Хозяин порталов (Спираль миров-2).

В моей груди зародился холод. Цветное покрывало дивана начало терять краски и я, опомнившись, тут же себя одёрнул. А чего ты хотел, Сергей Сергеевич? Рано или поздно этот момент всё равно бы наступил. Вера сбрасывала накопившуюся в душе тяжесть. Зачем на неё злиться? Она говорила правду и ни в её характере придумывать лишнее.

— У тебя есть другой?

— Да, — рядом с её телом замерцал едва видимый контур.

— Он подарил драгоценности?

— Да, — контур начал наливаться энергией.

— Похвальная предосторожность, — я кивнул на полноценный переход, осталось только активировать.

— Я подала заявление. Нас разведут быстро, — жена...бывшая жена напряглась, как прыгун перед резким стартом. — Серёжа, прошу, не вмешивайся, пожалуйста. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Я поднялся и прошёл к входной двери:

— Как скажешь, Веруша. Как скажешь...

Постоял во дворе, подняв лицо к серому, обложному небу, отключил блокировку ощущений, и холодные капли приятно защекотали кожу. Невинная берёзка, лелеемая каждый год, беззвучно разлетелась чёрной пылью, оседая тонким слоем на собственной листве. Я повернулся к дому и развёл руками — вот так, Вера, мы и закончим нашу совместную историю, без скандалов и тотального разрушения прилегающей местности. Она сделала шаг от окна, разрубая незримую нить, уходя в другую, нормальную жизнь.

— Я всё слышала, — Татьяна опустила сына на пол. Малыш быстро уцепил пульт от телевизора, смотреть нестареющих 'Машу и Медведя'.

— Советую прислушаться к Вериным словам.

— Прекрати. Я не собираюсь никуда уходить.

— Боишься нарушить храмовые обещания?

— Ничего я не боюсь, — она смущённо отвела глаза.

— Правильно. Эти штучки координаторов страшны тем, кто под их протекторатом. Сюда они не сунуться, не их вотчина.

— Я клятву давала, — губы упрямо сжались, — В горе и в радости...

— ...до самой смерти. Где только прячется, эта жница судеб? Отряд заметил потерю бойца, но...ничего сделать не смог.

— Пойдём в кухню, пора Даньку кормить, да и у самой что-то сосёт под ложечкой.

— Сына, кушать, а то не вырастешь таким большим как папка.

— Выясту, — он ловко вскарабкался мне на плечи, цепляясь за одежду маленькими коготками. — Впеёд, мой дъякон!

— Мультиков насмотрелся, — рассмеялась мать. — Укротитель драконов.

— Расправляем крылья, — я расставил руки. — Включаем форсаж и в пещеру с кладами.

Под басовитое гудение винтокрылого бомбардировщика, радостно визжащий малыш 'полетел' вскрывать 'сундук' с пюре-картошкой и 'шкатулку' с молоком.

Стол генерала ломился от отчётов, таблиц, рапортов с донесениями. Арташев не предполагал, к чему приведёт первоначальная идея 'танки на золото'. Чем дальше увязал 'коготок', тем больше 'птичке' приходилось расширять ассортимент поставляемых товаров. Вместе с потоком техники увеличивался ручеёк электроники и медоборудования. С той стороны, по просьбе Сталина, приняли особо доверенную группу командиров и красноармейцев для обучения в Новосибирских войсковых частях. На ту сторону протащили орбитальный перехватчик и вывели в космос спутник связи. Три десятка танков, со спешно натасканными экипажами, ничего не решали — война постепенно набирала обороты.

