачала головой. — Вам еще не сказали? Он умер. Погиб в битве при Хогвартсе.
Прелати поднял на нее взгляд и глумливо усмехнулся.
— Вы боитесь, миссис Снейп, — сказал он.
— А что, у меня нет повода? — холодно поинтересовалась она.
— Мера ответственности определяется мерой участия, моя дорогая. Вы придумали эту игру. Вы создали условия, при которых активизировался... хм, ангел — если не сами его активизировали. Идея поиска — охоты на ангела — тоже ваша. И способы ее реализации — исключительно изящные, должен признать — также ваших рук дело. Как специалист по моделированию реальностей, — его ухмылка стала еще шире, — я в восторге и с замиранием сердца жду продолжения.
— Значит, свою роль вы сводите...
— К консультациям. Разве я вам не говорил?
— А мне казалось, вы предлагали себя в качестве наставника для магглорожденной ведьмы.
Прелати кивнул.
— Консультант. Эксперт. Наставник. Как хотите. Кто хотите. Или у вас есть кандидатура получше? — он развел руками. — Пожалуйста, я не против. Только определитесь, наконец. А также поймите и запомните: от вашего выбора зависит только одно. Ваша собственная судьба. Надеюсь, вы цените мою заботу? Я мог вам этого не говорить.
Вот только мне об этом уже сказал кое-кто другой, — мрачно подумала Гермиона. И, Мерлин великий, — примерно теми же словами! Не слишком ли часто эти двое совпадают? В плане лексики. А может, и в плане семантики. Значит ли это, что в плане магии тоже?
— Он умер, — упрямо произнесла Гермиона.
Прелати покачал головой.
— Нет. Пока нет.
Гермиона вздохнула и тоже присела на ступеньку. Она устала. А у нее впереди еще долгий день. И, вполне возможно, не самый легкий вечер.
— Хорошо. Но у меня тоже есть условие, — сказала она. — Оставьте меня в покое. Я не могу работать, когда мне в затылок кто-то дышит. Расчеты требуют тишины.
— Миссис Грейнджер, вы можете быть совершенно спокойны, — задушевным тоном ответил Прелати. — Лично я лично вас ни за что не обижу. За все остальное — не ручаюсь. Это не от меня зависит.
— А Снейп? — спросила она.
— Снейп, — как эхо повторил Прелати.
Он встал, отряхнул брюки и направился к двери.
— Снейп — больше не ваша забота, — жестко сказал он.
И с тем покинул лестничную площадку.
Ее решение рассказать все-все Снейпу, как только она доберется до дома в Тупике Прядильщиков, окрепло.
Но когда она, наконец, там появилась, Снейпа снова не оказалось дома. Теперь она уже искала его — и в спальне, и в лаборатории, и даже подергала дверь в "тайную комнату", которая снова не поддалась.
Ранние сумерки застали ее за столом в гостиной. Она сидела, сложив руки, как первоклашка, и ждала двух вещей: сообщения от Пола и появления Снейпа. Она честно пыталась отвлечься. Но читать не получалось. Делать расчеты — тем более. Даже веленовая тетрадь не могла надолго удержать ее внимания. Гермиона не знала, сколько времени она провела в таком положении, переводя взгляд со стеллажа, за которым скрывался коридор в "тайную комнату", на мобильный телефон, лежавший на столе, и обратно.