Аналитики докладывали, что потихоньку зашевелился Запад, возбуждённый подозрительной военной активностью в уральском регионе. Снова отличился пресс-атташе Белого Дома, утверждая — русские готовят бронированный кулак для броска. Правда, не уточнил куда. Язвительные журналисты предположили о прорыве танковой армады по дну океана непосредственно к Капитолию. В отдельных 'жёлтых' газетах стали всплывать статейки на тему: 'Россия незаконно использует внеземные технологии! Они скрывают от мирового сообщества корабль инопланетян! Русские присвоили себе право на достояние всего цивилизованного человечества!'. Малотиражный французский журнал, специализирующийся на оккультизме, пытаясь пробиться сквозь сонм себе подобных, распечатал на обложке две фотографии с подписями '2016. Дьявол на Луне!' и '2033. Вы не знали?! Дьявол уже в Москве!'. На втором изображении, сделанном неизвестным фотографом в толпе, мужчина с необычным лицом, пристально смотрел прямо в объектив. Снимок был слегка смазан, по неясной причине, на кнопке затвора дрогнул палец.

Николай Васильевич, получив разные донесения от команды наблюдателей, или попросту — личных шпионов, всполошился и срочно договорился о встрече с президентом.

— Алексей Кириллович, мне кажется, ты совершаешь ошибку.

— Господин генерал..., — Русаков щёлкнул пальцем по звезде на погоне. — ...полковник, кто не ошибается...

— Я говорю про Мирошникову.

— Следишь за мной, каналья? Спрашиваю как мужчина мужчину, а не как президент подчинённого — ты смог бы отказаться от такой женщины?

— И ещё извинения попросил за причинённые неудобства.

— Ты в своём уме, Николай Васильевич? Или большие звёзды голову закружили?

— Лёша, как друга прошу, откажись. Ты не представляешь, у кого жену увёл. Это..., — Арташев понизил голос. — ...истинный дьявол, Богом клянусь, — он наложил на себя крестное знамение.

— Коля, прекрати. Ты думаешь — самый умный, самый глазастый? У меня служба тоже не спит. Да знаю я, знаю, что бывший муж Веры — опасный тип. Я никогда и никому не делал гадости. У нас с Верой всё по обоюдному согласию. И вообще, с какой стати я должен перед кем-то оправдываться? Мы взрослые люди, в конце концов.

— Я предупредил.

— Я понял, можешь успокоиться. Лучше небольшой ролик посмотри, в качестве развлечения, — Русаков пощёлкал пультом, переводя телевизор в нужный режим. Пять минут прошли под шорох дождя, льющийся из динамиков. — Даже эта демонстрация уничтожения дерева меня не разубедила.

— Это не демонстрация, Коля. Это смерть. Быстрая и беспощадная. Фух и от тебя остаётся только прах.

— Хватит меня пугать. Он не похож на безумца, вполне нормальный мужик, стойко перенёс семейную драму.

— Он хуже...Знаешь, как его Сталин назвал?

— Ну-ну. Что сказал лучший друг всех физкультурников?

— Однажды на встрече он меня спросил: 'Скажите, господин генерал, как вы познакомились со Зверем?' Иосиф Виссарионович в таких вещах зрит в корень. Понимаешь о чём я?

— Всё, закончили на этом. Ни слова о моих личных делах.

— Как скажешь, господин президент. Только покажи место, куда, в случае чего, цветочки положить.

— И без меня найдётся, кому выбрать. Лучше давай по стопочке примем за хорошие вести.

— Неужто американцы на рубли перешли?

— Лучше, Коля, лучше. Сегодня Вера окончательно стала свободной.

— Тьфу ты. Кто о чём, а вшивый про баню.

— Но-но. Статью за оскорбление президента я ещё не отменял.

— А я и не президенту говорю. Наливай, хватит греть бутылку.

Старший сын узнал о разводе на четвёртый день. Он изменил привычке передвигаться обычным способом и явился через переход, сразу бросившись в атаку.

— Вы чего творите, а?!

— Здравствуй, сынок.

— Здравствуй, батя, — Артём вложил в голос как можно больше ехидства. — Я думаю, что всё нормально, а у вас тут такое. Вы вообще в своём уме? Столько лет прожили и на тебе — решили разбежаться в разные стороны.

— Тёма, жизнь штука сложная. Нет в ней прямой дороги. Судьба распорядилась развести нас с матерью по разные стороны. Историческая развилка, понимаешь.

— Какая, к чёрту развилка? Шутишь, да?

— Предлагаешь поплакаться? Так не умею. Да, мне больно, но кроме себя винить некого. Надо было больше внимания уделять жене.

— Кто этот...мужик?

— Не знаю и знать не хочу. И не советую маме трепать нервы дурацкими нравоучениями. Ей самой несладко. Ты знаешь, что значит для женщины, принять такое решение? Не знаешь, молод ещё. Они всегда надеются до конца — совсем немного, чуть-чуть и всё наладится. Но проходит это чуть-чуть, потом с иголочкой, с ниточкой, с волоском, а лучше не становится. Женщину называют хранительницей очага и, когда потух огонь, остыли угли, она начинает интуитивно искать место, где его можно разжечь.

— Я бы, на твоём месте, поборолся.

— Лучше заботься о своём, борец хренов.

— Я забочусь, а вот ты...

— Артём, ты зачем пришёл? Отца уму-разуму учить?

— Нет.

— Мой совет — никогда не лезь в чужие семейные проблемы, если не просят.

— Да какие же чужие? — сын удивлённо вскинул брови.

— Да такие, — передразнил я. — Твоя семья — Анита и дети, мы с Верой всего лишь родители.

— Скажешь тоже, — боевой запал постепенно иссякал.

— Тёма, от нашего расставания мир не рухнет. Все живы, здоровы, и слава Богу. Я желаю матери только счастья. Пусть ей будет хорошо в другом месте.

— Правильно, отпустил и забыл. Чего переживать, когда есть выбор, — пробурчал Артём и осёкся.

— Выбор есть всегда, — жёстко ответил я. — Что думать и что говорить.

— Извини, сболтнул на нервах.

— Ладно, не принимай близко к сердцу, с кем не бывает.

Я не стал рассказывать сыну о вчерашней встрече. Мужик, как выразился Артём, приехал сам, оставив многочисленную охрану подальше от дома. Сопровождающий, помощник или кто он там на самом деле, не суть важно, положил букет на столик у телевизора и вышел во двор.

— Цветы Татьяне. Женщины любят такие подарки, хотя я, честно говоря, редко имею возможность их делать, занят постоянно.

— Предлагаете посочувствовать?

— Сочувствуйте. Я так понял — ничто человеческое вам не чуждо?

— Нет, конечно. Таня! Выйди сюда на минутку!

— Вы чего орёте? Сын только засыпать начал, — супруга неслышно спускалась со второго этажа.

— Это вам, — 'мужик' протянул букет.

— Настоящие, — она с удовольствием втянула запах цветов.

— Другие не держим.

— Пойду, поищу вазу, — Татьяна бросила на меня значительный взгляд.

— Одни красавицы вокруг вас, — гость покачал головой. — Завидую.

— Это комплимент?

— Дань вежливости. Все женщины в вашем окружении, красивы необычайно. Подозреваю, что семейное. Но я не по этому поводу. У нас с вами возникла проблема личного характера.

— Вы ошибаетесь, Алексей Кириллович. Проблема только у вас.

— Нет, Сергей Сергеевич. Я имел ввиду, что личное может помешать государственному. Ваше личное, не моё. Я не отрицаю, что являюсь причиной ухода Веры из семьи. На эту тему поговорим в удобное для вас время. Сейчас интересы государства важнее, — президент посмотрел выжидающе и продолжил. — Что вы хотите...вернее, что нужно для бесперебойной работы портала?

— Ничего.

— Вы уверены?

— Уверен, работайте спокойно. Разрыв отношений с женой никак на это не повлияет.

— Мы можем надеяться на дальнейшее сотрудничество?

— Можете.

— Я рад, что удалось договориться по основной проблеме, — президент протянул руку на прощание. — Сталин назвал вас Зверем, почему?

— Ему видней. Он Вождь, — я пожал плечами. — По поводу Веры разговора не будет. Всё уже решено — мосты сожжены.

— Вы её простили?

— А разве она в чём-то виновата? При первом физическом контакте от неё не осталось бы и следа.

— Как от дерева во дворе?

— Примерно так. Ваши помощники мне скоро забор свалят.

— Издержки работы, без охраны никуда. Всего доброго. Будут вопросы, предложения — обращайтесь через Арташева, у меня не всегда есть возможность отвечать напрямую.

Президент спортивной походкой вышел за калитку, где его тут же окружили добры молодцы. Он отдал какой-то приказ и через десять минут соседний двор покинул чёрный тонированный джип.

В этот же день, вечером, Русаков попросил горничную накрыть столик в 'курительной', так он называл уютный кабинет с камином и всеми атрибутами фаната-курильщика. Сам Алексей Кириллович табачком не баловался, в отличие от бывшей супруги, дымившей напропалую. Бутылка красного сухого вина, фрукты, шоколад, два высоких бокала — вот и весь антураж предстоящей встречи. Старинные часы пробили девять раз, с поста охраны доложили о прибытии Веры Анатольевны, заставив хозяина огромной страны почувствовать лёгкое волнение. Он не совсем понимал Мирошникову. Как, дьявольски красивая женщина, может быть такой пунктуальной? Сказала в девять, значит в девять и ни минутой позже. Ковровое покрытие приглушало шаги, но Русаков почувствовал, как она положила изящную ладонь на ручку двери.

— Я не опоздала? — тонкий аромат дорогих духов сразу заполнил помещение, возбуждающе щекоча мужские ноздри.

— Нет, моя дорогая, — он галантно поцеловал руку и помог сесть за стол. — По тебе можно часы сверять.

— Атомный стандарт. Меня так за глаза называют в министерстве.

— Может этим говорунам урезать премиальные? — Русаков грозно изогнул бровь. — У Первой Леди не может быть технических прозвищ.

— Вот как? — тёмные губы тронула улыбка.

— Вера Анатольевна, — Русаков встал на одно колено, протягивая тонкое колечко с бриллиантом. — моё сердце принадлежит вам.

— Господин президент, вы меня замуж зовёте или должность предлагаете?

— Виноват, сейчас исправлюсь. Верочка, стань моей женой. Твой образ не даёт мне покоя ни днём, ни ночью.

— Я подумаю, — она позволила надеть подарок на палец.

— Нужно срочно отметить праздничное событие.

Вино ловко разлилось по бокалам, хрусталь чистым звоном пропел в унисон с тиканьем часов. Идиллическую музыкальную картинку немного нарушал треск горящих дров.

— Я сегодня ездил к Сергею.

— Лёша, зачем? Мы обо всём уже поговорили.

— Чисто государственное дело, ничего личного. Нормальный, адекватный человек. Никаких ко мне претензий.

— Лёша, пойми, он давно им перестал быть. Это просто форма, в которую заключена страшная энергия. А если бы Мирошников сорвался? Ты обо мне подумал? Только-только всё начало налаживаться...

— Извини, Верочка, не подумал. Больше такого не повторится. Пусть он лучше к нам приезжает.

— Нет. Обещаешь больше не рисковать?

— Обещаю. Арташев его номинальный начальник, ему и карты в руки.

— Начальник..., — Вера едва заметно вздохнула. — Всё, хватит о прошлом. Родственники знают о твоём решении?

— Знают. С этой стороны подвоха не будет, а вот журналюги завизжат в экстазе. Такой сюжетец — новая Первая Леди в сравнении с бывшей Первой Леди.

— Ничего, особо ретивым я устрою персональное интервью, — она сверкнула глазами, хищно оскалив зубы.

Такой она и запала в душу Президента на памятном совещании в правительстве. Целеустремлённая, непреклонная до жёсткости и в то же время очень женственная, пример для подражания дамской части офисного персонала.

Глава 28. Дом Онорикайри

'Это не шутки, мы ехали в маршрутке...' — весело горланил девичий голос на всю кухню. Аккомпанементом служили довольно ритмичные удары ладонью по столешнице. Шипение сковородки органично вплеталось в звукоряд, заменяя отсутствующие тарелки.

— Надо же, какая древность. Вас тогда и в помине не было.

— Ретро-Поп. Нормальный музончик. Привет, пап, — Аня подхватила вилкой слегка поджаренный кусок мяса, лизнула и снова бросила на раскалённую поверхность.